Найти в Дзене
Швец, чтец и игрец на дуде

Писатель, который выворачивает наизнанку, и его дебютный роман

Когда я узнала, что великолепное Издательство Ивана Лимбаха готовит в печать дебютный роман Стига Дагермана «Змея», почувствовала странное сочетание восторга и страха. Дагерман производит странное ощущение, его проза словно деструктивная навязчивая мысль, то, от чего следует избавиться, но именно такие вещи подсознание жадно поглощает, прячет и выдавливает после нежданной тревогой или ночным кошмаром. Однако, отказать себе в удовольствии чтения представлялось более болезненным опытом. Читая «Змею» невозможно удержаться в привычной плоскости бытия, хоть всё происходящее – реальность, не покидает ощущение иррациональности и безумия. Любовь к метафорам, которую автор сам в себе высмеивает, здесь играет решающую роль. Восемь солдат, несколько девушек, война – всё это декорации сцены на которой от и до отыгрывает главную роль страх. Жизнь со страхом — единственная форма жизни, которая может дать человеку хотя бы какую-то возможность встречи с собой. Символизм, змея, историческая основа

Когда я узнала, что великолепное Издательство Ивана Лимбаха готовит в печать дебютный роман Стига Дагермана «Змея», почувствовала странное сочетание восторга и страха. Дагерман производит странное ощущение, его проза словно деструктивная навязчивая мысль, то, от чего следует избавиться, но именно такие вещи подсознание жадно поглощает, прячет и выдавливает после нежданной тревогой или ночным кошмаром.

Однако, отказать себе в удовольствии чтения представлялось более болезненным опытом.

Читая «Змею» невозможно удержаться в привычной плоскости бытия, хоть всё происходящее – реальность, не покидает ощущение иррациональности и безумия. Любовь к метафорам, которую автор сам в себе высмеивает, здесь играет решающую роль.

Восемь солдат, несколько девушек, война – всё это декорации сцены на которой от и до отыгрывает главную роль страх.

Жизнь со страхом — единственная форма жизни, которая может дать человеку хотя бы какую-то возможность встречи с собой.

Символизм, змея, историческая основа, на которой строился роман – всё выверено с интеллектуальной точностью, но пусть об этом поведают критики.

А я впервые поняла, как пахнет страх. Как он может растекаться по телу. Страх не чувство – предчувствие, отчаяние и пустота мира, которая давит на грудь, выжимая последние капли кислорода.

Больше нет никаких вопросов к биографии Дагермана.

Человек, способный написать такой роман в 20 лет, обречен.

Роман странно структурирован, герои и место событий – единственный якорь, в остальном история распадается на части, словно альманах ужаса, не имея начала и конца, извиваясь, как змея.

Завершив чтение кажется, что ты параллельно прочел несколько книг. Книга-матрешка, щедрая на истории.

Солдаты бесконечно рассказывают их, чтобы убежать от страха, Дагерман дополняет своими с аналогичной целью.

Гипнотические и галлюциногенные сцены в мире, отравленым страхом и каким-то сонливым бессилием.

И, пожалуй, история ребенка, которого в прямом смысле вырвало на безразличие взрослых и осознание мира – одна из лучших, болезненных, емких метафор, которую я встретила за всю свою жизнь. Эту часть невозможно было читать физически, задыхаешься.

О романе сложно составить какой-то информативный отзыв, всё это голые чувства, давящие на чувствительного человека, который слишком рано понял слишком много.

Читая Дагермана, понимаешь, что он должен был сломаться, но в этот же момент понимаешь и то, что двадцатилетний парень, написавший данный роман, был гением, обладал совершенно удивительным восприятием мира и талантом пропитывать буквы эмоциями.

Каждый раз я в восторге. Но каждый раз сложно.

Знаю, что романы автора буду перечитывать снова и снова, пока муть не осядет, и я не смогу во всём великолепии насладиться его искренностью.

-2

Другие материалы об авторе: