Найти в Дзене

«У тебя есть сутки на сборы — я женюсь на другой»

Карие глаза Насти не отрывались от экрана телефона. Сообщение, пришедшее от Андрея, никак не укладывалось в голове: «У тебя есть сутки на сборы — я женюсь на другой». Она перечитала его в третий раз, надеясь найти хоть намек на шутку. Но нет — каждая буква била наотмашь, как пощечина. За окном моросил типичный для октябрьского Питера дождь, капли стекали по стеклу, размывая огни вечернего города. — Мам, ты представляешь, что он написал? — Настя протянула телефон матери, сидевшей в кресле с недовязанным шарфом. Елена Петровна поправила очки и вчиталась в сообщение. Её руки, державшие спицы, слегка задрожали. — Господи, да как же так? Вы же собирались пожениться через месяц! Платье заказали, ресторан... — она осеклась, увидев, как дочь сжала кулаки до побелевших костяшек. Три года отношений. Тысячи совместных фотографий. Кольцо с аметистом, которое он подарил на предложение руки и сердца. Все рушилось, как карточный домик. — Позвони ему! — решительно с

Карие глаза Насти не отрывались от экрана телефона. Сообщение, пришедшее от Андрея, никак не укладывалось в голове: «У тебя есть сутки на сборы — я женюсь на другой».

Она перечитала его в третий раз, надеясь найти хоть намек на шутку. Но нет — каждая буква била наотмашь, как пощечина. За окном моросил типичный для октябрьского Питера дождь, капли стекали по стеклу, размывая огни вечернего города.

— Мам, ты представляешь, что он написал? — Настя протянула телефон матери, сидевшей в кресле с недовязанным шарфом.

Елена Петровна поправила очки и вчиталась в сообщение. Её руки, державшие спицы, слегка задрожали.

— Господи, да как же так? Вы же собирались пожениться через месяц! Платье заказали, ресторан... — она осеклась, увидев, как дочь сжала кулаки до побелевших костяшек.

Три года отношений. Тысячи совместных фотографий. Кольцо с аметистом, которое он подарил на предложение руки и сердца. Все рушилось, как карточный домик.

— Позвони ему! — решительно сказала мать. — Может, это какое-то недоразумение?

Настя набрала знакомый номер. Гудки. Один, второй, третий... «Абонент временно недоступен».

— Не берет трубку, — её голос дрогнул. — Мам, я съезжу к нему. Должно же быть какое-то объяснение!

Накинув куртку, Настя выскочила под дождь. Холодные капли смешивались со слезами, но она этого не замечала. В голове крутились обрывки воспоминаний: их первая встреча в кофейне, где она работала бариста; совместный отпуск в Крыму; как он ухаживал за ней, когда она болела гриппом...

Такси остановилось у знакомого дома на Васильевском острове. Настя взлетела на четвертый этаж. Дверь открыла его мать, Вера Николаевна.

— А, это ты... — в её голосе слышалась неловкость. — Андрей просил передать, что разговаривать не будет. Все уже решено.

— Как решено? — Настя почувствовала, что задыхается. — Вера Николаевна, пожалуйста, мне нужно с ним поговорить!

— Настенька, — женщина виновато отвела глаза, — он уехал к Лене. Они давно знакомы, её отец — партнер по бизнесу...

Настя пошатнулась, схватившись за дверной косяк. Лена. Теперь все встало на свои места — частые командировки Андрея в последние месяцы, странные звонки по вечерам, его рассеянность.

— Значит, вы все знали? — тихо спросила она. — И молчали?

Вера Николаевна развела руками:

— Девочка моя, бизнес есть бизнес. У Андрюши сейчас сложный период, нужны инвестиции. А Леночка... она из хорошей семьи, со связями...

— А я, значит, просто бариста? — горько усмехнулась Настя. — Недостаточно хороша для вашей семьи?

— Ты очень милая девочка, но...

— Все понятно. Прощайте.

Спускаясь по лестнице, Настя достала телефон. Нужно было позвонить в ресторан, отменить бронь. Отказаться от платья в свадебном салоне. Предупредить гостей... От мысли о том, что придется всем объяснять случившееся, к горлу подступила тошнота.

Домой она вернулась за полночь. Мать ждала на кухне с чашкой горячего чая.

