На нашей даче всегда жил старый ободранный сборник Чехова, с избранными рассказами. Толстые журналы, да и многие книги из библиотеки переезжали на пенсию в дачный дом (в шкафах места не хватало). Но эта книга жила там, мне кажется, вечно. Сборник читала моя мама ещё в юности, потом я, в детстве, юности и зрелости. В городской квартире стояло полное собрание сочинений Чехова, спасибо родителям. Но, та книга, пятьдесят какого-то года издания стала источником пожизненного дачного читательного наслаждения, стала так же привычна и необходима, как грозы, шум сосен, запах старого дома. Так я и ощущала всегда Чехова, как что-то родное, с детства привычное. С возрастом отношение к Чехову, как художнику, практически не меняется, сила таланта, разительная. Это тот случай, когда понимаешь, что гениальность проста, только понять, как эта простота создана, сложно. Есть такие моменты, когда и собственные чувства по отношению к тексту не очень поддаются объяснению, меня, например, всю жизнь накрывает от последней строки повести "Дуэль"-- "Стал накрапывать дождь." Всё. А больше ничего и не надо. Уже мурашки по коже от наслаждения. Только эти три слова могли завершить произведение. И они выбраны из тысяч возможных безошибочно.
Меняется отношение только к идеям, мыслям Антона Павловича... Человеком он был сложным, настрадавшимся, довольно циничным порой и удивительно прозорливым в плане пессимистичности нашего бытия, в случае рассматривания его (бытия) под определённым углом. Этот самый "определённый угол" есть у всех писателей, просто у великих он такой магнетический, что читатель сам, по собственной воле, заворожённый волшебством, силой художественного слова, туда, в угол, ограниченный двумя стенами, становится. Становится и наслаждается тем узором, той картиной действительности, которую творит хитрый демиург словесных миров. Очень сложно бывает выходить из подобных углов, иногда уходишь из них, а потом возвращаешься, опять носом к чудесной стенке.
От Чехова не оторваться, даже, если ты с ним не согласен. А уж, если согласен... Что касается меня, я так люблю Чехова, что вообще частенько не хочу разбираться, согласна я с ним или нет. И вообще, надо ли соглашаться? Любить можно и без этого.
Тема пошлости, как съедающей человека заживо обыденности, отсутствия высоких устремлений и подлинного трудового аскетизма -- один из постоянных мотивов Чехова. Именно эта тема почти всегда связана с настроением убийственно-безысходной, будничной тоски от бессмысленного проживания минут, часов и лет. То самое, растасканное на мемы, настроение "То ли чай пойти выпить, то ли повеситься". Ну, эта фраза была очень любима, видимо, Антоном Павловичем, потому что Войницкий в "Дяде Ване" произносит именно её на невинное замечание Елены (сделанное с томным зевком), что погода нынче для гуляния замечательная. Войницкий с сарказмом бормочет (а может, громко говорит с вызовом. Нет, скорее, бормочет), что в такую замечательную погоду очень хорошо повеситься. Так почему же ему жизнь не мила? Состояние фрустрации, запоздалого кризиса среднего возраста? Похоже, только планки подняты на высоту немыслимую для нашего современника, терзающегося своей неудавшейся жизнью. Войницкий страдает по причине того, что мог бы, да не стал "Достоевским или Шопенгауэром"... Запросы, конечно, впечатляют. Почему же не вышло? Потому что быт заел. А именно, служение родственнику (мужу сестры), который с большей вероятностью (по словам общества) мог выбиться в Шопенгауэры. Мы видим, что стремление к высочайшим достижениям в сфере творчества, интеллектуальной деятельности -- это нормальное явление для "мыслящих" героев Чехова, и все они страшно мучаются от осознания того, что след оставляют какой-то не такой, как надо. И люди вокруг плоские, глупые и дурные. И среда заела настолько, что вот оно...Чаю попить или повеситься. Ружья стреляют, как положено, струны лопаются, сады вырубаются.
Из рассказа в рассказ, то юные барышни, томящиеся под родительским надзором, то юноши, то зрелые мужи мечтают о высоких достижениях, тяжёлой и созидательной жизни в самом центре шумного рабочего социума. Мечтают, конечно, в тихом поместье, с вишнями да туманами, да деревянными террасами, где так хорошо по вечерам пить чай из самовара со свежими рогаликами. Иногда, кстати, эти мечты воплощаются в жизнь (рассказ "Невеста", например). Иногда, трудовая деятельность, принимающая скучный и занудный вид исподволь осмеивается (в рассказе "Дом с мезонином", старшая сестра явно персонаж неприятный).
Рассказ "Учитель словесности" лишь один из множества размышлений о страдающем от неприятия своей жизни человеке. Тема, повторяю, сквозная для всего творчества. Что же так мучительно осознал об этой жизни Чехов, что он пытался через своих героев донести и осмыслить? Пошлость в его понимании -- это торжество обыденности. Обыденность, тягостная бытовая глупость, отсутствие высоких смыслов, всё это, мешает истинной, настоящей жизни. При этом, что есть эта истинная жизнь, писатель обозначает всегда весьма обтекаемо, что-то сродни мечтам, которые еще не оформлены в конкретику. Та самая, высокая в своем подвиге самоотречения, трудовая деятельность.
Молодой учитель словесности Сергей Васильевич Никитин в начале рассказа абсолютно счастлив. Единственное, что его тревожит -- это моложавая внешность. Кстати, когда про это читаешь, сразу понятно, откуда Булгаков спер рефлексию своего юного врача (понятное дело, из собственной жизни и головы, в которой сидел тихонько Чехов).
