Остался один Илья разом.
В субботу с утра родители с младшей сестрой уехали на машине на дачу. А Илья остался дома: вечером ждал друзей-приятелей, вместе поболеть за любимую команду – решающий матч!
У него были классные родители. Ну, кто еще разрешил бы пустить в свою квартиру толпу юнцов на весь вечер… А впрочем, они знали, что все будет в порядке.
В порядке и было – дома. С утра в воскресенье Илья все прибрал, проветрил. Вынес весь мусор: упаковки от чипсов, орешков и пиццы, пивные бутылки. Навел чистоту не хуже мамы… Зря торопился, зря старался. Вечером ему позвонили. И сказали, что семьи у него больше нет…
***
Спасла его тогда Танюха – соседка, «свой парень», лучший друг. Соседи по подъезду, они дружили «с песочницы». Ходили в одну группу детсада, в один класс. Даже уроки вместе делали: Таня – всякие русские-литературы, Илья – математики-физики. И во дворе бегали вместе.
Правда, иногда Таньке приходила в голову блажь, что она – барышня. Наряжалась в бантики-рюшечки. Но это время нужно было просто переждать. И тогда появлялась прежняя Танюха в джинсах и широкой футболке, Танюха, с которой можно было и говорить обо всем на свете, и на роликах гонять, и в кино с попкорном завалиться.
А когда Илья остался дома один… Совсем-совсем уже один, когда все необходимое было сделано, когда иссякли сочувствующие и соболезнующие, вот тогда в квартире стало окончательно пусто. День за днем складывались уже в недели – пустые. Он старался подольше задерживаться в колледже, домой идти «нога за ногу», но хоть ночевать-то все равно придешь.
И одним таким «прекрасным» вечером он подумал: «А зачем? Зачем эти пустые комнаты, кому нужна эта чистота и порядок в кухне? Кому теперь нужен лично он, Илья?».
Никому.
Родители его оба были детдомовцами. Родных – никого.
А чужие… У них своих забот-хлопот достаточно. Вот хоть бы Танина мама, тетя Оля. Она, конечно, предлагала помощь, да куда ей. Своих проблем – воз и маленькая тележка. Лежачая Танюхина бабушка, отец, частенько пребывающий в многоградусной нирване, двое младших девчонок…
А его, Ильи, место – там. Рядом с мамой, папой, сестрой. Со своей семьей. Это ведь совсем просто, даже придумывать ничего не нужно. Восьмой этаж. Заодно и узнает: каково оно – чувство свободного падения…
Да вот Танюха не вовремя заявилась. Она в эти дни взяла моду – приходила подымить. Ну да, дома-то родители. А так – вроде соседа навестить пришла, а сама с сигаретой. Сядет на кухне, дымит, потом еще чай примется пить. И болтает, болтает без остановки.
Да ладно, пусть болтает. Уж лучше, чем телик.
Так-то дельное она болтала. Что пенсия – хорошо, но мало. Что надо дачу продать – не нужна она ему, а вот деньги – очень даже. И что надо ему работать пойти.
И в тот вечер тоже про работу талдычила. Он и ответил машинально, мол, все окей, уже не нужно.
Танюха все из него и вытянула, как-то незаметно.
А потом очень серьезно сказала:
- Да. Это ты, конечно, здорово придумал. Да только вот фишка в том, что таким способом ты к ним не попадешь. Знаешь, как моя бабушка говорит? Жизнь – это дар. А кто его отвергает, тот и спокойствия не достоин. И мыкается его душа вечно. И уж точно не там, где ее близкие. Так что, Илюха, это тебе не поможет. И придется, чтобы с ними встретиться, жизнь свою – прожить.
***
Вот и стал Илья развозчиком пиццы. Плюсов, кроме зарплаты, - масса. Дома теперь реже бывал, почти не видел эту пустоту. На велосипеде ездишь по свежему воздуху – тот же спорт. А еще и проблема еды решена: у них хорошие скидки для своих. Вот тебе и ужин каждый день. Завтрак – кружка чаю да булка с маслом, обед – в колледже, там тоже дешево. Ужин – пицца. Не жизнь, а малина…
Колледж не бросал – последний курс уже. Специальность нужная, слесарь-сантехник. Выбрал ее, кстати, из вредности. Родители-то хотели, чтобы полностью школу закончил, да в ВУЗ поступал. А он уперся: не хочу. Отец рассердился тогда: «Сантехником, что ли, хочешь быть?». А он и заявил: «Ага. Сантехником». И нашел колледж, и документы отнес…
Ругань дома была тогда, конечно. И слезы мамины. И крик папин.
