Уже не первое столетие производители вина воюют: с конкурентами, экономическими и политическими трудностями, вредителями виноградников и погодой
Среди множества показателей, используемых для определения здоровья экономики, есть и курьезные. Алан Гринспен, например, обращает внимание на продажи мужских трусов. Логика такова: спрос на них всегда должен быть приблизительно одинаков. Если их покупают меньше, значит, у мужчин реально туго с деньгами. Менее экстравагантный признак недавно упомянул в своем блоге американец Майк Весет, профессор международной политэкономии. Речь о том, что Costco, крупнейшая в мире сеть магазинов формата Cash & Carry, неожиданно не увеличила в конце 2022-го цену годового абонемента для своих клиентов. Эти ежегодные поступления — важнейший фактор для компании, значительная доля ее чистой прибыли. Обычно процент продления абонементов высок, и Весет уверен, что компания, располагая уникальными данными о текущей платежеспособности клиентов, посчитала, что даже небольшое повышение цены сейчас неприемлемо.
Весет следит за Costco не просто так — он один из ведущих обозревателей мировой винной индустрии, а эта американская сеть в ней не последний игрок. Десятилетие назад он написал книгу Wine Wars, давшую авторитетный анализ трендов в винном бизнесе (недавно в РФ опубликована его другая книга — «Вокруг света за 80 бутылок вина»). В этом году вышло ее продолжение, Wine Wars II, с новыми данными по рынку с учетом пандемии, политических и экономических кризисов и изменений климата.
Для нас у Весета есть как плохие, так и хорошие новости. Сегодня, по его словам, мы живем в лучшие для потребителей вина времена. Никогда еще не производилось столь много хорошего вина и не предлагалось такого выбора. Дикая конкуренция и улучшившиеся технологии выращивания и производства привели к тому, что уже крайне редко можно столкнуться с откровенно плохим вином. Для производителей же будущее представляется в неодинаковом свете. Справочник Wine Grapes приводит 1368 сортов винограда, однако в 2010 году половина площади виноградников в мире была засажена всего 20 сортами. И концентрация на самых продаваемых сортах винограда растет. Напа Вэлли фокусируется на каберне совиньон, вытесняя зинфандель и дюриф (Petite Sirah), которые когда-то там доминировали. Чем чревата ставка на несколько хитовых сортов, известно печальной участью других монокультур, в одночасье истреблявшихся вредителями.
Огромные перемены несет и изменение климата. В Бордо оно заставляет виноградарей думать не только о каберне совиньон и мерло — они были основой их успеха на протяжении веков, но потепление им не по нутру. В 2021 году список разрешенных сортов красного винограда был расширен и теперь включает, в частности, марселан из солнечного Лангедока и торига насиональ из долины Дору в Португалии. А иногда вместо замены сорта меняют методы виноградарства. Виноградники часто высаживают с севера на юг, чтобы ягоды получали утреннее и дневное солнце. Это хорошо, когда речь идет о достижении спелости, но проблематично при повышении температуры. Пересадка по оси восток — запад стоит дорого, но может сработать как защитная стратегия, поскольку навес затеняет виноград от солнца в течение всего дня. В крайних случаях можно перенести виноградники в более прохладные районы, как это сделали некоторые производители шампанского, перебравшись в Англию, и виноделы Южной Австралии, переехав в Тасманию. Уже разрабатывают клоны винного винограда для эстонских виноградников будущего.
Экстремальные климатические явления настолько часты, что они отражаются в цифрах мирового производства вина. В 2017 году было произведено самое низкое количество вина за последнее поколение, а в 2018-м, наоборот, собрали экстремально большой урожай. Планирование становится сложной задачей в таких условиях.
Бордовой нитью через первую книгу Весета проходило соперничество «терруаристов» (виноделов традиционных регионов Европы) и тех, кто пытался в отсутствие «благородного наследия» выехать за счет брендинга и маркетинга. Не ослабевает оно и сейчас. Это фишка условного Нового Света, и у нее есть преимущество — понятность для потребителя, базирующаяся на триаде «бренд / сорт винограда / регион», например Yellow Tail / Shiraz / Southeastern Australia. Это куда проще, чем строгая белая этикетка с изображением шато. Заманчивые названия и изображения новых брендов соблазняют покупателей эффективнее апелляции к традиции. Сейчас в тренде милые животные, а австралийская марка 19 Crimes добавила новое преимущество: коллекционность! На каждой пробке напечатано одно из 19 преступлений, за которые ссылали на каторгу в Австралию. Владельцы сделали и следующий шаг, создав VR-приложение, оживляющее каторжан, чтобы они могли рассказать свои печальные истории.
Другой удар для традиционалистов — собственная торговая марка (private label). Она решает ряд проблем. Розничному торговцу дает возможность продать уникальный продукт по более низкой цене, но с более высокой маржой, а потребителю упрощает выбор. Качество при этом может и не страдать: в Британии винные критики часто удивляют читателей, давая высокие оценки винам private label.
Из последствий COVID-изоляции отмечают, что любители вина ушли из ресторанов в магазины, где обнаружили, что вина, аналогичные тем, которые они заказывали, доступны по гораздо более низким ценам. Производители игристых вин ощутили падение из-за сокращения количества вечеринок. Политические риски сегодняшнего дня для производителей тоже головная боль. Китай, например, ввел тарифы в размере более 200% на австралийское вино, закрыв этот рынок. Можно вспомнить и российский запрет французским винам называться шампанскими.
В погоне за экономией (и экологичностью) производители уменьшают вес бутылок. Раньше считалось, что покупатели придают ему большое значение, но оказалось, что это не так. Однако продавцы опасаются, что клиенты заметят другое: отсутствие данных о составе на этикетках. Пока вино, в отличие от прочих продуктов, избавлено от перечней содержащихся веществ, но есть риск введения этой меры. Кто знает, как поведут себя люди, узнав, сколько калорий содержит их бокал шардоне?
