- Валентина Дмитриевна, у нас ЧП! – влетела в кабинет директора классный руководитель 8Б класса, Инна Николаевна, всегда спокойная и уравновешенная, как тибетский монах.
- Сядь! – приказала директриса, строгая, порой до суровости, прозванная учениками генеральшей, но при этом обожаемая всеми за справедливость, - Говори по делу!
- Вера Иваницкая беременна, - выдала Инна Николаевна.
- Кто??? – Валентина Дмитриевна даже чуть привстала со своего «трона», - Это точно, Инна?
- Точность уже недель 25, и видна теперь невооружённым глазом, - Инна Николаевна потихоньку возвращалась в привычное состояние спокойствия и невозмутимости.
- Вот и перестроились, - устало произнесла директриса.
Верочка Иваницкая, отличница, участница олимпиад по всем предметам, комсомолка и активистка, враз стала предметом пересудов всей школы. О девятом классе и высшем образовании ей теперь предстояло забыть на неопределённое время, малыш уже пару месяцев активно толкался под её влюблённым сердечком. Хорошо, хоть экзамены за восьмой класс сдать успеет до родов. Рано, конечно, в пятнадцать то лет, но уж как вышло. С Гришенькой она познакомилась прошлым летом, на дискотеке в парке. Двадцатилетний парень сразу вскружил ей голову. Верочка еле-еле доходила ему до плеча, и он стал называть её «маленькой своей», нежно целуя и шепча такие слова, от которых часто-часто билось сердце. Он дарил милые безделушки, угощал вином и водил в подпольный видеосалон, где показывали такие откровенные фильмы, что девушка краснела не только лицом и жмурилась от накатывающего стыда. А потом, собственно, случилось то, что случилось, о чём неловко было даже шёпотом рассказывать маме и подругам. Конечно, недавно начавшаяся перестройка принесла с собой не только «ножки Буша», жвачку и американский спирт в огромных бутылках, но и относительную свободу нравов. Хотя, естественно, не настолько, чтобы враз позабыть о принципах и идеалах, о которых говорили и дома, и в школе. Поэтому, молчала Верочка долго, ровно до тех пор, пока мама не заметила уже основательно выросший животик, скрываемый под балахонистой кофтой. Скандал был грандиозным. Усугубился он вызовом матери на совет при директоре школы.
Надежда сама была выпускницей этой школы, естественно, завучи отлично знали и помнили её, хорошистку во всех смыслах. Поэтому, без обиняков, стали стыдить за попустительства в воспитании дочери. Надежда ревела от стыда. Валентина Дмитриевна молчала, тяжёлым взглядом глядя на происходящее и это было самым невыносимым, потому как «припечатать» она умела одним-единственным словом.
- Я договорюсь о заливке, - сквозь рыдания вдруг выдала Надежда.
- Мозгами поехала? – подала, наконец, голос директриса, совсем не педагогично, но враз перекрыв бухтение коллег и подвывания безутешной матери, - Испокон веков матери рассказывали подрастающим дочерям об интимных отношениях, ты, Надя, этот момент промухала, так что, заканчивай блажить и готовься стать бабушкой.
- Но…Валентина Дмитриевна, это ж стыд то какой, - зашептала мать, удивлёнными глазищами уставившись на директрису, - Да и рано…
- Рано, безусловно, - строго глянула на неё генеральша, - Я тебе больше скажу, проверки разных уровней и масштабов уже на низком старте, готовые уделать школу «под орех» за недогляд, хотя с ними я уж как-нибудь справлюсь. Но, раз уж так вышло, поганить жизнь девчонке я не дам! – она обвела взглядом всех присутствующих, - Формируйте экзаменационные комиссии по предметам, - обратилась она к завучам, - Вера будет сдавать экзамены досрочно, в упрощённом режиме, нечего ей со всеми толочься, да пересуды слушать. Надежда, папашка жениться то готов, грех прикрыть? – глянула она на враз осушившую слёзы мать, и, увидав кивок, продолжила, - С комиссией по делам несовершеннолетних, о снижении брачного возраста, я сама договорюсь, чтоб без «разбора полётов» и заковык обошлось. В ЗАГСе тоже одним днём всё сделают, без меня не суйтесь. Бабки-няньки у вас есть? – Валентина Дмитриевна снова глянула на Надежду.