А вот, оказалось, решение-то тогда верным было. Профессия, считай, уже в кармане…
***
Илья вез последний уже в этот день заказ. Сейчас отвезет, велик и сумку сдаст, свою пиццу возьмет – и домой. Может, даже успеет киношку какую посмотреть в инете. А может, Танька опять явится. Тоже хорошо, вместе посмотрят. Под пиццу.
Он нажал на кнопку звонка.
Открыла бабуля.
«Вот это нифига ж себе бабули пошли – пиццу заказывают вместо того, чтобы пирожки печь» - успел про себя удивиться Илья.
А бабуля всплеснула руками и сказала:
- Ой, ну, надо же, как Вы быстро! А мне по телефону сказали, что если аварийной ситуации нет, то только завтра с утра мастер придет! Вот спасибо Вам, что откликнулись! А то вдруг бы до завтра его совсем прорвало бы! Проходите, проходите скорее!
И говорила она так, как в представлении Ильи и должны говорить бабушки: медленно, распевно, с ласковыми нотками в голосе. Поэтому Илья и стоял, и слушал ее. И «отмер» только тогда, когда она вопросительно посмотрела – что, мол, не двигаешься-то?
- Простите, это не я. То есть, я не сантехник. Я пиццу привез. – Илья показал на свою фирменную «пиццевую» термосумку. – Это же 78-я квартира?
- Да, 78-я… Только я пиццу не вызывала, - недоуменно протянула бабушка. – Я и не ем-то ее!
Илья взялся за телефон, куда записывал заказы.
Точно! Квартира-то ему нужна 87-я! Это под конец работы у него уже цифры в глазах перевернулись!
- Ой, простите! Я квартиры перепутал, - улыбнулся он. – Извините, что потревожил!
- Ну что ты, миленький, какое там потревожил. Только вот обрадовалась я, выходит, зря, - вздохнула бабушка. – Ладно, может, до завтра и не случится ничего…
Илье вдруг стало ее жалко. Наверняка ведь, одна живет. Помочь некому. И будет весь вечер и всю ночь переживать за свой кран. А утром – когда еще до нее дойдут?
- Знаете, что, давайте так. Я сейчас пиццу отнесу, и к Вам зайду. Посмотрю Ваш кран. Хотите?
Бабушка посмотрела на него.
- Да хотеть-то хочу, только тебе-то беспокойство. Да и понимаешь ли ты в кранах-то?
- В кранах понимаю, учусь как раз на сантехника. А беспокойство невелико: посмотрю и скажу – можно сразу сделать, или, в крайнем случае, аварийку вызовем.
- Ну, коли так, то посмотри, миленький.
- Ага! Я сейчас!
***
Кран, конечно, он сделал. Да там и была сущая ерунда: прокладку поменять. А резину Бабася нашла в своих закромах, от какого-то коврика старого.
Это она так сказала в ответ на вопрос Ильи, как ее зовут:
- Зовут, если по полному, Анастасия Петровна. Да не люблю я. Так больно уж длинно да официально. Так что я – баба Ася. Да внуки всё – «Баб Ася, да баб Ася», вот и вышло – Бабася. И все так звать потом стали. А мне и нравится – и ласково так-то, и вроде по имени. Так что и ты так зови, мне привычнее. А тебя-то, миленький, как звать?
- Илья.
- Хорошее имя, старое. Сейчас-то снова так называть стали, а то одно время Эдуарды, да Артуры, да Валерии были. А Илья – куда как лучше!
Когда Илья закончил ремонт, протянула ему купюру.
- Вот, Илюша, спасибо тебе за работу.
- Да нет, что вы! Не нужно! – вспыхнул Илья. – Подумаешь, работа! Пять минут!
- Ну, пять не пять, а дело ты сделал. А всякая работа должна быть оплачена. А не заплатить за работу – все равно, что украсть. Так что бери, Илюша, и не отказывайся.
- Ну, все равно, - уперся Илья, - это слишком много.
- Ладно. Тогда так сделаем: денежку поменьше возьмешь, но уж борщом я тебя накормлю! – кивнула Бабася.
- Спасибо, я дома поем, - попытался отказаться Илья.
