Муж явился точно в срок. Вера открыла, держась прямо, она отметила, что стоявший на пороге муж за две недели осунулся, под глазами лежали тени.
— Привет, — буркнул он, проходя в квартиру. — Разговор есть.
— Слушаю, — Вера указала на кресло, а сама села напротив.
Егор тяжело опустился в кресло, как будто у него болела спина. Несколько секунд молчал, потом резко выпалил:
— В общем, Людка меня выгнала.
Вера замерла, такого поворота она не ожидала.
— Выгнала? — осторожно переспросила она. — Почему?
Егор скривился.
1 часть рассказа
— Да характер у нее! — он взмахнул руками. — Вечно недовольна, вечно ей что-то не так. То я не так посуду ставлю, то храплю слишком громко, то еще что-то...
Он осекся, видимо, внезапно осознав иронию ситуации. Вера прикусила губу, сдерживая неуместную улыбку.
— И что ты теперь планируешь?
Егор окинул ее оценивающим взглядом.
— Ну, я подумал... — он прочистил горло. — Может, нам стоит все-таки попробовать еще раз? Все-таки тридцать лет вместе. И вообще... Покаяться хочу. Я тут подумал, может, я действительно был иногда... Ну... Резковат.
Вера внимательно посмотрела на мужа. Впервые за все годы она услышала нечто, похожее на признание своей неправоты. Хотя... Резковат? Тридцать лет унижений, обесценивания, пренебрежения — все это он называет резковат?
— Егор, — медленно произнесла она, подбирая слова. — Я подала на развод, бумаги уже в суде.
Его лицо вытянулось.
— Да ты что? Так быстро?! — он поднялся, лицо его покраснело. — И что, даже не посоветовалась со мной?!
— А зачем? — искренне удивилась Вера. — Это же мое решение.
— Но я твой муж!
— Пока еще да, — спокойно кивнула Вера. — Но скоро это изменится.
Егор уставился на нее так, словно видел впервые.
— Ты... Изменилась, — пробормотал он.
— Да, — просто сказала Вера.
Он опустился обратно в кресло, неожиданно сдувшись.
— Послушай, — его голос вдруг стал почти просящим. — Хорошо, я признаю, что иногда перегибал палку. Но ведь не всегда же все было плохо? Помнишь, как мы ездили на море? Как Сережку в школу первый раз повели?
Вера вздохнула. Были, конечно, хорошие моменты, но всегда, даже в лучшие минуты, она чувствовала себя так, будто балансирует над пропастью, одно неверное слово, и снова крики, упреки, недовольство.
— Это в прошлом, Егор, — тихо сказала она. — Ничего уже не вернуть.
— Но мне негде жить! — вдруг выпалил он. — У Людки не вышло, к детям не поеду, они меня даже слушать не хотят. А съемные квартиры бешеных денег стоят, не хочу тратиться.
Вера моргнула, внезапно понимая истинную причину его визита. Не раскаяние, не желание сохранить брак, а просто... Удобство. Она всегда была для него удобной. Не перечила, не скандалила, терпела любые унижения.
— Я ничем не могу помочь, — медленно произнесла она, наблюдая, как выражение его лица меняется от удивления к осторожной надежде. — Ты сможешь снять комнату, пока все не утрясется с разделом имущества, но вернуться сюда ты уже не сможешь.
Егор открыл рот, закрыл, снова открыл, потом неожиданно хмыкнул.
— Да уж... Кто бы мог подумать, что тихоня Верка начнет раздавать указания.
Какая-то часть Веры съежилась от знакомой интонации. Но ее другое, новое «я» чувствовало только спокойную уверенность.
— Люди меняются, Егор, — сказала она. — Я изменилась.
Он смотрел на нее долго, изучающе, словно видел впервые. Затем медленно кивнул, поднялся и направился к выходу, в дверях он обернулся.
— А знаешь, в одном я ошибся, — неожиданно сказал он. — Я говорил, что ты без меня пропадешь. А ты... Справляешься.
И что-то в его тоне, не то удивление, не то обида, не то странное уважение, заставило Веру почувствовать себя наконец сильной.
— Да, — сказала она, закрывая за ним дверь. — Я справляюсь.
Когда Егор ушел, Вера долго сидела в тишине квартиры. Потом достала телефон и написала Ане: «Все хорошо. Папа приходил, но уже ушел. Завтра расскажу подробности».
