— Машину отдашь сестре, а после свадьбы и квартиру ей отпишешь, — заявила мать, словно обсуждала что-то само собой разумеющееся.
Ольга замерла, сжимая ложку так крепко, что побелели костяшки пальцев. В зале стояла оглушительная тишина, нарушаемая лишь приглушенным гулом телевизора из соседней комнаты, где отец безразлично переключал каналы.
За столом сидели четверо: сама Ольга, ее мать — Галина Викторовна, сестра Лена и Артем, жених Ольги. Они собрались на семейный ужин, который Ольга предложила устроить, чтобы обсудить предстоящую свадьбу. Ей хотелось, чтобы все прошло мирно, но она не ожидала, что мать выдвинет такие требования.
— Мам, ты серьезно сейчас? — Голос Ольги дрогнул, но она постаралась взять себя в руки.
— А как иначе? — Галина Викторовна подняла брови, не терпя возражений. — Ты старшая, тебе помогать сестре. Лена еще молодая, ей нужна поддержка, а ты вон какая удачливая — и работаешь, и жениха хорошего нашла.
Ольга перевела взгляд на Лену. Та сидела, опустив глаза в тарелку, изображая скромность. Весь вечер она говорила мало, но с интересом слушала разговоры о свадьбе, о планах Ольги и Артема, о будущем. И вот теперь она как бы случайно оказалась в центре обсуждения.
— Мам, — Ольга сделала глубокий вдох, стараясь не сорваться. — Я не против помочь сестре, но почему я должна ей отдавать машину? Я ее сама купила, сама выплачивала кредит!
— Ну и что? — отрезала мать. — Лена не может себе позволить купить, значит, ты должна поделиться. Тебе что, жалко для сестры?
Артем, сидящий рядом, вдруг почувствовал себя неуютно и посмотрел на Ольгу, словно ожидая, что она сама как-то уладит ситуацию. Он не вмешивался, не хотел ссориться с будущей тещей, и это злило еще больше.
— Да при чем тут жалко? — Ольга подняла голос, впервые в жизни осмелившись спорить с матерью открыто. — У Лены руки-ноги есть, пусть сама заработает!
— Оля, — мать нахмурилась, — ты как с матерью разговариваешь?
В доме всегда было так: Галина Викторовна привыкла командовать, и никто не смел перечить. Отец, даже когда был моложе, не спорил с ней, а сейчас и вовсе жил в своем мире, оставляя все вопросы жене. Лена всегда была младшей, избалованной и ведомой. Она никогда не спорила с матерью — потому что ей и не нужно было.
— Ты старшая, тебе помогать сестре, — снова повторила Галина Викторовна.
— Почему? — Ольга сжала губы.
— Потому что мы так решили, — мать резко поставила бокал с компотом на стол. — Ты всегда была ответственной, вот и неси свою ношу дальше.
Лена наконец подала голос:
— Оль, я ведь не прошу, если честно… Мама просто переживает за меня.
— Ой, молчи, Лена! — вспылила Ольга. — Не просишь, но и не отказываешься, да?
Лена опустила глаза, изображая обиду.
— Оль, ну зачем ты так? — Артем положил руку на плечо невесте. — Это же твоя сестра…
Ольга резко повернулась к нему:
— Ты серьезно?! Ты тоже считаешь, что я должна?
Артем отвел взгляд, явно не желая ввязываться в конфликт.
— Это семейное дело, мне сложно судить, — пробормотал он.
— Сложно судить? — Ольга горько усмехнулась. — Отлично.
— Не устраивай сцен, — мать устало потерла висок. — Сделаешь, как я сказала, и все. Машину отдашь, а потом и квартиру на Лену перепишешь. У тебя будет муж, а ей что?
— У нее тоже будет жизнь, — процедила Ольга. — Только почему я должна ей ее устраивать?
Галина Викторовна откинулась на спинку стула и холодно посмотрела на старшую дочь:
— Если ты не согласишься, я тебя прокляну.
В комнате стало еще тише.
Ольга почувствовала, как в ней поднимается ярость. Раньше мать просто давила, манипулировала, но проклясть дочь? Это уже слишком.
— Ты серьезно сейчас? — Ольга прищурилась. — Проклянешь?
— Да, — без тени сомнения кивнула Галина Викторовна. — За непослушание.
Лена виновато потупила глаза.
Артем сжал губы и ничего не сказал.
Ольга почувствовала, как что-то внутри нее ломается.