- Спасибо скажешь, когда поешь. А у меня борщ! Не борщ, а песня! Да и выручишь меня – наварила зачем-то целую кастрюлю. Мне куда столько? А жалко, хороший ведь борщ-то, - подмигнула она.
Борщ, и правда, был… как мамин.
И, начав его есть, Илья вдруг понял, что сейчас расплачется. Ужасно, со всхлипами, как девчонка.
Он ни разу не плакал с момента «того» звонка. Да и вообще не помнил, когда плакал последний раз. Только когда совсем маленьким был. А тут… кошмар просто…
Пришлось вскакивать и бежать в ванную, поливать себя холодной водой.
Когда вернулся в кухню, Бабася понимающе спросила:
- Случилось у тебя что-то, Илюша?
И от ее мягкого голоса, от внимательных глаз, Илья снова чуть не всхлипнул. И вдруг рассказал Бабасе про родителей, про ту их «поездку», про то, какой стал пустой теперь дом…
- Ох ты, горе, горе… - Бабася помолчала. – Утешать тебя не стану. А вот только скажу: они ведь все равно с тобой, хоть ты и не видишь. И тоже за тебя печалятся, когда тебе плохо. Так что живи так, чтобы радовать их, понимаешь?
… Все-таки борщ тот Илья съел потом. И чаю выпил с Бабасиными булочками. А она рассказывала про своих дочек, что с семьями живут далеко, про внуков, как она с ними в «ынтернетах» разговаривает: «да хорошо видно так, только не потрогаешь». Как они приезжают в отпуск, каждый год хоть не надолго. Как к себе ее все время зовут.
- Да уж нет, я им сказала: тут буду доживать. Сами приедут – вот мне и радость.
А когда он уходил (надо было уже поторапливаться, смена-то его давно закончилась!), то попросила его номер телефона:
- Илюша, ты так быстро все сделал! Можно, я тебя буду вызывать теперь, если вдруг что приключится?
И «вызывала». То крючок отвалился, то замок заедает…
Илья, правда, наотрез от денег теперь отказывался. Пригрозил, что тогда больше не придет. Ну, а уж от Бабасиного угощения не откажешься. Ага, как же!
***
Так и началась их странная дружба. Он делал всякие мелкие ремонты, потом перед тем, как прийти, стал спрашивать, что купить по пути. Потом уже сам, без спроса, приносил что-то к чаю и тяжелое: картошку, капусту…
Бабася же к его приходу обязательно пекла вкусное: булочки, пирожки, блинчики. И они непременно пили чай с неспешными разговорами.
У Бабаси Илья отдыхал душой. И потихоньку представлял, что это – его бабушка.
А она, наверное, тоже, скучая по своим, представляла, что Илья – ее внук.
***
Не обошлось и без «проверок» с обеих сторон.
Однажды Илье позвонил незнакомый мужчина. Представился: Иван, зять Анастасии Петровны. Илья, признаться, даже не сразу сообразил – Бабасин. Предложил «встретиться и поговорить».
И начал вот с чего:
- Ты, парень, если думаешь поживиться, то зря. Квартира записана на ее дочку, карточка – тоже. Ну, если ты ее все-таки стыришь, то сможешь, конечно, и без пин-кода какое-то время небольшие суммы снимать, пока мы не заблокируем. Ну, а больше ничего ценного у нее и нету. Так что смотри, зря время только проводишь.
Илья даже возмущаться не стал. Сам видел не раз в новостях, как одиноких пожилых людей обманывают.
- Да нет, Вы не бойтесь. Я не собираюсь разводить Анастасию Петровну, да обманывать. Просто она мне как бабушка, понимаете. Ну, вот нет у меня никого. Да и помогать ей стараюсь. Но, если Вы против, скажите – не буду приходить. Ну, придумаю что-нибудь, чтобы не обидеть. Например, скажу – женился, времени нет.
- А почему нет-то никого? Совсем никого, что ли? – удивился Иван.
- Совсем, - вздохнул Илья. – Бабася вот есть, да соседи. Вот и вся семья.
Поговорили они тогда с Иваном хорошо.
На прощание тот пожал Илье руку:
- Ну, ты не держи зла, Илюха, что я так на тебя наехал. Сам понимаешь… Так что – приходи. Она уж привыкла. Да и нам спокойнее будет – если что, все ж таки кто-то рядом свой. А надо чего – звони. Денег-то мы ей на карту перечисляем, да деньги не всегда помогут. Так что – звони.
