Наверное, если в природе существуют «писатели дневников», то должны появиться и их читатели. Почему же дневник именно «её»? Может, потому, что женские дневники – это особого рода литература. Они сильно отличаются от дневников, написанных мужчинами, женский дневник – это всегда куда более индивидуальный «случай».
В рубрике будут представлены дневники вне соблюдения строгой хронологии – и женщин из прошлых веков, и современных сетевых писательниц, и представительниц модного жанра «автофикшн». Главное, чтобы авторами текстов были незаурядные личности.
Сегодня в нашей рубрике – героиня с весенней фамилией – Зеленая. Легендарная и любимая миллионами актриса Рина Зеленая.
«Зиму я люблю только в марте, когда знаю точно, что она кончилась».
Актриса Екатерина Зеленая на афише не уместилась. В прямом смысле слова – имя «Екатерина» разместить не вышло. Поэтому начинающая актриса просто убрала лишнее, оставив короткое – Рина. А, Зеленая – ее настоящая фамилия. В результате получился отличный звучный псевдоним.
Рина Зеленая написала книгу «Разрозненные страницы». В нее вошли и дневниковые записи, и мемуарные. Название для книги актриса придумала очень точное: оно в духе всего ее творчества – нечто обрывистое, алогичное, с постоянными запинками и придыханиями (как и своеобразнейший голос Рины Зеленой).
«Уж лучшей писать самой, хотя нет у меня прекрасных записей, как у умных людей, и только придется оправдываться, что страницы разрозненные, какие-то из них забыты, какие-то потеряны – может быть, еще найдутся».
Но в результате чтения складывается образ харизматичной, неожиданной, изумительной Рины Зеленой. Оторваться от книги трудно – так это интересно!
«И сразу же возникает в уме рекламная лихая фраза: «Всем, всем, всем! Читайте книгу Рины Зеленой» – так написал о «Разрозненных страницах» знаменитый советский актер Ростислав Плятт. Который называл Рину Зеленую «вечнозеленой» – за потрясающий оптимизм.
А вначале было детство.
Катя – третий ребенок в семье, позже появилась еще сестра Зинаида. Отец был намного старше мамы – ту против воли выдали замуж совсем юной, шестнадцатилетней. И она так и не смогла полюбить своего взрослого, строгого и чопорного мужа. Маленькая Катя росла в холодной атмосфере, в родительском доме не было ласки и нежности.
«В нашей семье никто ни с кем не дружил. Были как бы составные части, которые, сложенные вместе, назывались «семья». Мама и отец – совсем не подходящие друг другу люди».
Подруг не было, дружила с мальчишками, росла хулиганкой.
Желание играть, представлять, лицедействовать Катя ощутила в юности.
«Я просто шла по улице, ни о чем не думала и увидела объявление: «Прием в театральную школу». А я даже не подозревала, что этому учатся в школе – быть артистом».
Она тут же явилась на прослушивание. Через десять минут члены приемной комиссии вытирали слезы и едва могли говорить от смеха, хотя абитуриентка декламировала драматические стихи.
«Наверное, это было действительно смешно: стоит тощая девица с двумя косами и вопит от лица дюжего ямщика».
Она была принята сразу. Рине Зеленой было тогда только 16 лет.
А после окончания театральной школы начинается настоящая актерская жизнь. Кос уже нет, в своем первом театре с оптимистичным названием «Нерыдай» Рина появляется остриженная наголо (переболела тифом, как и полстраны).
«Писательница Вера Инбер говорила обо мне: «Она похожа на мальчика, который похож на девочку».
«Но ничего, – замечает Рина: по правде говоря, тогда я тоже воображала, что у меня есть внешность. Во всяком случае, выходя на сцену, я всегда точно ощущала себя высокой красивой блондинкой».
Рина много пела, танцевала и играла по пять ролей в один вечер. Программа менялась каждую неделю, и приходилось много работать. Деньги ей были очень кстати, так как нужно было кормить семью.
«У меня свое место в программе. Я пою песенки и «Чарльстушки». Это мое изобретение».
В народном костюме с кокошником на голове она пела частушки, а потом сбрасывала одежду, под которой было еще одно, танцевальное платье, и отплясывала зажигательный чарльстон – вот и «чарльстушки».
Публика специально ходила в петроградский «Балаганчик» «на Зеленую».
