Я разулся и потоптался несколько секунд в коридоре. Сашка молчал, видно свое уже получил – затих уж очень. Разговор на повышенных тонах не затихал, и я решил вмешаться
– Это невыносимо! – кричала Карина в ответ на очередное замечание.
– Я с этим согласен, – спокойно сказал я.
В комнате воцарилась тишина. Дашка, обнаружив новую жертву, перебросилась на меня:
– Конечно, вам лишь бы испортить все!
– Что все? Даш… это и правда невыносимо. Такое ощущение, что к нам не любящая бабушка приезжает, а глава инквизиции… Мы что до этой все уборки жили как бомжи? Нет.
– А при чем здесь бомжи?
– При том, что у нас всегда в доме нормально. Это не больница, а жилой дом. Но этот постоянный контроль: где паутинка, где пылинка… Это выходит за все границы.
– Она хочет как лучше!
– Угу, и, наверное, поэтому в прошлый раз залезла в мои трусы. Тебе не кажется, что это слегка неприлично, прям, слегка так?
Дашке сказать было нечего. Она оттолкнула меня и вышла из комнаты. Карина молча смотрела на меня.
– Я не знаю, как поступить правильно, – признался я ей.
– В субботу я уйду в художку на весь день.
– Хорошо, скажешь, что будешь готовиться к выставке, – сказал я.
– А в воскресенье пойду к Ане.
– Да, хорошо.
Я прекрасно понимал, почему она на выходных не хочет быть дома и даже в тайне ей завидовал. Пойти в художку на весь день я бы тоже не отказался.
– Я уроки уже поделал, – подключился Сашка, – на телефоне поиграю, можно?
– Да, играй, – вздохнул я и вышел из комнаты.
Есть не хотелось. Я взял планшет и ушел на балкон. Здесь было безопаснее всего. До самого вечера Дашка дулась на меня и Карину, Сашке просто так досталось, за компанию. Утро четверга мы встречали подобно апокалипсису.
На работе день прошел как на иголках.
– Что ты такой нервный сегодня? – не выдержал первым Славик, когда я третий раз наехал на него фактически на пустом месте.
Окружающие напряженно затихли – им от меня сегодня тоже перепало, а некоторым и не раз.
– Теща приезжает… Приехала уже, наверное…
Мужики дружно заржали.
– О, ты тарелочки полотенцем уже натер? – ехидничал Лешка.
– Ага, дважды, – подыграл я.
– Тебе с тещей повезло. Мы тебе даже завидуем. – продолжил Славик.
Я лишь тяжело вздохнул.
– Да ладно, не кисни. Не навсегда же приехала, – подключился Петрович.
– От этого не легче. – выдал я, – всю неделю кошмар какой–то. Карина сразу сказала, что на выходных дома появится только переночевать.
Мужики угрюмо замолчали.
– Как–то это неправильно все, – начал было Славик, – до понедельника небось?
– Ага, как всегда.
– Так отвези ее раньше. Типа, я такой хороший, забочусь…
– Пробовал. Ни в какую. Как специально тянет время. А потом, главное, едет в этой битком набитой маршрутке.
Рабочий день подходил к концу. Мужики расходились со смены и мне тоже уже нужно было собираться. Домой не хотелось, но если не прийти – обвинят в том, что специально задержался.
О том, что теща уже приехала я понял, едва открыв дверь. В квартире царила легкая атмосфера похорон.
– Вечер добрый! – натянув улыбку, произнес я.
– Добрый, – сладостно растянула Вера Ивановна.
Семья чаевничала. Карина была мрачнее тучи. Сашка сидел, как истукан. Одна Даша порхала вокруг.
– А ты чего задержался? – задала ритм теща.
– Александру Игоревну встретил.
Семья с неким напряжением уставилась на меня, ну, кроме Сашки.
– Сказала, что тебе нужно сделать наброски… – начал я, обращаясь уже непосредственно к дочке. Там то ли конкурс намечается, то ли выставка. Она фото сбросила, перекинь от меня.
– Ага. Дай телефон.
Я молча протянул телефон Карине. Видать мой намек она поняла.
– Последняя картинка? – спросила она, пощелкав по экрану.
– Ну, наверное, перед схемами.
– Ага. Тогда начну.
– Ну, я ссейча, – не давая опомниться свекрови, выпалил я и исчез в дверном проеме. Переодевался я неспеша, а руки мыл еще дольше.
Осталось придумать, как Сашку избавить от этой веселой компании. Я в тайне надеялся, что после ухода Карины, его тоже отправят восвояси, но не тут то было. Когда я повторно зашел на кухню, он все еще угрюмо сидел за столом.