Браться за определение «соборности» и вообще говорить по этому поводу это как пытаться вычерпать море ложкой. Все, что я скажу, скорее всего, будет лишь приближением, но все-таки попытаюсь. Потому что, с моей точки, соборность есть вообще ключевая характеристика нашего русского народа. Если вы пришли сюда за самим определением, и определением самым общим, то давайте обратимся к философии Аристотеля, где «τό καθ'öλου» («то кафолоу») означает общее, что существует в частных явлениях. Если быть точнее, общая идея. Таким образом, идея существует в предметах как их основа и истина, и через идею происходит единение различных явлений жизни. Впрочем, вы спросите, причем здесь соборность. От греческого слова, которое использовал Аристотель, мы найдем однокоренное в Никео-Цареградском символе веры, принятого нашим православием: «καθολικήυ». Слово это переведено на русский как «соборная» и содержится в следующих словах из символа веры: «Во Еди́ну Святу́ю, Соборную и Апостольскую Церковь». Получается, тут про собор не как место и помещение говорится, а как про общую объединительную идею.
Ну подождите, а вот это «кафоликос» смутно похоже на слово «католический», спросите вы. А мы ведь с вами знаем, что у католиков вера от нашей отличается. Они уж точно должны быть соборнее нас, раз это в название церкви поставили. Но тут есть разница в понимании. Единение католичество понимает только во внешнем и количественном смысле, то есть, в умножении церквей по всему миру. Согласно взглядам католичества, чем больше католических храмов есть, тем лучше - это и есть умножение веры. Их «кафоличность» именно что про соборы как постройки. Православная же «кафоличность» имеет другое, скорее качественное определение. Словами священника Сергея Булгакова, кафоличность (т.е. наша соборность) есть проявление того, «что является наиболее глубоким и внутренним, потому именно является и всечеловеческим, ибо соединяет человечество, которое является разъединенным на поверхности эмпирического бытия». Иными словами, если мы настроим множество церквей по всему миру, никакого единения человечества через веру само собой не произойдет, потому что единение есть прежде всего процесс духовный. Мы можем истинно объединиться только через общий дух и идею. Может, поэтому в нашей православной истории такого западного явления, как крестовые походы, никогда не было. Как-то не чувствовали мы необходимости умножать веру вот так, чисто количественно, через силу и принуждение. Идти кого-то обращать, да еще с мечом - зачем это…
Но я чувствую, друзья, что мы с вами в лингвистике увязать начинаем. Или сейчас пустимся католиков обличать во главе с Папой Римским. Но нет, цель у меня другая. Вот я в начале текста эдак смело поставил, что соборность есть наша, то есть, русских, ключевая характеристика. Я не имел в виду чисто церковное понятие соборности, хотя именно оттуда оно происходит и именно там соборность проявляет себя наиболее чисто и полно. Нет, понятие соборности относится ко всей нашей жизни. Даже у материалиста, который строит коммунизм, который крушит при этом православную церковь, как было у нас в начале XX века, все равно есть эта идея единения. Мы, даже если уходим от Божьей правды, все равно верим в единство через общий труд, в то, что человек не должен помыкать человеком, в служение единому целому и сверхличной идее. Иначе нельзя объяснить тот рьяный порыв, с которым народные массы отвергли попытки нашествия капитализма на нашу страну в XX веке. Тут вообще страшный парадокс в нашем периоде коммунизма заключается. Отвергая церковь, Советский Союз, через идею бесклассового трудового общества, в котором каждый трудится для всех и работает на единое целое, тем самым воплощал как раз христианские идеалы. Конечно, когда это из-под палки делается, тогда соборность уже никакая не соборность, а лишь коллективизм, то есть, единение по договору и через принуждение. Ключевой элемент соборности - единение людей происходит свободно и должно исходить, прежде всего, из любви к ближнему. А искренней любви к ближнему не может быть, пока не будет любви к Богу.
Поэтому нет ничего удивительному, когда после падения СССР наше православие восстало из пепла - оно было не искоренено, а лишь отодвинуто на задний план, чтобы люди почувствовали, хотя бы из под палки, как это хорошо, когда есть единая цель и идея, которая распространена на всю страну (а то и мир). Ностальгия людей, живущих в СССР, есть, подозреваю, ностальгия именно по этому общему смыслу, общему назначению и пониманию, что ты работаешь на создание чего-то большего, чем ты сам. Вместе с тем крушение Советского Союза показало, что такое единение в рамках жесткой государственной системы невозможно, потому что в ней неизбежно отсутствуют элементы любви и свободы. Они заменяются патологиями, вроде культа вождя, веры в страну, любви к Родине и так далее. Тут я конечно, не говорю, что страну и Родину не надо любить и не надо в них верить. Я про то, что страна и Родина понятия весьма расплывчатые и сильно зависящие от текущей геополитической обстановки.
«Да какое православие? - вы мне, - Сейчас вон вообще все индивидуалисты, для себя живут. Сейчас всего в достатке, удовольствий всяких, кто о Боге думает?». Это, конечно, в каком-то смысле верно, но дайте время. Наш человек от этого индивидуализма скоро взвоет, потому что вот это вот наше православное чутье в каждом, из-за которого мы и коммунизм начали строить в пику капитализму, никто не отменял. Я искренне убежден, что нашему русскому человеку индивидуализм в глубине души вообще противен. Давайте вообще индивидуализм этот рассмотрим хорошенько. На чем он основан? Вот есть такое вот отдельное Я, которое хочет все для себя и для себя, ну или допустим для своих родных и друзей тоже. Но и все, остальные люди чужие, им не доверяем и так далее, думаем только о себе. Вы сами не чувствуете, как нелепо такое сознание иметь в такой стране, как Россия? Такое сознание может быть в Европе, потому что там люди задыхаются в своем давно изведанном пространстве культуры и экономики, там все исчислено и определено, там деревня сразу переходит в город и вообще кажется уголка нет, не освоенного человеком. Конечно, там, на Западе, все индивидуалисты и все друг другу волки, потому что чуть что - лакомый кусочек твой кто другой ухватит. А других кусочков и нет, раз все так плотно. А наша огромная Россия, страна возможностей? Тут вообще смешно за стеночками какими-то сидеть, тут наша широкая душа требует единения с другими от такого-то раздолья и предчувствия возможностей, от самого потенциала, который наша огромная земля в себе заключает. Это, конечно, не значит, что надо хищнически бросаться на Россию и все осваивать. Я тут только про саму идею - огромность России есть прежде всего свойство метафизическое. Ее огромность это одновременно и богатство, и ответственность. Ни одна страна в мире такого не знает, и это накладывает отпечаток в нашей русской душе. Отсюда в нас и богатство духа, но в то же время и готовность нести крест ответственности. А это все непосредственно православные качества. Кто это осознает, тому уже гораздо легче жить в России станет.
Но, впрочем, я же говорил про соборность. Так вот соборность наша есть прямое противопоставление индивидуализму. Соборность это некое интуитивное понимание, что мы все в жизни и обществе связаны и что действия каждого человека - прямо или косвенно - влияют на другого человека и на настоящее и будущее всех людей такими путями, которые никакое единичное сознание и даже никакой компьютер с наилучшими ИИ-алгоритмами не охватит. И, что более важно, мы все совместными действиями корректируем себя и общество в целом так, чтобы жить в истине, любви и взаимопонимании. Не случайно там, на Западе, понятия соборности, или сходного с ним, и нет даже. Нечто похожее на соборность имеют азиатские страны, по крайней мере, Китай и Япония, где люди осознают свою ответственность друг перед другом в обществе и тоже работают и трудятся на общую идею. Вот, кстати, с Китаем в будущем у нас вполне могут быть общие точки единства на этой почве. Я прекрасно помню, как на первом курсе университета братался с китайцами, которые учились в России по обмену. Впрочем, именно намерения брататься у меня не было, я лишь старался помочь в учебе моим одногруппникам. Разъяснял им трудные слова, подсказывал, как лучше сделать домашнее задание. В то же время интересно познать их культуру было. Каково же было мое удивление, когда меня пригласили на совместный обед в китайский ресторан (а едят китайцы всегда группами все вместе за одним столом), потом постоянно звали к себе в гости и дарили подарки. Признаться, даже неловко было от того, как тепло они относились ко мне в ответ на мою скромную помощь.
Кто-то мне скажет, что то, что я описал, это утопия. Что ж, может и так. Но вот лично я верю, что по-другому наше общество никак функционировать не сможет или опять зайдет в тупик, как было с СССР. Да и, впрочем, я не один в этом воззрении. Напоследок процитирую нашего Федора Михайловича Достоевского. В очерке «Зимние заметки о летних впечатлениях» он так писал о своем понимания «братства» в противоположность европейскому:
«В чем состояло бы это братство, если б переложить его на разумный, сознательный язык? В том, чтоб каждая отдельная личность сама, безо всякого принуждения, безо всякой выгоды для себя сказала бы обществу: "Мы крепки только все вместе, возьмите же меня всего, если вам во мне надобность, не думайте обо мне, издавая свои законы, не заботьтесь нисколько, я все свои права вам отдаю, и, пожалуйста, располагайте мною. Это высшее счастье мое - вам всем пожертвовать и чтоб вам за это не было никакого ущерба. Уничтожусь, сольюсь с полным безразличием, только бы ваше-то братство процветало и осталось". А братство, напротив, должно сказать: "Ты слишком много даешь нам. То, что ты даешь нам, мы не вправе не принять от тебя, ибо ты сам говоришь, что в этом все твое счастье; но что же делать, когда у нас беспрестанно болит сердце и за твое счастие. Возьми же все и от нас. Мы всеми силами будем стараться поминутно, чтоб у тебя было как можно больше личной свободы, как можно больше самопроявления. Никаких врагов, ни людей, ни природы теперь не бойся. Мы все за тебя, мы все гарантируем тебе безопасность, мы неусыпно о тебе стараемся, потому что мы братья, мы все твои братья, а нас много и мы сильны; будь же вполне спокоен и бодр, ничего не бойся и надейся на нас»
***
Благодарю, что дочитали до конца. Если есть с чем поспорить, пишите в комментарии - мне интересно альтернативное мнение. Также вы можете подписаться на канал. Пишу обо всем, что меня поражает и увлекает - более всего, о современных культуре и технологии.