Рина пишет в дневнике за 1921 год:
Конферансье представлял меня так: «Это современная актриса, актриса сего дня, актриса речи, рассказчица, мимистка, танцовщица, плясунья, певица – все сие проделывающая с иронически лукавой улыбкой, блеском глаз и мгновенной реакцией на окружающее. Если вы скажете мне, что это Рина Зеленая, я не стану возражать».
А еще – любовь. Рина не была красоткой, но шарма – хоть отбавляй. Кавалеров было много, некоторые позволяли себе лишнее, благо нравы царили свободные.
По этому поводу острое высказывание Рины:
«Не выношу, когда вмешиваются не в свое тело».
В дневнике есть и драматические страницы. Например, о смерти Маяковского, с которым она была дружна.
«Это большое несчастье. Такое же, как если бы сгорела Третьяковская галерея или Большой. Всюду, всюду, везде на улице, в домах, в театре, в уборных, в трамвае – догадки, сплетни… Идиоты. Как будто не все равно, «почему». Теперь уже все равно. Кончено. Живите теперь без Маяковского».
И еще – несчастная любовь. В первой половине 1930-х тридцатилетняя Рина остро чувствует одиночество. Душевный кризис достигает апогея в период романа с журналистом Михаилом Кольцовым, который был женат, и становится настолько глубоким, что она даже думает о самоубийстве.
Эта тема уйдет навсегда, когда Рина встретится с архитектором Константином Топуридзе – знаменитым автором фонтанов «Золой колос» и «Каменные цветок» на ВДНХ – с ним они проживут вместе почти 40 лет.
1 мая 1938 года, в свои молодые 36 лет, Рина Зеленая запишет в дневнике:
«Все хорошо. Кончены все истерики. Я пожилая, немолодая женщина. Я очень счастлива. Умирать я не буду – если буду, то в самом крайнем случае. Одиночества больше не существует».
В годы Великой Отечественной Рина Зеленая нередко выезжала с другими артистами на фронт – бойцы обожали ее выступления.
Мне позвонили из госпиталя и строго спросили: «Товарищ Зеленая, Вы почему до сих пор у нас не выступали? Вы же знаете, как нужна раненым ваша «ринотерапия»! Мы ждем!»
Когда Великая Отечественная закончилась, «товарищу Зеленой» торжественно вручили орден Красной Звезды, высоко оценив ее вклад в Победу.
Немного о литературных достоинствах дневника. Рина Зеленая – прирожденный литератор. У нее все интересно. И то, как написаны пейзажи, и лирические отступления, и зоркость глаза, казалось бы, на мелочи, из которых потом вырастает образ. И всюду присутствует ее юмор, ее особый разговорный стиль. Например, автор, вспоминая свою сослуживицу по театру «Крот», пишет: «угловатая девочка, неловкая, умная до такой степени, что сейчас она доктор филологических наук», – в этой фразе отчетливо слышится «ринина» интонация.
И еще немного из фильмов, где снималась Рина Зеленая.
Рина Зеленая любила бывать на гастролях. Актриса объездила десятки пионерлагерей, выступала перед солдатами, академиками, спортсменами. А однажды, в 1955 году вместе с акробатами и музыкантами Рина Зеленая в течение целого месяца выступала в Арктике. А ей уже за пятьдесят!
Об экстремальных гастролях на Северном полюсе – два десятка поразительных дневниковых записей.
«Мы видим аплодисменты. Услышать их нельзя — из-за воя ветра и рукавиц. Нам аплодируют в рукавицах... Концерт в помещении столовой. Импровизированная сцена. Стены покрыты льдом. На потолке собираются капли и падают редким крупным дождём. Над сценой, в трогательной заботе, чтобы не капало на нас, к потолку прибиты одеяла».
Рина Зеленая пишет, что геологи шли 40 километров, чтобы побывать на концерте, а потом столько же – обратно. Закаленные люди Севера!
И в конце «Разрозненных страниц»:
«Разумеется, многое остается «за кадром». Уж не такой-то я простак, чтобы все о себе так и выложить, как на ладони. Сейчас модно говорить правду – ну уж от меня, читатель, ты этого не дождешься. Я так привыкла привирать, что иногда сама не разберу, что к чему.
А напоследок я скажу. Мне очень грустно, но, так или иначе, мы должны расстаться, и я хочу оставить тебе свой автограф».