«Что бы я ни сочинял, что бы я ни выдумывал, – все это всегда будет ниже действительных возможностей. Настанет время, когда достижения науки превзойдут силу воображения». Жюль Верн
В пятничном номере газеты «Комсомольская правда» от девятого декабря шестидесятого года вышла статья с броским названием «Два закона Жюля Верна», в которой молодая, на то время ей 27 лет, писательница-фантаст Валентина Николаевна Журавлева (супруга известного фантаста Генриха Альтова) сформулировала пару законов, которым должна подчиняться советская «прогрессивная» научная фантастика.
Конечно, отношение Жюль Верн к этим законам имеет крайне опосредованное. Имя великого маэстро от литературы Валентина Николаевна выбрала, чтобы придать стопудовую весомость своим измышлениям.
Ссылаясь на слова писателя, вынесенные в эпиграф, Журавлева обрушилась с критикой на «тех», кто хочет строго отмерить для фантастики «допустимую дистанцию», т.е. загнать в определенные рамки, лимитировать размах фантазии авторов. По мнению автора, советская «космическая» фантастика слишком долго топталась в ближнем космосе, не выходя за пределы Солнечной системы. Сама жизнь, благодаря достижениям советского народа, вырвавшегося за пределы земной атмосферы, «вытолкнула» мечтания фантастов на межзвездные просторы.
Первый закон Жюля Верна гласит: «Фантастика должна хотя бы чуть-чуть быть фантастичной. Она не имеет права отставать от науки, от жизни. Она должна их обгонять».
Важно отметить, что Валентина Николаевна не постеснялась на страницах передового издания, выходящего миллионными тиражами, нелицеприятно высказаться о литературных произведениях своих более именитых коллег, приводя их в качестве примера неудачной фантастики.
Первому досталось Александру Казанцеву за его научно-фантастическую повесть «Лунная дорога», с которой советские читатели впервые познакомились всего за полгода до выхода разгромной статьи. «С первых же страниц повести возникает впечатление, что читаешь старую книгу, написанную еще в конце двадцатых или начале тридцатых годов», – утверждает Журавлева.
Произведение А. Казанцева, рассказывающее о совместной работе на Луне советской и американской экспедиций, подверглось нападкам за «очевидную надуманность конфликта», связанного с дилеммой выбора: человек или автомат – кто/что лучше подходит для космических исследований. Журавлева недоумевает, зачем вокруг бессмысленной проблемы строить сюжет книги, ведь сама жизнь уже дала однозначный ответ и незачем продолжать ненужное состязание.
Затем порцию критики получили Стругацкие. Их повесть «Страна багровых туч» (1959 г.), рассказывающая об экспедиции экипажа фотонной ракеты «Хиус» на Венеру, по мнению Журавлевой явно нарушает второй закон Жюля Верна, который утверждает:
«Фантастика – не самоцель. Допустимая "доза вымысла" прямо пропорциональна масштабу мысли произведения, масштабу его содержания»
Лейтмотив книги Стругацких – преодоление человеком трудностей, они не надуманные, а вполне реальные, но в этом и заключается просчёт авторов. Какие стихии противостоят отважным космолетчикам на Венере? Зыбучие пески пустыни, трясина болота, внезапные ураганы и подземные взрывы. То есть все то, с чем можно столкнуться и на Земле. Людям издревле приходилось преодолевать несравненно большие трудности. «Повесть "не дотягивает", ибо события в «Стране багровых туч» лишь повторяют то, что много раз – и с большей силой! - происходило на Земле», – заключает Журавлева.
Мне трудно согласиться с подобной формулировкой. С одной стороны, Валентина Николаевна Журавлева подвергла осуждению тех, кто пытается внести ограничения в жанр, а с другой отказывает в праве называться книге фантастикой лишь по причине того, что аналогичное событие когда-то могло происходить и на Земле.
Но больший укор в статье получил роман Александра Колпакова «Гриада». Журавлева обвинила автора в откровенном плагиате. Слишком много она обнаружила совпадений, указывающих на то, что писатель вдохновлялся «Аэлитой» А. Толстого. Устройство внеземного общества, внешний облик инопланетян, персонажи, а также события, происходящие на планете Гриада, почти в точности повторяют увиденное Гусевым и Лосем на Марсе.
При этом Колпаков разъясняет читателю, что в его романе «особая» ракета, гравитонная! Такой ни у одного писателя-фантаста ещё не было! Но это ли важно в научной фантастике? Если сюжет произведения переносит читателя в сильно ухудшенную версию «Аэлиты», то «нет смысла запускать даже обычную фейерверочную ракету», – негодует Журавлева.
С выхода статьи в газете «Комсомольская правда» прошло более шестидесяти лет. Можно принять или отвергнуть «законы Жюля Верна», сформулированные В. Н. Журавлевой, но ясно лишь одно: ситуация с интересной оригинальной фантастикой остаётся напряжённой. Нам её сильно не хватает!
