— Ты серьёзно, Дим? — Полина смотрела на мужа, не веря своим ушам.
Дмитрий спокойно застегнул манжеты белой рубашки, словно за завтраком обсуждал погоду.
— Да, Полиночка, я серьезно. Мы с Алиной решили, что так будет лучше. Для всех.
— Для всех? — Полина рассмеялась, но смех вышел рваным, болезненным. — Для тебя и твоей любовницы — может быть. А что насчёт меня? Нашего ребёнка?
Она машинально погладила живот. Двадцатая неделя. Почти экватор. Совсем скоро начнёт пинаться.
— У тебя есть твои родители, — пожал плечами Дмитрий. — Ты справишься. А я... Мне надо жить дальше.
Полина медленно села на диван. Голова закружилась, в ушах застучало.
— Ты даже не пытаешься оправдываться, да? — её голос стал чужим, пустым.
— А зачем? — Дмитрий поправил волосы перед зеркалом. — Это же жизнь. Бывает.
Ей хотелось швырнуть в него что-нибудь тяжёлое. Расцарапать лицо. Закричать, чтобы стены рухнули. Но она лишь стиснула зубы.
— Ты ведь ещё недавно клялся, что любишь меня.
— Ну, Полин, — он раздражённо выдохнул. — Любил. Но теперь люблю Алину. Я же не виноват, что так вышло.
Она прикрыла глаза.
— Ты никогда не был виноват. Ни в чём.
— Вот видишь. Ты понимаешь. — Он улыбнулся, словно всё уже уладилось.
Полина встала, прошла в спальню. Молча сняла с вешалки дорожную сумку.
— Я уезжаю.
— Ну наконец-то, — Дима сел на край кровати. — А то мне неудобно выгонять беременную женщину.
Полина застегнула молнию на чемодане.
— Это не ты меня выгоняешь. Это я ухожу.
В последний раз оглядела квартиру. Их квартиру. Теперь — чужую.
Развернулась и вышла, не попрощавшись.
Северный ветер. Город встретил её серым небом и холодным ветром. Полина крепче сжала ремень сумки, кутаясь в тонкое пальто.
— Домой, — прошептала она.
Поезд уходил через сорок минут.
Всю дорогу она смотрела в окно, следя, как за стеклом мелькают заснеженные поля, редкие деревни.
Дома её встретила мама. Отец был в командировке.
— Доченька... — Мама прижала её к себе, словно маленькую.
Полина вдохнула родной запах — ваниль, свежевыпеченный хлеб, что-то ещё неуловимо тёплое.
— Всё кончено, мама.
— Нет, милая, — мама погладила её по спине. — Всё только начинается.
Девочка родилась в феврале. Снежной ночью, когда за окнами завывал ветер.
— Здравствуй, моя Лада, — прошептала Полина, глядя на крошечное личико.
Она держала дочку на руках и знала — теперь всё будет по-другому.
Без Димы.
Без розовых очков.
Без обратного билета.
Но с верой в себя.