Информационное пространство вокруг нас настолько насыщено всякого рода (и качества!) популяризированными версиями данных из разных областей науки, что вслед за трендом “Сам себе режиссер” прямо-таки напрашивается тенденция self-made психиатр, а уж о том, что “я тоже психолог в душе” и упоминать неловко. Как говорится, если бы за каждый раз, когда мы это слышали, нам давали бы рубль...
Эта кажущаяся - и, прямо скажем, иллюзорная - простота и доступность сложного, требующего глубокой подготовки знания в предметной области порождает довольно известные в современном обществе феномены - буквально из каждого утюга нам рассказывают, как опознать нарцисса, и уже трудно найти человека, на которого не был бы прилеплен этот ярлык, особенно, после эмоционально непростого разрыва с партнером или партнершей. Однажды одна наша знакомая именно этим термином описывала своего руководителя, который при этом, буквально каждым своим поступком и реакцией демонстрировал полную противоположность тому, что обычно наблюдается при нарциссическом расстройстве личности. Но знакомую это не смущало - “мой начальник - нарцисс” звучало слишком эффектно и весомо, чтобы от этого отказываться. А еще такой вердикт вынес ее психолог, тоже, естественно, заочно.
Такое упрощенное, избавленное от занудной ерунды вроде сопоставления проявлений (или симптомов с критериями МКБ) восприятие заболеваний и нарушений из области психического здоровья, создает ложное ощущение, что “все же на лице написано”, “кому надо, тот увидит”, и вообще - все и всегда можно нагуглить и распознать, поскольку психические заболевания - это же не сердечная недостаточность, их всегда видно.
Таким образом все многообразие психиатрических состояний, феноменов оказывается подвергнуто этакому тотальному популяризаторскому уплощению, еще одной жертвой которого закономерно стала депрессия. Во-первых, этот термин, обозначающий ничто иное как психическое расстройство, сейчас регулярно употребляется в качестве синонима целого вороха состояний от легкой хандры и апатии до действительно клинических состояний. Во-вторых, время от времени быть в депрессии стало чем-то вроде обязательного атрибута этакой жизни рефлексирующего интеллектуала, которого несовершенство окружающего мира повергает в депрессию. Этакий декаданс.
В результате флер модного и приличествующего мыслящему человеку состояния скрывает под собой одну из серьезнейших проблем. А между тем - по данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), около 800 тысяч людей по всему миру ежегодно кончают жизнь самоубийством — это одна смерть в 40 секунд. Считается, что одна из самых частых причин суицида — депрессия, и, по оценке ВОЗ, до 15% депрессий завершаются самоубийством, а примерно половину всех случаев заболевания никто не лечит — по тем или иным причинам. Известно, что в Европе около 7% населения страдает депрессией, а если добавить к этой цифре тревожные расстройства и более легкие случаи, которые также сопровождаются депрессивными состояниями, получится уже 25% — это каждый четвертый европеец.
И это не сплин, и не хандра.
И на фоне этой пугающей картины в ответ на распространяющееся в общественном сознании обесценивание депрессии в 2017 году появилось движение-флешмоб #faceofdepression, или — на русском языке — #удепрессиинетлица и #лицодепрессии. Его запустила Талинда Беннингтон, вдова Честера Беннингтона — солиста Linkin Park, совершившего суицид в июле того же года. Она выложила видео, снятое за 36 часов до смерти мужа, где Честер Беннингтон ест с сыном на спор мармелад, дурачится и смеется.
Этот шаг потерявшей мужа женщины открыл ящик пандоры - дав голос людям, страдающим депрессией, и право говорить о том, что с ними происходит. Участники флешмоба выкладывали фотографии, на которых они живут свою жизнь, и внешне выглядят вполне довольными этой жизнью, и которые были сделаны за короткое время до того момента, когда их депрессия достигла того уровня, где закончить свою жизнь казалось им единственным решением. Иными словами, эти фото были сделаны за несколько часов до попытки суицида.
Некоторые фотографии выкладывали близкие, и на этих кадрах была запечатлена депрессия, через несколько часов оборвавшая жизнь.
«Улыбаешься на камеру и людям, а потом думаешь о том, как можно убить себя», — написала одна из участниц флешмоба.
Многие люди с ментальными заболеваниями выкладывают коллажи: на одном снимке человек улыбается, а на втором выглядит подавленным, но при этом на обеих фотографиях находится в депрессии, что еще раз доказывает: депрессия — это не выражение лица и не настроение.
Этот флешмоб прервал заговор молчания, негласный договор о том, что депрессия - от нечего делать, осенняя хандра, а то и просто признак того, что человек не удосужился найти себе занятие и себя развеселить. А еще - он разрушил оглушительно страшный миф о том, что мы всегда можем распознать, что находящемуся рядом человеку плохо, что он страдает, что внутри него расползается черная дыра, поглощающая его целиком.
В этом флешмобе голоса тех, кто страдает депрессией, чья болезнь остается обесцененной и незримой, соседствуют с близкими тех, кто жил рядом с этой болью, и не смог увидеть, помочь, протянуть руку. Чья скорбь и боль теперь неразрывно связана с виной, которую неизбежно испытывает каждый остающийся, обреченный годами задаваться вопросом:
Мог ли я что-то сделать - заметить, остановить, распознать, что все очень серьезно?
Информационная среда, делающая мир, в котором мы сегодня живем, прозрачным, одновременно создает и ощущение кажущегося всеведения, водружая невидимый купол над страдающими депрессией людьми, но она же и позволяет нам сказать друг другу важные слова, которые могут помочь справиться с недугом или вовремя прийти на помощь. И сказать их громко, вслух. А все, что названо, теряет часть своей власти над нами.