Тусклый свет факела дрожит на влажных каменных стенах.
Ступень за ступенью вниз спускается маленькая фигурка — худой мальчик, бритый наголо, с пустым мешком за спиной.
Ему восемь лет.
Он не видит солнца по 16 часов в день.
Его лёгкие наполняют ядовитые пары серы.
Это не кадр из фильма.
Это Сицилия конца XVIII — начала XX века.
Так начиналась жизнь карузи — детей-шахтёров, чьё детство было отдано подземному аду.
Кто такие карузи?
Слово carusi, предположительно, происходит от латинского carens usu — «без опыта».
Так называли мальчиков, которых отправляли работать в серные шахты по всей Центральной Сицилии.
Им брили головы, чтобы бороться со вшами.
Им давали мешок.
И спускали под землю.
Карузи жили там, где взрослые не выдерживали и нескольких часов.
Кальтаниссетта: город, построенный на детской боли
Сегодня это место называют «столицей серы».
Когда-то здесь добывали до 90% всей серы Европы.
Но за промышленным богатством скрывалась тень — детский труд, на котором держалась вся экономика региона.
Семьям платили за потерю ребёнка — смешные 100–150 лир.
Официально работать можно было с 12 лет, но под землю спускались и восьмилетние.
Вот реальность карузи:
- 16 часов работы без перерыва
- питание: хлеб + жидкий суп
- сон на досках, набитых соломой
- вода — из грязных общих корыт
- еда заворачивалась в грязную одежду
- повсеместное насилие
- полное отсутствие прав
Это был мир, где ребёнок не принадлежал себе.
Он принадлежал шахте.
Поручительство: система, из которой нельзя выйти
Карузи были должны своим хозяевам.
Их семьи брали аванс вперёд — и ребёнок становился рабочей силой до тех пор, пока «долг» не будет отработан.
Но долг рос быстрее, чем ребёнок мог его выплатить.
В итоге многие оставались в шахтах до смерти.
И не жаловались.
Не плакали.
А в знак покорности целовали руки надзирателям.
Попытки изменить систему — и тишина в ответ
В конце XIX века впервые заговорили о законах:
- поднять минимальный возраст до 14 лет;
- сократить рабочий день;
- запретить спуск несовершеннолетних под землю.
Но правила оставались на бумаге.
Шахтовладельцы были слишком влиятельны.
Государство закрывало глаза.
А дети продолжали работать.
Жизнь после шахты: если она наступала
Юные шахтёры, дожившие до зрелости, редко становились здоровыми людьми.
Они выходили на поверхность с телами стариков:
- хроническая бронхопневмония
- анкилостомоз
- деформации позвоночника
- последствие удушья от углекислоты
- потеря конечностей
Тысячи молодых мужчин не могли служить в армии — их считали непригодными.
Шахта не просто отнимала здоровье.
Она отнимала будущее.
Джессолунго: трагедия, которую Сицилия не забывает
12 ноября 1881 года.
На шахте Джессолунго произошёл мощный взрыв.
Погибли 65 человек.
Из них — 19 детей.
Некоторые умерли мгновенно.
Другие — от ожогов и асфиксии, пытаясь выбраться из подземного лабиринта.
На этом месте сегодня — маленькое кладбище.
Каждая могила там — история ребёнка, который должен был играть, учиться, жить, а не умирать под землёй.
Как искусство сохранило память о карузи
Эта тема стала одной из самых мрачных страниц сицилийской культуры.
О ней писали:
- Джованни Верга
- Луиджи Пиранделло
- Леонардо Шаша, чей отец сам работал в шахте с девяти лет
Её изображали художники:
- Томаселли
- Ренато Гуттузо, запечатлевший подземный ад в ярких, болезненных красках
Сегодня бывшие шахты превращены в музеи.
И по ним гуляют дети в жёлтых касках — того же возраста, что и карузи когда-то.
Этот контраст невозможно забыть.
Почему мы обязаны помнить эту историю
Потому что она напоминает, что детство не должно быть борьбой за выживание.
Что мы не имеем права допустить повторения таких трагедий.
Что каждый ребёнок — это жизнь, не «рабочая единица».
История карузи — это боль Сицилии, её рана и её урок.
И он должен быть услышан.