мини книга одним рулоном
1. Что такое АПГ?
1.1. Понятие права и антиправа
Что есть право? Обычно им называют такую признаваемую правилами общества возможность что-либо делать или иметь, не получая от него сопротивления, и рассчитывая в определённых случаях на какую-то поддержку. Если у вас есть право жизни, значит, никто не может взять и отнять её у вас просто так, а если кто-то попытается вопреки праву это сделать, какие-то силы придут вам на помощь. Если у вас право свободы передвижения – значит, никто не может встать у вас на пути и сказать из прихоти «не пущу!». Если у вас есть право какой-то собственности, то никто не может взять у вас то, что принадлежит вам. И т.д. – в пределах списка всех прав, которые предоставляет вам общество. В рамках чего подразумевается (и обычно пропагандируется), что наличие прав гораздо лучше, чем их отсутствие, и что без этого нормальная жизнь человека в обществе, определяющего какие-то права, невозможна, а без такого общества неполноценна. Вот только есть у этого положения один вопрос, которому традиционно уделяется меньше внимания, чем надо. Если интересы одного не конфликтуют с интересами другого, оба могут иметь права, стоящие на страже их интересов. Но если интересы пересекаются, то может быть или право одного, или право другого.
Это значит, если вы находитесь в обществе каннибалов, которые собираются вас убить и съесть ради своих прихотей (которые, оказывается, только для вас прихоти, а у них, видите ли, священный-необходимый-законный ритуал), то наличие такого права в обществе для вас будет прямо поперёк вашего права жизни. А если, чтобы вы не убежали, вас держат связанными в клетке, то такое положение прямо поперёк вашей свободы передвижения. И чем надёжнее последняя заблокирована, тем меньше остаётся от первого, ибо, если бы не было клетки, или у вас в ней было право на инструмент, позволяющий её вскрыть, то вы, может, смогли бы удрать, и тогда у вас была бы надежда на спасение. А так нет – вы в сплошном минусе.
Такое состояние есть не просто отсутствие права, а именно антиправо, потому, что отсутствие права – это где-нибудь на необитаемом острове, где вы одни, и нет никакого общества, определяющего какие-то права вас и других в отношении друг друга. И отсутствие правовых отношений и есть самый настоящий нулевой уровень права, от которого можно плясать как вверх, так и вниз. Ну или, как альтернатива этому, состояние, когда вас вместе с другими (случайно набранными людьми) высадят на какую-то землю, и скажут: «Живите, как считаете нужным», и вы бы начали с нуля создавать какие-то правовые отношения. И тогда, может, подрались бы, может, нашли согласие, и может, никто бы ни на чью жизнь не смог покушаться, а может, кто-то узаконил бы за собой такое право, но по крайней мере, у вас была бы хотя бы возможность за свои права побороться (или хотя бы убежать подальше, пока не поздно). А у дикарей в плену у вас таких возможностей нет, если вы в клетке под охраной и руки у вас связаны. И убивать вас будут гарантированно, и никаких возможностей воспрепятствовать этому нет, и поэтому ваше положение хуже, чем при нулевой величине права. Это отрицательная величина права, и измеряется она счётом от нуля в минус.
1.2. Понятие антиправа и государство
Аналогичным образом антиправо может быть реализовано и в государстве. Представьте, что в процессе развития общества кто-то решает, что он хозяин, а остальные его рабы, и должны делать всё, что он прикажет. И силой насаждает порядок, в котором все должны трудиться столько, сколько можно их заставить, а все излишки продуктов своего труда отдавать ему. И он сам ничего не производит – только забирает всё самое лучшее, и делит между собой и теми, чьими силами он удерживает этот порядок. А тем, кто трудятся, оставляется самая малость, чтоб с голоду не умерли, и силы дальше трудиться оставались.
Когда у хозяина такого общества появляется возможность напасть на соседнее, он это делает. И делает не затем, чтобы его людям жилось лучше, а потому, что он прикинул, что потеряет людей меньше, чем захватит, и ему это выгодно. И подвластные ему люди должны отдавать за это свои жизни. И умирать они должны не потому, что это надо, чтоб защитить их общество (на их общество в данный момент никто не нападает), и не потому даже, что они получат стоящие такого риска трофеи (всё самое ценное он заберёт себе, а им достанутся разве что самые крохи), а потому, что у него должно быть больше рабов, золота и земель, на которых им для него трудиться.
Если бы такого хозяина над людьми не было, они могли бы сами решить, сколько им на свои нужды трудиться, и за что им умирать. И они могли бы организовываться, и учредить такой порядок, в котором они если что и будут должны отдавать на нужды общества, то это будут такие нужды, в которых выражены их интересы, а не какого-то паразита. Но благодаря тому, что он над ними уже есть, он этого не даст. И не выполнять свою волю он им не позволит, и сбежать от себя возможности не предоставит. Потому, что его основной интерес – жить за чужой счёт, и жить как можно лучше. И чем лучше будет ему, тем хуже должно быть тем, за чей счёт это происходит. Потому, что всё то, что прибавляется в такой системе ему, должно вычитаться у кого-то другого.
Отнять у себя своё положение такой хозяин тоже просто так не даст. И он сделает всё, что сможет, и применит силу (если потребуется), и прольёт столько крови, сколько будет нужно (крови людей, которым всего-то может быть нужно жить самим и никому не мешать), только бы подавить любое сопротивление своему режиму. Т.е. если бы люди захотели вернуться к «правовому нулю», где они могли бы сами выбрать, какой порядок им нужен, это должно быть оплачено кровью. А соответственно, то положение, в котором они находятся, ниже нуля настолько, насколько тянут те проблемы и страдания, ценой которых они могут на него выйти.
И такой режим представляет собой систему, которая существует не случайно, а целенаправленно, и где все её действия в соответствии с поставленными целями. И вся та разница между тем, что люди в ней имеют, и тем, что они могли бы иметь, если бы этой системы не было, и есть счёт в минус. И этим минусом измеряется уровень антиправа, которое действует в такой системе. Поэтому, если такая система на определённом этапе своего развития называется себя государством, это получается антиправовое государство (далее АПГ).
1.3. Нужно ли АПГ понятие АПГ?
Нет. Потому, что, если оно будет так называться, люди смогут спросить: «А по какому праву вы навязываете нам антиправо?» И тогда придётся отвечать на неудобный вопрос. Если же такого понятия не будет, никто ничего спросить толком и не сможет. Потому, что не будет слов, из которых можно будет сформулировать (всем понятным образом) мысль.
Без понятия антиправа у людей не будет и понимания, что право может вообще быть минусовым. Потому, что у них вообще не будет никакого понимания отрицательной шкалы. Они будут думать, что существует только одна положительная шкала, счёт в которой идёт от нуля в плюс. А соответственно, каким бы плохим установленный правопорядок не был, у них должно получаться, что он всё равно лучше, чем отсутствие правопорядка. А соответственно, и мотивации противиться внедрению и установлению антиправа в обществе будут ниже.
Понятие же антиправа повлечёт за собой понимание, что если тот, кто разрушает правовые положения до нуля, должен считаться злодеем, то тогда тот, кто строит антиправовые положения, должен быть злодеем вдвойне. Потому, что антиправо – это минус, а минус хуже нуля. И соответственно всё то, что настолько же ниже нуля, насколько нуль ниже какой-то положительной величины, должно предполагать удвоенной силы мотивации к борьбе.
Так же, появление понятия антиправа повлечёт за собой пересмотр определённых пониманий. Например, если тот, кто разрушает правовые положения, считается злодеем, то тогда тот, кто разрушает антиправовые положения, станет героем. И такая концепция будет противопоставлена той модели права, которую апгшники обычно используют, и согласно которой тот, кто разрушает существующий закон и порядок, всегда (самый опасный) злодей, и точка.
Сверх того, апгшникам придётся объясняться, как получилось, что от людей столько времени скрывалось адекватное понимание простых вещей. А это им не удобно и не нужно. Соответственно, сопротивление внедрению такой концепции тоже будет с удвоенной силой.
Поэтому, если апгшники не хотят отказываться от своих положений (а тем более отвечать за то, что не сделали этого раньше), с их стороны сразу последуют репрессии в отношении всех, кто попытается вести такие разговоры. Чем выше уровень апгшности, тем серьёзнее может быть преследование за любые даже намёки на необходимость адекватного понимания антиправа.
1.4. Какое понимание нужно АПГ?
Чтобы удержать навязываемую модель права, резидентам АПГ навязывается убеждение, что наличие правопорядка всегда лучше его отсутствия. Аргументируется это примерно так: вот есть закон, и он не разрешает тебя убивать, а если закона не будет, придёт сосед и тебя убьёт. А значит, как бы плохо ты при существующем законе не жил, это лучше, чем совсем без закона.
На базе этого строится требование, что, если тебя что-то не устраивает в установленном правопорядке, это как-то можно менять, но только в соответствии с уже установленным правопорядком. Потому, что если действовать не в соответствии с ним, то будет беспорядок, а хуже беспорядка по версии апгшников ничего нет.
Далее следуют объяснения, почему всё должно быть именно так, и этих объяснений может быть сколь угодно много. Единственное, чего в АПГ не будет – это объяснения вопроса, что делать, если положения закона специально установлены так, чтобы в соответствии с ними как раз ничего изменить будет и нельзя? Этот вопрос будет всячески заминаться, спускаться на тормозах, игнорироваться, и резидентов системы будут приучать всегда мыслить в обход него. А на базе этого можно выстроить максимально возможный уровень антиправа.
Т.о, то, что без существующего правопорядка могут произойти какие-то плохие вещи, учитывается, а то, что благодаря именно ему могут произойти ещё более худшие, не учитывается. Состоятельного ответа на этот вопрос АПГ не даст. Будет или полный игнор (оппоненты ничего не отвечают на приведённые доводы, но продолжают себя вести так, как будто всё ответили), либо расправа и затыкание (и оставление последнего слова за собой, и приведение доводов, которые только в силу этого останутся не опровергнутыми), либо имитация ответа, приводящая какие-то объяснения, но такие, которые вызывают новые вопросы, и с ними всё то же самое.
1.5. Как же АПГ может обходиться без понятия антиправа?
Может, и достаточно легко. Если не быть обязанными объяснять, что и какой ценой должно быть достигнуто. Например, провозглашается государственная идеология, согласно которой целью существования государства является забота государства о человеке. И в рамках этого любое действие властей преподносится, как оправданное именно такой целью. Требуется работать от подъёма до отбоя, и отдавать все излишки продуктов своего труда вышестоящим – объясняется тем, что это потом сторицей вернётся (в загробной жизни, или в этой – их детям, для которых строится светлое будущее). Отправляют воевать за то, чтобы у хозяина было больше золота и земли – объясняется тем, что это защита общества, без которой другие общества его уничтожат. Пресекается любая критика данных объяснений – объясняется тем, что это забота безопасности общества, без чего будет смута и права людей на стабильное существование окажутся под угрозой.
Каким именно образом гарантирована лучшая жизнь, и насколько она реально будет лучше – толком не пояснять. А если и пояснять, то в рамках проповедей, спорить с которыми запрещено. Где доказательства, что война действительно необходима, а не есть прихоть хозяина – не быть обязанным объяснять. Зато сразу ставить условие, что тот, кто сомневается, предатель, и церемониться с ним не надо. Где гарантии, что репрессии не будут использованы против тех, кто выясняет неугодную правду – не разбирать. А если кто посмеет разбирать, то его затыкать при помощи тех же репрессий.
Народ содержать в состоянии, при котором у него это не вызывает вопросов. И на базе этого говорить ему про лучшую жизнь, ради которой это всё делается, и о заботе о нём со стороны государства. Каким именно образом – будем разбирать по ходу изложения теории. А пока просто констатируем, что любое действие можно объявить «положительным», если принимать в учёт только то, что выгодно, и не принимать то, что не выгодно.
Тем, кто такое делает, всё может быть понятно и без лишних упоминания антиправа. А тем, в отношении кого оно творится, понимать лишнего и не полагается.
1.6. Без чего АПГ никак не получается обойтись
Если АПГ выдаёт минус за плюс, происходит подмена понятий. Это чревато вопросами, на которые у апгшной власти нет ответов. Не способность ответить может повлечь требование уступить место тем, у кого есть ответы за те вещи, которые он делает, и кто не делает вещей, за которые у него нет ответов. Но поскольку основной гешефт апгшной власти оставаться на своём месте при именно той безответственности, которая получается при антиправе, то ей нужен метод решения проблемы с задающими вопросы.
Метод заключается в том, что для того, чтобы обосновать такие позиции, апгшным хозяевам нужно оставлять за собой последнее слово в решении всех вопросов. А для этого нужна власть, основанная на силе. Чтобы получить надёжную силу, нужна (допустим) поддержка общественности. Чтобы её получить, нужна идеология, которую люди примут. Чтобы они захотели принять, нужно её преподнести так, чтобы у них не возникало лишних вопросов. А чтобы их не возникало, нужно заткнуть всех способных их задавать.
Чтобы заткнуть неугодных, нужно иметь за собой последнее слово. Круг замыкается, и основания для каждой его детали отсылают к предыдущим. И в таком режиме АПГ его крутит, перманентно жонглируя в нём подменой оснований. И едет на этом круговороте, следя за тем, чтобы ничто это движение не останавливало.
Пока движение идёт, апгшные хозяева могут стричь свой гешефт, и это состояние, собственно, и является основной целью (и «нормой») системы. Остальное – слова, приводимые в качестве оправдания для того, чтобы смазывать механизм. Поэтому такой круговорот несоответствий есть не какая-то случайная недоработка, которая «вот-вот должна быть решена», а неотъемлемая часть системы, без которой апгшность существовать просто не сможет. И всякие заявления о том, что что-то «должно» быть решено (если таковые будут), тоже часть механизма.
Вышеперечисленное и есть основная суть классического АПГ. Потому, что вне такой системы таких несоответствий быть просто не должно (по крайне мере, систематизированных). Поэтому АПГ – это и есть то, в рамках чего возникают несоответствия, какими бы плюсовыми они кому-то не казались. А несоответствия, в свою очередь, первый признак и основной предмет изучения апгшности.
1.7. Какое государство можно назвать АПГ?
Для многих людей самым этот вопрос будет самым важным. Им не интересно теоретизировать; им надо, чтобы пальцем было тыкнуто (и заклеймено в нужных им случаях) «Вот это АПГ, а то нет!». И в соответствии с этим расставлены все отношения. Меж тем этот вопрос может быть для противников апгшности не только опасным, но и более сложным, чем хотелось бы любителям быстрого развешивания ярлыков.
Вопрос, какое государство можно назвать АПГ, сродни вопросу, кого можно называть гомосексуалистом? Становится ли им кто-то с того самого момента, как только появились мысли на эту тему? Или может, им можно считать человека только с того момента, как он непосредственно попробовал? Или с того момента, как он попробовал, и сказал себе, что да, это то, что ему надо, и он теперь хочет заниматься этим всю жизнь? Или, может, если он попробовал, и почувствовал, что это ему не катит, он не гомосексуалист? Или, может, вот непосредственно в тот момент, когда он этим занимается (или думает заняться), он такой, а когда ему расхотелось, и он решил на традиционное направление переключиться, он больше не такой (до того момента, пока ему снова не захочется)? А то найдутся обязательно те, кто скажут, что первый раз не гомосексуалист, и те, кто скажут, что с того момента, как один раз дотронулся до этого занятия, должен получить клеймо гомосексуалиста (и в их понимании очень принципиально) и нести его на себе всю жизнь.
Аналогичным образом (и ещё сложнее) может быть и с государством: вот есть государство и вот есть у него правитель, который решил вести политику АПГ. Вот он начал, но встретил сопротивление. Вот он попробовал и назад подал, испугавшись бунта. А вот другой не испугался, и подавил всё сопротивление. И вот какой-то деятель установил уже АПГ порядки у себя столице, но до окраин они ещё не дотянулись. И вот какие-то наместники в других областях уже приняли его порядки, а какие-то ещё не слушаются. И вот под кем-то из них более мелкие начальники подстроились под главного, а какие-то делают вид, что подстроились, а втихаря пытаются использовать все имеющиеся возможности, чтоб сохранить не тронутым апгшностью то, что можно сохранить. А вот верховный хозяин помер, и на смену ему пришёл другой, которому апгшность не нужна. Но он столкнулся с заточенной под АПГ системой, которая имеет определённую инерцию, которую за так просто на раз-два не развернёшь. И где-то что-то ему удаётся потихоньку менять, а где-то он столкнулся с угрозой свержения, и думает, подать назад или продолжить.
Насколько государство сложнее, чем один человек, настолько и спор о статусе АПГ сложнее, чем о статусе человека. А ты поди-докажи всем, где проходит та самая черта, за которой начинается статус гомосекусалиста. И убеди каждого, что ему надо бросить его убеждения и принять твои. А в сопоставлении с темой апгшности в данном случае есть и ещё одно различие: можно быть непримиримым с оппонентом в вопросе, кого конкретно можно называть гомосексуалистом, но само понятие гомосексуализма у спорящих может разногласий не вызывать. Гомосексуалист – это тот, кто со своим полом пытается делать то, что по природе традиционно делать с противоположным. И тут все могут (и должны) быть единогласны, и только при этом условии и имеют смысл все остальные споры. А в вопросе апгшности надо сначала разобрать, что называть АПГ, а потом уже споры. А то, кого я не спрашивал, ни от кого не получал ни единогласного понимания, ни вообще даже знания о том, что есть такая тема.
Что такое АПГ, я как раз и разберу в данной теории. А споры уже после этого (там, где не будет апгшников, которые их запретят).
2. Антиум и антизнания
2.1. Что такое антиум и антизнания
Если в голове есть адекватная информация по нужному вопросу и способность ей правильно пользоваться – это ум и знания. Если нужной информации нет – это отсутствие знаний. Если нет умения/стремления её добывать и использовать – это отсутствие ума. А если вместо адекватной информации и навыков мышления присутствуют неадекватные убеждения и программы – это антиум и антизнания. Антиум и антизнания противоположны уму и знаниям, и они крутят на разворот там, где надо ехать вперёд, и наоборот, там, где надо подать назад, прут вперёд.
Выглядеть это различие может, условно говоря, так. Допустим, требуется проехать из точки А в точку Б, но вначале пути дорога раздваивается, и обе ветки вроде бы идут в направлении точки Б, но только один путь доходит до цели, а второй где-то на полпути заканчивается тупиком. Так вот знание о том, какой путь куда ведёт, и стремление пользоваться правильными знаниями (а при их недостатке сначала всё выяснить, потом действовать) и есть ум и знания. Отсутствие нужной информации и неспособность/нежелание её искать – это отсутствие ума и знаний. А наличие убеждений, что путь в тупик – правильный, и нежелание ничего слушать – это антиум и антизнание.
Одной из особенностей антиума и антизнаний так же является то, что когда их счастливый обладатель едет по тупиковому пути, то средства навигации ему могут показывать, что точка Б приближается. Но, когда он упрётся в тупик, ему придётся разворачиваться, и ехать обратно. Таким образом, приближение к точке Б ещё не означает сокращение пути – пока едущий в тупик идёт по пути антиума и антизнаний, он увеличивает то расстояние, которое ему в конечном итоге придётся проделать, только он об этом не знает. А вот если на смену антиуму и антизнанию пришли бы ум и знания, то он бы развернулся сразу в том же месте, где они проявились, и начал бы сокращать путь с того самого момента, как развернулся. И чем дольше он прёт без этого, тем больше ему остаётся ещё переть. Но с точки зрения антиума и антизнаний всё выглядит наоборот: расстояние до цели сокращается, значит, всё идёт нормально, а кто предлагает развернуться – дурак и вредитель.
Допустим, счастливый обладатель антиума и антизнаний доезжает до того места, когда становится видно, что впереди тупик и проехать не получится – на смену антизнаниям приходит знание, требующее пересмотр убеждений и разворот в обратную сторону. И пункт Б, допустим, видно впереди: там верхушка вышки-ориентира виднеется за крышами-заборами-деревьями, но только напрямую не проехать – там тупик. Сменой антизнаний на знания является разворот и возвращение к развилке. Продолжением же работы антиума будет движение вперёд и буксование перед преградой, которая дальше не пускает.
2.2. Антиум и антизнания в АПГ
Проявляться антиум и антизнания могут не только в пути, но и в политике. Выглядеть это может так. Апгшная власть использует людей, как рабов в мирное время, и как бесправный расходный материал в военное. Это значит, что когда наступает время воевать, они идут отдавать свои жизни за то, чтобы у хозяев было больше земли, трофеев, славы, и просто удовлетворения от самой потребности в войне. А когда вести войну народ уже более не состоянии, и нужно, чтобы он аккумулировался, наступает передышка, и общество возвращается к мирной жизни.
В мирной жизни люди работают в поте лица с утра до вечера, и отдают излишки своего труда хозяевам. А сами остаются в нищете, и имеют ровно столько, сколько нужно, чтоб были силы на следующий день подняться и снова пойти работать. Средства эти частично тратятся на роскошь хозяев, а частично на войну (ведущуюся или готовящуюся). Потому, что война требует ресурсов, и чем больше солдат хозяин задействует в войне, тем меньше останется тех, кто мог бы что-то производить. И солдат надо ещё кормить, и т.о, те, кто работают, должны работать так же ещё и на это.
Война нужна не обязательно затем, что это общество надо от кого-то защитить, а просто хозяева сами ещё хотят кого-то захватывать и получить от этого какую-то личную выгоду. Вся основная добыча пойдёт хозяевам, все захваченные рабы будут работать на них (и на обеспечение дальнейших войн), все захваченные земли станут собственностью хозяев. А народу ничего не достанется, кроме потерь, и обязанности на этих землях работать.
Когда народ отдаст своих сыновей на войну, это значит, что пахать вместо них теперь в поле пойдут их жёны. всю заботу о детях возьмут на себя старики, и т.п. образом нагрузка перераспределится на шеи народа самым тяжёлым образом. Любить своих близких людям тоже будет труднее, потому, что когда знаешь, что ты их можешь потерять, то так же приходится понимать, что чем сильнее любишь, тем сильнее будет страдание от расставания. Всё это (и много чего ещё) вещи несёт народу антиправовой режим, которого бы просто не было, если бы не было антиправа.
