Дорогому учителю, выдающемуся дирижёру, Народному артисту СССР, профессору Д. Г. Китаенко с чувством огромной, искренней человеческой благодарности от его ученика.
Р. Моисеев.
Мысли. Фотографии. Биография.
«Главная проблема молодых дирижёров в том, что они не уделяют достаточно времени учебе».
«Когда я сижу дома за письменным столом с партитурой, я как будто медленно двигаюсь по воображаемому коридору и размышляю о том, как могла бы звучать эта музыка и какой способ выбрать для достижении этого эталона звука», - Д. Китаенко.
«Ясно, что любой молодой дирижёр может провести Вторую симфонию Брамса с Берлинским филармоническим. Он может сделать это, даже если недостаточно глубоко знаком с этим сочинением...
- Такой дирижёр очень мобилен, но у него пустота в голове и холод в сердце. Он только жалкая копия, этакая смесь Караяна и Фуртвенглера с Челибидаке и Светлановым».
«Мы не бережем нашу профессию. Любой пианист, скрипач, духовик или ударник может стать дирижёром, словно для этого не требуется никакого профессионального многолетнего обучения...».
«Караян никогда не пользовался партитурой, но он читал партитуру в своей голове.
- Я тоже дирижировал концертами без партитуры, но думаю, что оркестру нравится, когда дирижёр держит перед собой партитуру. Это придаёт музыкантам уверенность».
«В дирижёре должна быть смесь строгости и доброты.
Ни один оркестр не хочет играть плохо. Цель - мотивировать силы, но не авторитарно, а психологически... ».
«Когда я стою перед оркестром, я смотрю не на инструменты, а на людей».
«Сегодня в оркестрах молодые люди сидят рядом со стариками. Один еще даже не играл произведение, другой играл его сотни раз. Их нужно сближать».
«В конце концов, борьба за выживание - неотъемлемая часть искусства...», - утверждает Китаенко и на некоторое время замолкает (фрагмент интервью).
«Мы запутались в аббревиатурах: АСО, ГАСО, БСО, ГМСО... Оркестры становятся конторами, предприятиями!... Мы боимся оторваться от Министерства культуры, потому что у нас нет никаких средств.
В Америке существует система вложения спонсоров в развитие музыкальной культуры. Но там эти спонсоры следят за жизнью оркестра, принимают участие в составлении программ, оплачивают приглашенных артистов, приобретают инструменты для «своего» коллектива. Это - реальное меценатство, реальная благотворительность», -
Дмитрий Китаенко. Уроки музыки. «Огонёк» 1989.
«Я не знаю, правильно ли сегодня обучают дирижёров... Электронные пособия могут быть очень полезными, но могут и навредить.
- В прошлом студенты играли все партитуры в четыре руки на фортепиано. Сегодня они покупают диск, занимаются перед зеркалом и считают, что через неделю они уже дирижёры...
Но хуже всего то, что они теряют свой талант исполнителя! Они следуют «консервированному звуку», а не своему внутреннему голосу».
«Методика Елизаветы Петровны Кудрявцевой отличалась кардинально от других, потому что была связана с конкретной практикой и действительно работала...
Она учила, как заниматься самому дома.
Ведь это сегодня легко - поставил диск, встал перед зеркалом, и через несколько месяцев ты считаешь себя дирижёром или получаешь лицензии, или тебе говорят, что ты гениальный, замечательный, выдающийся...
- Ну что греха таить, даже в той же Ленинградской, да и в Московской консерватории, это сплошь и рядом - выходили из классов других профессоров дирижёры, которые все были похожи друг на друга, они копировали своих профессоров, их приёмы, отрабатывали эти квазиприемы-трюки...
В классе Елизаветы Петровны... был постоянный поиск своего индивидуального жеста, именно твоего жеста... ».
Д. Г. Китаенко о своем учителе Елизавете Петровне Кудоявцевой-Муриной. 26 февраля 2007 года.
«Между русскими и немецкими оркестрами большие различия.
В западных оркестрах люди приходили на первую репетицию хорошо подготовленными.
В России же гордились тем, что могут прочитать с листа все, что угодно.
- Русские оркестры приходилось укрощать эмоционально и работать над деталями...
В Германии «ноты были уже на месте» после второй репетиции и интерпретация тогда могла быть направлена на эмоции, фразировку и мягкость».
«У каждого дирижёра есть свой секрет, когда речь идет о звуке. Он расчищает путь для музыкантов, которые могут играть гораздо свободнее, не напрягаясь....
Они играют не по дирижёрской палочке, а по моему импульсу».
«В бывшем Советском Союзе, если кто-то получал должность главного дирижёра, то это было на всю жизнь - до тех пор, пока человек был приемлем для режима...
Через некоторое время музыканты оркестра принимали все, что им говорил главный дирижёр. Так было и на Западе.
Но сейчас контракты. И дирижёры меняются каждые три-пять лет. Поэтому оркестры звучат приблизительно одинаково, все на уровне «приятного меццо-форте».
Это не критика, таково наше время».
«Музыка Чайковского продолжает страдать от излишней сентиментальности, чрезмерных рубато и ритардандо, слишком громкого или «сочного» исполнения.
В сущности, дирижёр может сделать много ошибок и превратить Чайковского в нечто сладкое и плаксивое.
Мравинский преодолел эту традицию, придерживаясь очень строгих и единых темпов. В результате обнаружилась потрясающая ясность структуры и фразировки.
Мой собственный подход к музыке Чайковского такой же, как и к музыке венских классиков».