***
А Танька давно просилась посмотреть, что это за старушка Илюху «приворожила», как она смеялась - что он хоть раз в неделю, да таскается к ней. И так достала своими насмешками, что Илья не выдержал: однажды, когда Бабася позвонила и попросила его снять люстру, чтобы помыть, спросил:
- Бабася, а можно, я с Таней приду? Я про Вас рассказывал ей, она очень хочет с Вами познакомиться.
- Да можно, конечно, можно, Илюша! Приходите вдвоем, мне веселее с вами будет!
***
Танька, понятно, развернула бурную деятельность. Не только люстру бережно вымыла, восхищаясь хрустальными висюльками, но и перемыла весь хрусталь и громоздкий немецкий сервиз в стенке, и фарфоровые старинные чашки так осторожно мыла-вытирала, так над ним ахала с круглыми глазами, что Бабася только улыбалась да руками разводила.
А потом так же восхищалась Бабасиными булочками. Рецепт выспросила. И окончательно покорила Бабасю.
Так что, когда Илья в следующий раз пришел, та сказала:
- Ты, Илья, к Танечке-то присмотрись. Хорошая девочка. И женой хорошей тебе будет.
- Да что Вы, Бабася! – рассмеялся Илья. – Мы же просто дружим! С детства! Танюха мне как сестра!
- Ну да, ну да, - покивала Бабася. – А все ж - присмотрись.
***
Тот звонок стоил, наверное, Илье первых седых волос.
На экране высветилось «Бабася».
- Да, Бабась, добрый день! – начал было он, но его перебил чужой женский голос:
- Ой, Илюша, да это не Ася, это я с ее телефона говорю! Подружка Асина, баба Аня меня зовут. Асю-то на Скорой увезли, а сумка у меня осталась! И телефон, и ключи, и всё. Да я ж не умею в таком-то смотреть ничего, у меня с кнопками. Да вот внученька зашла проведать, так и разобралась. Сама-то я давно уж не выхожу. Мы с ней уж дочке Асиной позвонили, да только у них там самолеты как-то так летают, что она сможет только через два дня прилететь. Так вот я тебе-то и позвонила, Ася же про тебя говорила, что хороший парень, всё ей помогаешь.
Илья слушал, и не мог, казалось, вдохнуть. Воздух просто стоял в его груди и не двигался.
- Номер больницы-то я записала, да уж позвонила туда сейчас, в справочное. Сказали – «состояние стабильное», а больше ничего не сказали. У врача спрашивайте, говорят. Так ты, Илюша, съездил бы, выузнавал все. Да, может, чего привезти надо. Да ведь и телефон ей тоже нужен. Ты ко мне приедь, да сумку возьми Асину. А потом – в больницу съезди, спроси, что да как. Ну, а уж потом, может, к ней домой. Халат там какой, да полотенце, да всякие другие вещи, что скажут. А если у нее чего-то нет, так мне звони. Вместе все и решим. Вместе-то – оно же сподручнее!
- Подождите… - Илья, наконец, смог вдохнуть:
- Она… жива?
- Да Господь с тобой, Илюшенька! – заволновались на том конце. – Жива, я же тебе говорю – состояние стабильное! Мы ведь только-только с Асей стали чай пить, а я гляжу – чай у нее по подбородку потек, да рот вроде кривой, да сказать что-то хочет, а мычит! Ну всё, как в телевизоре про инсульт показывают! Так я Скорую-то сразу и вызвала! А вот ругают Скорую, что долго едут, а ведь приехали сразу, полчаса не прошло. А врачиха такая хорошая, говорит, бабушка в рубашке родилась. Ну. Раз – что я сразу позвонить догадалась, а два – что они на вызове недалеко были. Паспорт у Аси в сумке был, взяли. А остальное не стали, говорят, не надо пока, потом привезете. Ну что, приедешь ты сюда-то?
- Конечно. – Илья почувствовал такое облегчение, что пришлось сесть прямо на поребрик – сил стоять не было. – Скажите адрес.
- Да вот внучка говорит, что скинет и адрес, и телефон мой. Скинет, придумают же слово-то, - вздохнула та. – Ну, приезжай, Илюша.
И отключилась.
***
Врач принял Илью за внука. А он и не отказывался.
Повторил то же самое – повезло бабушке, что сразу помощь была оказана. Так что всё неплохо. Ходить, правда, пока не сможет, да рука правая не двигается, да речь невнятная – ну это все дело со временем поправимое. Состояние стабильное, поэтому, скорее всего, переведут завтра днем из реанимации в обычную палату. Поэтому сегодня ничего не нужно, а что завтра привезти, медсестры скажут.
