Уходит жизнь, приходит память, и память возвращает жизнь.
Более 20 лет, в моём гараже, стоит у входа, словно часовой на посту, пятидесяти килограммовая авиационная бомба. Не судьба ей было разорваться на Некрасовском полигоне, словно специально, чтобы сохранить память об одном замечательном человеке, бывшем командире части Геннадии Аксарине, который в своё время тоже служил в ГСВГ в качестве вертолётчика. Сбросили бомбу с пролетающей Тушки. По техническим причинам взрывное устройство не сработало, бомба естественно не взорвалась, и впоследствии была обнаружена и обезврежена. Десяток таких боеприпасов, собранных за последнее время на полигоне, нашли приют в старой воронке. На корпусе острым осколком от бомбы выведено: «Дефект № ». Возвращаемся однажды с Геннадием после охоты с Генеральской Косы, проезжая как раз мимо упомянутой воронки: «Притормози, сейчас я тебе как авиатору от авиатора подарок сделаю»,
- слышу голос товарища. Останавливаю машину.
Командир удаляется в сторону от дорожки шагов на пятнадцать, исчезая в зарослях высокой травы, и вскоре словно выныривает, но уже с бомбой на руках. Правого переднего сиденья в салоне моего автомобиля нет, поэтому подарок уложили рядышком на обозрение. Читаю, трафаретом нанесённую надпись. Бомба авиационная, дневная, с трассером, вес 50 килограмм. От руки выведено острым предметом: «Дефект - 74». Взрывчатое вещество из корпуса изъято, головной части нет. Для полного комплекта подобрали невдалеке, не успевшую ещё заржаветь головную часть без взрывателя, от такой же бомбы. Взрывателей на поле множество. Но интуитивно чувствуешь, что такую находку лучше обходить стороной. Долго думал, куда поставить подарок, и кажется ей самое-то место, в гараже, у входа со стороны двора. Бомба на протяжении десятка лет источала специфический запах, присущий только авиационным боеприпасам разнока-либерных бомб. Запомнился соответствующий запах ещё со времён службы в Авиации.
По дороге к дому, вспоминал, как однажды, случайно удалось полетать на вертолёте с тем же Геннадием и моим старым другом, правда, в качестве пассажиров на боевом вертолёте и совершить два захода на цели, где сбросили такие же бомбы. Впечатление непередаваемое. Это надо только самому испробовать, ощутив на собственной шкуре, что такое взлёт, полёт и посадка. Да ещё к тому же в ночное время. В фюзеляже вертолёта нет сидений. Держаться можно только, обняв кубовую бочку с керосином. Керосин для меня родная стихия. От работающего двигателя всё на борту вибрирует, что ни с каким автомобилем не сравнишь. Гул как в танке. Зато какое небо перед тобой, и звёзды кажется можно достать руками. Готовясь к взлёту на второй заход, не смогли запустить вертолёта. Аккумуляторы разрядились. Пришлось заимствовать с другого борта. Весит каждый экземпляр килограмм сорок. Сначала сняли родные, потом перенесли чужие. Вертолёт запустили. Потом всё поставили на свои места. Техник на борту в единственном числе, пришлось с другом помогать ему. Жаль, что полёты отбили, а так хотелось полетать и прочувствовать всё вновь и вновь. В то время я ещё просто не догадывался, что мои сыновья вскоре станут авиаторами. Младший сын будет к тому же вертолётчиком, и одно время практиковался в станице Кочубеевской, где мне довелось не раз побывать, учась в Ставрапольсом ШМАСе на лаборанта по топливу.
Заходя в гараж, постоянно вижу необычный подарок, вспоминаю наши поездки с другом по охотничьим делам. Без трофеев, кстати, возвращались редко, а супруга Геннадия, Галина Ивановна, слыла великолепным кулинаром. Отведать дичь, и не поднять бокал, как-то не в традициях авиаторов. Печально, что всё когда-то проходит, а хорошее особенно быстро. Командира вскоре перевели на другой полигон, где он продолжал нести службу. Остались только воспоминания и бесценный подарок в гараже.
2011 год.