— Я все узнала, — Настя рухнула на стул. — Он женится на дочке бизнес-партнера. Классическая история, да?

— Доченька... — Елена Петровна обняла её за плечи.

— Знаешь, что самое обидное? — Настя вытерла набежавшие слезы. — Я ведь чувствовала, что что-то не так. Но убеждала себя — показалось, устал, запары на работе...

Телефон снова завибрировал. Сообщение от Андрея: «Прости. Так будет лучше для всех. Забирай свои вещи, ключи у консьержки».

— Вещи! — Настя вскочила. — У него же половина моего гардероба, косметика, украшения...

— Сейчас же ночь, — попыталась остановить её мать.

— Плевать! Он дал мне сутки — значит, буду собираться ночью.

В квартире Андрея горел свет. Консьержка, пожилая Нина Степановна, молча протянула ключи — видимо, была предупреждена. Настя решительно открыла дверь и замерла на пороге. В гостиной, где ещё неделю назад они выбирали место для будущего детского уголка, сидела незнакомая девушка в шелковом халате.

— А, ты, наверное, за вещами? — холодно поинтересовалась она, поправляя идеальную укладку. — Андрей предупредил, что ты придешь. Только быстрее, пожалуйста, мне нужно выспаться перед завтрашней примеркой платья.

Настя почувствовала, как к горлу подступает ком. Значит, это и есть Лена — холеная, ухоженная, с огромным бриллиантом на пальце. Совсем не похожа на нее — растрепанную, заплаканную, в мокрой куртке.

— Не волнуйся, я быстро, — процедила Настя сквозь зубы, проходя в спальню.

Их совместные фотографии уже исчезли со стен. На туалетном столике, где раньше стояла её косметика, красовался незнакомый парфюм. Настя методично собирала вещи в чемодан, стараясь не думать о том, как ещё вчера утром Андрей целовал её здесь на прощание.

— Знаешь, — донесся из гостиной голос Лены, — я давно говорила Андрею, что ему нужна женщина его круга. А ты... ну, согласись, какое будущее у бариста?

Настя замерла с платьем в руках. В голове промелькнули воспоминания: как она работала сверхурочно, чтобы оплатить курсы английского; как параллельно с кофейней училась на маркетолога; как строила планы открыть собственное дело...

— Да, куда уж мне до таких, как ты, — спокойно ответила она, выходя из спальни с чемоданом. — Зато я умею варить кофе, а не только тратить папины деньги.

Лена вспыхнула:

— Как ты смеешь! Андрей сам сделал выбор!

— Конечно, сделал. Передай ему, пусть не беспокоится — кольцо я оставила на тумбочке. Только вот интересно — он тебе рассказал, что неделю назад мы выбирали имя нашему будущему ребенку?

Лицо соперницы изменилось:

— Что ты несешь? Какому ребенку?

Настя молча достала из сумочки тест на беременность с двумя полосками и положила на журнальный столик.

— Это твои проблемы! — Лена отшвырнула тест. — Андрей все равно на мне женится, что бы ты ни придумала!

— Не сомневаюсь, — спокойно ответила Настя. — Только вот беременность — не выдумка. И, знаешь, я даже рада, что все открылось сейчас. Потому что мой ребенок заслуживает лучшего отца.

Выйдя из подъезда, Настя набрала номер матери:

— Мам, можно я перееду к тебе на первое время? Только не спрашивай ни о чем, ладно?

— Конечно, солнышко. Тебе такси вызвать?

— Нет, пройдусь пешком. Мне нужно подумать.

Утренний Петербург встречал ее промозглым ветром и редкими прохожими. Настя брела по набережной, волоча тяжелый чемодан. Три года жизни уместились в один чемодан и пакет — смешно, если подумать. Телефон разрывался от звонков подруг — видимо, новость уже разлетелась. Отвечать не хотелось.

Возле парадной её встретила взволнованная мать:

— Настенька, на тебе лица нет!

— Мам, я беременна, — выдохнула Настя, роняя чемодан в прихожей. — Два месяца.

Елена Петровна охнула и прижала руку ко рту:

— А Андрей знает?

— Нет. И пусть не знает. Я справлюсь сама.

— Но как же так? Ведь он имеет право...

— Право? — Настя горько рассмеялась. — А у меня было право узнать, что все это время он встречался с другой? Что использовал меня, пока строил планы на безбедное будущее с дочкой богатого партнера?