Если бы апгшного режима не было, у народа была бы возможность жить лучше, а с ним они в сплошном минусе. Но в головах у него держатся (и всячески насаждаются) убеждения, в рамках которых люди никакого минуса не видят. Они рассуждают. «В войнах виноваты враги / предатели / нечистая сила (в общем, кто угодно, только не власть). В бедности нищете виноваты войны (вот когда враги перестанут вести себя неправильно, тогда и заживём). А власть ни в чём не виновата. Она нужна. Потому, что власть – это закон порядок. А без закона что? Без закона придёт сосед и убьёт тебя, и враг придёт захватит всё, и останется полный нуль, а власть даёт отпор этому всему. И благодаря этому у тебя что-то есть. И ты знаешь, что пока держится такой порядок, за вот так просто сегодня ночью тебя никто не убьёт. Так какой может быть минус, если благодаря власти ты живёшь, и имеешь что-то от нуля в плюс?»
Возникает вопрос. а как он определяет, что что в войнах виноваты именно всегда враги, а не его власть? Где у него доказательства этого, и гарантии невозможности обратного? А он это никак не определяет – он просто верит, и требует от оппонента точно так же верить, и не рассуждать. Ему начинаешь доказывать необоснованность такой позиции – он начинает спорить (тратить время-силы-нервы). И не только свои, и даже пытаться бороться с тобой какими-то другими методами. Потому, что он рассуждает, что, если ты говоришь что-то против существующего порядка, значит, ты подрываешь строй. Значит, ты дурак / враг / чёрт, который хочет навредить, и «обнулить» все те «плюсы», которые он имеет, и которые считает несомненным позитивом.
Вся эта деятельность, есть не что иное, как движение в обратную сторону от нормальной жизни, которая должна быть у свободного человека в обществе, соответствующем принципам адекватности и справедливости. И все его действия, мотивированы соображениями, которые проделывает его ум при работе в этом направлении. И потому это деятельность есть не что иное, как работа антиума и антизнаний (но только в глазах их обладателя это, естественно, так не выглядит). Это пример того, как антиум и антизнания могут работать в политике.
2.3. Как ещё работают антиум и антизнания в АПГ
Допустим, на определённом этапе эволюции апгшные хозяева обнаруживают, что слишком много отнимать у людей не самый лучший вариант. Общество, у которого всё отняли, нестабильно, ненадёжно, и царствовать над ним некомфортно. Потому, что им нечего терять, и они максимально близки к тому, чтобы что-нибудь устроить.
Ещё есть противник, который может показать собой пример общества, в котором люди живут лучше, и люди захотят предпочесть его власть своим властям. И в конечном итоге есть инакомыслящие, которые задают неудобные вопросы, а укреплению апгшности это не способствует. И благодаря последнему, или без него, но власть приходит к выводу, что если у людей забирать слишком много, то у них слишком мало останется того, ради чего жить. Поэтому надо оставлять чуть больше. Чтобы у них могли быть какие-то радости. Чтобы им было ради чего жить. Чтобы можно было что-то копить, и жить будущим. Чтобы было, в конечном итоге, что терять. И тогда, боясь это всё потерять, они будут сильнее держаться за существующий порядок, и соответствующим образом его отстаивать.
И вот людям позволяют заиметь чуть побольше, и они начинают жить чуть лучше. Возникает вопрос: вышло ли общество из минуса и пошло ли в плюс? А тут всё зависит от того, как считать. Если считать будет обладатель антиума и антизнаний, у которого нет вообще понятия ни о каком минусе, то естественно, данное движение для него будет являться движением в плюс и только в плюс. Но если считать по шкале, где помимо плюса есть ещё и минус, то получается, что данное общество вышло в плюс только в достатке и относительно того, что было раньше. Но если при том, что было раньше, была и большая опасность для апгшности, значит, была и бОльшая вероятность, что апгшность прекратится. И тогда у людей была бы возможность построить более справедливый строй, и жить дальше в нём. И тогда вся та разница, которая была бы между тем, что было, и тем, что стало, будет в плюс. А упущенный плюс получается минусом на другой чаше весов. И если он перевешивает, то получается счёт в минус. И тогда получается, что новое положение несёт больше минуса, чем плюса, если люди упускают с ним ещё больше.
В апгшном антиуме всё будет наоборот. В апгшном антиуме люди стали жить лучше, значит, движемся к цели (точка А отдалилась, точка Б приблизилась – а что ещё нужно?). Власть ведёт народ к благоденствию, и данный случай тому прямое подтверждение. Значит, надо её поддерживать и дальше, и более активно делать то, что она говорит. А всех тех, кто это пытается критиковать, надо затыкать (Что значит почему?? Потому, что они мешают процветанию!)
Возникает вопрос: а приведёт ли такой ход мыслей к тому процветанию, о котором думает апгшный антиум? Нет. Потому, что если власть апгшная, то она много людям не даст. Потому, что чем больше она им оставит, тем меньше сможет забрать себе. А основным смыслом её деятельности является забирать себе в конечном итоге как можно больше. А значит, лишнего она не оставит. Она прибавит самый минимум, который ей рентабелен для движения к той же самой цели. А дальше, пользуясь полученной лояльностью, будет более активно гнать народ на войну, и списывать на неё же все беды. Поэтому апгшный ум никогда не придёт к благоденствию. Но с его точки зрения всё наоборот: надо просто более активно искать и затыкать тех, кто критикует систему, и будет дальнейшее процветание.
Станет ли лучше жить народ от того, что будет более активно затыкать инакомыслие в данном вопросе? Нет, но возможно, те, кто особо отличатся, получат какие-то отдельные поощрения. Что, возможно, тоже будет трактоваться ими (и другими), как подтверждение того, что данный путь правильный. Будут говорить: «вот делайте так же, и тоже заживёте лучше». Всё это есть апгшные антиум и антизнания.
Антиум и антизнания отличаются либо полным отсутствием логики, либо частичным её присутствием, но при обязательном наличии в каком-то месте каких-то ошибок, будучи помноженным на которые, правильный результат превращается в антиправильный. И они обязательно будут, и их отличием всегда будет то, что они являются не случайными, а системными. И такая ошибка должна быть никогда не исправляемой, и антиум будет прилагать все силы, чтобы не дать её ни в каком случае не пересмотреть.
Задачей апгшного режима является отбивание у человека ума, и забивание его головы антиумоми антизнаниями. И с этими антиумом и антизнаниями они прут бороться с врагами своих поработителей. Для людей, обладающих настоящими умом и знаниями, это в некоторых случаях хуже, чем вообще полное отсутствие ума и знаний. Для обладателей антиума и антизнаний всё, соответственно, наоборот: кто мыслит не так, враг и предатель.
3. Мораль и антимораль
3.1. Что такое антимораль
Уравновешенному человеку в этом мире обычно свойственна мораль поступать с людьми так, как они с тобой. Это значит, что если кто-то хочет сделать тебе добро, то и тебе логично хотеть ему добро. А если кто-то желает тебе зла, то и тебе больше естественно желать ему зла. Могут быть исключения, но они либо останутся исключениями, либо связанные с ними жизненные принципы окажутся непригодными для жизни.
Если кто-то идёт тебя убить, чтобы всё отнять, ты должен брать оружие, и убивать его в ответ. Если ты этого не сделаешь, он убъёт тебя, и пойдёт дальше убивать других. Но если ты это сделаешь, он не пойдёт ни на других, ни возможно, на тебя, если будет знать, что ему за это будет. Ты сможешь жить дальше, и утверждать те самые принципы, благодаря которым всё должно быть и дальше именно так. На земле станет меньше желающих идти и кого-то убивать, и возможно. Больше тех, кто хочет, чтобы в этом направлении шло и дальше. Но если ты пойдёшь убивать того, кто хочет тебе сделать хорошо, ты останешься без того, что он мог бы тебе дать. Поэтому желать зла того, кто хочет тебе добра, как минимум, нелогично, и является в достаточном количестве ситуаций одним из проявлений антиума и антизнаний.
Принципы, позволяющие в конечном итоге прийти к какому-то достойному результату, и понимание, помогающее ради этого превознемогать какие-то трудности, являются одним из значений слова мораль. И как ум может иметь свои антипод в лице антиума, так и мораль может иметь антипод в лице антиморали. Антимораль – это принципы морали, определённым образом вывернутые наоборот, и работящие на достижение минусового результата.
Неотъемлемой составляющей апгшности является антимораль в определённых вещах. Потому, что конечной целью апгшности является принцип хозяина делать себе хорошо за счёт того, что другим будет плохо. В рамках этого он идёт, и отнимает у кого-то что-то, обладание чем сделает ему хорошо. Поэтому его позиция в отношении тех, на кого он идёт, получается: «если ты не будешь мне сопротивляться, и ты антиморальный. А если ты имеешь адекватную мораль, ты будешь мне сопротивляться».
Если желавший тебе добра идёт к тебе с «если ты разумный, то должен желать мне добра тоже (чтобы у меня было больше возможностей делать добро тебе)», то апгшник прёт на тебя с «Я не хочу, чтобы ты желал мне добра; я хочу, чтобы ты желал мне зла» (ну так уж у него получается). Хочет он того или нет, но, если он встал на этот путь, его действия будут говорить «я хочу, чтобы ты желал мне того, чего я сам себе не желаю», если их истинная суть будет раскрыта. Если она не будет раскрыта, его действия могут не казаться враждебными, но, если ты не захочешь их раскрыть, это будет означать «я не хочу знать, что несёт мне зло; я хочу думать, что зло – это добро, и получать зло». И т.о., если ты не захочешь сопротивляться обману, ты окажешься антиморальным. И окажешься независимо от того, хочешь ты это и понимаешь ли это.
Поскольку АПГ состоит из хозяев и рабов, то есть в нём ещё и мораль рабов. Заключается она (обычно) в том, чтобы боготворить своих хозяев, и фанатично ненавидеть всех их врагов. Хозяева превращают их естественные права в антиправа, но рабы всё равно продолжают их любить. Потому, что их так приучают, и потому, что антиум не позволяет им понять, что за этим стоит антимораль.
Если рабы любят хозяев, им автоматически предопределено ненавидеть их врагов. А поскольку врагами их хозяев оказываются, помимо им подобных, уравновешенные люди, которые просто не хотят дать себя поработать, рабам предопределено ненавидеть их тоже. И если в рамках антиума они не поймут, что поработитель их враг, то они так же и не поймут, что его враги не всегда им не враги.
Т.о., мораль апгшного раба получается «Да здравствуют те, кто топчут наши права и свободы, и горе тем, кто этого не делает, потому, что тогда мы придём и растопчем их права и свободы мы сами!». С такими песнями (только зашифрованными в совсем других словах) АПГ постоянно гудит весь срок своего существования.
Для адекватного и порядочного человека жить ради того, чтобы гудеть антиморалью, недопустимо – ни перед собой ни перед другими людьми, которые мыслят в соответствии с принципами нормальной морали. Для апгшника это норма жизни. Что одному хорошо, для другого смерть, и наоборот.
3.2. Антимораль и свобода совести
Мораль является силой, которая может заставлять человека жертвовать чем-то своим ради других. И этот поступок будет вызывать уважение у других, если им не чужды принципы данной морали. В рамках морали человек может пожертвовать своей жизнью, чтобы защитить своих соотечественников (не обязательно даже близких и знакомых) от иноземного захватчика. И жертвовать ради того, чтоб спасти их жизни, их свободы, и их право на свою веру, культуру и традиции. И как для кого-то может достойным сражаться и приносить какие-то жертвы ради чьего- на свою культуру, веру и традиции, так и для кого-то может быть достойным бороться за то, чтобы у людей могло быть право на соответствующие принципы. И приносить в этой борьбе какие-то жертвы.
Для некоторых людей неотъемлемой частью морали и жизни, является принцип не делать другим того, чего они не делают тебе, и чего бы ты сам себе не хотел. Принцип этот универсален для всех, независимо от того, кто кому приходится соотечественником. Потому, что в рамках него получается, что ни у кого нет причин делать другому зло. И поэтому он является общей ценностью для всех, кто его придерживаются. И как для кого-то незнакомые, но живущие на одной с ним земле могут мяться своими по факту одного только общего интереса защищать эту землю, так и для кого-то живущие на другой земле, но имеющие общий с ним интерес защищать всё, что связанно с этим принципом, могут являться тоже в определённом смысле своими. А предательство этого всего для некоторых людей так же аморально, как для кого-то предать своих соотечественников.
В АПГ такого права на такой принцип у человека быть не может. Потому, что, если хозяину надо будет кого-то захватить, он должен идти и убивать всех, кто этому сопротивляется, сколько бы изначально не желавших ему зла среди них не было. У него нет права не идти (если он не пойдёт, он должен получить такое наказание, которое должно заставить его передумать), и у него может не быть права не хотеть, потому, что если он не хочет, он должен подвергнуться такой обработке, которая вывернет его ум в антиум, и превратит его мораль в антимораль.
Выглядит эта проблема так. Допустим, воюет одна страна с другой, и служит в её рядах боец, мораль которого (вроде как) подразумевает, что он сражается не за плату, а за какие-то принципы. Принципы важнее любого материального, и возможно, важнее жизни. Воюющий за это наносит врагу какой-то урон, и урон этот, допустим, имеет определённый счёт, которым измеряется его вклад в общее дело.
Уничтожил одну вражескую единицу – счёт стал один, уничтожил другую – счёт стал два, и так далее. Но вот случается беда – попадает он в плен к врагам, а у врагов условие: или расстрел, или начинай служить им.
Что делает человек, для которого принципы важнее жизни? Встаёт к стенке. А что делает тот, кому жизнь важнее всего остального? Соглашается на условия. И вот ему дали винтовку, и он идёт стрелять в тех, с кем раньше стоял плечом к плечу.
Убил одного, другого, третьего... Продолжается ли начатый им счёт? Нет – он идёт в обратную сторону.
С точки зрения того, для кого принципы важнее жизни, это уточнение самое главное. Потому, что это хуже, чем встать к стенке. Хуже, чем вообще не поразить ни одной цели, и в первом же бою попасть в плен, где умереть безо всяко пользы для своей страны от поноса. Хуже, чем самому себе ногу прострелить, чтоб сразу отправиться в санчасти место занимать. Хуже, чем вообще не рождаться на этот свет. Это счёт в минус. Но у не имеющего такой морали арифметика может быть другая. Ему главное, не в какую сторону идёт моральный счёт. Ему главное жить, а ещё желательно, жить хорошо. И вот, допустим, платят ему на другой стороне нормально – ничем не хуже, чем раньше (а может, даже и лучше), и он служит. И его это устраивает. Гораздо больше устраивает, чем умереть.
