Безмерно оно — это тихое женское мужество,
Я б орден давал за него. Ну, не орден, так брошь,
Когда ты, уставшая за день почти что до ужаса,
Рыданья сглотнув, у плиты потихоньку поёшь.
К авоськам и сумкам, по воле мужчин, прикандалена,
Ведёшь ты, понятные женщинам только, бои.
Как жалок мужчина, сующий в своё оправдание
Рублёвый тюльпанчик в бесценные руки твои!
А ноша твоя — нет весов таких в мире — не взвешена,
А слёзы твои — это наши земные моря!
Ты помнишь, что мать ты. Жена и сестра, а что женщина,
Порой забываешь, но в этом вина не твоя.
Лишь только рассвет за тяжёлою шторой забрежжится,
Как ты на ногах, и натянута, будто струна.
И всё на тебе, такой хрупкой и маленькой, держится.
Так было, так есть, и так будет во все времена.
<1997>
Лидия Селягина опубликовала на своей странице ВКонтакте стихотворение моего любимого поэта Николая Зиновьева, живущего на Кубани в станице Кореновской. У меня есть сборник его стихов с автографом автора, который привез земляк Зиновьева и мой друг еще с певекских времен Саша Нестеренко. Кроме прочего - мой соавтор по книге "Волчий камень. Урановые острова архипелага ГУЛАГ".
Когда я писал книгу "100 лет с правом переписки. Народный роман" (2022), то одним из эпиграфов поставил столь же печально-философское стихотворение, как то, что вы только что прочитали. Там о женщинах, здесь о детях.
Сыну и дочери
Я вам ничем не интересен:
Я не люблю ни ваших песен,
Ни ваших танцев, ни гримас
Пренебрежительных, ни фраз
На языке почти нерусском,
И мысли все мои о грустном.
И пусть не шибко я умён,
Но жизнь я вижу без прикрас:
Опять распалась связь времён,
Не навсегда ли в этот раз?