Совершенно иначе воспринимаешь свою жизнь, когда начинаешь о ней кому-то рассказывать или описывать еë. Когда смотришь на своë житье-бытье изнутри, то тебе оно кажется будничным, обыкновенным, общепринятым.
Но стоит начать повествовать о жизни - и ты невольно отстраняешься, выходишь из "изнутри", взглядываешь на жизнь со стороны. И вдруг видишь всю еë заманчивую непохожесть, странность, необычность.
Сегодня я поучаствовала в Интернете в обсуждении темы о дне рождения, о том, что родители рассказывали тебе о твоëм появлении на свет, о твоих младенческих деньках.
Совершенно неожиданно я вспомнила о музыке, о песнях. Оказывается, мои младенческие месяцы были наполнены музыкой, сильными и красивыми голосами любимых людей - мамы и папы.
По словам родителей, я была спокойным, философским ребенком. Тихо лежала в своей люльке, никому не досаждала, с интересом изучала всë, что меня окружало, и всех, кто ко мне приближался. Охотно шла на руки, но с руками было избирательной.
Сначала шла, удобно там устраивалась, потом, уже на руках, изучала человека, внимательно его рассматривала. Если он мне чем-то не нравился, я поднимала крик, требуя меня изъять и передать в более надежные руки. В надежных руках, стоило мне услышать музыку или губами "тру-ля-ля" - я начинала плясать, активно сучить ножками.
Папа с мамой постоянно мне что-то напевали и на свою беду приучили к музыке и песням. Я быстро вошла во вкус и стала требовать регулярного живого исполнения в лице родителей. Папа с мамой голосили романсы, марши, песни из фильмов. Папа ещë немного подыгрывал на гармошке и гитаре.
Засыпала я под свою любимую колыбельную - марш "Прощание славянки" в исполнении папы. Но засыпала я хитро - не сразу. Сначала вынуждала папу раз пять исполнить марш. Папа с надеждой всматривался в меня, ожидая, когда же меня сморит сон, но я требовала на бис продолжения концерта.
Папа рассказывал, что я слушала марш так серьезно и внимательно, что он чувствовал себя как на параде. Прослушал несколько раз "Славянку", я, наконец, засыпала. А следующим вечером снова-здорово.
Следующим вечером - опять марш, опять в многократном исполнении, опять мой сосредоточенный, вдумчивый вид, и опять папа старательно поëт, соблюдая благолепие момента. Патриотизм я, что называется, впитала с молоком... отца. Сейчас послушала этот марш: какие же сильные слова, какая мощная музыка.