Соотношения морального и материального получаются следующие. Морально разница в некоем счёте, который в чьём-то понимании имеет значение, а в чьём-то нет. Материально разница выглядит так: перешедший на другую сторону физически живёт так же, как и раньше: он дышит, ест-пьёт, сердце его бьётся, по жилам бежит кровь, и половая жизнь у него тоже, допустим, тоже есть – в общем, жизнь бьёт ключом. Ну форму разве что немного другую носит, и разговаривать (возможно) приходится на другом языке (а может, и не обязательно). Ну а там под формой у него там всё, как и раньше. А тот, кто отказался сотрудничать, в холодной земле лежит. И червяки его тело доедают, и в землю оно постепенно превращается, и совсем уже не похоже его тело на то, каким было раньше.
Получается, счёт в плюс и в минус могут быть внешне очень похожими: ты живой и там, и там, и на фотографии твоё лицо может даже и не отличить (если без соответствующей формы будешь). А вот нуль, который между ними, совсем другой – останки твои совсем иначе выглядят, и разница куда заметнее (по крайней мере для тех, кто судит по материальному).
Вот, собственно, вопрос и сводится к вещам, которые для кого-то важнее всего, а для кого-то не имеют значения. И для кого-то самое главное разница между плюсом и минусом. А для кого-то между нулём и не нулём.
Аналогичным образом получится и для человека, живущего по принципу «не делай другому того, чего не хочешь себе». Кто-то просто не поймёт, зачем этот принцип нужен, и в чём разница между «с ним» и «без него». А для кого-то он может быть важнее всего. И если АПГ заставляет человека отказаться от морали, это может быть покушение на ценность выше жизни.
4. Достоинство и антидостоинство
4.1. Плюсы и минусы чести и достоинства
Когда речь заходит о человеческом достоинстве, обычно подразумевается, что это вещь, которую нельзя унижать. И это «нельзя» держится, помимо всего прочего, на самой воле носителя этого достоинства. И чем больше он готов сделать для того, чтобы его нельзя было просто так унизить, тем крепче будет держаться его достоинство.
Способность постоять за своё человеческое достоинство есть тоже одно из достоинств человека. И чем больше человек не даёт себя унижать, тем больше в разных смыслах получается его достоинства. А чем хуже люди будут отстаивать своё человеческое достоинство, тем меньше останется от их достоинства. А ещё это входит в одно из значений понятия честь.
Одним из составляющих чести и достоинства человека является его способность не дать заставить себя встать на колени. Высшим эталоном этого качества будет несгибаемая личность, которую никакими ударами кнута заставить это сделать (разве что насильно превосходящими силами заставить его ноги согнуться и поставить его в такое положение). Ниже ступенью будет тот, кто не вытерпит ударов, и в конечном итоге сдастся. Ещё ниже будет тот, кто выдержит меньше. И ещё ниже будет тот, кого вообще не надо будет бить; достаточно только замахнуться – и он уже внизу.
Ещё бывают мазохисты – этим нравится унижаться, и бывает нравится, когда бьют. У них получается всё наоборот: ты его можешь и не хотеть бить, а он тебя просит: «Унизь меня, сделай мне больно!» И ты его будешь отговаривать (тратить время-силы), а он будет тратить время-силы, спорить с твоими доводами. Воля таких людей направлена в противоположную сторону тому, импульс чего мы измеряли. И если провести шкалу человеческого достоинства, где несгибаемую волю принять за эталон, а полное отсутствие воли за полный нуль, то мазохист получится ниже нуля. И аналогичным образом может быть и с обществом: хозяева могут делать действия, которые унижают достоинство порабощённых, а те вместо сопротивления будут поддерживать эти действия.
В АПГ такое явление вполне естественно, т.к. чтобы удержать в повиновении как можно большее число, их нужно приучать, что повиноваться их долг, и что безукоризненное выполнение этого долга – честь. Чем сильнее будет это убеждение, тем выше лояльность. Поэтому, чем большего хозяева хотят, тем активнее они над этим работают. А чем активнее работают, тем больше убеждённых.
Человека могут держать за бесправный расходный материал, а он этим вдруг начинает гордиться. И готов спорить и бороться с теми, кто попытается ему объяснить это несоответствие. Это есть одно из проявлений апгшного антиума и антиморали (с точки зрения последних всё наоборот). И он может не считать себя мазохистом, он может быть готовым сражаться с врагом, который придёт его физически поставить на колени (и сражаться достойно), но, когда вопрос касается его отношений с хозяином, всё выворачивается наоборот.
Возникает вопрос: если честь зайдёт ниже нуля, во что она превратится, как не античесть?
4.2. Частное и общее
Если честь человека измерять количеством сил, которые он готов приложить на отстаивание своего достоинства, то у народа этот показатель нужно ещё соизмерять с показателем его численности. Т.е. если маленький народ завоёван большим, но перед тем, как проиграть, бился изо всех сил, и при многократно уступающем числе сумел нанести противнику превосходящие потери – это одно. Если равный по численности завоевал равного – это другое. А вот если существовало большое общество, и пришла горстка каких-то нагибаторов, и нагнула их всех, и те при всём своём числе ничего не смогли сделать – это третье.
Нахождение в числе таких нагнутых никому чести не делает. И чем больше их число, тем больше не делает чести. Потому, что возникает вопрос, чего же стоит твоё достоинство, если даже в большом количестве ты и тебе подобные ничего не могут?
АПГ есть иерархия нагиба теми, кто наверху, тех, кто внизу. И нагибающих обычно бывает мало, а нагибаемых много. Потому, что если будет наоборот, то каждому из нагибающих мало чего достанется. И потому АПГ оказывается обществом, в котором угнетаемое большинство терпит над собой угнетающее меньшинство. И чем сильнее эта пропорция, тем сильнее, получается унижение. Только в рамках антиума и антиморали бывает наоборот – хозяева их гонят умирать за то, что за что гонящие сами бы не пошли, а они этим гордятся.
Если кто-то имеет власть гнать другого умирать за себя, то получается, что жизнь последнего стоит меньше, чем жизнь первого. А если первый будет гнать последнего умирать за свои прихоти, то получится, что жизнь того стоит меньше, чем прихоти этого. Ну а если кто-то имеет власть отправить умирать за свои интересы не одного, а многих, то получится, что жизнь каждого из них стоит ещё меньше. Потому, что даже в совокупности цена их жизней получается, не перевешивает то, что в его жизни является не главным и не обязательным.
Именно так и получится с апгшной империей, если хозяин погонит умирать завоёванных за свои личные интересы. Не за общие, а за свои личные. Люди пойдут умирать за интересы одного человека. И примерно так может и оказаться, если вождь одного племени при помощи своих завоюет другое, а потом заставит тех вместе с этими идти в поход на третье, а потом всеми вместе на четвёртое, и т.д. Может так статься, что в общем завоевании задействуется в итоге гораздо больше людей, чем было в его племени. И большинству из всех участвующих эти завоевания не нужны. Но их заставили, и они шли проливать свою (и чужую) кровь ради волюнтаризма своего поработителя.
Получится унижение человеческого достоинства по всей логике вышеприведённых рассуждений. Причём унижение массовое, где чем больше масса, тем сильнее унижение каждого. Потому, что чем больше народу идёт умирать за прихоти одного человека, тем меньше для него значит чья-то отдельная жизнь.
И примерно так же может оказаться в обществе, где никто никого не захватывал, а просто богатые нагнули бедных. И бедные должны идти умирать за то, чтобы богатые были ещё богаче. И бедных обычно много, а богатых обычно мало, и чем больше разница в пропорции, тем сильнее получится унижение.
И тогда: если тех, от кого зависит мероприятие, считанные единицы, а тех, кто должны отдавать свои жизни, тысячи и миллионы, то на какие величины должно быть поделено достоинство каждого в соответствии такой арифметикой?