Она всю жизнь старалась угодить матери, заслужить ее любовь, быть хорошей дочерью. Но сейчас поняла — ей никогда не дадут жить так, как она хочет. Всегда будут использовать, всегда будут требовать, и стоит ей сказать «нет», как тут же последует шантаж, проклятья, обвинения.
— Хорошо, — сказала она.
Мать довольно кивнула.
— Хорошо, — повторила Ольга и, резко вставая, опрокинула стул.
— Ты куда? — Лена вскочила.
— Подышать, — коротко бросила Ольга и направилась к выходу.
Ее трясло от гнева.
За спиной раздавались крики матери, голос Артема, что-то бормотавшего в оправдание, но она уже не слушала.
Она просто вышла из дома и, закрыв за собой дверь, сделала глубокий вдох.
В голове стучало одно слово: нет. Она больше не позволит собой командовать.
Ольга медленно шла по пустынной улице, вдыхая прохладный вечерний воздух. Гнев постепенно утихал, но в груди все равно полыхало пламя. Проклянет. Это слово все еще эхом отдавалось в голове. Мать готова проклясть родную дочь только потому, что та не хочет отдавать нажитое сестре.
Она остановилась, прижимая пальцы к вискам.
— Ну и что теперь? — пробормотала себе под нос.
Все внутри нее кипело. Почему именно она? Почему ей всегда приходилось жертвовать? Ведь она столько раз доказывала семье, что справится, что она сильная, ответственная, надежная… И за это мать наградила ее не любовью, а бесконечной обязанностью.
Ольга вспомнила детство.
Лена была любимицей. Ей все прощалось, ее баловали, покупали игрушки, исполняли капризы. Если сестры ссорились, виновата всегда была старшая. «Ты должна быть умнее», «Ты старшая, уступи», «Ты должна заботиться о сестре».
Когда они выросли, ничего не изменилось. Ольга поступила в университет на бюджет, подрабатывала по ночам официанткой, чтобы самой себя обеспечивать. Лена не пошла учиться — сказала, что не знает, кем хочет быть. «Мы тебе поможем», — говорила ей мать, таская ее по разным курсам, которые та бросала один за другим.
Ольга сняла жилье, устроилась на стабильную работу. Копила деньги, экономила, брала подработки. Купила машину. Через несколько лет смогла взять квартиру в ипотеку. Никогда не просила помощи, никогда не жаловалась.
Лена? Она жила с родителями. Работала от случая к случаю. То визажистом, то мастером маникюра, то пробовала вести блог, то устраивалась в офис и уходила через месяц, потому что «там скучно».
Но почему тогда она должна отдавать ей свою жизнь?
Ольга медленно выдохнула. Пора расставить границы. Она развернулась и пошла обратно к дому родителей.
Когда она вошла, в зале все еще сидели мать, Лена и Артем. Разговаривали вполголоса, но сразу замолчали, увидев ее.
— Ну что, успокоилась? — с усмешкой спросила Галина Викторовна.
— Да, — кивнула Ольга. Она села на свое место и, сцепив пальцы в замок, посмотрела на мать.
— Значит так, — голос ее был твердым. — Машину я не отдам. Квартиру тоже.
Лена вскинула на нее глаза, изображая удивление.
— Оль…
— Я не закончила, — Ольга подняла руку, заставляя сестру замолчать.
Галина Викторовна медленно прищурилась.
— Ты что, против воли матери пойдешь?
— Да, — спокойно сказала Ольга.
— Ты думаешь, я шучу?
— Нет, — покачала головой. — Я просто больше не собираюсь играть по твоим правилам.
Мать побледнела.
— Вот как?
— Вот так, — кивнула Ольга.
— А ты подумала, как это отразится на семье? — начала Галина Викторовна, начиная привычную манипулятивную речь.
— Да. И знаешь, что я поняла? Меня в этой семье никогда не любили. Меня использовали.
Лена прикусила губу, мать стиснула зубы.
— Да как ты смеешь так говорить?
— Очень легко, — спокойно ответила Ольга. — Знаешь, мам, ты любишь говорить, что я должна, потому что старшая. Но я тебе скажу правду. Я никому ничего не должна.
Мать побледнела.
— Ах ты…
— Что, правда глаза режет? — Ольга устало вздохнула. — Я устала, мама. Устала всю жизнь быть ответственной, тянуть на себе всех. Я тоже хочу жить для себя.
Артем вдруг подал голос:
— Оль, может, не стоит так резко?
Ольга повернулась к нему.
— А ты, Артем, вообще на чьей стороне?
Он замялся.
