Чу, лебеди заката,
Вещающие свято,
Вечерний клич несут.
Вячеслав Иванов. «Атлантида»
В принципе, Вячеслав Иванов про Атлантиду мог бы написать и получше. Вторая и третья строка не нужны вовсе. Достаточно было бы «чу, лебеди заката». В этой строке уже есть и клич, и вечер. Однако связь лебедей с Атлантидой (что-то они про нее знают!) уловлена — и на том спасибо. И не будем уже мы, прочитав Вячеслава Иванова, безвкусно сравнивать Советский Союз с Атлантидой. Потому, что тема лебедей в Советском Союзе была раскрыта неудовлетворительно.
Что вспоминается, что приходит на ум? Фильм «Не стреляйте в белых лебедей» да песня «Над землей летели лебеди». Мы ругаем современное кино, современную эстраду. Но давайте честно — ничего хуже, чем два вышеназванных произведения быть просто не может. И современная пошлость, хоть и нагловата, но мелковата и трусовата. А вот советская пошлость была гранитна и монументальна. И все, что можно было сделать, чтобы при слове «лебеди» начинало тошнить — было сделано.
А вот такой вопрос — это случайно получилось? А можно случайно изваять гранитное изваяние? Ну так, рука дрогнула и вот на тебе... Вопрос риторический. Не только Всеволода Борисовича Левенштейна в СССР глушили — да и не глушил его никто, все прекрасно слушали... а вот клич лебедей заката прикрыли наглухо.
А что с ними было не так? Давайте разбираться. В прошлом выпуске
мы немножко почитали Упанишады и пришли к выводу, что книжка полезная и увлекательная. Но там ведь за пассажем, который мы разобрали, как раз идут стихи про лебедя. И вот они-то... но пусть каждый сам делает свои выводы. Мы только предупредим, что речь в стихотворении идет о состоянии спящего, и что при переводе мы попытались худо-бедно сохранить метр оригинала – благо русский язык позволяет.
Tad ete çlokâ bhavanti
А еще есть такие строфы
Svapnena çârîram abhiprahatyâsuptah suptân abhicâkaçîti
Çukram âdâya punar aiti sthânam hiranmayah purusha ekahamsah
Сном телесное угомонивши, неспящий спящим светить стремится,
Взяв чистое, в состояние снова входит, Муж Золотой, Единственный Лебедь.
Если вы не все поняли в этой строфе, не расстраивайтесь. Дело не в вас, в смысле. Она действительно не очень понятна (хотя индийские комментаторы веками делали вид, что все норм). Неясно, кто такие "спящие". Непонятно, что значит "взяв чистое". Тонкое тело? По смыслу вроде бы так, но словоупотребление необычно. Наконец, "входит в состояние" – понятно, что в состояние сна, но почему оно никак не квалифицировано? Явно, строфа дошла до нас в искаженном виде, но давайте сфокусируемся на том, что в ней бесспорно. "Муж Золотой" – "муж" мы уже перевели по ссылке выше как "субъект"; буквальное значение "муж" никакой маскулинности в себе не заключает (об этом еще не раз поговорим), а определение "золотой" указывает на предельно высокий для арьев статус субъектности. (Хотя есть и тибетская "Алмазная колесница", это не значит, что субъектность на Тибете еще выше. Просто кто как может, так и определяет). А что же значит "Единственный Лебедь"? Отметим с порога, что лебедей и гусей арьи не особо различали. (Название сказки "Гуси-лебеди" нас правильно сориентирует в этом смысле). Птица — символ души. В арийской и египетской традициях — однозначно. Но у египтян это больше сокол. У арьев — пожалуй, лебедь. Почему так — не знаю. Потому, что передвигается сразу в трех стихиях – водной, воздушной и земной? Но у египтян было полно всякой водоплавающей птицы, однако предпочтение они отдали не им, а тем, кто могут усесться на ветку и питаться разными сладкими плодами. Лебедь такого не может. Но может отражаться в воде? Тема интересная, но углубляться пока не будем. Ограничимся констатацией факта — да, лебедь. И перейдем к определению : "единственный". Непонятно? А такое слово — «монарх» — вы знаете? Μοναρχος — «единственный правящий?» Арийские языки сами себя объясняют. И иногда кажется, что лучше им не мешать.
Prânena rakshann aparan kulâyam bahish kulâyâd amrtaç caritvâ
Sa iyatêmrto yatra kâmam hiranmayah purusha ekahamsah
Дыханием гнездо охраняя, за пределы гнезда летит, бессмертный,
Парит, бессмертный, куда захочет, Муж Золотой, Единственный Лебедь.
«Дыханием гнездо охраняя» — под «гнездом» имеется в виду биологическое тело. Сказано точно и, надеюсь, разжевывать ничего не надо. Однако мы выше сказали — символ «души»? «Душа», очевидно связана с дыханием. Но, как видим, не тождественна дыханию. Дыхание подчинено душе. А как же nefesh из утраченного евангельского подлинника? Переводится как «дыхание», больше никак. Больше ни о чем речи нет. Никаких лебедей. К вопросу о том, как нас, арьев, разводят.
Svapnânta uccâvacam îyamâno rûpâni devah kurute bahûni
Uteva strîbhih saha modamâno jakshad utevâpi bhayâni paçyan
Летает во сне высоко и низко, бог, многие образы для себя творящий,
Бывает, и с женами веселится, смеясь, — бывает, и страхи видит.
