Детство среди звезд
Алан родился на борту станции Гелиос-5, вращающейся вокруг карликовой звезды в одной из внешних систем Объединённого Альянса. Его родители были астрофизиками, посвятившими свои жизни изучению экзотических космических явлений, поэтому с раннего детства его окружали разговоры о квазарах, кротовых норах и релятивистских эффектах. Пока другие дети играли в гравитационных зонах станции, Алан смотрел в обзорные иллюминаторы, представляя, каково это — побывать внутри горизонта событий.
Он был любознательным ребёнком, но не из тех, кто просто задаёт вопросы — ему нужно было докопаться до сути. Когда отец рассказывал ему о принципах общей теории относительности, Алан не просто слушал, а рисовал уравнения на стекле иллюминатора, пытаясь вникнуть в их смысл. К девяти годам он уже знал базовые принципы астрофизики, а к двенадцати мог объяснить парадокс близнецов лучше, чем многие студенты университетов.
Но жизнь на станции была замкнутым миром. Он мечтал о том, чтобы выйти за её пределы и увидеть всё своими глазами. В детстве он часто прятался в ангарах, наблюдая, как стартуют исследовательские шаттлы. Иногда ему удавалось пробраться в кабину пилота, где он с восхищением разглядывал приборные панели. Это увлечение вскоре привело его к мечте — стать учёным, но не тем, кто сидит в лаборатории, а тем, кто отправляется в космос, чтобы исследовать неизведанное.
Путь в науку
Когда Алану исполнилось 16, его родители отправили его учиться в Академию космических исследований на Лире-7 — одном из лучших научных центров Альянса. Там он столкнулся с настоящими вызовами: строгие преподаватели, сложнейшие вычисления и конкуренция среди студентов. Но именно в этих условиях он раскрылся по-настоящему.
Он не просто изучал черные дыры — он буквально ими жил. В свободное время он создавал сложные математические модели коллапсирующих звёзд, разрабатывал гипотезы о скрытых измерениях в сингулярностях и пытался понять, можно ли использовать гравитационные аномалии для перемещения в пространстве. Однажды, когда он защищал свою первую научную работу, его профессор сказал:
— "Алан, у тебя не просто талант. У тебя настоящий голод к неизвестному. Ты не боишься заглянуть в тьму. Но не забывай, что иногда она смотрит в ответ."
Эти слова надолго врезались ему в память.
В Академии он познакомился с Эмили, студенткой-астрофизиком, которая так же, как и он, мечтала исследовать дальний космос. Они часами обсуждали гравитационные волны, парадокс информации в черных дырах и возможность существования белых дыр. Их интеллектуальные споры переросли в нечто большее, и вскоре они стали неразлучны.
Но после окончания Академии их пути разошлись. Эмили получила назначение в другой сектор, а Алан отправился работать в **Институт гравитационных исследований**, где занялся моделированием пространственно-временных разломов. Они обещали друг другу, что встретятся снова, но с годами расстояние и работа сделали своё дело. Их связь угасла, оставив в сердце Алана лёгкую тень сожаления.
Призвание
Работа в Институте не удовлетворяла его. Он чувствовал, что сидеть в лаборатории и анализировать данные — это не для него. Ему нужно было действие, настоящие исследования. Поэтому, когда ему предложили место учёного на исследовательском звездолёте Star Guardian, он не раздумывая согласился.
Теперь он путешествовал среди звёзд, изучая чёрные дыры не по расчётам, а вживую. Он мог видеть, как свет искривляется у горизонта событий, мог фиксировать неизвестные ранее эффекты гравитации. Он разрабатывал способы безопасного маневрирования у чёрных дыр и тестировал теории, которые ранее существовали только на бумаге.
Его работа стала важной частью миссий Star Guardian. Без его знаний экипаж не смог бы безопасно пересекать гравитационные разломы, а его исследования помогали находить новые пути через опасные регионы космоса.
Отношения с экипажем
Алан всегда был сосредоточен на науке, но команда Star Guardian стала для него второй семьёй. Особенно он сблизился с Джеком "Картографом", с которым они часто обсуждали пространственные аномалии. Их разговоры могли начинаться с обсуждения картографии и заканчиваться философией времени.
С Джулией "Мастерицей по цифровым системам" у него было своеобразное дружеское соперничество. Она смеялась над его "заумными терминами", а он дразнил её за приверженность к алгоритмам и цифровым моделям. Но когда дело доходило до сложных миссий, они работали как идеально слаженный механизм.
Что же касается Кэрол, капитана корабля, то между ними было негласное понимание. Алан знал, что она всегда выслушает его, если он предложит рискованный манёвр ради науки. Кэрол доверяла его знаниям, а он — её интуиции. Их отношение было профессиональным, но с оттенком взаимного уважения и тёплой дружбы.
Неопознанная тьма
Несмотря на свои знания и уверенность в математике, Алан знал, что Вселенная скрывает вещи, которые невозможно объяснить формулами. Он видел эффекты, которые не поддавались логике, находил структуры, которые не могли существовать.
Но его это не пугало.
Наоборот, это был его смысл жизни.
Каждый раз, глядя в бесконечную тьму, он чувствовал не страх, а волнение. Что, если там, за горизонтом событий, скрывается нечто, что изменит всё? Что, если он станет тем, кто сделает величайшее открытие в истории человечества?
Алан "Исследователь чёрных дыр" знал одно:
Настоящее познание — это не ответы, а вопросы.
И он был готов искать их до самого конца.