Возникает вопрос: может ли так унизить людей какой-нибудь простой террорист, которому по силам захватить максимум какую-то небольшую группу людей? Нет. Он может применить какие-то иные издевательства над ограниченной группой людей, но вот так унизить, чтобы, тысячи и миллионы, и чтобы чем больше масса народа, тем сильнее унижение, он не может. Так может унизить только АПГ. Особенно «великое».
4.3. Унижение и эскалация
Меня спросят: а почему не может быть такого, что люди сами могут хотеть идти в бой, и быть готовыми умереть за своего лидера? Может. Но может же и не быть? А значит, должно быть какое-то различие. И разбирать надо оба варианта, а не только первый. Впрочем, апгшники не выгодные варианты обычно не разбирают.
Для тех, кто разбирает, самое верное отличие в том, что у уравновешенных людей такой лидер если и будет, то он это заслужит тем, что сам в свою очередь готов за них всё отдать. Тем, что ради них столько делает, сколько мало кто может. И делает именно ради них, а не ради себя. И только тем, что он это показал (и доказал своими делами), он может заслужить ответное стремление людей пожертвовать чем-то ради него. В АПГ принципы будут совершенно противоположные: умирать хозяин за своих рабов принципиально не готов. А вот ими пожертвовать при необходимости в любом количестве ради себя считает своим святым правом. И власть он такую употребляет, не спрашивая людей, нужен ли им такой лидер. И он не спрашивает их, хотят они этого или нет, а просто заставляет их делать и думать то, что он от них требует. А кто не согласен, того убирают.
У не искажённого антиморалью ума возник бы к такому лидеру вопрос: «Так что же ты, получается, не уважаешь наше достоинство и честь?» А в АПГ у людей такого права на такие вещи не может быть. Тогда возникает вопрос: «Так что же ты хочешь нас ещё и прессовать за то, что мы хотим быть людьми, которые не могут без таких вещей?» А в АПГ так получается автоматически. И тогда возникает естественная реакция: «А вот за именно такого мы принципиально умирать и не хотим!» И тогда за этим последует ответная реакция «Тогда буду наказывать так, что вы пожалеете!» И начинается эскалация взаимонеприязни.
Принципиальные люди отреагируют: «Чем сильнее ты нас прессуешь за то, что мы хотим иметь адекватное достоинство и честь, тем принципиальнее будет неприязнь!» На что по логике системы последует реакция, «чем сильнее будете сопротивляться, тем сильнее будем давить!» И так до тех пор, пока людей или не уничтожат, или не сломают.
Если людей сломают, то получится, что они прогнулись под самого ненавистного противника. Потому, что чем сильнее он прессовал их за принципиальность, тем ненавистнее должен был быть для принципиальных людей. А чем под более ненавистного врага они в конечном итоге решили прогнуться, тем сильнее получилось их отречение от своего достоинства и чести. И т.о, эскалация конфликта с такой системой автоматически нацелена на максимальное унижение человеческой чести и достоинства (с точки зрения антиума и антиморали такой проблемы не существует).
5. Кому нужно АПГ?
5.1. «Хочу власти»
Кому нужно АПГ? Ну, кроме самих хозяев, их наследников, ближайшего окружения, и всех тех, кто паразитирует за чужой счёт? Оно нужно тем, кто не входит в их класс хозяев, но собирается туда прорваться (и по возможности настолько высоко, насколько получится). Кто имеет для этого подходящие способности, а вот для другого не имеет либо способностей, либо интереса. Кому нравится жить по принципу «делай с другими то, чего в отношении себя ни в коем случае не позволяй», и кому нужно подняться повыше из рядов тех, кого нагибают, в ряды тех, кто нагибает. Называется этот контингент «хочу власти», и после непосредственно самого контингента хозяев он представляет собой второй вагон апгшного эшелона.
Контингент «хочу власти» так или иначе понимает, что реализовать то, что им нужно от жизни, можно только на таких же принципах, на которых построено АПГ. Поэтому никакая борьба с такой системой им в принципе не нужна, как бы жёстко та к ним не относилась, пока они не на тех местах, каких хотят. Им нужна только борьба с теми, которые мешают им занять те места, на которые они метят. А потом уже, когда они поднимутся, они будут сами использовать все эти принципы, чтобы так же жёстко удерживать своё положение (ну и возможно, отыграться на нижних за то, что в своё время получали от высших)
Таким деятелям нужна борьба в рамках тех методов, на которых и строится АПГ. И борьба по правилам системы, и чем слаженнее с системой их принципы, тем удобнее им двигаться к своей цели. И чем ближе к правилам АПГ они держатся, тем легче имдолжно быть выслужиться, подняться наверх, и потом уже пользоваться безукоризненной (с точки зрения системы) репутацией.
Всё, что им нужно – это просто повернуть ситуацию так, чтобы антиправовые стороны системы были повёрнуты не против них, а против других. И вся их жизнь по сути – это вечная борьба за это. Ну а вместо борьбы с системой у таких идёт борьба с теми, кто борется с системой. Чем больше у них будет заслуг в этой области, тем больше система будет к ним благоволить.
5.2. «Хочу воевать»
Кому ещё нужно АПГ? Агрессивным воякам. Это те, кому нужна война ради самой войны. Кто живёт ради войны. Живёт войной, а если таковой нет, то ожиданием её. Кому нужно с кем-то меряться силами, кого-то (обязательно) побеждать, ставить ему ногу на грудь, получать от этого удовлетворение, и вообще от всего, что связано с противостоянием. И всего этого при мирном существовании им ничто не заменит.
Мир таким деятелям не интересен; им нужно обязательно с кем-то воевать. Побеждать им нужно регулярно, а значит, ни о каким ограничении одними только оборонительными войнами речи быть не может. В оборонительных войнах не от тебя зависит, сколько им быть, и на сколько побед ты можешь рассчитывать. Надумает враг на тебя напасть – будет у тебя возможность победить, не надумает, будешь отдыхать. Агрессивных вояк такое не устраивает. Им нужно, чтобы войн было столько, сколько им нужно, и тогда, когда им нужно, а значит, если они решили, что войне быть, то если враг не хочет, его не спрашивать.
Если нападать, на кого хочется, и когда хочется, то адекватная правда не нужна. Если правда должна быть такая, какая должна быть, и которая должна быть для всех одна, то в рамках такой правды они не смогут оправдать свои действия. Под знамёнами с такой правдой в завоевательных войнах особо не развоюешься. Им нужна правда такая, какая им удобна. А удобно им, чтобы можно было выбрать такую правду, какую, нравится, воевать за неё. Вот нравится им правда, в рамках которой они правы – такую и назначить. А поскольку такие подходы серьёзной критики не держат, то затыкать всех, кто посмеет её критиковать. А чтобы затыкать, нужна репрессивная система. А значит нужно АПГ, и значит, они готовы его принимать и оправдывать.
Таким не нужна система, которая будет тыкать их носом в ту правду, какая должна быть. Им нужна, наоборот, система, которая будет затыкать тех, кто будет тыкать их в такую правду. А если они на неё хотят опираться, то неправой она у них быть не может. Она каким-то образом должна оказаться делающей всё правильно, а тот, кто наверху её – самый главный праведник.
Так же агрессивные вояки обычно имеют принцип «кто сильнее, то и прав». И если в АПГ наверху будет тот, кто сильнее всех, то прав он у них получается автоматически (объяснения этому они могут придумывать каждый разные, но общий выводу уже задан). Если он «прав», значит дело его должно быть «правым», а значит, и служба ему получается каким-то образом «правильна».
Не праведник верховный у агрессивных может быть только в одном случае – если он недостаточно жёстко гнёт апгшную линию. В этом случае может быть в его адрес какая-то критика. Во всех остальных случаях критики быть не должно, потому, что «не за что» и «правильно делает, что не позволяет». Он всегда получается правильный, праведный, и последний оплот добра в этом мире зла, с которым они ведут непримиримый бой.
Ещё «хочу воевать» зачастую любят верить, что они правы. Это, во-первых, помогает посильнее разозлиться на врага и победить, а во-вторых, так им интереснее жить. Когда находишь, за что ненавидеть врага, все удары по нему доставляют особое удовольствие, и этот момент, собственно, и есть составляющая их любви к войнам.
В пекло «хочу воевать» зачастую рвутся сами. Чем и отличаются от предыдущего контингента, который тот сам в пекло обычно не полезет. Тот других гнать умирать за свои интересы – да, но сам идти своей жизнью рисковать – принципиально нет (на том их ЧСВ и строится). А эти рвутся сами, в связи с чем не особо и ощущают давления системы, которая принудительно гонит людей умирать за чужие интересы.
Когда самому хочется делать то, что ото всех требуют, то и не особо хочется понимать проблемы того, кому не хочется. В связи с чем система для них и не кажется такой злой, что есть тоже одна из составляющих их убеждения «тут всё хорошо и правильно». Проблема только в том, что если они перестанут хотеть, то их всё равно погонят принудительно. И гнать будут не потому, что система «правильная», а потому, что она АПГ. И держит их за расходный материал, независимо от того, что они думают. И права сказать «нет» такой системе у них нет. И если бы так случилось, что они поняли всё это, и не захотели бы её служить только из-за этого, то столкнулись бы со всей мощью её репрессивного аппарата. И тогда (вполне возможно), грозный волк превратился бы в жмущего хвост шакала, и все бы увидели со стороны (и они сами узнали), чего они на самом деле стоят. Но люди они обычно гордые, а гордые не любят признавать свои слабости, поэтому таких вещей они понимать обычно не захотят.
Поэтому шкала храбрости у таких деятелей обычно своя, где готовность служить системе и есть эталон храбрости, выше которого состоявшемуся воину «ничего и не нужно». А тех, кто будет говорить, что люди для такой системы бесправный расходный материал, ненавидят, и поддерживают самые строгие для них наказания.
Доказать свою правоту в честном диспуте по этому вопросу они так же не могут (как и во всём остальном), поэтому основной аргумент здесь тоже сила. Сила их самих, сила репрессивной системы, сила хозяина, который её держит.
Всё это сливается в одну сплошную поддержку апгшности, где правда навязывается силой, а то, что не может быть навязано, считается не имеющим право претендовать на правоту.
Затыкать оппонентов репрессиями у них – высшая форма справедливости. Хозяин системы, который жёстче всего гнёт эту линию, у них называется «строг, но справедлив».
5.3. «Хочу гордиться»
Следующий контингент, которому ещё нужно АПГ, называется «хочу гордиться». Это такая расширенная версия «хочу воевать», только те рвутся на передовую, а этим и в тылу хорошо. На передовую либо не берут, либо не идут (до тех пор, пока есть возможность не идти). Воюют пусть другие, а они будут аплодировать и гордиться победами.
Подай «хочу гордиться» веру, что его народ самый великий и светлый, а все остальные грязные и ничтожные. Подай заверения, что войны, которые оный ведёт, очень нужные и важные. Подай историю, в которой все войны его народа праведные и справедливые, а все войны противников агрессивные и позорные. Подай песни, что все войны героические и победоносные. Подавай ему сводку со всех фронтов, где сплошные успехи, и сообщения о потерях только у врага. И подай ему идеологию, что если неудачи и были, то виноваты в них исключительно предатели, и что предателей надо искать только среди тех, кто не хочет гордиться каждым компостным стогом на своей земле.
Возникает вопрос: ну куда тебе гордиться-то? Ну ты же в АПГ. Ты же ниже нуля. Тебе бы постыдиться уместнее было. Но нет – «не хочу стыдиться, а хочу гордиться». И подайте ему «гордиться» так, чтобы прямо сразу и по максимуму.
Правду «хочу гордиться» выбирает себе такую, какая нравится. Вот нравится ему, что система всё правильно делает, значит, это и есть правда. Подход к методам доказывания соответствующий.
Хозяин у «хочу гордиться» плохим быть не может. Потому, что если его народ великий, то просто не может так быть, чтобы над ним был не самый достойный представитель самого достойного народа. А вот те, кто про него иное говорят, плохие, потому что не может хороший человек про самого хорошего плохое говорить. Поэтому хозяин великий и хороший, и это уже решено, а какие основания – вопрос вторичный (главное, что решено). Поэтому всё, что про него говорится хорошего – правда, всё, что плохого – не правда. Это дежурный подход типичного «хочу гордиться».
Расходным материалом в стране у «хочу гордиться» люди тоже не могут быть. Потому, что вся жизнь у него – это вечный бой (только на информационном фронте) и в этом бою постоянно шпыняет врагам, что они жалкие ничтожества. А как он сможет это делать, если они в ответ будут ему шпынять, что в его стране люди вообще расходный материал? Поэтому они таковыми быть просто не могут (и это уже решено) а с основаниями примерно так же, как и с «хозяин – хороший».
Конечно, если кому-то очень хочется гордиться, то можно гордиться и без всего этого – просто заслужи сначала, чтобы было, чем гордиться, и гордись. Но «хочу гордиться!» ничего заслуживать не хочет. Он хочет просто чувствовать себя важным, и ничего не делать для этого из того, что ему сложно.
Зачем напрягаться, если можно не напрягаться? Зачем заслуживать, если можно просто верить, что заслуживаешь? И зачем быть обязанным отвечать на критику так, как надо, если можно отвечать так, как нравится? Ведь, чтобы заслужить, надо что-то делать. Для начала вылезти из минуса. А для этого надо понять, как это сделать. А для этого надо вообще понять, что такое минус. Напрячь свой мозг, и напрячь так, как никогда ещё не делал. А зачем, если можно быть счастливым и без этого?
Ну осознал бы «хочу гордиться», что находится в минусе. Ну потратил бы силы (которые можно не тратить), и для чего? Чтобы обнаружить, что после всего этого он всё ещё находится ниже, чем ему до этого казалось? И быть обязанным ещё работать и работать, чтобы просто подняться просто до нуля, на котором ещё только можно будет перестать стыдиться, но гордиться по-прежнему ещё рано? Или, чтобы обнаружить, что он раб системы, с которой ему не справиться? И с которой он даже и не сообразит, как справится, а даже если бы и сообразил, всё равно смелости бы не хватило? Зачем ему это всё? Не для этого живёт.
«Хочу гордиться» хочет чувствовать себя важным, и ему нужно только то, что это даёт. И чтобы сразу, и чтобы по-максимуму. Ему не нужна правда; ему нужно потреблять пропагандистский контент, и кормить свою гордыню. Которая хочет жрать, чавкать, и не думать, за чей счёт банкет. Так какое общество ему лучше всего может это предоставить, кроме такого, которое прессует всех с ним несогласных?
К сожалению, в АПГ ничего бесплатно не бывает. И чем больше таких «хочу гордиться», тем сильнее система, а чем она сильнее, чем больше сможет принести зла. Поэтому все радости «хочу гордиться» скорее всего будут оплачены чьими-то слезами и кровью. Если не самого «хочу гордиться», то чьими-то другими.
продолжение следует...