Весь день прошел как в тумане. Настя методично обзванивала гостей, отменяла заказы, удаляла совместные фотографии из соцсетей. Каждый звонок давался с трудом — приходилось снова и снова объяснять, что свадьбы не будет.

Вечером пришло сообщение от Веры Николаевны: «Настя, прости нас всех. Я пыталась отговорить Андрея от этого безумия, но он уперся. Может, встретимся, поговорим?»

Настя удалила сообщение не отвечая. Встречаться с кем-либо не было сил.

Ночью она долго не могла уснуть, прислушиваясь к шагам матери за стеной. В голове крутились обрывки мыслей: как растить ребенка одной? Где брать деньги? Стоит ли вообще сохранять беременность? От последней мысли к горлу подступила тошнота.

Утро началось со звонка директора кофейни:

— Настя, ты где? У нас аврал, а ты на работу не вышла!

— Простите, Михаил Семенович, я... мне нужен отгул.

— Какой отгул? У нас проверка из центрального офиса! Если через час не будешь — можешь искать новую работу!

Настя механически собралась и поехала в кофейню. Работа всегда помогала ей справляться со стрессом. Может, и сейчас поможет?

Но в зале её ждал сюрприз — за столиком у окна сидел Андрей с Леной. Они о чем-то оживленно беседовали, просматривая каталог, похожий на свадебный.

Настя замерла за стойкой, стиснув в руках поднос. Первым её заметил Андрей — вздрогнул, отвел глаза. Лена же, напротив, демонстративно положила руку на его ладонь и громко рассмеялась какой-то шутке.

— Настя, два капучино на третий столик! — крикнула напарница.

Руки дрожали так, что чашки звенели о блюдца. Проходя мимо столика Андрея, Настя споткнулась — горячий кофе выплеснулся на белоснежное платье Лены.

— Ты что творишь?! — взвизгнула та, вскакивая. — Это платье стоит больше твоей месячной зарплаты!

— Простите, я случайно, — пробормотала Настя, пытаясь промокнуть пятно салфеткой.

— Уберите от меня руки! Андрей, сделай что-нибудь!

— Настя, может, поговорим? — тихо предложил он, глядя куда-то мимо неё.

— О чем? О том, как ты планировал свадьбу с ней, пока целовал меня? Или о том, как твоя мать покрывала твою ложь? — Настя повысила голос, не замечая, что посетители начали оборачиваться.

— Тише, не устраивай сцен, — поморщился Андрей.

— Сцен? — Настя истерически рассмеялась. — Хорошо, не буду. Пойду работать — мне же нужно как-то зарабатывать на жизнь, я ведь не из «вашего круга».

Вечером её вызвал директор:

— Настя, ты хороший работник, но после сегодняшнего... В общем, завтра можешь не выходить. Расчет получишь в бухгалтерии.

Она молча кивнула. Потеря работы казалась сейчас такой мелочью по сравнению со всем остальным.

Дома Настю ждал сюрприз — на кухне сидела Вера Николаевна с заплаканными глазами.

— Настенька, я все знаю, — она протянула конверт. — Здесь деньги. Делай что считаешь нужным, но, умоляю, не говори Андрею про ребенка. У него сейчас такой важный контракт намечается...

Настя швырнула конверт обратно:

— Значит, контракт важнее? А как же внук или внучка? Их тоже можно купить?

— Пойми, у Андрюши такие перспективы...

— Уходите. Просто уходите.

Оставшись одна, Настя достала телефон и набрала номер старой подруги:

— Маша? Помнишь, ты говорила про вакансию в вашем агентстве? Она еще актуальна?

— Конечно! Только это в Москве. Ты готова переехать?

Настя посмотрела на свой чемодан, так и стоявший в прихожей:

— Знаешь, кажется, это именно то, что мне сейчас нужно.

К вечеру следующего дня все было решено. Маша нашла для неё небольшую квартиру в Москве и обещала помочь с работой. Мать, хоть и переживала, поддержала решение дочери:

— Может, оно и к лучшему. Начнешь с чистого листа.

Настя методично собирала документы, параллельно листая объявления о съемном жилье. Звонок в дверь застал её врасплох. На пороге стоял Андрей — непривычно помятый, с красными глазами.

— Можно войти? — хрипло спросил он.

