Петру Мирошниченко 41 год, он родился в Казахской ССР, а в Россию приехал в 2023 году — целенаправленно для того, чтобы вступить в вооружённые силы и выполнять боевые задачи специальной военной операции.
«У меня друзья воевали, дед три войны прошёл. Когда видишь, как умирают дети, когда там такая вакханалия творится — невозможно смотреть. Думаю, любой нормальный мужчина сделал бы так», — объясняет свою мотивацию собеседник.
Читайте его историю в материале ИА "Регнум", который публикуют "Известия".
Полгода Петр отвоевал по контракту. Отдыхать некогда, хотел приехать в Санкт-Петербург, заключить новый контракт и назад — на фронт, к своим ребятам, но проблемы появлялись одна за другой. Все — бюрократические, и сыплются они потому, что миграционные службы, с которыми необходимо контактировать гражданину Казахстана, не принимают во внимание обстоятельства, действуя в соответствии с собственными инструкциями и внутренними установками.
Последняя проблема появилась в миграционном центре в Сахарово, где участник СВО столкнулся с откровенной грубостью и нежеланием сотрудников помочь ему получить российское гражданство.
Еще в декабре 2023-го, когда Мирошниченко только приехал в Россию, он сразу же занялся всем необходимым для того, чтобы попасть на фронт. Но пока он проходил врачебную комиссию, согласование с ФСБ и прочие процедуры, у него закончился срок действия миграционной карты. За этим последовало суровое решение: выдворение из России.
Апелляция не помогла, не помогало ничего, и сотрудники полиции не захотели пойти навстречу.
«Тогда я перешел границу Казахстана и России, меня осудили за незаконное пересечение. Должны были отправить в Казахстан, но выписали штраф 10 тысяч, выпустили из зала суда, я сел в автобус и уехал в Луганск. Там сразу подписал контракт», — вспоминает Мирошниченко.
Отслужив положенные полгода, Пётр не ожидал вновь столкнуться с проблемами. Но оказалось, что с такой миграционной историей, как у него, избежать этого невозможно. Вернуться в Казахстан — тоже: посадят за наёмничество. А он туда и не собирался, он хотел легализоваться в России и поехать обратно, на фронт.
Поэтому боец обращался за помощью в прокуратуру, в другие ведомства — всё без толку. Контракт он заключал не с Минобороны, а с добровольческим формированием ЧВК «Редут», поэтому в настоящий момент мужчине нужно пройти медосмотр для получения удостоверения беженца и дальнейшего оформления документов в этом статусе.
Медосмотр и документ — это в Сахарово, главном миграционном центре Москвы. Пётр знал: согласно указу президента, участники СВО имеют право без очереди проходить в миграционных учреждениях, и решил воспользоваться этим правом.
Но все оказалось не так, как он ожидал.
В миграционном центре Мирошниченко получил талончик «8000-е место в очереди», а сотрудница, которой он показал удостоверение участника боевых действий, не глядя, просто послала матом.
«Я подошёл к другим сотрудницам. Одна сидела, заполняла бланки для двоих мужчин —узбеков или таджиков, вторая сидела за компьютером. Я говорю: почему так вышло? Почему ваша девушка нагрубила? По закону положено, а вы не делаете. Она мне отвечает: иди отсюда или вызовем охрану. Я вышел, ко мне подошёл какой-то парень, говорит: «Это бесполезно, тут ты ничего не сделаешь. И смысла сидеть и ждать нет: очередь до Нового года», — рассказывает собеседник ИА Регнум.
Член Совета при президенте Российской Федерации по правам человека (СПЧ) Кирилл Кабанов, прилагающий усилия для того, чтобы история Петра закончилась благополучно, уверен: всё можно решить, когда подход — человеческий.
«Эта история показала, что у нас даже в столице отсутствует единый регламент официального обслуживания участников СВО, ветеранов боевых действий, — отмечает в разговоре с ИА Регнум член СПЧ. — То есть они ветераны, а нам это безразлично? А у нас — хамство? Человек, который себе позволяет такое, должен понимать, что он будет как минимум уволен. Но, к сожалению, у нас чаще всего пытаются оправдать структуру, а не сделать правильные выводы».
По мнению Кабанова, проблема может быть в деньгах. Сахарово — центр, принадлежащий Москве, он приносит в московский бюджет миллиарды рублей в год, но и зарабатывает «для себя», продавая места в очередях.
Если проблемы Петра Мирошниченко в России связаны с тем, что формально он — иностранец, то в родной Казахстан он вернуться не может ни при каких обстоятельствах. Там он окажется в тюрьме за наёмничество и участие в вооружённом конфликте.
Кирилл Кабанов подчёркивает: история Петра совсем не уникальна, он знает и других военнослужащих из Казахстана, и ситуации у них точно такие же.
«Мы говорим, что это наши союзники, но они всё равно ориентируются на Запад, у них возбуждаются уголовные дела против тех, кто воевал на стороне России. А вот против тех, кто воюет в ВСУ, — нет, таких историй никто не слышал», — отмечает он.
Действительно, подобные истории не только про граждан Казахстана, но и, например, соседней Киргизии, становятся широко известными. Год назад все СМИ писали о киргизском гражданине Аскаре Кубанычбеке уулу, которого на Родине осудили за участие в СВО — сейчас он воюет в Курской области.
История с документами Мирошниченко в ближайшее время закончится, и он сможет снова отправиться в зону СВО, уверяет Кабанов. Его дело сдвинулось с мёртвой точки лишь благодаря неравнодушному отношению активистов, СПЧ, Главного управления МВД по вопросам миграции, блогеров и журналистов, которые писали о нём в соцсетях, привлекая внимание общественности.
Но таких людей, как Пётр, много. Являясь гражданами других государств (в том числе бывших советских республик), они приезжают, чтобы рисковать своими жизнями, а порой и отдать их за интересы России. Конечно же, они не могут, не должны сталкиваться с хамством, безразличием и бюрократическими проволочками. Но иногда такое понимание приходится проталкивать с трудом.
