Вера Серафимы. Глава 2
Тем временем зашли в Бурное. Дождик почти кончился, природа благоухала свежестью. По дороге все время кто-то попадался. Некоторые сельчане здоровались и проходили мимо, не проявляя никакого интереса ни к Михаилу, ни к незнакомой молодой женщине и девочке, и молча шли по своим делам, а другие останавливались и бесцеремонно интересовались:
— Это кто ж такая будет?
— Кого привел, Миша?
— А это я вам новую учителку математики раздобыл, будут у нас тепереча сплошные Лобачевы.
Сначала Серафима Андреевна вообще не поняла, кого имеет в виду Михаил. О каком таком Лобачеве говорит? Может, сельский какой математик? Но Вера шепотом подсказала:
— Мам, дядя Миша, наверное, про Лобачевского говорит.
— Ах ты, моя умница! — похвалила мать. — А я иду и думаю, ну о ком же он? Какой такой Лобачев? Вообще не догадалась.
— Ну вот вам и сельсовет, — Михаил поставил чемоданы на землю и повел рукой.
Серафима с любопытством посмотрела на одноэтажный дом, ничем не отличающийся от тех, мимо которых они проходили.
Вообще внешне деревня мало изменилась за то время, когда Сима была здесь с мужем. Но она никого не узнавала, и никто не узнал ее: но и срок немалый прошел — тринадцать лет. Хотя… Много ли это? Или мало? Сколько народу война покосила, хотя и не добралась до Бурного…
— Ну что, подождать вас? Или сами свои чумоданы дотащите? Или подсобит вам кто? — широко улыбнувшись, спросил Бутеев.
— Да кто ж нам подсобит? Мы ж никого здесь не знаем, — растерялась Сима.
— Лексеич — хороший мужик у нас, в беде не оставит. Не боись.
Сказал, кепку приподнял и ушел Михаил, насвистывая какую-то веселую мелодию.
— Верочка, ты тут, под навесом, посиди, а я зайду. Ладно?
Девчушка кивнула, присев на чемодан.
Озираясь по сторонам, Сима зашла в сельсовет и сразу же услышала громкий мужской голос:
— Дык я ж тебя просил! Ну что ж ты делаешь со мной? Вот и не надо так говорить. Сам знашь, черт лысый. Все, отбой. Я все тебе сказал. Получишь ты у меня муки таперича! Шиш!
Сима чуть замешкалась: заходить или нет? Ну а что же делать, раз приехала? Председатель-то вон какой грозный. Да чего ж бояться? Ну не ударит же в конце концов. Да и не за что вроде!
Она приоткрыла дверь и волнуясь спросила тихим голосом:
— Можно? Здравствуйте.
— Здравствуйте. Вы ко мне? — поднялся председатель при виде молодой симпатичной белокурой женщины.
— Ну да! Вы же Николай Алексеевич?
Председатель кивнул и слегка напрягся.
— А я Серафима Андреевна Нистратова, учительница математики. Я вам писала! Вот прибыли.
Лицо председателя озарила счастливая улыбка.
— Моя ж ты милая! Да как же я тебя жду! Почему не сообщила? Встретил бы как самую дорогую гостью. Пацан же у меня на механический собирается, а как без математики? Да и другие робята ни бум-бум. Проходите, проходите, присаживайтесь, — захлопотал председатель, вдруг перейдя на «вы».
Серафима робко присела на краешек стула.
— Школа у нас хорошая, ремонт вот только закончили. Так что в новый учебный год войдем обновленно. А вам, Серафима Андреевна, пока комната при школе имеетси. Во время ремонта я попросил ребят оборудовать одно помещение под жилое. Айдате-ка глянем. Все там есть для жизни. Айдате! Постаралися мы с Семеновной.
Серафима не могла скрыть радости, что будет жить самостоятельно, ни от кого не завися. Перспектива поселиться в доме Михаила не привлекала совершенно, хотя и показался мужчина добрым.
Вышли из сельсовета. Верочка, увидев маму, приподнялась: она сидела на одном из чемоданов.
— А это моя дочка Вера, Николай Алексеевич.
Председатель протянул руку девчушке:
— Ну здравствуй, Вера, праправнучка Елизарова. Знаешь, поди, про прадеда своего. Мать рассказала?
— Здравствуйте, — засмущалась девочка. — Знаю. Мама рассказала. Прапрадед он мне, коль я праправнучка.
— Молодец! Верно! А я как сказал? Так и сказал. Ну что, пойдем к месту вашего проживания?
— Идемте, — прошелестела Вера. — А куда? Далеко?
— Не далеча. Пока в школе жить будете, а чуть позже дом вам организую, а пока токма комната. Обживайтеси. Вот и дождик закончилси. Авось и солнышко появитси.
Сима только заметила, что дождя действительно больше нет. Густую облачность кое-где прорывали синие извилистые полоски. Сквозь них несмело пробивались ласковые лучики солнышка.
Лексеич словно пушинки подхватил чемоданы — был мужчина еще крупнее и выше Михаила.
Сима вспомнила своего мужа — Володя тоже был высокого роста, крепким, плечистым мужчиной… был.
С тех пор как его не стало, она вообще не обращала внимания на мужчин. А в этот день вдруг приметила, что все они отличаются в Бурном высоким ростом. Сима вспомнила, что пока шли до сельсовета, повстречали еще двоих-троих. И они тоже были такие же высокие и здоровые. Красивые!
Председатель широким шагом торопливо пошел вперед, Серафима и Вера засеменили следом, еле поспевая за ним.
В школе их встретила старушка невысокого росточка, в платочке и в сером рабочем халате.
— Вот, Семеновна, принимай. Серафима Андреевна Нистратова, учитель математики. Верочка, дочка ейная. А это наша Дарья Семеновна Кривина. Попросту — Семеновна.
— Нистратова? — всплеснула рукам старушка. — Да неужто Елизаровская родня?
— Она самая.
— А я помню Елизара. Хочь и мала была совсема, а хорошо помню. Эх и сильнай мужик был, однако! Огромный. Богатырь. Бочками своимя словно подушкамя пуховымя ворочал! Помню, батя мой ему заказал дубовую, для огурцов. Так до сей поры она у меня так и стоить. Правда, все больша без огурцов! — старушка тихонько засмеялась. — Да куды мне цельную бочку-то! Вот так! Уж сколь лет ей, а хочь бы хны! Увидитя работу предка своева!
Сима несмело улыбнулась.
— Ну пойдем, пойдем, дочка, а ты, Лексеич, чумаданы-то занеси. Чегой же девка тяжести таки таскать будеть? А потома ступай, мы самя разберемси. Не нужон ты нама больша.
Николай Алексеевич кивнул и с большой теплотой промолвил:
— Командует! Ишь!
Баба Даша провела гостей по школьному коридору, Сима успела насчитать восемь дверей: по четыре с каждой стороны.
— Вот тута у нас классы, а тама, — Семеновна махнула рукой, — учительская и бухфет. Маша хорошо стряпаеть для детворы, укусно. Булочки тожеть печеть. Будете у нее столоватьси, вон председатель распорядилси.
Николай Алексеевич подтвердил кивком.
Сима несказанно обрадовалась: вот и еще один плюс — не надо тратить время на готовку.
Баба Даша тем временем завернула налево — там был небольшой закуток, внутри которого обнаружилась дверь.
— Вот здесь ваша комната, Андревна, — старушка открыла дверь ключом и тут же сунула его Симе.
Шагнув в помещение, та ахнула от неожиданности — это была чудесная, уютная, светлая, просторная комната с двумя огромными окнами. Слева и справа стояли кровати, заправленные хлопковыми покрывалами, у окна — стол, накрытый желтой скатертью, и два венских стула. На окнах висели ситцевые занавески-задергушки, а в углу стоял торшер и кресло. На полу были разложены яркие домотканые дорожки.
Сима залюбовалась комнатой, Верочка тоже обвела восхищенным взглядом каждый уголок.
Лексеич и Семеновна удовлетворенно переглядывались между собой.
— Понравилоси! — прошептал председатель.
Семеновна кивнула.
Татьяна Алимова