Усмехаюсь, но взгляд так и тянется к потрясающим волосам Ирэн.
— Не влюбляйся в нее, — произносит вдруг Лапкин. — Понимаю, что сложно. Она идеальна, но это только с виду. Страшнее людей я не встречал.
Новичок (4)
В конце урока Тамара Ринатовна просит меня задержаться. Однако про неожиданную находку в моей тетради не говорит ни слова. Кажется, мои новые одноклассники не способны удивить эту серьезную мадам, привыкшую к разносортным выходкам.
— Кто твой куратор? — спрашивает преподша.
— Мой… кто?
Тамара Ринатовна потирает переносицу и посылает мне недовольный взгляд исподлобья. Да я как бы тоже не в восторге, что ни черта здесь не понимаю, дамочка.
— Виноват, — говорит кто-то за моей спиной. — Еще не приступил к своим обязанностям. Исправлюсь.
Говорившим оказывается пухлый паренек, ростом чуть ниже меня, с коротким ежиком рыжих волос. Один из моих одноклассников.
— Лапкин? — как будто не веря своим глазам, спрашивает преподша. — Тебя поставили куратором Новикова?
Он так активно кивает, что его щеки трусятся в такт движениям. Тамара Ринатовна делает такое лицо, будто хочет спросить, чем они только думали?
— Допустим, — помолчав, произносит она. — Родион, подойди к делу ответственно, пожалуйста. Всё-таки Новиков перевелся в ваш класс из простой школы. В выпускной класс. И то… только благодаря отцу…
— У вас есть связь с загробным миром? — перебиваю Тамару, скрипнув зубами. — Всё любопытственней и любопытственней.
И преподша, и Лапкин молча таращат на меня глаза.
— Тот, кто меня сюда засунул, — нарочито медленно поясняю я, — не является моим отцом.
Еще несколько секунд в кабинете висит неловкая тишина. Затем Тамара Ринатовна резко выдыхает и говорит, глядя на Лапкина:
— Головой отвечаешь за его успеваемость.
Тот бормочет какие-то извинение и обещает, что всё будет в лучшем виде. А, когда мы выходим из кабинета и оказываемся в коридоре, Лапкин становится абсолютно другим человеком. Небрежно толкает меня пухлым кулачком в плечо и тараторит.
— Итак, радость моя, я для тебя тут – и Йода, и Гендальф, и, если хочешь, родная маменька. Всё покажу и расскажу. Поверь мне, ты кайфанешь от этого места. Здесь потрясно, серьезно говорю. Где лучшие тусовки? У нас в клубе!
Пересекая коридор и поглядывая на своего нового куратора, я перекрываю поток его мыслей насмешливым вопросом:
— Ты типа тут местный изгой, да?
Лапкин врастает в мраморный пол и долго сверлит меня глазами болотного цвета. А затем расплывается в улыбке.
— Мне нравится, что ты не мажор, — заявляет он, — а вот твоя проницательность не нравится.
— Смирись, Лапкин. Лучше выведи меня из этого лабиринта. Где там у нас химия?
По пути до кабинета химии, находящего аж в другом корпусе, я узнаю про индивидуальный план занятий, который Лапкин вызывается составить для меня. Здесь всё не как у людей. Помимо базовых предметов, я должен выбрать несколько дополнительных на выбор. Плюс спорт. Плюс творчество, что бы это ни значило.
— Ну, краски когда-нибудь держал в руках? Понравилось? Значит, тебе в художку, — с удовольствием разглагольствует Лапкин, заметив мое замешательство. — Театрал? Пожалуйте в драм кружок. Фоткаться любишь?
— Не люблю. Немного на гитаре играю, если это важно.
— Музыка?! — Лапкин от воодушевления хватает меня за руку. — Слушай, так я тоже музыкант. Ударные, между прочим! В группе играю. Класс. Значит, решено.
— Играешь на барабанах? — мои глаза лезут из орбит, не могу представить его за барабанной установкой, как ни стараюсь. — Реально?
— Почти, — хвастливо говорит Лапкин. — На бубне.
Он игнорирует мой смешок и продолжает с энтузиазмом:
— По пятницам собираемся в студии. Даже несколько песен записали. Вот мы и пришли.
Лапкин останавливается, но не рядом с белой дверью, где стоят наши одноклассники, а в некотором отдалении. Смотрит на Ирэн, беседующую с Артемом.
— Это еще не конец, — говорит он, и теперь его голос не бодрый, а какой-то унылый. — Они крепко за тебя взялись, поверь мне. Ты – их новое развлечение.
Усмехаюсь, но взгляд так и тянется к потрясающим волосам Ирэн.
— Не влюбляйся в нее, — произносит вдруг Лапкин. — Понимаю, что сложно. Она идеальна, но это только с виду. Страшнее людей я не встречал.
Несмотря на предсказания Лапкина, химия проходит без происшествий. Как и алгебра. Только вот Ирэн иногда ловит мои взгляды, и тогда внутри у меня поднимается волна необъяснимой тревоги. Не знаю, либо Лапкин меня накрутил, либо она, действительно, собирается третировать меня и дальше. Мне плевать, насколько ей там скучно, не хочу быть втянутым в игры этих непонятных людей. Решаю прояснить ситуацию и ловлю Ирэн на большой перемене на улице возле беседки.
— Ты еще не закончила? — спрашиваю без обиняков. — Сколько это будет продолжаться? Просто хочу знать.
— О чем ты говоришь, новичок? — Ирэн внимательно смотрит мне в глаза.
— О ваших… шутках, испытаниях, не знаю, как ты со своим парнем это называешь.
Черт, зачем я вообще упомянул Артема? Не надо было. Не так ведь поймет!
Ирэн прищуривает глаза и ничего не отвечает. Просто смотрит на меня, и я почему-то чувствую себя ребенком, пристающим со своими глупостями к взрослой женщине. Хотя глупости-то вытворяет как раз она!
— Я был бы очень признателен, если бы вы нашли себе другое развлечение.
— Такой серьезный и такой нервный, — она наклоняет голову, и лучи солнца играют в ее волосах. — До свидания, Алекс. Рада, что ты теперь среди нас.
Она уходит, оставляя меня озадаченно смотреть ей вслед. От этой девчонки голова идет кругом. В плохом смысле. Не прав был Лапкин. Я бы не смог в такую влюбиться. Да и в любую другую тоже. Одного раза мне хватило, и я больше не повторю такой ошибки.