Жизнь раскидала их по миру, как ветер разносит фантики от шоколада. 15 тысяч километров — расстояние, которое не преодолеть только по желанию обнять близкого. И даже то, что желание это возникает всë чаще и чаще не поможет освободиться от бытовых пут, да и, что греха таить — не всегда по карману.
Александр жил в Москве. Город любил самозабвенно и преданно. Здесь прошло его детство, родились дети, похоронены родители. Он не замечал толп туристов, наполнивших столицу. Не обращал внимания на иностранную речь. Взгляд не цеплялся за новые, порой излишне выпяченные, вывески. Его Москва навсегда осталась такой, как во времена юности. Когда дети предлагали встретить старость в другом, более тихом, месте он удивлëнно спрашивал: «А что разве здесь шумно? Нормально!»
Волею судьбы сестру Александра — Галину занесло далеко. Так далеко, что если на карте растянуть пальцы от одного города до другого — всё равно не достать — в Австралию. Уже больше 30 лет ходила она по австралийской земле, ставшей домом. Но нет-нет накатывала тоска по пресловутым русским берëзам, полноводным рекам и дождю. А ещё по брату Александру.
Александр, тогда ещё просто Сашка, можно сказать, заменил ей родителей. Пока те строили коммунизм, выживали в тоталитарном государстве и старались дать детям то, чего не было у них самих — стабильность, Сашка давал сестрёнке то, что питает и насыщает душу — любовь, заботу, поддержку.
Переезжая в Брисбен, Галина больше всего боялась, что не сможет жить без брата. Кто защитит? Кто примчится среди ночи по звонку? Кто рассмешит и поможет деньгами?
Но жизнь оказалась милосерднее — со всем справилась.
А когда интернет стал таким же привычным делом как дышать, так вообще стало казаться, что они сидят в соседних домах. Расстояние и время не способно растворить ту привязанность, которая возникла ещё в детстве, а чем старше человек, тем сильнее нуждается в близких.
Была у Александра и Галины одна забава: каждое утро они присылали друг другу видео из окна и наговаривали пожелания хорошего дня. Семичасовая разница во времени не имела значения. В 14 часов Галина брала в руки телефон: скоро от Сашки придёт сообщение. А он утром, открывая глаза, первым делом смотрел её послание, а затем шёл на балкон и снимал видео для неё. Как она ждала зимних пейзажей: последний раз снег видела 15 лет назад и совершенно забыла его вкус.
Галина давно не жила в шумном мегаполисе: они с мужем спустились с небоскрёбов поближе к земле. Поэтому её видео всегда были наполнены яркой флорой и фауной. Сочные зелёные листья, цвета не имевшие названия, птицы настолько разнообразной окраски, что диву даëшься и думаешь действительно ли это так или оптический обман.
А Александр присылал сестре ворон. Простых московских ворон, облюбовавших берёзу напротив его балкона. Чем приглянулась им именно эта берëза осталось загадкой, но сколько бы дворов мужчина ни обошёл — такое количество было только здесь.
В любую погоду он открывал окно и записывал, как они кричат, ссорятся, спорят, а возможно, признаются в любви. Поди разбери!
Так в шутку они и стали Сашкиными воронами. И когда брат с сестрой выходили на связь, были фоном их разговоров, особенно летом, когда окна нараспашку.
Человек не сможет закрыться в своём мире и жить автономно. Замечаем того или нет, но мы всегда подвержены влиянию внешних факторов, даже если гордо заявляем: меня это не касается. Коронавирус показал, насколько мало значит решение одного человека в мировом масштабе. Да ничего оно особо не значит: скажут сидеть дома — будем сидеть, скажут: «без маски из дома ни шагу» — за короткий срок вырабатывается рефлекс хлопать себя по карманам, выходя из дома. Нет, не ключи проверяем — маску.
Коронавирус отложил приезд Галины в Москву на неопределённый срок, хотя был запланирован и часто обсуждаем. Они всё так же выходили на связь почти каждый день, присылали друг другу видео, но уже не обговаривали куда пойдут и кого навестят в её приезд. Галина часто сетовала, вдруг случится так, что они совсем не встретятся, годы идут, они не молодеют, оба разменяли седьмой десяток. Александр успокаивал, подбадривал, убеждал.
Две недели Александр гостил у сына в Подмосковье, и всë это время чувствовал себя неважно: слабость, невысокая температура, озноб. Но, руководствуясь давно заведённому правилу, температуру не сбивал, считая, что организм повышением градуса убивает вирусы. Раньше это всегда срабатывало.
А вот сейчас не помогало. Он настоял на том, что уедет обратно к себе, хотя сын был категорически против. Но разве Александра удержать?
Когда мужчина вышел из маршрутки, понял, насколько тяжело дался ему путь, который он раньше и не замечал.
Приполз домой и рухнул в постель, не находя сил принять душ, хотя вся одежда насквозь пропиталась пóтом.
На следующий день стало хуже или по-русски — совсем хреново. Знобило, штормило, мотало, температура повышалась. Даже лежать на кровати не было сил. Грудь наполнялась тяжестью.
Мужчина заставил себя встать, пойти на кухню и лечиться теми народными средствами, которые всегда помогали в борьбе с простудой. К слову, болел он редко, потому что на протяжении всей жизни спорт шёл с ним рука об руку. Здоровое питание, нормальный сон и минимум вредных привычек — такова цена, если хочешь прожить долго. А Александр хотел.
Написал сестре сообщение: «Занят, созвонимся позже.»
К вечеру стало хуже. Но разве русский человек сдаётся без боя? Вызовет скорую до того, как станет совсем невмоготу? Нет, это не наши методы. Русское «авось пронесëт» было и есть верной страховкой на все случаи жизни.
Обеспокоенный сын звонил три раза на дню, уговаривал вызвать скорую. Александр не соглашался, придавая голосу нарочитую бодрость. В конце концов, сын не выдержал, приехал к отцу и сам вызвал врачей. Госпитализировали сразу. Дали кислород, полегчало.
Только тут вспомнил, что сегодня ещё не писал Гале, она будет волноваться, а какой толк от этих волнений? Надо что-то соврать, например, что уехал к другу в другой город. Ведь и вправду сослуживец давно зовёт к себе, вот к нему и «поеду», решил Александр и взял в руки телефон.
Только оказалось Галина опередила его своим сообщением, он не слышал треньканья, что, собственно, неудивительно: последние дни был как в вакууме.
Сообщений было несколько: «как ты?», «Саша, что случилось?», «У тебя всё в порядке?», «Ты почему молчишь?»
Нет, женскую интуицию вкупе с родственными связями не обмануть! Александр медленно, стараясь отловить опечатки, напечатал:
«Галюша, всё хорошо. Сижу у Миши в бане, паримся. Приеду в Москву, наберу тебя. Тут связь плохая.»
Ответ пришёл практически мгновенно:
«Саша, не ври мне. Я знаю, что-то случилось. Три дня назад ко мне в окно постучалась ворона. Ворона, Саша! Мы здесь восемь лет живём, я их ни разу не встречала. Она третий день прилетает к окну, даже пару раз постучалась. Саша, что случилось?»
Для убедительности Галина прислала фото. На ярко-зелёной листве полубоком сидела чёрная ворона и будто бы смотрела в объектив круглым глазом.
У Александра не было сил даже удивиться. Он устало напечатал:
«Коронавирус. Лежу в больнице.»
«Я буду молиться, Саша, ты держись. Не смей... слышишь?»
Потянулась неделя, которую он почти не помнил. Жил словно в облаке из ваты. Слова до сознания еле доносились, соображал плохо, руки-ноги налились тяжестью, грудь сдавило — не вздохнуть. Неповоротливые мысли еле шевелились в мозгу. Сил хватало только на то, чтобы справить естественные потребности организма и написать несколько сообщений друзьям и, конечно, Гале. Неизменно:
«Всё хорошо, иду на поправку. До связи.»
Галина мерила шагами крыльцо австралийского дома. С недавних пор она ждала ворону. Кто бы мог подумать, что такое возможно. А она вот ждала. Потому что если австралийским утром прилетит ворона, то в минуты московского начала дня придёт сообщение от брата. Оно даёт надежду, которую безжалостно отнимает статистика по ТВ: заболели, умерли, госпитализированы...
Ворона прилетала каждое утро и Галина даже начала с ней разговаривать, расспрашивать про Сашку. Муж подшучивал, маловероятно, что австралийский ворон знает русский язык, но женщина отмахивалась.
В то утро ворона прилетела раньше обычного, Галина готовила завтрак и увидела её из кухонного окна. Та словно тоже увидела Галю, села на ближнюю к окну ветку дерева и громко каркнула. Сердце тревожно ëкнуло, Галина бросилась на крыльцо.
— Что? Что случилось? — крикнула она в сторону густой кроны.
— Кар! — ответила ворона.
— Скажи нормально! Пожалуйста! — слёзы струились по щекам.
— Кар!
— Он жив? Жив?
— Кар! Кар! — ворона взмахнула чёрными крыльями, внимательно посмотрела круглыми глазками и улетела.
А женщина осталась стоять на зелёной лужайке, вытирая слёзы и не зная, что делать. Из рук всё валилось, она вздрагивала от любого звука — боялась получить страшную новость.
В 13 часов телефон зазвонил: абонент Сашка звонит по видеосвязи.
Сердце пропустило три удара, дрожащим пальцем нажала на приём вызова.
На неё смотрел осунувшийся, худой, бледный, но живой брат.
— Галя, я выкарабкался, — тихо, но вполне бодро сообщил он. — Сегодня ночью отпустило, даже дышать могу.
— А я знаю!
Он вопросительно посмотрел на сестру.
— Мне твоя ворона с утра сообщила. Раньше сидела и молчала, а сегодня раскаркалась.
— Наверное, прилетела попрощаться, — слабо улыбнулся мужчина. — Всё будет хорошо.
— Надеюсь. Но ты присылай её, если что. Ладно?
— Конечно.
Впервые за восемь лет ворона прилетела в зелёный австралийский двор Галины. Никогда прежде их здесь не видели. Австралийские вороны, так же как московские облюбовали большие города.
Прошло уже больше года с того дня, но ворона больше не прилетала. И Галина спокойна — у брата всё хорошо.
~~~~~~
История рассказана непосредственным участником событий. Хотите ещё рассказов из жизни? Пожалуйста:
#кофейные романы #айгуль галиакберова #история из жизни #рассказ #всякое бывает #интересный рассказ #сашкина ворона