Анна смотрела в зеркало и не узнавала саму себя. Волосы, которые она годами отращивала и любовно укладывала в элегантные прически, теперь были коротко острижены и окрашены в тусклый каштановый цвет. От ее любимых ярких блуз и дизайнерских брюк не осталось и следа. Теперь в шкафу висели бесформенные платья с цветочным принтом, которые делали ее похожей на героиню советской кинокартины.
— Так гораздо приличнее, — с одобрением заметила Людмила Сергеевна, разглядывая преображение невестки. — Теперь ты выглядишь как настоящая хозяйка, а не как эти... модницы с обложек.
Анна молча кивнула, проглотив комментарий о том, что работала стилистом в модном журнале уже пять лет. Впрочем, теперь это было в прошлом. Три недели назад она написала заявление об увольнении, чтобы, как выразилась свекровь, «наконец-то заняться настоящим женским делом».
— Мой Димочка заслуживает домашнего уюта, — непрестанно повторяла Людмила Сергеевна. — Мужчине нужна забота, а не жена, которая прибегает домой за полночь.
Дмитрий пытался возражать, говорил, что гордится карьерой Анны, но мать умела так искусно закатывать глаза и вздыхать, что в конце концов он опускал руки и замолкал.
В дверь позвонили. Анна вздрогнула, мгновенно почувствовав, как напряглись мышцы шеи. Это наверняка снова свекровь решила нанести внезапный визит — проверить, как идут дела у ее «ученицы».
— Аннушка, я принесла настоящий рецепт борща! — с порога заявила Людмила Сергеевна, решительно проходя в квартиру. — То, что ты готовила в прошлый раз, борщом можно назвать только с большой натяжкой.
Она прошла на кухню, по-хозяйски открывая шкафчики и проверяя содержимое холодильника. Анна молча следовала за ней, чувствуя, как внутри разгорается пламя раздражения.
— Господи, что это? — свекровь брезгливо достала контейнер с киноа, который Анна купила вчера. — Зачем ты тратишь деньги на эти модные глупости? Димочка любит обычную гречку.
— Я просто хотела попробовать что-то новое, — тихо возразила Анна.
— Новое, новое, — передразнила свекровь. — Я сорок лет замужем была и ничего нового не пробовала. И Коленька мой, царствие ему небесное, никогда не жаловался.
Анна стиснула зубы. Сравнение с покойным свекром уже стало традиционным аргументом в любом споре. Удивительно, как идеальный образ супруга, созданный после его смерти, контрастировал с теми редкими откровениями, которые Дмитрий рассказывал о своем детстве.
— Сегодня мы будем готовить настоящий борщ, — безапелляционно заявила Людмила Сергеевна, повязывая фартук. — И тебе стоит записать рецепт, а не полагаться на эти ваши интернеты.
Следующие два часа превратились в кулинарный ад. Свекровь критиковала каждое движение Анны: слишком крупно нарезала, слишком долго варила, слишком мало соли, слишком много перца. В какой-то момент Анна чуть не расплакалась, когда Людмила Сергеевна выхватила у нее из рук ложку и демонстративно перемешала борщ «правильным» способом.
— Дима будет доволен, — наконец изрекла свекровь, пробуя готовое блюдо. — Почти как у меня получилось. Но в следующий раз постарайся лучше.
Когда за Людмилой Сергеевной закрылась дверь, Анна обессиленно опустилась на стул. Раньше она бы позвонила подруге, пожаловалась, выпустила пар. Но теперь, после очередной лекции о том, что «приличная женщина не выносит сор из избы», она даже этого себе не позволяла.
Телефон завибрировал — пришло сообщение от Дмитрия: «Задерживаюсь на работе. Буду поздно». Анна вздохнула. Теперь предстояло объяснять свекрови, почему ее драгоценный сын не оценит свежеприготовленный борщ.
*****
— Милая, ты что, плакала? — Дмитрий обеспокоенно смотрел на Анну, когда вернулся домой в половине одиннадцатого.
— Нет, просто устала, — она улыбнулась, встречая мужа в коридоре. — Твоя мама заходила, мы готовили борщ.
— Опять? — он нахмурился. — Я же просил ее не приходить без предупреждения.
— Ничего страшного, — привычно отмахнулась Анна. — Ты голоден? Хочешь разогрею?
— Нет, спасибо, я перекусил на работе, — Дмитрий прошел в гостиную и устало опустился на диван. — А почему так темно? И что случилось с твоими волосами?
Анна машинально провела рукой по коротким прядям.
— Твоя мама посоветовала сменить прическу. Сказала, что будет удобнее заниматься домашними делами.
Дмитрий удивленно приподнял брови.
— Но тебе нравились твои длинные волосы. Ты всегда говорила, что никогда их не острижешь.
