На сленге военных "снять" означает "нейтрализовать".
Например, все знают, что понимается под фразой - "снять часового". Вот это оно и есть. Правда, в результате "снятия", последствия для "снимаемого" могут закончиться летальным исходом. Все зависит опять же от ситуации.
А вот в той истории, о которой этот рассказ, для меня почему-то "снять" - было равносильно слову "убить".
Каждый раз, находясь в служебных командировках в Чеченской Республике, оценивал те или иные отряды, располагающие по соседству. Конечно, обращал внимание из каких они регионов и искал что-то общее, типичное у тех или иных групп людей.
И пришел в выводу, что все определяется поведением командира, а не территорией, где формировался отряд.
Два раза мой отряд стоял рядом подразделением из одного и того же региона. И это были разные по поведению к окружающим люди.
От одних ребят я в восторге, а другие оставили тягостное впечатление.
И напомню, мой позывной в командировках был "Профессор". Этот позывной я не выбирал. Его дал мне командир ОМОНа, с которым я был в первой командировке и еще не входил в штат Отряда.
Чеченская Республика. Сентябрь 1995 года.
Я командир отряда. Нас еще не перебросили в Гудермес и мы несем спокойную службу, больше занимаясь охраной себя, а так же рельсов и шпал, проходящей рядом железной дороги.
Как-то, во второй половине дня, бойцы попросили разрешения выйти в поселок. Сейчас даже не помню повода. То ли письма с почты отправить, то ли позвонить с телефонного переговорного пункта.
Натянул на себя только что постиранный второй комплект формы. Расцветка мне лично нравилась - "камыш". Она сильно маскировала на фоне пожухлой летней травы, в чем я убедился через три недели, когда пришлось ползти через поле в сторону моста через Сунжу, что бы выяснить в чьих же руках находится железнодорожный мост. Но об этом расскажу отдельно и позже.
Так вот, выхожу с группой ребят на площадку перед железнодорожной станцией, чтобы дальше идти по улице между одноэтажными домиками в центр поселка.
Знал, что на следующий день военная комендатура, занимающая домик рядом со станцией, должна была переезжать в Грозный. И сегодня у них был прощальный ужин.
На привокзальной площади стояли два БМП сопровождения.
И что я вижу?
Прислонившись к передней острой морде боевой машины стоит российский офицер.
В руке, согнутой в локте, автомат, поднятый дулом вверх. Напротив мальчишка-сержант, явно срочник, что-то говорящий офицеру. Со стороны видно, что он о чем-то уговаривает офицера.
Здесь же, в 20 метрах от них, за бруствером из мешков, видны серые береты, которые носила часть бойцов соседнего отряда. Они наблюдают за происходящим, но из-за укрытия не выходят.
Надо сказать, что привокзальная площадь была зоной ответственности соседей, мы лишь проходили через их территорию.
Могли я пройти мимо? Конечно, нет.
Отправил своих ребят обратно в подразделение, сказав, что на почту сходим позже.
И в одиночестве пошагал к БМП поинтересоваться - что за странные разборки?
Подошел и только тогда понял, что происходит.
Офицер был в невменяемом состоянии. Похоже капитан схватил "белочку".
Он негромко бубнил "Они уже здесь. Они уже здесь". Глаза были уставлены в одну точку и он медленно покачивался корпусом из стороны в сторону.
Сержантик, чуть не плача, уговаривал офицера:
- Тащ капитан, тащ капитан, дайте мне автомат. Не надо стрелять. Не надо стрелять.
Вступаю в разговор, и как можно спокойнее, по отечески, говорю
- Дружище, пойдем спать, завтра же выезд.
Капитан повернул ко мне голову, посмотрел как бы сквозь меня и продолжил свое:
- Они уже здесь. Вы не понимаете. Они уже здесь.
Вижу, что флажок предохранителя автомата опущен вниз.
Тихонечко задаю сержанту вопрос:
-Патрон в патроннике?
И как будто услышав меня, капитан передергивает затвор.
Опа! Вот теперь становится все серьезно. Нажать на курок капитан может в любой момент, тем более палец лежит там, где ему сейчас делать нечего.
У меня в голове лишь одна мысль:
- Только бы не пальнул!
Напомню, что, так как у нас с соседями рации работали на разных частотах, ранее я передал им одну из наших носимых радиостанций для оперативной связи.
И тут моя рация, закрепленная в специальном кармашке на разгрузке, в районе ключицы, оживает:
- Профессор, уйди с линии огня, я его сейчас сниму.
Мою внутреннюю реакцию можно обозначить фразой:
- Идиоты! Хрен Вам!
И сдвинулся так, что бы закрыть полностью своей спиной офицера от выстрела.
Шепнул сержанту несколько слов и через мгновение мы с ним уложили капитана в грязь, завалившись рядом с ним в лужу и сумев, таки вывернуть автомат из его рук.
Подбежавшие соседи надели на капитана наручники и увели в комендатуру.
Помню, ко мне подошёл один из бойцов и сказал: "Зря ты не дал мне его завалить".
Я ничего не ответил и ушел к себе переодеваться, потому что с головы до ног был мокрый и в грязи.
Помню, что сожалел в тот момент только о чистой форме, которую опять надо перестирывать и был зол на того, не состоявшегося "снайпера".
Утром привокзальная площадь и домик комендатуры были пусты. Вероятно, комендатура и их сопровождение ушли на Грозный с рассветом.
До сих пор думаю, что вот, если бы с тем капитаном что-то случилось? Наверняка, у него были жена, дети, которые могли остаться сиротами или встретить из Чечни отца-инвалида, потому что кто-то не не принял всех мер для мирного решения проблемы.
Не понимаю, почему раньше меня, к тому капитану не подошли соседи, что бы заболтать и обезоружить его.
Почему не подошли позже, когда я начал разговаривать с капитаном?
Неужели, так хотели стрелять? Ведь формально, они имели на это право.
Или боялись, что угодят под шальную пулю?
Не буду домысливать. Может быть под словом "снять", они подразумевали ранить? Не знаю. Но с моей точки зрения, тот стрелок, или кто там отдавал ему команду, был не прав.
Подчёркиваю, я там оказался чисто случайно, из-за любопытства, а не из-за порыва проявить храбрость и бесстрашие. И, что произошло до моего прихода, тоже не в курсе.
Но почему напротив капитана стоял только его сержант?
Уже после публикации, прочитал комментарий подписчика "Рожденный в УССР" и полностью с ним согласен, что скорее всего, "белочка" капитана была результатом черепно-мозговой травмы, вызванной контузией. Немного алкоголя и вот - неадекватное поведение.
Конечно, еще раньше капитана нужно было комиссовывать и лечить.
В тот момент я не думал о причинах поведения офицера.
Мне его было жалко. Потому, что я видел перед собой просто потерявшегося во времени человека.
Надеюсь, все у капитана в дальнейшем сложилось хорошо.
Это не придуманная история. В ней ни капли художественного вымысла.
Уважаемые читатели, если считаете, что не зря потратили время на прочтение статьи, подпишитесь на канал, тем самым поддержите автора.
Ну а если, Вы еще напишите комментарий и поставите лайк, это будет большой наградой для меня.