— Зачем? Ты же вроде все решил.

— Настя, я должен объяснить...

— Нет, не должен, — она попыталась закрыть дверь, но он придержал её рукой.

— Послушай, я знаю, что поступил как последняя сволочь. Но у меня не было выбора! Отец Лены — единственный инвестор, который готов вложиться в мой проект. А без этих денег я потеряю все, над чем работал последние годы.

— А я? Я для тебя была просто прикрытием, пока ты строил планы с ней?

Андрей замялся:

— Нет, что ты... Я правда любил тебя. Просто так сложились обстоятельства...

— Обстоятельства? — Настя горько усмехнулась. — Знаешь, у меня тоже есть обстоятельства. Я беременна.

Он побледнел:

— Что? Но... ты уверена?

— Абсолютно. Два месяца.

— И что ты собираешься делать?

— А тебе не все равно? У тебя же свадьба через неделю.

Андрей провел рукой по лицу:

— Послушай, давай решим это... цивилизованно. Я могу помочь деньгами...

— Вон, — тихо сказала Настя.

— Что?

— Вон из моего дома! — она толкнула его в грудь. — Думаешь, можно откупиться? Решить все «цивилизованно»? А как насчет того, чтобы просто быть человеком?

— Настя, не истери! Давай сядем и спокойно обсудим...

— Нечего обсуждать. Я уезжаю. Навсегда. Живи своей прекрасной жизнью с Леной и с деньгами её папеньки.

Она захлопнула дверь перед его носом и прислонилась к ней спиной, медленно сползая на пол. Слезы катились по щекам, но на душе впервые за эти дни было спокойно. Решение принято.

Через три дня Настя стояла на перроне Московского вокзала. Мать украдкой вытирала слезы:

— Может, все-таки останешься?

— Нет, мам. Мне нужно начать сначала. Без него, без этих воспоминаний...

— А ребенок?

— А что ребенок? — Настя положила руку на живот. — У него будет мама, которая никогда его не предаст. Этого достаточно.

Три года спустя...

Мягкий свет настольной лампы освещал уютную московскую квартиру. Настя сидела за ноутбуком, просматривая отчеты по продажам в своей небольшой, но успешной кофейне. Из детской доносилось сопение маленькой Алисы — копии мамы, только с отцовскими карими глазами.

Телефон тихо завибрировал — сообщение от матери: «Включи первый канал, срочно!»

На экране телевизора мелькнуло знакомое лицо. Андрей, заметно постаревший, давал интервью:

«...да, компания обанкротилась. Инвестор вывел все активы и скрылся за границей. Мы потеряли всё...»

Настя покачала головой — она слышала об этом скандале. Отец Лены оказался финансовым мошенником, который годами выстраивал схемы по отъему денег у доверчивых бизнесменов. Андрей попал в число его последних жертв.

— Мама! — раздался голосок Алисы. — Я пить хочу!

— Иду, зайчонок, — Настя выключила телевизор.

Укладывая дочь обратно в кроватку, она невольно залюбовалась её точеным профилем. Говорят, дети — живое напоминание о прошлом. Но для Насти Алиса стала символом будущего — того, которое она построила сама, без лжи и предательства.

Телефон снова завибрировал. На этот раз звонила Вера Николаевна:

— Настенька... ты, наверное, уже знаешь... У Андрея все очень плохо. Лена ушла, как только начались проблемы. Он пьет... Может, ты...

— Нет, — твердо ответила Настя. — У меня своя жизнь. И я счастлива в ней.

— А как же Алисочка? Ей нужен отец...

— Ей нужна счастливая мать. И она у неё есть.

Повесив трубку, Настя подошла к окну. Москва сияла вечерними огнями. Где-то там, в другой жизни, остался человек, когда-то разбивший ей сердце. Но здесь, в этой реальности, у неё была дочь, любимое дело и главное — уверенность в себе.

Говорят, время лечит. Но иногда лучшее лекарство — это способность начать все заново, найти силы перевернуть страницу и написать новую главу своей истории. Даже если для этого нужно уехать за тысячу километров от прошлого.

А что думаете вы — стоит ли давать второй шанс тем, кто однажды предал? Может ли человек измениться? Или тому, кто предал в самый сложный момент, веры не будет уже никогда?

🎀Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить выход новых историй и рассказов.💕