— Это ты совсем ополоумела? Это же твой деверь! — возмутилась Анна Сергеевна, хватаясь за сердце.
— Деверь? Скорее, дармоед и альфонс! — выплюнула я, чувствуя, как закипает кровь.
— Как ты смеешь так говорить о Витеньке? Он же... он просто не нашел себя! — всхлипнула свекровь, картинно заламывая руки.
Я смотрела на эту женщину и не узнавала ее. Куда делась та властная дама, которая когда-то правила нашей семьей железной рукой? Теперь передо мной стояла жалкая пародия, готовая на все ради своего никчемного отпрыска.
— Анна Сергеевна, — начала я, стараясь говорить спокойно. — Вы же понимаете, что это безумие? Витя уже сорок лет как не может "найти себя". Не пора ли ему повзрослеть?
— Ты ничего не понимаешь! — взвизгнула свекровь. — Витенька особенный! Ему нужно больше времени!
— Времени? — я не выдержала и рассмеялась. — Сколько еще? Еще сорок лет? Или до вашей смерти?
Анна Сергеевна побледнела и опустилась на стул. Я вдруг почувствовала укол совести. Все-таки она была матерью моего мужа. Но тут же одернула себя. Нет, хватит. Хватит потакать этому безумию.
— Послушайте, — я присела рядом с ней.
— Я понимаю, вы любите Витю. Но посмотрите, во что превратилась ваша жизнь. Вы отдаете ему всю пенсию, а сами едва сводите концы с концами.
— Но он же мой сын, — прошептала Анна Сергеевна.
— А Саша? — спросила я. — Он тоже ваш сын. Но почему-то вы не просите нас брать кредиты ради него.
Свекровь молчала, уставившись в пол. Я вздохнула и продолжила:
— Помните, как вы попали в больницу три месяца назад? Кто был с вами все это время? Саша. А где был Витя?
— Он... он был занят, — пробормотала Анна Сергеевна.
— Занят? — я фыркнула. — Чем, интересно? Просиживанием штанов на диване?
— Не смей так говорить о нем! — вдруг вскинулась свекровь. — Ты ничего не знаешь!
— О, я знаю достаточно, — парировала я.
— Я знаю, что он даже не удосужился навестить вас в больнице. Знаю, что он забирает у вас всю пенсию. И знаю, что однажды он даже поднял на вас руку!
Анна Сергеевна вздрогнула, как от удара. Я видела, как в ее глазах мелькнуло что-то... страх? Стыд? Но через секунду это исчезло, сменившись привычным упрямством.
— Это был несчастный случай, — пробормотала она. — Витенька не хотел...
— Конечно, не хотел, — саркастически согласилась я. — Он просто случайно замахнулся, а вы случайно оказались на пути. И в больницу вы тоже случайно попали, да?
— Прекрати! — закричала свекровь. — Ты не имеешь права так говорить! Ты не мать, ты не поймешь!
— О, я прекрасно понимаю, — ответила я.
— Я понимаю, что вы готовы разрушить жизнь одного сына, чтобы потакать капризам другого.
— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Анна Сергеевна.
— А то, что Саша уже на грани. Он работает на двух работах, чтобы обеспечить нас и помогать вам. А вы все это спускаете на Витины прихоти.
— Но Саша... он сильный, он справится, — неуверенно произнесла свекровь.
— Справится? — я покачала головой.
— Знаете, что он мне сказал вчера? Что больше не может так жить. Что устал быть вечно вторым после Вити.
Анна Сергеевна побледнела еще сильнее. Я видела, как дрожат ее руки.
— Но... но я люблю их обоих, — прошептала она.
— Правда? — я посмотрела ей прямо в глаза. — Тогда почему вы пришли просить кредит для Вити, а не для Саши?
Свекровь молчала. Я встала и направилась к двери.
— Знаете что, Анна Сергеевна? Подумайте об этом. И когда решите, что действительно важно, приходите. Но не раньше.
Я вышла, оставив ее сидеть в оцепенении. Через неделю мы узнали, что Витя нашел себе "невесту" — богатую вдову, старше его на двадцать лет. Он переехал к ней, забыв о матери.
Анна Сергеевна слегла. Саша, несмотря на все обиды, ухаживал за ней, привозил продукты, водил по врачам.
— Почему ты это делаешь? — спросила я его однажды. — После всего, что было?
Он посмотрел на меня усталыми глазами и ответил:
— Потому что она моя мать. Даже если любила меня меньше, чем Витьку.
Прошло полгода. Анна Сергеевна постепенно приходила в себя. Однажды вечером она пришла к нам. Я открыла дверь и увидела ее — постаревшую, осунувшуюся, но с каким-то новым выражением в глазах.
— Можно войти? — тихо спросила она.
Я молча отступила, пропуская ее в квартиру. Саша вышел из комнаты и замер, увидев мать.
— Мам? Что-то случилось?
Анна Сергеевна подошла к нему и вдруг обняла, крепко-крепко.
— Прости меня, сынок, — прошептала она. — Прости за все.
Я видела, как напряглись плечи мужа, как он неловко похлопал мать по спине.
— Все нормально, мам, — пробормотал он. — Ты чего?
Она отстранилась и посмотрела на нас обоих.
— Я... я много думала, — начала она. — О том, что ты сказала тогда, Лена. О Вите, о Саше, обо всем.
Мы молча ждали продолжения.
— Я была слепа, — продолжила Анна Сергеевна. — Я думала, что помогаю Вите, а на самом деле губила его. И вас всех заодно.
— Мам, не надо... — начал было Саша, но она остановила его жестом.
— Надо, сынок. Надо сказать это. Я любила вас обоих, правда. Но Витю... я его жалела. Думала, он слабый, ему нужно больше поддержки. А ты... ты всегда был сильным. Я думала, тебе моя помощь не нужна.
Я видела, как дрогнуло лицо мужа. Он отвернулся, пытаясь скрыть эмоции.
— Я ошибалась, — тихо сказала Анна Сергеевна. — Ты нуждался во мне не меньше. А я этого не видела.
Она подошла к Саше и осторожно положила руку ему на плечо.
— Ты удивительный сын, Сашенька. Ты заботился обо мне, даже когда я этого не заслуживала. Спасибо тебе.
Саша молчал, но я видела, как подрагивают его плечи. Анна Сергеевна повернулась ко мне:
— И тебе спасибо, Лена. За то, что открыла мне глаза. За то, что любишь моего сына так, как он того заслуживает.
Я не знала, что сказать. Эта женщина, стоявшая перед нами, была совсем не похожа на ту властную свекровь, которую я знала раньше.
— Что теперь? — спросил наконец Саша, поворачиваясь к матери.
— Теперь... — она вздохнула. — Теперь я хочу все исправить. Если вы позволите.
Мы с Сашей переглянулись. Я видела в его глазах сомнение, надежду и страх. Он посмотрел на меня, словно спрашивая совета. Я едва заметно кивнула.
— Хорошо, мам, — сказал Саша. — Давай попробуем. Вместе.
Анна Сергеевна улыбнулась сквозь слезы и снова обняла сына. А я стояла и думала о том, как странно устроена жизнь. Иногда нужно потерять все, чтобы понять, что действительно важно.
Мы не знали, что ждет нас впереди. Не знали, сможем ли залечить все раны прошлого. Но в тот момент, глядя на мужа и свекровь, я почувствовала, что у нас есть шанс. Шанс на новое начало. И мы его не упустим.