Затем она подошла к шкафу, где хранились ее вязальные принадлежности, достала недовязанный шарф горчичного цвета и села в кресло. В тишине квартиры мерно постукивали спицы, создавая новый узор, сложный, необычный, неожиданно смелый.
***
В четверг Вера впервые пошла на встречу «Рукодельниц». Взяла с собой недоделанную работу, немного волнуясь, как ее примут, что скажут? Но женщины оказались приветливыми, живыми, интересными. Они восхищались ее мастерством, просили показать сложные узоры, делились своими идеями.
— Вера, а ты не думала открыть канал на «Дзен»? — вдруг спросила одна из них, молодая женщина по имени Марина. — У тебя такая техника интересная. Сейчас много кто смотрит видео по рукоделию.
— Я? — Вера растерялась. — Да что ты, какой «Дзен»? Я и с компьютером-то на «вы».
— Да научишься! — подхватила Галина Семеновна. – Ты ж молодая, тебе и шестидесяти нет.
— Подумаю, — рассмеялась Вера, которой польстили такие слова.
Вечером она получила сообщение от дочери. «Мам, тут такое дело... Папа всем рассказывает, что нашел себе новую женщину, моложе тебя на пятнадцать лет. Говорит, что она настоящая женщина и знает свое место. Полная противоположность тебе, мол. Ты в порядке?»
Вера прочитала сообщение дважды и вдруг поняла, что чувствует только облегчение. Пусть Егор найдет кого угодно, лишь бы оставил ее в покое.
«Я в полном порядке», — написала она в ответ. И это была правда.
***
Последние месяцы пролетели неожиданно быстро. Суд по разводу назначили на следующую неделю. Юрист уверяла, что все пройдет гладко, она собрала выписки со счетов, документы на квартиру… Вере причиталась половина всего имущества, включая машину Егора.
Пришло сообщение от Сергея: «Мам, не забудь, сегодня встреча с юристом в 14:00. Я заеду за тобой в 13:30».
Вера улыбнулась, дети теперь так заботились о ней, иногда даже чересчур. Она уже давно доказала, что может справляться сама, но их внимание согревало душу.
Звонок в дверь раздался, когда она допивала чай. Вера нахмурилась, гостей она не ждала. Осторожно подошла к двери, глянула в глазок и замерла. Это был Егор.
Помедлив секунду, она открыла дверь, оставив цепочку.
— Что тебе нужно? — спросила она спокойно.
— Поговорить надо, — хрипло сказал он. — Пусти.
Вера колебалась, раньше она бы испугалась, но сейчас страха не было.
— Хорошо, только недолго, — она сняла цепочку. — У меня встреча.
Егор прошел внутрь, огляделся с нескрываемым удивлением. Квартира изменилась, Вера переставила мебель, повесила новые шторы, добавила яркие акценты. В углу гостиной теперь стоял стеллаж с пряжей всех цветов радуги, а на стене висела картина новая картина.
— Что за... — начал было Егор, но осекся. — Неважно. Слушай, я пришел сказать... В общем, мы с Аллой расстались.
Вера моргнула. Она не сразу сообразила, что Алла — та самая «настоящая женщина», о которой Егор трубил направо и налево в последнее время.
— Мне жаль, — вежливо ответила она, хотя на самом деле ей не было дела до этого.
— Знаешь, что она учудила? — вдруг взорвался Егор. — Заявила, что я ее контролирую, давлю на нее, все критикую! Ты представляешь?
Вера едва сдержала улыбку.
— Представляю, — сказала она сухо.
— Да она сама невыносима! — он упал в кресло, даже не спросив разрешения. — Никогда не слушает, все делает по-своему! То одно не нравится, то другое!
Вера скрестила руки на груди, наблюдая эту вспышку.
— И что ты хочешь от меня, Егор?
Он поднял взгляд, и Вера вдруг увидела в его глазах невиданную прежде растерянность.
— Я... Я тут опять подумал, — он говорил неуверенно, подбирая слова. — Может, мы... Ну, знаешь... Попробуем еще раз? Все-таки тридцать лет вместе, дети есть…
Вера почувствовала, как внутри все напряглось.
— Ты хочешь вернуться? — тихо спросила она.
— Ну не сразу, конечно, — он попытался улыбнуться. — Сначала... Ну, ты знаешь, походим куда-нибудь, поговорим. Вспомним, как раньше было. У нас ведь были и хорошие времена, Вер. С тобой было удобнее, чем с другими, — вдруг сказал Егор, не замечая, как жестоко прозвучали эти слова. — Ты всегда понимала меня с полуслова и не спорила по пустякам. А эта...