Никитин молод, влюблён в Машеньку Шелестову, прелестную Марию Годфруа, он горд своей должностью и работой в гимназии и жалеет несчастного Ипполита Ипполитовича, потому что, в отличие от него, вытащил в этой жизни счастливый билет, причем, что очень важно (Никитин говорит об этом с Машей), билет этот он заработал своим трудом, пройдя все испытания студенческой нищетой и тяготами жизни впроголодь. Рассказ начинается в таких чудных красках и настроении весны, распускающихся листочков, теплых мягких облаков и ароматного ветра, что искренне радуешься молодости, наивной романтичности и счастью героев.
Лишь маленькие детали могут предсказать будущий крах, это злобная собачонка Мушка, любимица Шелестовых, которая терпеть не может Никитина и говорит на него "Ррр... нга-нга-нга...", беззлобный пес Сом, пачкающий мордой брюки под столом и вопрос местного любителя сценического искусства Шебалдина: " Вы изволили читать «Гамбургскую драматургию» Лессинга?". Надо заметить, что вопрос "читали ли вы?" у Чехова зачастую лакмусовая бумажка для определения стоящий человек или нет. Хотя, и с определённой долей иронии (у Чехова всегда есть доля иронии), можно вспомнить рассуждения о Спенсере Лаевского в "Дуэли",
В первой части рассказа этот вопрос смешит Никитина, который думает лишь о будущем счастье с молодой женой. Он думает: «В самом деле неловко. Я — учитель словесности, а до сих пор еще не читал Лессинга. Надо будет прочесть». И всё, забывает об этом "звоночке" надолго. Свадьба, проходит год, всего лишь год! Опять весна. Но, настроение у героя совсем другое. Супружеская жизнь уже постылела, приелась, всё. что казалось таким чудесным, стало (вот оно) пошлым и ужасным. Бывшая Мария Годфруа теперь просто жена с "полными плечами", жадно пьющая воду, потому что объелась мармеладу. Неокрашенный двухэтажный дом (который приводил в такой восторг) опостылел, туда не хочется идти после клуба, игры в карты. Раздражает теперь всё, и тесть с его вечным "все хамы" и жена, и горшочки со сметаной, которые она запасает и запасает в бесчисленном количестве.
Никитин "вдруг" (экзистенциальный личный кризис у героев Чехова зреет долго, а выплескивается наружу довольно неожиданно) осознаёт, что есть другой мир, где можно "самому работать где-нибудь на заводе или в большой мастерской, говорить с кафедры, сочинять, печатать, шуметь, утомляться, страдать...", что он не имеет настоящего призвания в своём деле, что окружен пошлостью личного счастья, которое теперь кажется скучным и мелким. И вот тут он вспоминает про Шебалдина с его Лессингом, и на сей раз осознание, что он таки не читал и не прочитал философа, приводит учителя словесности в ужас, до холодного пота. Даже в ночном кошмаре Шебалдин выглядывает из вороньего гнезда и кричит ему "Вы не читали Лессинга!"
Он пытается успокоить себя, внушить себе, что подобные мысли взор, и он вполне счастлив. Но, реакция уже запущена. И через день Никитин пишет в дневнике: «Где я, боже мой?! Меня окружает пошлость и пошлость. Скучные, ничтожные люди, горшочки со сметаной, кувшины с молоком, тараканы, глупые женщины... Нет ничего страшнее, оскорбительнее, тоскливее пошлости. Бежать отсюда, бежать сегодня же, иначе я сойду с ума!»
Надрыв Никитина очевиден и вызывает сочувствие, но не является ли мысль о бегстве и новой жизни иллюзией? И почему надо обязательно начинать с нуля, чтобы изменить всё? Это похоже на "попытку к бегству" от самого себя, своей несостоятельности, неумения изменить себя, чтобы изменился мир вокруг. Неужели какая-то работа на заводе или лекции с кафедры (это ещё и заслужить надо) не могут стать столь же ненавистными через определённый промежуток времени? А кто вообще сказал, что надо быть Шопенгауэром? Можно ведь, теоретически, прочитать Лессинга, заставить прочитать Лессинга жену и тестя, потом объяснить им смысл Лессинга...Ну, или отправить жену учиться. Ведь одна из навязчивых тем Чехова (явно, тут личное) -- это положение богатых женщин высшего сословия, которые маются от безделья. Со своими дурацкими горшочками со сметаной, в лучшем случае, любительскими спектаклями и помощью бедным акушеркам.
Правда в глазах смотрящего, иной раз мир вокруг нас может измениться, если взглянуть под другим углом. Машенька Шелестова, по сути, осталась прежней, её практичные разговоры о лошадях могли смутить ещё перед женитьбой. А " маленькая стройная фигура" вообще дело частенько временное. Но, Никитин не видел этого, он смотрел глазами любви, а взгляд любви преображает, позволяет увидеть те черты, которые приближают к вечной красоте.
Однако, наш учитель словесности не верит, что можно преодолеть сложившееся годами мировосприятие, изменить мышление людей, у которых свои представления о правильном и неправильном (ходишь в дом -- должен жениться). Дальше у него, по мнению Чехова, два пути -- либо бежать, либо становиться Ионычем, толстым, тусклым, погрязшим в болоте пошлости, и любящим деньги превыше всего.
Прав ли Чехов? Не знаю. Но его герои задаются вопросами, которые мучают и нас, они вечные. Может быть, немного изменились масштабы. Но, вопросы остаются. Как мы на них ответим? Каждый выбирает свой путь...
Друзья, читайте, ставьте лайки, подписывайтесь! Мои статьи не информационные, я не пишу в стиле "автор написал произведение тогда-то и хотел сказать то-то" Я лишь хочу дать тему для размышлений. Не бывает в настоящей литературе готовых ответов и безошибочных суждений. Всё сложное -- сложно:)