Пролог
В трактире при постоялом дворе царил полумрак. Солнце уже опустилось в небе, слишком низко, чтобы полноценно освещать интерьер сквозь полупрозрачные стёкла, но недостаточно низко, чтобы прижимистый трактирщик зажег светильники.
Посетителей было не густо. Три человека сидели за длинным массивным столом и неторопливо ели тушёные в бигусе потаты, запечённых в кляре карпов и обильно запивали всё пивом.
Вели себя скромно. Ели много, пили много, платили сразу, не скандалили. Идеальные посетители.
Всё съев, они заказали ещё рыбы.
Рыба, однако, кончилась. Трактирщику нужно было послать за ней на хутор, где имелся пруд с карпами и, чтобы не ударить в грязь лицом перед платёжеспособными посетителями, предложил им жареной колбасы.
- Что за колбаса? – спросил один из гостей, огромных размеров человек с густо тронутой сединой чёрной бородой.
- Хорошая колбаса, - просто ответил трактирщик и добавил. – Мясная… Свежайшее мясо... С фургона. Только-только с того берега...
Он не договорил - другой посетитель, совсем молодой, как-то судорожно сглотнул раз, другой и, затыкая рот обеими руками, бросился прочь во двор. Оттуда тотчас раздались характерные звуки выворачиваемого наизнанку хорошо поевшего и попившего человека.
- Ты посмотри, что ты наделал… - с укором произнес третий, выглядевший стариком, но на диво жилистый. – Твои слова стали отравой для нашего друга!
- Я только… только… - залопотал, оправдываясь, трактирщик.
- Хотел как лучше, когда никто не просил? – стал угрожающе подниматься с места большой человек.
- Яичница за счёт заведения! - предложил мировую трактирщик.
- Идёт! - согласился великан, усаживаясь обратно. – И чтоб ни слова впредь о колбасе!
«Странные они какие-то, - подумал трактирщик, отходя, - все эту колбасу заказывают и скандалят, когда её нет, а эти.. Некондиционные…»
***
На брюквенном кордоне было тихо. До безобразия тихо.
Степь начиналась за рекой, служившей естественной границей между владениями людей и территорией кентавров.
Убранная брюква лежала в гигантских буртах под примитивными навесами, плетёными из тростника. В силосных ямах вовсю бродила брага.
Кентавров всё ещё не было.
- Что-то они позднятся, - проворчал Кломонь, вглядываясь в степную даль. – Может мор среди них прошёл?
Он приложил свою широкую заскорузлую ладонь к седеющим бровям, защищая их от ярких лучей солнца, и что-то бормотал себе под нос, неслышное другим, отчего его словно присыпанная мелом чёрная борода шевелилась, и казалось, что он жевал.
- Скажешь тоже – мор, - возразил Пегерей, невысокий и жилистый, словно свитый из верёвок, пожилой человек с вислыми усами. – Они же не люди, как-никак. На одном месте не скучиваются и за заболевшими не смотрят. Если что, просто снимутся с места, где болезнь появилась, побросают захворавших и уйдут на другие пастбища. Верный способ от мора сбежать. Степь-то вон она какая!
- Всё равно позднятся что-то, - стоял на своём Кломонь. – Люди они, не люди, но счёт дням и часам ведут, и знают, когда им дань готова. Полакомиться брюквой и отведать браги никогда не откажутся.
- А может буря или непогодь какая? – вмешался в беседу Лабраш, самый молодой среди всех.
Его скуластое лицо с голубыми, чуть на выкате, глазами, выражало уверенность в сказанном.
- Я сам видел, - продолжал говорить он, - какие смерчи по Степи ходят. Столпы вращающиеся, что небо с землёй соединяют. Говорят, через них можно взаправду на небо попасть…
- Да кто это знает, - возразил Пегерей. – Смерчи только в Степи бывают, а здесь, за Рекой, и старожилы не помнят, был ли хоть раз такой.
- Как же удивительно устроен мир, - сказал Лабраш. – Здесь свои природные порядки, а стоит перейти Реку – всё другое…
- И ты хочешь от нас ответов? – спросил Кломонь, пытаясь пригладить свою, вздутую ветром, непослушную шевелюру. – Сколько раз люди шли за Реку, а сколько раз кентавры к нам вторгались… В итоге – всё как есть… И Река, хоть и широка она, но в самых глубоких местах лишь по грудь будет, и дно, как тракт, твёрдое. Не преграда, словом.
- Ну, да, - поддержал разговор Пегерей. – Ни мы их, ни они нас. Не выносит земля за рекой духа человеческого. Сколько там ни пробовали пахать… Вон только брюква и растёт. Даже процветает.
- Процветает-то процветает, - возразил Кломонь, - да только дальше заливных лугов не растёт.
- Ну и того достаточно, чтобы все довольны были. Брага из неё действительно отменная получается, - отвечал Пегерей, смаргивая.