- Есть, - пискнула женщина, - Мама моя на пенсии уже.
- Отлично, подключай, - удовлетворённо кивнула директриса, - Осенью Вера пойдёт доучиваться в вечернюю школу, нельзя ей с такими мозгами неучем оставаться. Вроде, всё, - на мгновение задумалась генеральша, - Ах, да! Узнаю, что гнобишь девчонку, не посмотрю, что ты уже не моя ученица! Твоя вина тоже есть в том. Пусть донашивает спокойно. Иди, Надежда, с Богом!
Упоминание Бога директрисой-коммунисткой особенно потрясло всех присутствующих, но никто не решился переспросить или возразить. То, что Валентина Дмитриевна, буквально за пять минут, уладила такой пассаж, в очередной раз доказало, что не место красит человека. А вот скорректировать план воспитательной работы, включив в него беседы о половом воспитании, генеральша велела в кратчайшие сроки. Когда за завучами закрылась дверь её кабинета, Валентина Дмитриевна отхлебнула из чашки остывший чай и улыбнулась своим мыслям. Собственных деток у неё не случилось, муж давным-давно бросил её именно по этой причине, так что своей семьёй она считала педагогический коллектив, возглавляемый ею больше двадцати лет и две тысячи ребятишек, обучающихся в школе. Эксцесс, случившийся с одной из лучших учениц был первым, но, Валентина Дмитриевна чувствовала, что не последним. Вседозволенность потихоньку наступала на нравственные идеалы, и предотвратить этот процесс было ох как не просто.
Верочка, такая нарядная, светилась от счастья рядом с любимым Гришенькой. Всё разрешилось самым восхитительным образом. Мама сменила гнев на милость и больше не называла её нехорошими словами, зятя приняла, перестав угрожать ему статьями Уголовного кодекса. Вера успешно сдала экзамены за восьмой класс, а сегодня стала женой обожаемого ею мужчины. Впереди были только роды и счастливая семейная жизнь. Рожала она тяжело. Наслушалась о собственной скороспелости и прочего, совсем нелицеприятного, но мама была рядом и дочь в обиду не давала. А Гриша… Гриша запил сразу, когда дочка Любаша появилась на свет. И пил без просыху, потому как хотел сына, а не «вечно орущую девку». Куда подевались его трепетное отношение и нежность, Вера не понимала. Муж «убивал» её любовь методично и целенаправленно, отказываясь содержать семью и никак не признавая дочку. Бабушка Зина, нянчившая правнучку и любящая её до дрожи, не выдержала первой. В тот день Гриша, не изменяя себе, заявился домой пьяным. Любаша, услышав грохот, сопровождаемый пришествие «главы семейства», заплакала навзрыд, Вера метнулась к дочке, а её муженёк к ней, с целью «придушить обеих». Зинаида выскочила из кухни, услыхав шум, с половником в руке, им и «приложила» разбушевавшегося зятька, от всей своей широкой, натерпевшейся души. Гриша остался в сознании, но удивлённо зрил на долго громыхавший по полу, отвалившийся от удара черпак. Бабушка пообещала, что следом за черпаком по полу покатится Гришкина голова. Тот и отбыл восвояси, навсегда. Так, в шестнадцать лет, Верочка стала разведёнкой, лишённой начисто любовных иллюзий. Только, человек предполагает… А к тому, кто располагает, сама того не зная, она сделала первый шаг.
Продолжение следует.
Основано на реальных событиях.