Никифор в пятнадцатый раз за утро поправил свой лабораторный халат. Нет, он не нервничал. Ну, может, чуть-чуть. Просто сегодня был тот самый день. День, когда он, наконец, раскроет секрет идеального космического обеда. Его репутация висела на волоске. Если он провалится, Ануфрий будет дразнить его до конца дней.
— Никифор, — раздался голос Ануфрия с другого конца лаборатории, где пробирки булькали, а инопланетные растения дёргались, как дети, объевшиеся сладкого. — Ты выглядишь так, будто собираешься сделать предложение космической картошке.
Никифор бросил на него взгляд, который мог бы разрезать одну из этих извивающихся лиан. — Я серьёзен, Ануфрий. Это не просто эксперимент. Если мы стабилизируем эти ингредиенты, это может изменить всё — от дипломатии до меню в нашей столовой. Ну, знаешь, чтобы оно перестало быть таким унылым.
Ануфрий фыркнул, откинувшись на стул так, что тот заскрипел под его весом. — Да, конечно. Ничто так не говорит о дипломатическом прорыве, как суп, который пытается съесть твою ложку.
Никифор проигнорировал его и вернулся к своему столу, где лежали странные ингредиенты, словно подозреваемые на месте преступления. Тут были голубые водоросли с Эпсилона-9, которые пахли подгоревшими тостами и растворяли металлические вилки. Рядом пульсировал красный фрукт — Зогберри, который, по слухам, улучшал настроение (хотя никто не знал, делает ли он тебя счастливым или склоняет к убийству). И, конечно, главный козырь — банка с надписью «Ксеноновая приправа № 42», содержимое которой меняло цвет, как будто не могло определиться, кто оно такое.
Внезапно в лабораторию ворвался директор Градов, как всегда, без стука. Его ботинки цокали по полу с военной точностью, а галстук был завязан так туго, что, казалось, душил любую попытку юмора.
— Что это за бардак? — спросил он, указывая на стол Никифора. — Это что, арт-инсталляция? Потому что я такого не одобрял.
— Нет, шеф, — ответил Никифор, выпрямляясь. — Это мой новый проект. Идеальный космический обед. Блюдо, которое объединит вкусы всей галактики и при этом будет безопасным для человека.
Градов поднял бровь. — Безопасным? На прошлой неделе ты подал мне что-то, что превратилось в рой дронов посреди десерта.
— Это был небольшой просчёт, — пробормотал Никифор.
— Небольшой? — повторил Градов. — Ты знаешь, сколько времени ушло на восстановление Wi-Fi?
Ануфрий сдержал смешок, за что получил ещё один убийственный взгляд от Никифора. Градов вздохнул, потирая переносицу, словно пытаясь предотвратить головную боль.
— Слушай, Никифор, — сказал он. — В следующий четверг у меня важные послы. Если хочешь произвести на них впечатление и сохранить работу, уберись тут и сделай так, чтобы ничего не взорвалось.
С этими словами он развернулся и вышел, оставив после себя запах лосьона после бритья и ощущение надвигающейся катастрофы.
***
К середине дня всё пошло наперекосяк. Водоросли отказывались смешиваться, соскальзывая с лопатки, как угри. Зогберри пульсировали всё агрессивнее, словно издеваясь над Никифором. А Ксеноновая приправа № 42? Она вообще устроила шоу, вытекая из банки и формируя фигуры, которые подозрительно напоминали неприличные жесты.
— Это просто смешно, — пробормотал Никифор, тыкая в приправу палочкой для еды. — Они как будто живые.
— Они живые, — вмешался Ануфрий, жуя чипсы, которые он пронёс вопреки запрету на земную еду. — Ты думаешь, инопланетяне заботятся о сроках годности? У этих штук, вероятно, есть чувства.
— Это бред, — огрызнулся Никифор. Но в глубине души он начал сомневаться. Водоросли жужжали, когда он отворачивался, а Зогберри тянулись к нему, когда он брал сахар. Что-то тут было не так.
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату влетела стажёрка Маша с планшетом в руках. — Ребята, у нас проблема!
— Что ещё? — застонал Никифор.
— Это меню для банкета, — сказала она, задыхаясь. — Кто-то заказал пятьдесят галлонов желе из марсианских медуз. И угадайте что? У них аллергия на заменители желатина.
Ануфрий чуть не подавился чипсиной. — Подожди, ты серьёзно? Настоящие марсиане? Маленькие зелёные человечки с антеннами?
— Они не зелёные, — поправила Маша. — Скорее бледно-лавандовые. И их антенны светятся, когда они злятся.
— Отлично, — пробормотал Никифор, потирая виски. — Светящиеся антенны — это именно то, что нам сейчас нужно.
***
К вечеру Никифор начал подозревать, что ингредиенты не просто капризничают — они объединились против него. Водоросли выстраивались в узоры, похожие на древние руны. Зогберри начали напевать мелодию, подозрительно похожую на «Happy Birthday to you». Даже Ксеноновая приправа № 42, казалось, что-то замышляла, медленно приближаясь к плите.
— Ладно, серьёзно, — сказал Ануфрий, пытаясь разрядить обстановку. — А что, если это не просто ингредиенты? Что, если они шпионы?
Никифор замер. Идея казалась безумной, но... почему водоросли сопротивляются смешиванию? Почему Зогберри так реагируют на прикосновение? И почему приправа меняет цвет, как хамелеон на энергетиках?
— Может, ты прав, — неохотно признал Никифор. — Но если они шпионы, чего они хотят?
Ануфрий пожал плечами. — Может, они изучают наши кулинарные привычки. Ну, знаешь, для будущего вторжения.
Никифор усмехнулся. — Если они вторгнутся, основываясь на нашей еде, мы обречены. Ты видел лазанью в столовой?
***
Поздно вечером, когда все разошлись, Никифор остался в лаборатории, решив разгадать тайну. Он установил камеры, чтобы поймать ингредиенты с поличным. Затем он притворился, что работает, наблюдая за мониторами.
Сначала ничего не происходило. Но потом... водоросли засветились, Зогберри начали пульсировать в такт, а Ксеноновая приправа № 42 вылезла из банки, как любопытный ребёнок. Вместе они образовали светящееся послание:
МЫ НЕ ЕДА. МЫ ХУДОЖНИКИ. ПЕРЕСТАНЬТЕ ПЫТАТЬСЯ НАС ГОТОВИТЬ.
Никифор замер. Всё стало ясно. Это были не ингредиенты — это были творцы, выражающие себя через вкус и текстуру. Они не хотели быть съеденными — они хотели, чтобы их ценили.
На следующее утро Ануфрий застал Никифора, расставляющего водоросли, Зогберри и приправу на витрине.
— Что это? — спросил он, моргая.
— Это выставка, — с гордостью ответил Никифор. — Праздник межгалактического искусства. Мы не будем их готовить — мы будем их показывать.
Ануфрий ухмыльнулся. — Значит, никаких взрывающихся десертов?
— Никаких, — ответил Никифор. — Только съедобное искусство. И, надеюсь, меньше дипломатических скандалов.
Когда Градов зашёл в лабораторию, он остановился, уставившись на витрину. Никифор замер, ожидая худшего. Но директор кивнул.
— Наконец-то, — сказал он, — что-то, что не закончится судебным иском.
Кризис был предотвращён. Послы были в восторге, водоросли жужжали от счастья, а Ксеноновая приправа № 42 мирно мерцала в своей банке.
А Никифор и Ануфрий усвоили два урока: вселенная иногда шутит, а иногда оказывается умнее тебя.
Рекомендую почитать: