Похоже, я вернулась. Не знаю, насколько будут регулярными публикации, и будут ли вообще, но вот… Я здесь.
Вчера дети чуть не за шкирку вытащили меня погулять и как-то неожиданно оказалось, что уже весна. А зимы будто и не было…
Была круговерть болезней, потерь и отчаяния. Невезухи и череды каких-то нелепых событий. А зимы не было. Время спрессовалось в один какой-то непостижимый отрезок, в котором пунктиром вспыхивают воспоминания, о которых не хочется говорить… Подробно рассказывать обо всем не буду, не думаю, что это кому-то интересно.
Скажу только, что тетушку мы потеряли еще 3 января. Мой нежный ангел покинул наш грешный мир, а я до сих пор не хочу верить, что больше ее не увижу, не обниму, не услышу в трубке ее спокойный добрый голос и ласковую речь… Когда становится совсем невмоготу я включаю запись ее голоса – я записывала наш разговор еще год назад, потому что она рассказывала историю нашего семейства, и я боялась всего не запомнить… До сих пор очень больно, но я стараюсь не плакать, отключить эмоции совсем, потому что это невыносимо.
Чтобы вы немного понимали, как прошла моя зима расскажу один из эпизодов – когда температура держалась неделю, вызвала врача на дом. Та пришла, осмотрела, послушала и велела вызывать скорую – ехать на КТ, проверить легкие, потому что подозрение на пневмонию. Врач скорой помощи провел экспресс-тест на ковид – он, как и все остальные, оказался отрицательным - и мы поехали на КТ легких. Мужа с собой не взяла – он тоже болел, чувствовал себя еще хуже, чем я, и я решила, что лучше ему остаться дома, а я уж как-нибудь сама справлюсь.
По дороге мне сдурнело так, что я начала то ли засыпать, то ли сознание терять, но периодически меня просто выключало, как лампочку. Еще по дороге в больницу врач ввел внутривенный катетер и начал что-то капать, было очень холодно, и я от этого периодически просыпалась.
Очнулась ненадолго в коридоре оттого, что мне пытаются измерять давление то на одной, то на другой руке, хлопают по щекам. Увидела над собой склоненные лица врачей и удивилась, что не понимаю, что они говорят. Слышу, как через воду, откуда-то издалека, примерно что-то такое: гыр-гыр… реанимация… гыр-гыр… везите, если возьмут…
На слове «реанимация» у меня глаза выпучились, аки у живой и я возопила на весь коридор: «Не поеду я ни в какую реанимацию, все со мной хорошо!» На этом мои силы кончились и очухалась я опять в «Скорой», и выяснила что везут меня уже в неврологию, с подозрением на инсульт.
В приемном покое неврологии очнулась оттого, что санитарка дергает меня за ноги, стаскивая кроссовки, и кричит: «Как вы мне надоели… Вы дома тоже на кровать в обуви ложитесь?» Я открыла глаза, попыталась ухватиться за края каталки, потому что было ощущение что меня сейчас просто скинут на пол, обнаружила, что в вене до сих пор катетер, к которому подсоединена система, попыталась узнать, где моя клюка, рюкзак с документами и телефоном, но санитарка, содрав с меня обувь, умчалась, не удостоив ответом.
И вот лежит Милочка на каталке, с двух сторон с нее боками свешивается, (ибо узковата она для меня, прямо скажем), без кроссовок, документов и телефона и тихо ржот, потому что мысль пришла: вот щас помру тут тихохонько, и никто знать даже не будет кто я… откуда тут взялась… куда меня девать…
Начала озираться помаленьку и была очень удивлена, увидев рядом со своей головой огромные валенки, измазанные по самые подмышки натуральными удобрениями. Навозом, то бишь. Обладатель валенок чистил в хлеву, да и упал. Так и привезли. И вот лежит рядышком на своей каталке, и что интересно, валенки с него почему-то никто сдирать не стал. А вот мои беленькие зимние кроссовки, сухие и чистые, почему-то вызвали ярость и были от моего тела отделены недрогнувшей суровою рукой.
Лежала я долго. Потому что народу было много. Я то выключалась, то приходила в себя. Наконец та же санитарка потрясла меня за плечо и пропела медовым голосом: «Девушка, это не ваши рюкзачок и палочка?» Разлепив глаза, я увидела, что мои, и обрадовалась – ну хоть домой я смогу отсюда уехать на такси, раз нашелся телефон и деньги. Разительная перемена в поведении санитарки объяснялась просто – заведующая отделением пришла на дежурство.
Только достала телефон и собралась мужу написать, что жива, но над головой раздался вопль: «Есть у кого-нибудь телефон? Дайте, пожалуйста, детям позвонить, а то нас с мамой забрали, в чем есть».
Ну… я протянула ей телефон. Женщина схватила его и… умчалась куда-то вдаль. Я даже не видела, куда. Оставалось только надеяться, что она-таки вернется. Вернулась она через час, судя по времени первого и последнего звонка. За это время я уже просто озверела оттого, что не могу пошевелиться – опереться-то не на что, спину ломит, температура опять начала повышаться и мне стало совсем худо.
Я поймала пробегающую мимо заведующую за руку и возопила чтобы меня уже либо осмотрели, либо отпустили. Она очень удивилась, что я до сих пор тут лежу, отправила меня на КТ теперь уже головного мозга и через час я была свободна – инсульт не подтвердился, у меня удалили катетер из вены и отпустили с миром.
В общем, домой я вернулась затемно, проболтавшись по больницам весь день.
Вот в таком дурдоме зима и прошла. Чуть-чуть полегчает, а потом все заново. Пневмония не подтверждалась ни разу, чем я болела - понятия не имею, но кашель не прошел до сих пор. Лекарства после очередного визита к врачу покупаются отакими пачками, уже чего только я не пила и не колола, аллергию заработала, а как кашляла, так и кашляю.
Вообще за время отсутствия я, если честно, разучилась и нормально общаться, и излагать стройно мысли, и потеряла всякое желание это делать. В мозгу опять захлопнулась какая-то дверца, и я опять сижу в уголочке своего сознания под лампой в тепленьких носках и вяжу как паучок. Считаю петли и ряды, что занимает все внимание и позволяет не думать больше ни о чем.
В общем, вот. Моя объяснительная о причине отсутствия. Сумбурная, многословная, но какая есть.
Спасибо, что читаете.