Когда я вижу молодых дирижёров, пытающихся демонстрировать свой собственный взгляд на Чайковского, мне так и хочется сказать им:
«вам еще слишком рано дирижировать эту музыку. Подождите несколько лет»!
- В сущности, дирижировать Малера гораздо легче, чем Чайковского.
«Когда были живы титаны - Нейгауз, Шостакович, Ойстрах, Гилельс, Рихтер, Мравинский, - это были люди талантливые, знаковые фигуры. А сейчас читаешь - этот уже легендарный или гениальный, а тот - shooting star недели:
всё в звёздах, а играть некому, слушать некого.
Это действует на слабые души музыкантов - ДЕГРАДАЦИЯ НАЛИЦО. Хотя в мире это распространено в меньшей степени, нежели в России, где многие вещи вырастают до невероятно уродливых форм...».
Дмитрий Китаенко:
«Я стараюсь не попадать в оркестры, где мне неинтересно, потому что я могу уловить элемент цинизма и безразличия».
«С. Рахманинов не был достаточно уверенным в себе, - объясняет Дмитрий Китаенко. - В жизни композитора было много неудач, после которых он с трудом восстанавливался. Это также отражено в его произведениях...
Многие мои коллеги в музыке, наталкиваясь на масштабность, протяжённость, не принимают всерьёз идеи композитора. Но кто даёт нам право отрицать его величие и талант?...
Дмитрий Китаенко критикует не называя имён те интерпретации, где музыка Рахманинова «фрагментирована, разбита на отдельные части паузами и другими вмешательствами». Fono Forum.
«Почему такое количество разных соло в симфониях Шостаковича? И тромбон, и виолончель, и контрафагот, и пикколо, и флейта, и Es-кларнет, и контрабас… В стране, где не было открытого слова, где нельзя было говорить, он вложил в каждый инструмент чей-то голос — всё это люди».
Д. Г. Китаенко:
«Самое важное для меня - исполнять произведения глубоко и основательно».
БИОГРАФИЯ.
- Дмитрий Георгиевич Китаенко - один из величайших дирижёров нашего времени. На протяжении десятилетий он регулярно дирижировал лучшими оркестрами Европы, Америки и Азии.
Родился в 1940 году в Ленинграде (Санкт-Петербурге). Учился в знаменитом Хоровом училище имени М. И. Глинки и Консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова.
Позже у Александра Хазанова и Лео Гинзбурга в Московской консерватории, а также у Ханса Сваровски и Карла Эстеррайхера в Вене.
В 1969 году стал лауреатом Первого Международного конкурса дирижёров Герберта фон Караяна.
«Сегодня он, несомненно, может считаться одним из пяти-шести лучших дирижёров мира. Это явление из ряда вон выходящее…» — Герберт фон Караян о Дмитрии Китаенко.
- В 1969 году стал главным дирижёром в Музыкальном театре имени К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко.
- В 1976 году занял должность главного дирижёра Академического симфонического оркестра Московской филармонии. Народный артист СССР (1984).
- Профессор Московской консерватории имени П. И. Чайковского (до 1996 года). С 1990 года работает на Западе.
Возглавлял симфонические оркестры Франкфурта, Берна, Бергена, Сеула.
Почетный дирижёр Катарского филармонического оркестра и Кёльнского Gurzenich-Orchester. Художественный консультант Загребской филармонии.
Дирижёр сотрудничал с известными музыкальным коллективами, такими, как:
Берлинский и Венский филармонические оркестры, Саксонская государственная капелла, Лейпцигский Гевандхауз, Мюнхенский филармонический оркестр, симфонический оркестр Баварского радио,
оркестры театров «Ла Фениче» («Венеция») и «Ла Скала», Оркестр Национальной академии Санта-Чечилия (Рим), Лондонский симфонический оркестр, Королевский оркестр Концертгебау (Амстердам), Чикагский симфонический оркестр, Бостонский симфонический оркестр, Филадельфийский оркестр, Симфонический оркестр NHK (Токио).
Выступал в Испании, Франции, Швейцарии, Южной Корее.
Под его управлением прозвучали: оперы «Июльское воскресенье» В. И. Рубина, сюита из балета «Невероятный флейтист» У. Пистона, «Рапсодия в блюзовых тонах» Дж. Гершвина, «Месса ди Глория» Дж. Пуччини (1-е исполнение в СССР) и многое др.
Осуществил в Венской опере постановки опер «Пиковая дама» П. И. Чайковского (1982) и «Борис Годунов» М. П. Мусоргского (1983).
В программах концертов - произведения П. И. Чайковского, С. В. Рахманинова, И. С. Баха, Г. Ф. Генделя, В. А. Моцарта, И. Брамса, Р. Штрауса, С. С. Прокофьева, Т. Н. Хренникова, Г. В. Свиридова, К. Караева и др.
Обширная дискография дирижёра включает полные записи симфоний П. И. Чайковского, Н. А. Римского-Корсакова, А. Н. Скрябина, С. В. Рахманинова, Д. Д. Шостаковича, С. С. Прокофьева;
Записи оперы П. И. Чайковского «Иоланта», Н. А. Римского-Корсакова «Золотой петушок», музыки балета С. С. Прокофьева «Ромео и Джульетта», «Реквием» В. П. Артёмова, 6 симфоний Х. Северуда, произведения З. Вагнера и другие записи.
Среди наиболее известных учеников отмечу Сергея Политикова, Дмитрия Лисса, Владимира Зиву, Александра Рудина, Тао Линя.
© Роман Моисеев
