Сидя в стоматологическом кресле, я корила себя почём зря. Ведь знала, что зуб на ладан дышит, что дёрнуло меня купить эти ириски? А главное, как сказать мужу о непредвиденных тратах?
В последнее время он и так обвиняет меня в растранжиривании семейного бюджета. После каждого похода в магазин требует чеки, сверяет цены с прошлыми покупками. А тут стоматолог! Сразу половина зарплаты – фьють.
Предчувствие неприятностей
– Расслабьтесь, – услышала я располагающий голос дантиста.
– Все будет хорошо, вы ничего не почувствуете.
– Ага, – выразила я свое согласие с открытым «настежь» ртом. Сейчас-то не почувствую, зато дома все будет очень даже чувствительно. Я вздохнула и постаралась расслабиться. Что уж теперь?
Рома не сразу стал таким скрягой. Напротив, он был щедрым ухажером и мужем. Никогда не скупился на подарки, при каждой удобной возможности мы ехали отдыхать. По молодости всю Россию исколесили. Легкий на подъем, Ромка мог спустить все накопления, утянув меня на Байкал или в Карелию. Нет, много мы никогда не зарабатывали, но на палаточно-байдарочный отдых хватало. И это было здорово!
Все изменилось, когда Рома нашел новую работу. Карьера резко взлетела вверх вместе с зарплатой. Муж стал пропадать на работе сутками. Появилась новая машина, квартира, а вместе с ними нервозность, раздражительность, мешки под глазами и частые головные боли.
Муж в ярости
– В смысле – ириску съела? – вытаращил на меня глаза супруг, когда я вручила ему чек из стоматологической клиники и рассказала печальную историю о кончине больного зуба и замене его на новенький, крепкий имплантат.
– То есть ириска стоила мне вот этого? – и он потряс у меня перед носом бумажкой, на которой красовалась четырехзначная сумма.
– Ну, строго говоря, ириска этого стоила мне.
Из твоих денег я не взяла ни копейки, – осторожно попыталась оправдаться я.
Тирада о растранжиривании семейного бюджета была уже мной заучена наизусть, но муж не преминул еще раз рассказать о том, какая я нехорошая.
По опыту я знала, что лучше не спорить. Молча выслушала его излияния и потопала на кухню готовить ужин. Ромка предательски замалчивал тот факт, что работа кухарки, прачки, уборщицы и гейши тоже чего-то стоит, а мне приходится делать все это бесплатно. Благодарность? Что это? Нет, не слышали. Жена априори должна.
Серпом по сердцу
Ужинали мы молча. Впрочем, и это уже вошло у нас в привычку. Это раньше мы могли трескать пиццу перед телевизором, громко хохотать и сыпать крошками на новый плед.
Сейчас наши ужины – это чопорное отбывание времени за столом. Салфетки в цвет скатерти, а никак не клеенки. И чтобы не единого лишнего пятнышка на тарелке, еда должна быть уложена красиво и скромно, как в дорогом ресторане.
– Как прошел день? – тихо поинтересовалась я, жуя без удовольствия «зимний» огурец из салата.
– Зубы на месте, – огрызнулся муж и обильно полил свою тарелку соевым соусом.
– Заключили контракт, о котором ты говорил вчера? – не сдавалась я.
– А что толку? Хоть сто контрактов заключи, миллион заработай, а жена все спустит на ириски и прокладки.
Я глубоко вдохнула-выдохнула, вдохнула еще раз. Намек на мое бесплодие попал в самую точку. Руки затряслись, на глазах выступили слезы.
Ромка удовлетворенно, с гаденькой улыбкой глянул на меня.
– Кофе свари, растворимую бурду я пить не буду.
Важное решение
Полночи я проплакала в подушку. Тихо-тихо, чтобы Ромка не слышал. Зачем? Это давно не тот человек, что мог сгрести меня в охапку и прижать к своей мощной груди, качая как маленькую и шепча слова утешения. Диагноз мне поставлен не вчера. Еще до свадьбы Ромка знал о нем и всеми силами старался заверить меня, что это не имеет значения. Что он любит меня, а ребенка можно и усыновить.
Что случилось? Почему так резко все изменилось?
Утром муж рано уехал на работу, я еще не успела встать. Забывшись тревожным сном только под утро, я и не слышала, как он собирался. Только хлопок резко закрытой входной двери выдернул меня из объятий тяжелого, тревожного забытья.
Проснувшись, я позвонила на работу и, сказавшись больной, осталась дома. Приняла ванну с арома-маслами, сделала педикюр и записалась в салон красоты с твердым намерением потратить оставшуюся половину зарплаты.
А вечером, красивая и вкусно пахнущая, я приготовила легкий, но вкусный ужин. Сервировала стол.
Надела красивое платье и приготовилась встречать мужа.
Мир рухнул
Ромка пришел по обыкновению поздно, но от ужина не отказался. Ни свечей, ни красивых фужеров, ни моих салонных изменений муж не заметил. Или сделал вид, что не заметил. Но и про траты не спросил. Это меня воодушевило.
Я тронула Ромку за руку и заглянула в глаза.
– Ром, а давай все попробуем вернуть, а? – тихо проговорила я.
Муж помолчал, опустив взгляд в колени, потом так же тихо сказал:
– Не получится у нас все вернуть, Оль, не получится. У меня есть другая. Давно. И ребенок. Три года уже сыну. Я все не знал, как тебе сказать. Но дальше молчать уже нельзя. Я ухожу, Оль.
Мой мир рухнул.