У человека, который только начинает знакомиться с этимологией, может сложиться впечатление, что всё в этой области уже сделано. Достаточно открыть один-другой этимологический словарь и найдешь объяснение происхождения любого слова.
Это и так, и не так. Сделано и вправду многое, но не каждое слово можно найти в словарях, а иногда данные там объяснения не удовлетворяют любопытствующий ум. Вот слово «сбруя». Сегодня под ним понимается конская упряжь, предметы и принадлежности для запряжки или седлания лошади. «Седло, чепрачок, уздечка – вся как есть сбруя до того была ладно пригнана, в порядке, вычищена – бери карандаш и рисуй!» (Тургенев, «Конец Чертопханова»).
Вероятно, большинство современных людей и не подозревает, что значение это не исконное, и в старину так называли не принадлежности для седлания лошадей, а воинское снаряжение, доспехи. «Стецько уже стоял одетый во всей козацкой сбруе» (Гоголь, «Страшная месть»). «[Князья] Ольгердовичи сидели вместе в полной ратной сбруе, готовые вскочить на ноги и кинуться в бой» (С. Бородин, «Дмитрий Донской»). Отметим, что «сбруя» здесь является анахронизмом, поскольку в древнерусском языке этого слова не было.
Так, всё-таки, что же такое сбруя – удила, стремена, седло, чепрак, или панцирь, шелом, меч, копьё? Согласитесь, что между этими предметами мало общего.
Открыв этимологические словари, мы можем узнать, что именно «снаряжение воина» было первым значением этого слова. Так, Н.М. Шанский писал: Сбруя – заимствовано в XVIII веке* из польского языка, где zbroja – «доспехи, вооружение» – производное от zbroić – «снаряжать, вооружать».
Возникает вопрос – а есть ли родственные слова в других славянских языках? Смотрим другой словарь – Фасмера – и видим: «Польское zbroja могло бы быть связано с сербохорватским брȏj «число» (первонач. «надрез» zbroja»), а также с «брить», «брею». И вот тут читатель вправе встать в ступор. Ну причём тут «резать» и «брить»? Это сближение кажется абсурдным.
Попробуем предложить другую, понятную, этимологию. Во-первых, ещё раз отметим, что слово «сбруя» пришло в русский язык из польского со значением – «воинские доспехи». В Словаре академии российской 1789-1794 гг. даны такие примеры его употребления: «збруя богатырская», «збруя булатная». Отметим, что написание с начальной «з» было приближено к польскому и считалось нормативным до начала XX века.
В польском языке zbrojnych значит «вооруженный», uzbrojenie – «вооружение». Эти слова пришли из тех времён, когда воины надевали на себя стальные доспехи – панцири, кольчуги, шлемы… Польское zbroja – почти полный аналог русскому «броня». Эти слова одного корня, только польское начинается с приставки. Неслучайно и в русском написание было скорректировано: «з» заменили на «с». В русско-польском словаре и сегодня можно найти, что zbroja – это «броня».
Зачем же русскому языку понадобилось польское слово zbroja при наличии своего «броня»? Возможно, дело в том, что в русской традиции не было обычая заковывать в железо коней – броню надевали только витязи, и то далеко не всегда. Поляки же вооружались по образцу средневековой Европы. Так, Гоголь в повести «Тарас Бульба пишет, что казаки «добыли себе конной сбруи, дорогих сабель и ружей».
Именно потому, что «збруя» чаще всего относилось к облачению боевых коней, очень быстро второе значение слова – «конские принадлежности» – стало основным, а с упразднением панцирей как таковых, перешло на упряжь вообще.
Но слово «сбруя» оставалось для русского человека непонятным. В попытках прояснения народ сблизил его с глаголом «собирать», и «сбруя» стала пониматься как «набор, комплект». Даль зафиксировал в своём словаре, что сбруя – все принадлежности, снасти, орудия, снаряд для промысла, занятия, дела. Церковная сбруя, ловецкая, рыболовная сбруя – сети и снасти, включая и лодку. Сбруя охотничья, военная, сапожная, столярная и пр. Но это значение было простонародным и не прижилось. Сегодня «сбруя» понимается как конская упряжь: постромки, хомуты, шлеи, вожжи и пр.
