Во время нацистской оккупации Франции 1940–1944 годов местные власти и граждане делали выбор, который потомкам трудно понять. Режим Виши не просто подчинялся приказам Третьего рейха — он активно участвовал в преследованиях. Полицейские арестовывали евреев, чиновники управляли конфискованным имуществом, а парижские магазины торговали мебелью и вещами, отнятыми у депортированных семей. Даже Лувр пополнялся картинами из опустевших квартир: «Трофеи» войны становились экспонатами, пока их владельцы гибли в лагерях.
Многие оправдывали это «вынужденной лояльностью», но документы говорят о системе. В 1942 году только в Париже через аукционы прошли сотни еврейских домов — люди покупали стулья и книги, зная, чья жизнь оборвалась ради их «удобства». Коллаборационизм стал нормой: одни выдавали соседей, другие закрывали глаза, третьи строили карьеру под крылом нацистов.
Споры об этой эпохе не утихают. Франция до сих пор не до конца признала свою роль в Холокосте — музеи возвращают картины, но имена тех, кто их перепродавал, часто замалчивают. Вопрос остаётся: можно ли разделить вину оккупантов и «пособников», если они действовали сообща? И где грань между выживанием и предательством?
Когда в 1944 году Париж освободили от нацистов, в магазине «Левитан» обнаружили альбом с 85 фотографиями. Снимки стали уликой «Мебельной операции» — систематического ограбления квартир французских евреев. Универмаг, переоборудованный под склад награбленного, торговал всем: от столов и постельного белья до детских игрушек. Каждая вещь в каталогах «Левитана» имела печальный подтекст: её владельцы либо погибли, либо томились в лагерях.
Эта находка вскрыла масштаб коллаборационизма. Местные продавцы и покупатели знали происхождение товаров, но молчали. Сегодня альбом хранится в архивах, напоминая, как повседневность оккупации маскировала чужое горе под «обычный бизнес».
Во время оккупации Парижа нацисты дали универмагу «Левитан» двойное назначение: здесь не только продавали награбленное у евреев имущество, но и держали 795 заключённых — преимущественно женщин. Их заставляли сортировать, чинить и упаковывать мебель, посуду и даже игрушки, конфискованные из их собственных домов. Это был не просто склад, а лагерь под кодовым названием «Левитан», где люди готовили вещи для отправки в Германию, понимая, что следующей «посылкой» станут они сами.
Рабочие магазина видели, как их бывшие кровати и стулья становятся товаром для арийских семей. Каждая отремонтированная книга или платье напоминали о разрушенной жизни. После освобождения Парижа в 1944 году альбом с фотографиями «Мебельной операции» стал немым свидетелем этой трагедии.
Всё, что попадало в парижский универмаг «Левитан», тщательно снимали на плёнку. Эти фото, сохранённые в альбоме инвентаризации, сегодня — главный документ «Мебельной операции». Социолог Сара Генсбургер, изучив архив, пришла к жесткому выводу: нацисты грабили не ради наживы. Даже старые стулья, потрёпанную одежду, детские игрушки вывозили из еврейских домов. Цель была страшнее прибыли — уничтожить жертв не только физически, но и морально.
Заключённые лагеря «Левитан» (в основном женщины) ремонтировали вещи, которые сами когда-то держали в руках. Кровати, из которых их вырвали, книги, которые читали детям — всё это отправлялось в Германию как «трофеи». А люди, собиравшие эти предметы, понимали: их собственная жизнь тоже станет частью «инвентаря» Третьего рейха.
Сара Генсбургер подчёркивает: эти снимки — не просто архив. Они показывают, как нацисты методично стирали идентичность евреев — отнимая даже память о доме. Сегодня альбом — немой свидетель того, как вещи становились оружием в войне против человечности.
Даже французские интеллектуалы поддерживали оккупационный режим. Профессор Сорбонны Морис Бардеш открыто заявлял, что видел в коллаборационизме шанс «восстановить дружбу с Германией» и защитить Европу от «угрозы СССР». По его мнению, именно евреи якобы спровоцировали войну — тезис, который позже был опровергнут, но в те годы находил отклик.
Большинство французов, как отмечает Бардеш, равнодушно наблюдали за преследованиями евреев. Это признание шокирует: не страх, а повсеместное молчание позволило нацистам и их пособникам действовать безнаказанно. Даже те, кто позиционировал себя как «защитники культуры», оправдывали участие в системе, где человеческие жизни стоили меньше политических игр.
Из всех заключенных в этом трудовом лагере при магазине, 164 человека позже депортировали в лагеря смерти. Сегодня на месте этого страшного эпизода истории работает рекламное агентство. Лишь небольшая мемориальная доска на фасаде напоминает, что здесь когда-то люди платили жизнями за «инвентаризацию» чужого имущества.
Хотите узнать больше о необычных уголках планеты и погрузиться в традиции далеких народов? Подписывайтесь на канал, чтобы отправиться в захватывающее путешествие по культуре, обычаям и самым удивительным историям! 🌍