Когда мы говорим о знатных феодалах средневековой Франции, редко кто может похвастаться столь впечатляющей родословной, как любимец Дрюона — Роберт III д'Артуа. При пристальном рассмотрении его генеалогического древа открывается поразительная картина переплетения браков, возводящих его родословную к правителями Франции, Англии и даже Киевской Руси.
Королевская кровь Роберта III д'Артуа
Роберт III д'Артуа, известный по историческим романам Мориса Дрюона как один из главных интриганов своего времени, не просто принадлежал к высшей французской аристократии — его вены наполняла королевская кровь нескольких европейских династий. Разветвленная сеть родственных связей делала Роберта III д'Артуа одним из самых «знатных» и «древних» среди французской аристократии его времени.
Эпоха первых Капетингов и Плантагенетов, эпоха крестовых походов и расцвета рыцарства стала временем формирования могущественных феодальных родов, чье влияние распространялось далеко за пределы их владений. В этот период знатность определялась не только древностью происхождения и обширностью земель, но и близостью к королевскому дому. Именно поэтому для средневековой аристократии столь важным было подчеркивать свои родственные связи с монархами.
Феодальные семейства тщательно выстраивали брачные союзы, стремясь соединиться с королевскими домами, и порой эти связи образовывали настоящие родословные лабиринты. Эти генеалогические хитросплетения можно проследить на примере Роберта III д'Артуа, чья королевская кровь позволяла ему претендовать на место среди самых влиятельных людей своего времени, несмотря на отсутствие наследственного титула графа д'Артуа, за который он безуспешно боролся всю жизнь.
Капетинги и д'Артуа
Наиболее очевидна связь Роберта III д'Артуа с правящей династией Капетингов через его деда — Роберта I д'Артуа, который был сыном французского короля Людовика VIII и Бланки Кастильской. Роберт I, получивший графство Артуа в качестве апанажа, стал основателем первой линии графов д'Артуа, положив начало младшей ветви королевского дома. Отец нашего героя, Филипп д'Артуа, был сыном Роберта II, но умер раньше своего отца, так и не унаследовав графский титул.
Это обстоятельство в будущем станет источником многолетней тяжбы между Робертом III и его теткой Маго д'Артуа. Примечательно, что через Бланку Кастильскую, бабку Роберта II, в жилах Роберта III текла кровь английских Плантагенетов, поскольку Бланка была внучкой легендарной Алиеноры Аквитанской и английского короля Генриха II. Таким образом, королевская кровь Капетингов и Плантагенетов соединилась в роду д'Артуа задолго до рождения Роберта III.
Куртене и Рюриковичи
Бабка Роберта III по отцовской линии, Амиция де Куртене, принесла в род д'Артуа еще одну связь с королевским домом Франции, причем гораздо более древнюю. Амиция происходила из знатного рода Куртене, ведущего свое начало от Пьера I де Куртене, сына французского короля Людовика VI Толстого, правившего в начале XII века. Это делало Роберта III потомком старшей линии Капетингов, восходящей к этой династии.
Особенно интересно, что через Людовика VI королевская кровь Роберта III восходила к Анне Ярославне, дочери киевского князя Ярослава Мудрого, ставшей французской королевой после брака с Генрихом I. Эта связь с Рюриковичами, хоть и далекая, делала родословную Роберта III поистине международной, соединяя его с правителями Восточной Европы.
Монфоры
По материнской линии бабки Амиции де Куртене Роберт III был связан с еще одним знаменитым родом — Монфорами. Амиция де Монфор, в честь которой, вероятно, и была названа бабка Роберта III, приходилась дочерью Симону де Монфору, прославившегося за свою ведущую роль в жестоком подавлении альбигойской ереси в начале XIII века. Симон де Монфор сумел значительно расширить свои владения, захватив земли графа Тулузского, и стал одной из самых влиятельных фигур своего времени.
Хотя Монфоры и не были королевской династией, их политическое влияние в определенные моменты истории было сравнимо с королевским. Быть может, через родство с Монфорами королевская кровь в жилах Роберта III д'Артуа дополнялась военной доблестью и политической хваткой, столь характерными для этого воинственного рода.
Плантагенеты
Мать Роберта III д'Артуа происходила из дома герцогов Бретонских, что добавляло ему родственных связей с еще одной полунезависимой династией средневековой Франции. Дед Роберта III по материнской линии, Жан II Бретонский, был правнуком Роберта II де Дрё, который, в свою очередь, как и Пьер I де Куртене, был сыном короля Людовика VI Толстого. Это означало, что и по материнской линии Роберт III имел родство с древней ветвью Капетингов.
Бабка же Роберта III по материнской линии, Беатриса Английская, была дочерью английского короля Генриха III и сестрой Эдуарда I Длинноногого. Через Генриха III, сына Иоанна Безземельного, Роберт III был связан с династией Плантагенетов. Мать Беатрисы, Изабелла Ангулемская, в свою очередь, была потомком Людовика VI Толстого, а значит, Роберт был потомком Рюриковичей и по материнской линии.
Происхождение для политической карьеры
Выдающееся происхождение Роберта III д'Артуа, несомненно, оказало значительное влияние на его политическую карьеру и амбиции. Осознавая свое близкое родство с правящими домами Европы, он всю жизнь стремился занять положение, соответствующее его представлениям о собственном статусе. Главной целью его жизни стала борьба за графство Артуа, которое после смерти его деда Роберта I перешло не к нему, а к его тетке Маго.
Законы наследования того времени не были однозначными, и Роберт III считал, что как сын старшего сына Роберта I он имеет больше прав на титул, чем дочь графа. Эта борьба, вылившаяся в настоящую феодальную войну, в конечном счете привела Роберта III к изгнанию из Франции после того, как его уличили в подделке документов, призванных подтвердить его права на наследство. Бежав в Англию, Роберт III стал одним из главных подстрекателей начала Столетней войны.
Генеалогическое древо Роберта III д'Артуа представляет собой уникальный пример переплетения многочисленных королевских линий средневековой Европы. Через своих предков он был связан с Капетингами различных ветвей, с Плантагенетами, с киевскими Рюриковичами и другими влиятельными родами. Его происхождение делало его одним из самых «голубокровных» аристократов своего времени, что, однако, не уберегло его от политического падения и изгнания.
Тем не менее, именно благодаря своему происхождению Роберт III д'Артуа сумел оставить след в истории, став одной из ключевых фигур в событиях, предшествовавших началу Столетней войны, и одним из наиболее ярких персонажей исторических романов.