- Главное, молодой человек, это уход. Положительные эмоции. Питание у нас больничное, конечно. Может, чего она пожелает. В рамках разрешенного, - он строго погрозил пальцем.
***
Только Илья вышел из больницы, телефон зазвонил. Танюха!
- Слушай, ты где шляешься, а? – шутливо-возмущенно заговорила она. – На свиданку, что ли, метнулся? Я тут пришла к другу, да дверь поцеловала! Друга нет как нет!
- Танюха, я возле больницы. Сейчас приеду.
- Больница? – Танькин голос тут же стал серьезным. – Бабася?
- Да.
Илья пересказал ей все сегодняшние события и разговоры.
- Тань, можешь мне помочь? Надо завтра с утра Бабасины вещи собрать, ну и там, по списку. А я один что-то стремаюсь в ее квартиру идти. Ну, и женский глаз нужен.
- Ну, раз женский – то хоть оба два, - хмыкнула Таня. И серьезно добавила:
- Не переживай, Илюха. Все сделаем. А с Бабасей – все будет хо-ро-шо!
***
Да… Все-таки женщины – есть женщины. Хоть некоторые и ведут себя как пацаны.
Танька, оказывается, инет проштудировала про диету при инсультах, с утра на рынок успела смотаться за клюквой, домашним нежирным творогом и домашней же курицей. И даже успела сварить бульон и морс!
- Нежирный бульон и некрепкий морсик, - подмигнула она. – Все, как доктор прописал!
А в палате тоже тут же свои порядки навела: тумбочку застелила салфеткой, штору чуть подвинула так, чтобы солнце в глаза Бабасе не светило, велела Илье найти на кровати тот рычажок, который изголовье поднимает.
Мало того, Танька еще прекрасно понимала, что Бабася хочет сказать! И объявила Илье, что Бабасе хочется ряженки. И чтобы он быстренько сбегал в соседний магазин. Да воды бы взял пару бутылок. Воду-то они с Танюхой забыли купить!
***
Дверь в палату была приоткрыта. Танюха, что ли, проветрить решила?
Илья сделал шаг и застыл на пороге.
Таня сидела спиной к окну и кормила Бабасю творогом. Видимо, у той пока плохо получалось. Другой рукой она держала у Бабасиных губ салфетку. И приговаривала, как ребенку:
- Вот как хорошо! За маму ложечку, за папу ложечку!
И обе они радостно улыбались. Бабася, правда, пока только глазами, но совершенно точно – улыбалась.
А за Таниной спиной в окно вовсю светило весеннее ликующее солнце. И освещало всю Танькину фигуру. Так, что казалось – это светится сама Танька…
***
Наверное, эта картинка была такой яркой, что запомнилась ему. И, наверное, поэтому ему приснился сон. В котором все было почти так же, как наяву. Только кормила Танька маленького ребенка.
И, вот интересно: сон ли, вчерашняя ли картинка, или другое что - было причиной того, что проснулся Илья с четкой мыслью в голове: «Я ее люблю». И это было настолько очевидно, и так единственно правильно, что он даже удивился – почему раньше-то он этого не видел?
***
- Таня. Я тебя люблю. И хочу, чтобы мы с тобой были всегда, всю жизнь. А если можно, то и потом тоже.
- Ну, наконец-то… Я уж думала, что до тебя никогда не дойдет… И придется мне остаться старой девой…
- Ааа… - Илья помолчал. - А ты что – давно?
Таня поняла, о чем он спрашивает. Обняла его и потерлась щекой о его щеку:
- Всю жизнь…
***
✅ Понравился рассказ? Ваши лайки и комментарии очень меня поддержат!
Или слишком длинный?
***
✅ Ошибки... Кто их не совершал... Не туда пришел, не то сказал, не так поступил... Главное - вовремя заметить и исправить.
Об ошибке у меня есть история. Публиковала ее давно - когда только начинала вести канал. Может быть, поэтому ее прочитало мало человек. А может, просто не понравилась. Вот ссылка (нажимайте синие буковки): Одна романтическая ночь.
Было бы очень интересно узнать ваше мнение и об этом рассказе!
***
✅ А я пошла писать дальше.
Ваша Елена-уютные истории за чаем ☕🍰🍬