Кажется, со «сбруей» разобрались, осталось немного поговорить о «броне». С этимологией этого слова тоже не всё гладко. При наличии исконных глаголов «боронить», «бронить» лингвисты уверены, что «броня» в русском языке является германизмом.
Позволим себе некоторые рассуждения. В старину на Руси бронёй назывались защитные доспехи (кольчуги, нагрудники, наплечники, налокотники, наколенники, шеломы), а также оружие вообще. «Велено рейтарское и драгунское и салдацкое ружье, карабины и пистоли, и мушкеты, и всякую бронь роздать всякимъ мастеровымъ людемъ, и ломаное вновь велено сделать», – из письма 17 века. Бронником назывался как воин в броне, так и оружейных дел мастер. «А что князя Михайла Алегуковича бронникъ делал стволы (для пищали), и за те стволы далъ я ему два ведра вина», – записка того же времени. Вариации названия: «бронистецъ», «бронщикъ», «бронякъ».
Бронная слобода в Москве (место, где мастерили брони) дала названия улицам – Большой и Малой Бронным. Со словом «броня» связано и местное название в бывшей Московской губернии – Бронницы.
С давних пор, ещё со времён древнерусского языка, известны два омонима: «боронить» – «разрыхлять пашню» и «боронить» – «оборонять, защищать». Мы будем говорить только о втором слове, у которого имелись и формы: «бронити», «бранити». Глагол «боронить» употреблялся в значении обороны от врага, а также от любой другой угрозы.
Можно предположить, что этот же корень вошёл в состав имён собственных: Бронислав и Бронислава, являющихся славянскими по происхождению. Бронислав получилось от слияния двух слов, а именно, от «бронить» и «слава». Буквальная трактовка звучит как «защита славы» или «боронить славу», по другой не менее популярной версии – «славный в защите». То есть первая часть имени представлена исконным корнем, давшим русскому языку значительный пласт лексики, сопряжённой с защитой, обороной, ратными действиями.
Боронью назывался оборонительный бой, а также «запрет, помеха»: «А како немецкыи гость будетъ Смоленске городе, тако ему продати свои товары безъ вякое брони» (Договор Смоленского княжества с Ригою, 13 век). Или ещё: «Милостивый государь, пожалуй меня рабу свою, не вели государь мне бытии в ровенстве с Васильевою женою Бутурлина с Катериною (моё прим. Катериной Бутурлиной, женой Василия), и вели государь рабе своей по своим государским разрядом на Васильева отца на Матвея в нашем отечестве свою царскую боронь учинить, чтоб родству нашему тем вперед позорным от Бутурлиных не быть» (из письма 17 века).
От этой «брони» в русском языке возникло второе значение – слово «бронь», употребляемое для обозначения закрепления каких-либо услуг за заявителем. Например, бронь гостиничного номера, билетов на транспорт или в театр, места в ресторане и т.д. От этого существительного возник глагол «бронировать», а от него – новое существительное «бронирование».
В старину боронением могла называться любая преграда, например, завал из деревьев, возникший на реке вследствие бури. Отсюда, кстати, появились однокоренные слова: «забор», «забрало».
Тем не менее, лингвисты уверены, что «броня» в значении «панцирь» – заимствование из германских языков. В древненемецком brunja – «панцирь, броня», поэтому первоначально значение слова – «то, что закрывает грудь», о чем свидетельствует однокоренное немецкое слово Brust – «грудь» (Этимологический словарь Г.А. Крылова).
На наш субъективный взгляд, логичнее предположить, что от немецкого brunja появилось и польское zbroja (а не от брȏj «число», и не «брить», как сказано в словаре Фасмера), а «броня» могло возникнуть в результате контаминации. Когда немецкие доспехи стали проникать на Русь, их название brunja было подстроено под русский глагол «боронить» и получилась «броня». В словацком языке есть brnenie, в чешском brnění – «доспехи, вооружение», в корне которых легко узнать русское «броня», так что без влияния средневековых рыцарей здесь всё же не обошлось.
* В этимологическом словаре Черных говорится, что встречается и ранее, но в Академическом словаре древнерусского языка XI-XVII веков этого слова нет. Отмечено также, что в письменных источниках встречается форма «зброя», очень редкая уже с XVII века. В целом, Черных поддерживает версию происхождения польского zbroja от «брить». Якобы в древности этот глагол значил «резать», а потом приобрёл значение «вооружать».