«Для себя творящий» можно перевести и как «из себя творящий». В остальном приведенные строчки (по крайней мере, в оригинале) я бы определил как голос арийской сути. Никакие другие народы так не сказали. А если сказали, то их голоса до нас не дошли. А наши до нас доходят. И почти по-русски.
Кстати, в стихе интересное слово употреблено. Devas. «Бог». «Each soul is potentially divine». «Каждая душа — потенциально божественна», сказал Вивекананда. По-английски сказал, не на санскрите. Потому и высказывание как-то затуманилось, затерлось... Не «бог», а «божественна». И не тупо божественна, а с оговорками — «потенциально»... Может, просто — риторический прием? За которым ничего не стоит? Все же не думаю. Есть кое-какие факты чисто сентиментального порядка (о них отдельно). Есть и арийская общность. Divine и devas — слова родственные. И «Упанишады» Вивекананда знал как самого себя. В любом случае, только в их контексте его фраза играет.
Но мы, не забываем, находимся в Тамилнаду. И немало уже всякой водоплавающей и околоводной птицы мы вам на фотках выдали, а с лебедями — никак. И хоть экспедиция у нас — научная, к журналистской эффектности никто не стремится, а все-таки блеснуть перед дамами иногда хочется. Самооценку повысить... ну все такое. А нет лебедей. Цапель — сколько угодно. А лебедей — нет. Загрустили мы, но наш шеф — продувная бестия и обдирала — нам сказал: «Поехали в краеведческий музей». «А это поможет?» «Мне — да». И точно — материальное благосостояние нашего шефа поездка в краеведческий музей улучшила. А что же мы? Обрели лебединое счастье? Да обрели, конечно. Но не сразу.
Поначалу мадурайский краеведческий музей немного обескураживает. Мы уже привыкли к шику Тривандрума (в предыдущей индийской экспедиции), помнили роскошный тривандрумский музей (там даже храмовая колесница есть! Неплохо бы провести инвентаризацию по всей Индии — сколько храмовых колесниц в музеях). А в мадурайском — одни горшки. Сотню горшков посмотрели, вторую сотню... стали просто экспертами по мадурайским горшкам. И вдруг
Море. Волны. Лебединый корабль.
Были у нас в экспедиции зануды-специалисты (без таких в экспедициях тоже нельзя), объяснили скрипучими голосами: ну да, модель римского торгового корабля. Римская империя активнейше торговала с южной Индией; корабли такого типа здесь были совсем не редкость — привозили вино и металлы, отчеканенные в хорошие, отнюдь не бумажные деньги, а увозили — благовония, пряности, драгоценности, шелк. Взаимовыгодно. И конечно, не с тех времен — раньше! — пропиталась южная Индия арийским духом, но почему не предположить, что торговля с Римом ее в этой ориентации укрепила? Долгие века в средневековой Европе считали, что рай находится в южной Индии. Может ли такое быть в одностороннем порядке? В рай можно приплыть только из рая.
И конечно, только на лебединых кораблях. Лоэнгрин, Толкин... Впрочем, Толкина мы передаем в единоличную собственность Украине — он ведь специалист №1 по выдуманным странам. Однако даже в самых фейковых антикварных лавках фейк никогда не бывает стопроцентным. Хоть что-то нелиповое должно же быть... на всякий случай. Вот и по «лебединым кораблям» Толкина имеем такой симпатичный американский блог (я сначала подумал, что автор — бритиш, поскольку он прекрасно ведет чисто британскую линию «антиквариат об антиквариате»)
Раздумья о том, откуда Толкин мог взять свои «лебединые корабли», закономерно приводят автора блога к кеннингу из «Беовульфа» swanrâd — «лебединый путь», то есть, море. Но, верно отмечает автор, лебеди — птицы отнюдь не морские. Что-то не так с кеннингом? Но с кеннингом не могло быть чего-то не так. Ведь это же магическая формула. И автор предлагает остроумное решение проблемы. Swanrâd — двойной кеннинг. Где «лебедей» не надо понимать буквально, а означают они «корабли». Море — «путъ кораблей, похожих на лебедей». То есть, такие корабли у британцев были? Докинем сюда же немцев с их Лоэнгрином. А еще — Малларме.
Voit des galères d’or belles come des cygnes...
Принимаются ли свидетельства от Малларме? От поэтов — принимаются. Мы только, что цитировали стих из Упанишад, — куда от поэтов денешься? А Малларме — лучший из поэтов. Но если кому-то даже такой тяжелой артиллерии недостаточно, подключим дивизию «Флориан Гайер». Один из офицеров которой просто сказал: «лебединые корабли приплывали с Белого Острова». А что тут еще можно добавить? Что лебедь — это символ свободы? Ну да... но только пока арьи находятся в рабстве. А когда освободимся, лебедь просто станет символом движения, столь же быстрого как движение мысли. Естественного, попросту говоря.
И еще такой вопрос — корабль в Мадурае есть. Это наша экспедиция документально доказала. А есть ли в Мадурае море? Индийский океан... но он далеко. До ближайшей точки на побережье ехать 150 километров. А чтобы поближе? Ну хотя бы в часе езды? Вот эта фотография сделана в часе езды от Мадурая.
А как — это вы уже у лебедей спрашивайте, которые, как сказано в эпиграфе, «вечерний клич несут».