— Ну… Это же твоя семья…
— Спасибо, поняла, — усмехнулась Ольга.
В глазах Артема промелькнуло раздражение.
— Что это значит?
— Это значит, что если ты не можешь меня поддержать в такой момент, то я не уверена, что хочу выходить за тебя замуж.
Артем резко дернулся.
— Ты что, из-за какой-то квартиры готова разрушить наши отношения?
Ольга посмотрела на него внимательно.
— Нет, Артем. Я готова разрушить их из-за того, что ты не встал на мою сторону.
Галина Викторовна тут же вмешалась:
— Вот видишь, Артем? Эта эгоистка готова на все ради своего комфорта!
— Я? Эгоистка? — Ольга рассмеялась. — Это ты хочешь оставить младшую дочку при деньгах за счет старшей.
Мать зло сощурилась.
— Ты мне больше не дочь.
Ольга почувствовала, как что-то обрывается внутри.
Но вместо боли пришло облегчение.
Она встала.
— Хорошо.
И вышла из дома.
Позади раздавался крик матери, сдавленные всхлипы Лены и недовольное ворчание Артема. Но Ольге было все равно.
Ольга шагала по улице, глядя прямо перед собой, но не видя ничего. Голова гудела от эмоций: гнев, обида, боль, но вместе с тем — облегчение.
Она больше не часть их игры.
На телефоне мигал пропущенный вызов от Артема. Зачем он звонит? Она знала, что он не поддержит ее, но все равно ждала. Глупая надежда, что он скажет: «Ты права, я с тобой». Но нет. Он, как и все, предпочел не ссориться с ее матерью.
Ольга направилась домой. Ее квартира была ее крепостью. Маленькая, уютная, с купленными на собственные деньги вещами, с пледом, который она сама выбирала, с фотографиями, которые напоминали о ее путешествиях. Здесь никто не командовал, не давил, не навязывал.
Зайдя в квартиру, она бросила телефон на тумбочку и включила свет.
Что теперь?
Она осталась одна. Без семьи. Возможно, скоро и без жениха. Сердце тревожно сжалось, но тут же разжалось. Неужели это так страшно?
Она привыкла быть нужной, полезной, частью чего-то. Но в этом «чем-то» ей всегда отводилась роль удобной. Теперь она впервые в жизни принадлежала только себе.
Телефон зазвонил снова. Это был Артем.
Ольга посмотрела на экран.
— Ну что ж… — пробормотала она и ответила.
— Оль, — голос у него был напряженный. — Ты что, серьезно?
— О чем ты? — спокойно спросила она.
— Ты реально собираешься поссориться с матерью и сестрой из-за квартиры и машины?
Ольга закрыла глаза.
— Не из-за квартиры. Не из-за машины. Из-за себя.
Артем выдохнул.
— Ты слишком драматизируешь. Ну подумаешь, перепишешь квартиру на сестру. Ты же с ней в хороших отношениях…
— Не в хороших.
Он замолчал.
— Да брось, вы же всегда дружили.
— Дружили? — Ольга усмехнулась. — Мы никогда не были подругами, Артем. Она просто получала все, что хотела, а я это обеспечивала.
— Но она твоя сестра…
Ольга устала потерла виски.
— Слушай, Артем, давай честно. Ты за меня или за мою мать?
Он замялся.
— Ну… Я просто не хочу скандалов.
— Ты просто не хочешь проблем, — тихо сказала Ольга. — А знаешь что? Я тоже не хочу.
— Вот и отлично. Тогда…
— Поэтому давай расстанемся.
Он замер.
— Что?
— Я сказала: давай расстанемся.
— Ты из-за этого…
— Да, Артем.
Повисла пауза.
— Ты же понимаешь, что совершаешь ошибку?
— Возможно, — легко согласилась Ольга. — Но это моя ошибка.
— То есть ты реально выбираешь квартиру вместо семьи и жениха?
Она усмехнулась.
— Нет, Артем. Я выбираю себя.
Он что-то пробормотал, но она уже не слушала.
— Удачи тебе, — спокойно сказала она и нажала на «завершить звонок».
В комнате было тихо.
Она разорвала все нити, связывавшие ее с прошлым. Семья. Жених.
Кто теперь остался? Она посмотрела в зеркало.
Ольга шагала по улице, глядя прямо перед собой, но не видя ничего. Голова гудела от эмоций: гнев, обида, боль, но вместе с тем — облегчение.
Она больше не часть их игры.
Теперь она была только собой. И это было лучшее, что с ней случалось.