За горизонтом трав: Новая глава
Первый год в доме Варвары был самым трудным. Деревенские смотрели на меня с подозрением, словно ждали, что однажды я превращусь в чёрную кошку или улечу на метле. Дети обходили дом стороной, старики крестились, проходя мимо. Но боль не выбирает, кому её терпеть, и постепенно люди начали приходить.
Сначала это была старая Лукерья, у которой так разболелись суставы, что она не могла даже хлеб себе нарезать. Я заварила ей отвар из тех трав, что описаны были в книге Варвары, смешала мазь из пчелиного воска и сосновой живицы. Через неделю Лукерья уже могла сама воду из колодца доставать.
Потом пришла молодая Настя, что никак не могла ребёнка выносить — третий выкидыш за два года. Я долго сидела с ней на крыльце, слушала её историю. Книга Варвары предлагала разные средства, но когда я смотрела на осунувшееся лицо Насти, понимала: не в травах дело. Мы говорили до рассвета — о её муже, который пил и бил её, о свекрови, что изводила упрёками, о страхе перед будущим. На рассвете я сказала ей: "Не родит душа, когда страх её сковывает. Уходи от мужа, Настя. К родителям возвращайся". Через полгода она уехала в город, устроилась работать в больницу санитаркой. Иногда пишет мне письма — говорит, что встретила хорошего человека, что жизнь налаживается.
Я начала понимать, что Варвара имела в виду, когда говорила: "Лечи не болезнь, а человека". Часто люди приходили не столько за травами, сколько за словом, за взглядом, за прикосновением к чему-то большему, чем их обыденная жизнь. Я училась слушать не только то, что они говорили, но и то, о чём молчали.
***
Второй год принёс перемены. Сад вокруг дома преобразился, словно сама земля чувствовала, что у неё новая хозяйка. Травы, посаженные мной, росли буйно, цветы распускались даже в неурочное время. Пчёлы слетались на мой огород, как на праздник, и мёд, который я собирала, имел особенный вкус — тёрпкий, с нотками таинственной горечи.
В деревне ко мне стали привыкать. Уже не шептались за спиной, не отводили детей в сторону, когда я проходила мимо. Кто-то даже начал здороваться первым. Лукерья, поправившись, рассказала всем, что я "Варварина преемница, только добрее". Эти слова странно ранили меня — разве Варвара не была добра? Но я понимала, о чём говорила старуха: Варвара несла на себе печать одиночества и горя, которые сделали её отстранённой, почти чужой для людей. А я, пережив свои потери, всё ещё хотела быть среди людей, быть понятой и принятой.
В тот год я завела кошку — чёрную, как ночь, с зелёными глазами, в которых иногда мне чудился насмешливый взгляд Варвары. Кошка появилась сама, просто пришла однажды утром и осталась. Я назвала её Ночкой, и она стала моей первой ученицей — следила за тем, как я собираю травы, как варю отвары, как перебираю семена. Иногда она подталкивала лапой какую-нибудь траву или корешок, и я понимала: это то, что нужно для лечения.
Именно Ночка привела ко мне Таню, дочь лесника. Кошка вдруг исчезла на два дня, а потом вернулась с девочкой лет двенадцати — хрупкой, с серьёзными глазами и веснушками на бледном лице.
— Ваша кошка за мной пришла, — сказала Таня, стоя на пороге. — Два раза приходила и вот, я решила пойти за ней.
Я пригласила девочку в дом, налила ей чай с мятой и мёдом. Таня пила маленькими глотками, оглядывая комнату с любопытством, но без страха.
— Красиво у вас, — сказала она. — И запах необычный. Как будто... как будто все времена года сразу.
Я улыбнулась, узнавая в её словах своё первое впечатление от дома Варвары.
— Ты часто в лес ходишь? — спросила я.
— Каждый день, — кивнула Таня. — Папа говорит, что я лес чувствую лучше, чем он сам. Я знаю, где грибы будут расти, ещё до того, как они появятся. И с животными разговариваю... — она замялась, словно боялась, что я буду смеяться.
— Это хороший дар, — сказала я серьёзно. — Такой нужно беречь и развивать.
С тех пор Таня стала захаживать ко мне почти каждый день. Сначала просто сидела, смотрела, как я работаю. Потом начала помогать — перебирать травы, развешивать их для просушки, толочь коренья. У неё были ловкие руки и острый ум. Она быстро запоминала названия растений, их свойства, способы приготовления.
Иногда мы ходили в лес вместе. Таня показывала мне тропинки, известные только ей, места, где растут редкие травы, где можно найти целебную глину или особенный мох. Она научила меня слушать лес — не только ушами, но всем телом, всей душой.
— Лес говорит, — объясняла она, прикладывая ухо к стволу старой сосны. — Только не словами, а чем-то другим. Ты услышишь, если будешь очень тихой внутри.
И я училась быть тихой, отключать бесконечный поток мыслей, вслушиваться в тишину, которая оказывалась полна звуков, шорохов, шепотов.
***
Третий год принёс испытания. Весной разлилась река, затопив низину, где стояла половина деревенских домов. Люди спасались на чердаках, вода поднималась всё выше, и казалось, что стихия поглотит всю деревню.
Мой дом стоял на возвышенности и не пострадал, но я видела, как ползла вода, подбираясь к огородам, к кладбищу, к старым липам у церкви. Что-то подсказывало мне: это не просто паводок, что-то ещё причина.
Я открыла книгу Варвары, листая страницы в поисках подсказки. Нашла запись о великом наводнении 1953 года. Варвара писала: "Не стихия бунтует, а земля плачет. Найди причину слёз, и вода уйдёт".
Всю ночь я просидела у окна, глядя на подступающую воду, пытаясь понять, о чём говорила Варвара. Под утро пришло озарение: новая лесопилка, которую построили в прошлом году выше по течению. Они перекрыли древний ручей, спрямили русло реки для удобства сплава.
Я оделась и пошла к реке. Стояла на берегу, глядя на бурлящую воду, и вдруг увидела её — не глазами, а чем-то другим, тем, чему учила меня Таня. Увидела, как вода огибает поваленные деревья, как натыкается на искусственные преграды, как ищет свой древний путь и не находит его.
Всю следующую неделю я ходила по домам, говорила с людьми, собирала подписи под обращением к властям. Ко мне присоединился старый Петрович, бывший инженер, который давно предупреждал о возможных последствиях строительства лесопилки. Вместе мы составили письмо и поехали в район.
Нас не хотели слушать. Чиновники отмахивались, говорили о "природных катаклизмах" и "форс-мажорных обстоятельствах". Но мы не отступали. Каждый день приходили, сидели в приёмной, требовали встречи с главой района.
На пятый день нас наконец приняли. Я говорила тихо, но твёрдо. Рассказала о том, что происходит с рекой, о том, что знаю из книги Варвары, о том, что видела своими глазами. Петрович добавил технические детали, расчёты, схемы.
Глава района смотрел на нас с недоверием, но потом что-то изменилось в его взгляде. Может быть, он вспомнил свою бабушку, которая тоже знала какие-то старые секреты. Может быть, устал от бесконечных жалоб и отчётов о затоплении. А может, просто увидел в нас не сумасшедших, а людей, которые действительно хотят помочь.
Через две недели приехала комиссия. Осмотрели лесопилку, реку, затопленные дома. Ещё через месяц начались работы по восстановлению естественного русла реки и строительству дополнительных водоотводных каналов.
Когда вода наконец отступила, и люди начали возвращаться в свои дома, ко мне пришла делегация от деревни. Трое мужчин и две женщины стояли на пороге, переминаясь с ноги на ногу.
— Спасибо тебе, — сказал наконец Михалыч, самый старый из них. — Если б не ты, так и жили бы мы теперь на чердаках, как водяные крысы.
Я пригласила их в дом, напоила чаем. Они сидели за столом Варвары, пили из её чашек, и я вдруг с пронзительной ясностью поняла: вот оно, моё место в мире. Не в городе, среди суеты и шума, а здесь, в этом доме на краю деревни, среди людей, которые постепенно становятся моей семьёй.
***
Четвёртый год начался с тревожных новостей...
Продолжение будет...
***
По алгоритмам платформы дзен.ру для продвижения канала очень важна обратная связь от подписчиков. Потому, буду, вам, очень благодарна за лайки и комментарии. Да и меня будет это больше мотивировать писать новые интересные истории ...🫰❤️🙏