Он скривился.
— Вечно свое мнение, вечно претензии.
О да, она была для него не любимой женщиной, а удобной, как старое кресло или разношенные тапочки.
— Нет, Егор, — тихо сказала она. — Мы не будем пробовать еще раз.
Он поднял на нее недоумевающий взгляд.
— Это твой последний ответ?
Вера кивнула.
— Ты не понимаешь, на что себя обрекаешь! — голос Егора стал жестче. — Думаешь, легко одной? Да через пару лет ты состаришься, станешь никому не нужной! Кому ты интересна в свои годы, престарелая вязальщица?
«А тебе я нужна?» — хотела спросить Вера, но промолчала. Ответ был очевиден.
— Я справлюсь, — спокойно сказала она. — У меня дети, друзья, а скоро будет и новая квартира. Я не пропаду.
— Ты... — Егор запнулся, его лицо исказилось. — Кто тебя теперь замуж возьмет? Не понимаешь, что для женщины твоего возраста мое предложение — последний шанс?
Вера вдруг рассмеялась, легко, свободно, как не смеялась много лет.
— Егор, — она покачала головой, — мне не нужен муж. Тридцать лет я жила для тебя, для детей, для семьи. Теперь я хочу пожить для себя.
Он уставился на нее так, словно она заговорила на чужом языке.
— Тебе всегда было плевать на меня. Смеялся над моим вязанием, обесценивал меня постоянно, хотя прекрасно знал, что я обожаю вязать.
— Я просто...
— Просто что? — перебила его Вера. — Унижал меня каждый день? Обесценивал все, что я делала? Заставлял чувствовать себя никчемной?
Егор смотрел на нее с открытым ртом.
— Тебе кто-то промыл мозг, — выдавил он. — Раньше ты так не разговаривала.
— Я просто поумнела, ты имеешь что-то против? — улыбнулась Вера.
— Значит, так, — наконец произнес Егор, поднявшись со стула и хлопнув себя по коленям. — Я ухожу, и не жалуйся потом, когда останешься одна, больная, никому не нужная...
— Не буду, не переживай, — спокойно ответила Вера.
Уже у двери Егор неожиданно обернулся.
— А ведь я буду немного жалеть, — сказал он. — С тобой было намного проще, чем с Людкой и Аллой.
Вера внимательно посмотрела на него.
— Может, и мне стоило стать, как эта Люда? — спросила она, сама удивляясь своей смелости. – Тогда бы ты меня ценил хоть чуточку больше...
— Ты что, вообразила себя особенной? – возмутился Егор. – Поветрие у вас, что ли, все такие самостоятельные стали! Да вы мизинца моего не стоите, что ты, что Алка, что Людка!
— Вот и отлично, — улыбнулась Вера искренне, без злости. – Значит, тебе будет проще смириться с одиночеством. Иди, Егор, и будь счастлив, я желаю тебе добра.
— Сделай со своими пожеланиями знаешь что! — возмутился Егор. – Это не конец! Встретимся в суде, я обдеру тебя как липку!
С этими словами он вылетел из квартиры.
Когда дверь закрылась, Вера прислонилась к стене, чувствуя, как бешено колотится сердце. Тридцать лет прошло, и вот наконец все кончено. Нет, не так. Тридцать позади лет, и вот наконец все начинается.
Прошло полгода.
— А вот и я! — Сергей крепко обнял мать, прижав к груди букет тюльпанов. — Смотри, что принес!
— Спасибо, милый, — Вера забрала цветы, вдыхая их свежий аромат. — Проходи, я как раз кофе сварила.
— Кстати, мам, — Сергей вдруг посерьезнел. — Я на днях отца случайно встретил.
Вера замерла, чувствуя, как внутри что-то сжалось, Егора она не видела с момента развода.
— И как он? — спросила она спокойно.
— Неважно выглядит, — Сергей нахмурился. — Но знаешь, что самое интересное? Он на тебя ворчит, но при этом спрашивает, как ты, что делаешь. Прямо любой разговор на тебя поворачивает. Похоже, папа переживает развод больше, чем он ожидал.
Вера помолчала, пытаясь разобраться, что чувствует по этому поводу. Оказалось, ничего. Бывший муж не вызывал ни любви, ни ненависти.
— Передай ему от меня привет, если увидишь снова, — мягко сказала она. — И если он спросит, как у меня дела, скажи, что все прекрасно. Лучше, чем когда я была замужем за ним.