В комнате студенческой общаги обычно скучно, если только нет какого-то праздника. В тот день - не было, да и не предвиделось.
Как-то уже поздно вечером в нашу трёшку-комнату заглянул Карлик. Карлик был ростом около двух метров, и звали его Серега. Жил он рядом, в соседней двухместной комнате общаги машиностроительного института, и учился на четвертом курсе. Мы учились на первом.
"Лёха!", - нашел взглядом Карлик одного из нас, - "Я думаю, ты на меня похож!". Серега-Карлик вытащил из кармана карточку, поднял ее на уровень глаз, и принялся сверять фотографию на ней с физиономией Лёхи. "Ну, да, пойдет, если не очень смотреть.." - удовлетворился он, - "ну, пойдем, поговорим..."
В коридоре Серега, он же Серый, вполголоса и очень настойчиво рассказывал Лёхе какие-то инструкции. Лёха что-то коротко спрашивал, и снова слышался недлинный и негромкий монолог карликских наставлений. Мы, двое соседей Лёхи по комнате, было поприслушивались, но ничего не разбирая из слов - устали, погасили свет, и улеглись в кровати.
Лёха вернулся с большой сумкой. Потоптался на входе, бросил сумку на стул, и зажег настольную лампу. Общажная комната приобрела вид средневековой библиотеки, освещаемой свечами, а очертания Лёхи стали напоминать зловещее изображение инквизитора из того же времени, узнавшего некую страшную тайну.
"Надо завтра Серегу на работе подменить", - сообщил он, сбрасывая футболку и штаны, - "У него какие-то любовные дела, и он очень попросил. Я завтра в универ не пойду, говорите на парах, чтобы меня отмечали," - продолжил он, что то доставая из сумки. Когда он облачился в то, что извлек - на нем оказался красно-синий комбинезон, с какой-то надписью на спине белыми буквами, и белым же логотипом в виде парящей чайки на груди. Рядом Леха прикрепил Серегину карточку. И действительно, если очень не присматриваться, наш товарищ вполне походил на соседа-Карлика, хотя был не так высок. Но продолговатый анфас лица, прямой нос, серые глаза и чуб, спадающий на лоб - обозначали сходство.
"В аэропорт поеду, с Серегиной бригадой самолеты разгружать. Серега сказал бригадиру, что вместо него кто-то приедет, и нужно в шесть утра у метро "Аэропортовая" всем встретиться. А там автобус заберет.." - тихо рассказывал Леха.
"Сказал, что платят отлично, но на выходе шмонают так, разве что в задницу с фонариком не лезут", - продолжал сосед, - "но вы, пожалуйста, никому ни слова..". Мы бы и без слов никому ничего не сказали, ибо зачем?
"Евлёхий, а больше никому нельзя поехать ?" - спросил я, предчувствуя перспективу заработка.
"Ну, Серый ничего не говорил. Наверное, нужно было бы - то обратился." - ответил будущий разгружатель самолетов. Лёха разоблачился, упаковал униформу обратно в сумку, погасил свет, улегся, и все уснули.
Ранним утром Евлёхий вскочил, завел чайник, всех разбудив. Второпях что-то слопал, и, захватив сумку, уехал в аэропорт. Мы, оставшиеся досыпать, поднялись через часик, и, позевывая, потащились на лекции.
Вернулся Лёха поздно, часов в одиннадцать вечера, очень усталый. Стал раздеваться, под курткой у него оказался вместо обычной одежды - брюк и свитера - знакомый фирменный Карликов комбинезон. Евлёхий вытряхнулся из красно-синей униформы, и остался в майке и семейных трусах. "Так, пацаны" - сказал он нам, гляди сюда. Лёха приспустил трусы, и под ними у него, вокруг бедер был намотан узел из вафельного полотенца. Из узла сосед извлек довольно большой розовый пузырек какой-то парфюмерии с иностранным названием - "Cerruti".
"Чего это?" - спросили мы в унисон. "Да откуда я знаю", - устало отозвался сосед, распустив полотенце, и переодеваясь в домашнее, - "что было - то и стащил!". Мы по очереди понюхали содержимое пузырька, распылив его в воздух из пшикалки. "Ерунда какая-то!" - решили единогласно - "Ты бы, Евлёхий, что-нибудь путное стыбздил...".
"Ну, вот вы поедете, тогда и сопрёте," - сказал наш героический сосед, - "А я просто решил проверить - так ли уж сильно шмонают, как Серега говорил. Короче, если захочешь, можно что угодно вынести, а вот этим - ну, что делать, будем прыщи смазывать," - подвел итог трудового дня Лёха, и поставил розовый пузырек на тумбочку.