— Людмила Сергеевна считает, что длинные волосы — это непрактично, — пожала плечами Анна. — Да и потом, какая теперь разница? Мне некого впечатлять на работе.
— Анют, — Дмитрий подошел к жене и взял ее за руки. — Что происходит? Последние месяцы ты сама не своя. Эта одежда, увольнение, теперь еще и волосы... Это не ты.
Анна хотела возразить, хотела рассказать, как старательно пытается соответствовать идеалу, созданному его матерью. Но вместо этого она произнесла заученную фразу:
— Я просто хочу быть хорошей женой.
— Ты и так замечательная жена, — Дмитрий прижал ее к себе. — И я женился на тебя, а не на копию моей мамы. Мне не нужно, чтобы ты менялась.
В этот момент у Анны защипало в глазах. Как же давно она не слышала от мужа таких слов! Людмила Сергеевна постоянно твердила, что ее сын просто «слишком воспитан», чтобы высказать недовольство, но на самом деле ему не нравится Аннино легкомыслие.
— Я люблю тебя такой, какая ты есть, — продолжил Дмитрий. — С твоими шумными подругами, сумасшедшими рабочими графиками и даже с этими ужасными зелеными коктейлями по утрам.
Анна рассмеялась сквозь слезы.
— Они полезные!
— Они мерзкие, — улыбнулся Дмитрий. — Но это часть тебя, и я принимаю всё.
В груди Анны затеплилась надежда, что, может быть, ей удастся вернуть свою прежнюю жизнь. Если Дмитрий действительно не хочет этих перемен, значит, все ее старания были напрасны?
*****
Неделя прошла относительно спокойно. Людмила Сергеевна уехала навестить сестру в соседнем городе, и Анна впервые за долгое время смогла вздохнуть свободно. Она даже созвонилась с бывшими коллегами и узнала, что ее место еще не занято — главный редактор надеялся, что она передумает.
Прежняя уверенность постепенно возвращалась к ней. Дмитрий был прав: она не должна была так легко отказываться от себя настоящей. В конце концов, именно эта Анна — яркая, независимая, с собственным мнением — когда-то покорила его сердце.
В субботу утром, когда Дмитрий еще спал, раздался телефонный звонок. Анна взглянула на экран — Марина, лучшая подруга Людмилы Сергеевны.
— Аннушка, здравствуй, — голос Марины звучал непривычно виновато. — Ты одна?
— Да, Дима спит, а что такое?
— Мне нужно тебе кое-что рассказать, — Марина сделала глубокий вдох. — Про Люду.
Что-то в ее тоне заставило Анну напрячься.
— Что случилось? С ней все в порядке?
— С ней-то всё отлично, — горько усмехнулась Марина. — А вот с тобой, похоже, нет. Анна, вчера на нашей встрече одноклассниц Люда хвасталась, как ловко манипулирует тобой. Рассказывала, что специально изводит тебя своими придирками, чтобы доказать Диме, что ты не подходишь для него.
Анна почувствовала, как холодеет всё внутри.
— Что?
— Она считает, что Дима заслуживает «настоящую хозяйку», — продолжила Марина. — И что ты слишком своевольная. Говорит, рано или поздно ты не выдержишь и покажешь свой характер, и тогда Дима сам всё поймет.
Анна молчала, переваривая услышанное. Все эти месяцы унижений, все попытки угодить... И всё это было частью плана?
— Почему вы мне рассказываете это? — наконец спросила она.
— Потому что это неправильно, — твердо ответила Марина. — Люда моя подруга, но в этот раз она перешла все границы. Я видела тебя на юбилее Димы — ты была такая живая, красивая. А вчера на фотографиях, которые она показывала, я тебя едва узнала. Это... жестоко.
Когда разговор закончился, Анна ещё долго сидела, сжимая телефон в руках. Внутри нее боролись обида и ярость. Как она могла быть такой слепой? Ради чего принесла в жертву свою карьеру, свой стиль, свою индивидуальность?
На кухне послышались шаги — Дмитрий проснулся.
— Доброе утро, — он поцеловал ее в макушку. — Есть планы на выходные?
Анна посмотрела на мужа долгим взглядом.
— Да, есть, — медленно произнесла она. — Мне нужно вернуть себя настоящую.
*****
Людмила Сергеевна вернулась из поездки в воскресенье вечером. Привычно, без звонка, она появилась на пороге квартиры сына с пакетом «гостинцев» и новой порцией советов для невестки.
Дверь открыл Дмитрий.
— Димочка! — воскликнула она, целуя сына в щёку. — Как вы тут без меня? Аннушка не забывала тебя кормить?
— Мама, — голос Дмитрия звучал непривычно твердо. — Нам нужно поговорить.