- С брагой хорошо придумали, - согласился Кломонь. – И кентавр от неё дуреет, и нам подличать с ямами не надо.
- Да, но только всё имеет обратную сторону! – снова влез в разговор Лабраш. – Раньше нас называли «охотники на кентавров», а теперь мы кто? Падальщики?
- У-ха-ха-ха! – разразился вруг смехом громадный Кломонь.
- И-хи-хи-хи! – вторил ему жилистый Пегерей. – Ой, насмешил!..
- А что я?.. – смущенно забегал глазами Лабраш. – Я только сказал, что есть…
- Ты бы ещё кентавроборцев вспомнил! – похохатывая произнёс Кломонь.
- Я, наверное, не родился ещё, - покашливая от смеха говорил Пегерей, - когда последнего кентавроборца копытами в землю втоптали. Хоть тогда уже сусличьи ямы придумали и копали их вовсю…
- Это, чтобы кентавры ноги ломали? – снова перебил молодой.
- Точно так, - отвечал Пегерей. – Некоторые всё же брезговали ими – по старинке на единоборства ходили. Кентавр – простак, каких поискать надо. Ему показал, что ты без копья или болас – он и попрёт на тебя копытами топтать. Не понимают, что и молот есть, чтобы в грудь ему вдарить, и серп-металка, чтобы ноги подсечь. Кентавр против бойца, если камней, чтобы ему подобрать с земли, нет, завсегда проиграет.
- Это да, - поддержал Кломонь, - не только до лука, до копья они не додумались. Не понимают на кой они им, если можно на скаку камнем швырнуть. Так они на живность всякую и птицу охотятся. Метко, между прочим, пуляют. Того, последнего единоборца, они на каменистой местности застигли и камнями закидали перед тем как топтать начали.
- Вот на какие жертвы приходилось идти, чтобы людям жилось полегче, - сказал Пегерей. – Не охотились бы люди на кентавров, если бы в тех силы той не было, что людям передаётся. От кентавриного мяса и потрохов и дырки в зубах затягиваются, и детей в чревах и после родов много меньше умирает, чем без него. Ещё чахотка прочь уходит, и даже антонов огонь не часто, правда, но отступает. А ты – падальщики. - Закончил речь Пегерей с укоризной.
- Ну так, если в кентаврах ценность такая, почему бы их не разводить? – спросил, выслушав тирады старших, Лабраш.
- Это кентавров-то, - только и ахнул Пегерей. – Смотрю я на тебя и не знаю, кто кому по слабости в голове во внуки годится. Вроде, по возрасту, ты мне, но как тебя послушаешь – старичок-маразмачок.
- Ну-ну, - вмешался Кломонь. – не гноби парня. Он же впервые здесь. Откуда ему знать, что такое кентавр. Тем более, наполовину это вообще – человечина человечиной. А у кентаврих, что помоложе, и мордочки смазливые, и такие сиськи!.. Но, в остальном, животное животным.
- Вот-вот, - встрял Пегерей. – как в писании сказано: «И запретил Господь поедать себе подобных, но дал в пищу животных и растения».
- А кентавры разумны? – спросил Лабраш.
- По-своему, - уклончиво ответил Пегерей. – Не можем мы, люди и кентавры, найти общих тем для общения. Они для нас как те дети, что ведут себя так, будто никого вокруг нет, и начинают кричать, кусаться и отбиваться, когда кто-нибудь хочет обратить на себя их внимание. Мы, люди, для них тоже нечто вроде такого…
- Ну с другими-то они общаться ещё как умеют, - сказал Кломонь. – Вспомни, Пегерей, как при Младоимператоре в Степь на кентавров легионы пошли? Что с ними сталось?
- До я тогда ещё от горшка два вершка был, - отмахнулся жилистый старик.
- А что с ними сталось? – спросил, пуча глаза, Лабраш.
- Их забодали фаланги единорогов, а сверху огнём своего дыхания сожгли драконы. Тех, кто уцелел, кентавры добили камнями. В Степь ушли тысячи, если не с добрый десяток тысяч, а вернулось и полсотни не наберётся… С единорогами и драконами кентавры договориться-то могут.
- Не слыхал я о таком, - усомнился Лабраш.
- Как же? Будут трубить об этом… - съязвил Пегерей. – А сколько в Степи миссионеров сгинуло… Не счесть! У Степи отнять ничего нельзя! Что захочет дать – сама даст. И навязать Степи ничего нельзя. Что захочет – сама примет.
- Кентавры! – закричал Кломонь, показывая рукой вдаль, туда, где в Степи широкой полосой заклубились облака пыли. – Я знал, что они никуда не денутся! Иди, молодой, готовь волов и повозку! Кентавры – быстрые ребятки.
Станьте частью нашей дружной компании)) Ставьте лайки, делитесь ссылкой, подписывайтесь на наш канал.
#триллер #мистика #юмор #книги #чтение #романы #проза #читать #что почитать #книги бесплатно #бесплатные рассказы #фэнтези #кентавры #экшн