Пузырек стоял на тумбочке долго, и никому до него дела не было никакого. Иногда, кто-то из нас, живущих в комнате, подходил, давил на кнопку "пшикалки", и прижигал то ли укус насекомого, то ли фиг знает откуда взявшийся прыщ. Но мы были ребятами взрослыми, прыщей у нас почти не было, и жидкость в пузырьке за три последующих года нашей учебы в институте осталась практически в целости.
Через три года - осень нашего четвертого курса ознаменовалась тем, что соседний с нами мужской блок стал женским. В комнату на двоих в том блоке поселили двух шестикурсниц, с которыми мы толком даже не познакомились. Это потому, что шестой курс был фактически гостями в общаге, пропадая постоянно на преддипломных практиках и еще где-то. А в комнате-трешке появились веселые и красивые козерожки - то есть первокурсницы.
Как самый опытный и убежденный охотник за козерожками, Евлёхий в личной беседе выяснил, что девушки откуда-то с юга, то ли из Краснодара, то ли из Ставрополя. Одна - кудрявая и улыбчивая брюнетка - казачка Наташа, другая - степенная и женственная полугрузинка Катя, а также живая и остроумная - но не очень симпатичная блондинка Оксана.
Той осенью Леша обихаживал девчонок. Нам с другим нашем соседом, Ромой - дела до них не было. У Ромы дело шло к свадьбе с девушкой, учившейся на курс старше, очень серьезной и ответственной - такой же как и сам Рома. А у меня тогда тоже были отношения, которые уже закончились - но я никак не мог в это поверить.
С Наташей, на которую наш смелый и влюбчивый друг обратил внимание в первую очередь, оказавшейся к тому же дочерью какого-то очень богатого дядьки - любовь у Лёши не сложилась. Может быть, дело в бедности Евлёхия, может быть в тщеславии Наташи - я не знаю.
Потом мой друг обратил внимание на Катю, которая была и скромна, и добра, и умна, и любознательна. Но, соблюдая традиции своих далеких предков с высоких Кавказских гор, ничего лишнего до поры - до времени не позволяла. Однажды она попросила Лешу показать, как он живет - тем более до места жительства ухажера было пройти два шага.
Я лежал на кровати и читал скучную книгу царского генерала Курлова о его любви к Императору, оставленную кем-то когда-то в нашей комнате. Открылась дверь, вошли Леша с Катей, и Леша негромко, но торжественно, провозгласил - "К нам в гости девушка!". Катя вошла, оглядела полутемное наше жилище, наши заваленные бумагами чертежные столы, освещенные лампами дневного света; стулья и сломанные офисные кресла с повешенной на них одеждой; неубранный кухонный стол; маленький и давно пустой холодильник, отключенный от сети; мой висящий на стене плакат с группой "Сектор Газа" - где уже в отрубившегося гитариста Вадика музыканты продолжают вливать пиво; кровати со скукожившимися под ними носками и ботинками; и книжные полки, и шесть тумбочек в два ряда по три в каждом.
"Леша, а можно тебя спросить?" - как-то так тревожно и нежно спросила Катя. "Ну конечно!" - громко, и по-рыцарски отрапортовал Евлёхий.
"А это чье?" - спросила Катя, указывая на стоящий на тумбочке розовый пузырек.
"Мууу.. Да в общем, ничье.." - пробормотал, соображая, Леша, - "так, просто оказалось у нас."
"Мне такие нравятся духи... А знаете, сколько это стоит?" - тихо спросила Катя, - "Наверное, долларов сто пятьдесят..".
"Охренеть!.." - вслух удивился я, бросив делать вид, что читаю..
Леша нашелся - "А хочешь - возьми себе, если нужно!". Катя подумала миг, и ответила- "Нет, ну я так не могу..".
"Костян, ты не против, давай мы Кате флакон подарим?" - зачем-то спросил меня Леша. "Ты же принес, тебе и решать" - легкомысленно сказал я.
Евлехий тайком постучал по голове, показывая мне - мол, дурак, и обратился к Кате - "Мы тебе всей комнатой хотим сделать подарок - если тебе нравится, возьми, пожалуйста! Им из девочек никто не пользовался, он новый!".
"Правда, можно?" - вскинув ресницы, скромно спросила Катя.
"Ну конечно, бери!" - сказали мы хором. Катя поблагодарила, побыла еще немножко, забрала пузырек, и покинула комнату..
"Ну вот, Евлехий! Вещь и нашла хозяйку. Выходит, ты нужную штуковину тогда стащил.." - заметил я.
"Ну, наверное, да!" - сказал Леша.
Отношений потом все-таки тоже не вышло. Наверное жаль, была бы неплохая семейная история про флакончик духов.