Людмила Сергеевна непонимающе моргнула.
— Конечно, сынок. Что-то случилось?
Они прошли в гостиную, где их ждала Анна. Людмила Сергеевна остановилась на пороге, не веря своим глазам.
Перед ней сидела совсем другая женщина. Волосы, хоть и короткие, теперь были окрашены в яркий медный цвет. Вместо застегнутого под горло платья — шелковая блуза и узкие брюки. А главное — взгляд. Уверенный, прямой, без тени прежней покорности.
— Здравствуйте, Людмила Сергеевна, — голос Анны звучал спокойно и твердо. — Присаживайтесь, нам действительно нужно поговорить.
— Что это значит? — свекровь перевела недоумевающий взгляд на сына. — Дима, что происходит?
— Мама, я всё знаю, — Дмитрий жестом предложил ей сесть. — Знаю, что ты делала с Аней, знаю про твой план.
Лицо Людмилы Сергеевны побледнело, но она быстро взяла себя в руки.
— Не понимаю, о чем ты. Я просто помогала неопытной девочке стать хорошей женой.
— Нет, мама, — Дмитрий покачал головой. — Ты намеренно издевалась над ней, чтобы разрушить наш брак. Почему? Чем Аня тебе не угодила?
Людмила Сергеевна поджала губы.
— Она слишком занята собой. Своей карьерой, своими амбициями. Такие женщины не созданы для семьи.
— Это мне решать, мама, — в голосе Дмитрия звучала такая неожиданная твердость, что свекровь даже отшатнулась. — Я выбрал Аню именно такой, какая она есть. И я люблю в ней именно то, что она имеет собственное мнение и цели в жизни.
Анна осторожно взяла его за руку.
— Людмила Сергеевна, я искренне пыталась стать такой, какой вы хотели меня видеть, — произнесла она. — Я отказалась от работы, которую люблю, от стиля, который отражает мою индивидуальность. Я готовила странные блюда по вашим рецептам, хотя Дима предпочитает совсем другое. Я делала всё это, потому что уважаю вас как мать моего мужа и хотела, чтобы вы меня приняли.
Она сделала паузу, собираясь с мыслями.
— Но теперь я понимаю, что вы никогда не примете меня, потому что не хотите. И знаете что? Это ваше право. Но у меня тоже есть право — быть собой. И я больше не буду от этого отказываться.
Людмила Сергеевна пыталась что-то возразить, но Дмитрий остановил ее:
— Мама, мы с Аней решили, что тебе нужно некоторое время побыть одной. Обдумать свои действия. Когда ты будешь готова уважать мою жену и наш выбор, мы будем рады тебя видеть.
Никогда еще Анна не видела свою свекровь такой растерянной. Краска сошла с ее лица, губы дрожали.
— Вы выгоняете меня? — прошептала она.
— Нет, мама, — мягко ответил Дмитрий. — Мы устанавливаем границы. Это разные вещи.
Когда за Людмилой Сергеевной закрылась дверь, в квартире повисла тишина. Анна и Дмитрий молча смотрели друг на друга, пока напряжение не отпустило их, и они рассмеялись — нервно, но с облегчением.
— Ты была великолепна, — Дмитрий обнял жену. — И прости, что я так долго не замечал, что происходит.
— А ты был таким решительным, — Анна уткнулась лицом в его плечо. — Я даже не ожидала.
— Она моя мать, и я люблю ее, — серьезно сказал Дмитрий. — Но ты — моя семья. И никто не имеет права разрушать то, что мы построили.
Анна подумала о завтрашнем дне. О том, что позвонит своему редактору и узнает, не передумал ли он. О том, что вернется ее прежняя жизнь — с безумными дедлайнами, креативными встречами и ощущением, что она занимается тем, что действительно любит.
А еще она подумала о свекрови. Возможно, когда-нибудь им удастся найти компромисс. Не сейчас, не сразу. Но, может быть, когда Людмила Сергеевна поймет, что проиграла эту битву, она сможет принять Анну такой, какая она есть. В конце концов, их объединяет любовь к одному и тому же человеку.
Анна подошла к зеркалу и критически осмотрела свое отражение. Медный цвет волос, конечно, был импульсивным решением. Но ей шло. И это был первый шаг к возвращению — не к прежней Анне, а к новой. К той, которая прошла через испытание и стала сильнее.
— Знаешь, что самое странное? — задумчиво произнесла она. — Я благодарна твоей маме.
— За что? — удивился Дмитрий.
— За то, что она показала мне, как легко можно потерять себя, если позволишь другим диктовать, какой тебе быть, — Анна улыбнулась. — Этот урок я никогда не забуду.
И в этих словах была ее личная победа.