Начало
Всю дорогу до границы Егор рассказывал. Голос его то становился тише, когда он говорил о детстве в Новосибирске, то звучал отрывисто и сухо, когда речь заходила о его первых шагах в профессии. Мария слушала, иногда задавая вопросы, иногда просто глядя в окно на проносящиеся мимо огни ночного шоссе.
– Меня завербовали на третьем курсе университета, – говорил Егор, крепко держа руль. – Я изучал химию и был лучшим на потоке. Талантливый провинциальный мальчик – идеальный материал.
– Кто завербовал? – спросила Мария, когда он замолчал.
Егор бросил на неё быстрый взгляд.
– Одна частная корпорация. Тогда, в начале двухтысячных, границы между бизнесом и спецслужбами были... размыты. Они предложили мне работу, о которой студент мог только мечтать. И деньги, конечно.
Он рассказал, как сначала выполнял простые задания: собирал информацию о конкурентах, анализировал открытые источники. Потом задачи стали сложнее. Проникновение в лаборатории под видом технического персонала. Копирование формул. Фотографирование секретных документов.
– Первый раз, когда я украл формулу нового препарата, я чувствовал себя Джеймсом Бондом, – усмехнулся Егор. – Адреналин, чувство превосходства. Мне казалось, что я игрок высшей лиги.
– А потом? – тихо спросила Мария.
– Потом я понял, что стал просто инструментом, – он вздохнул. – К тому времени я уже не мог выйти из игры. Слишком много знал. Слишком глубоко увяз.
Дорога петляла между холмов, а Егор продолжал свой рассказ. О том, как со временем он стал работать на себя. Как научился создавать идеальные легенды. Как однажды его почти поймали в Гонконге, и ему пришлось исчезнуть на полгода.
Когда он дошёл до их встречи, его голос изменился.
– Я зашёл в тот книжный не по заданию, – тихо сказал он. – Просто искал книгу по садоводству, чтобы дополнить свою легенду. Андрей Соловьёв должен был иметь хобби, что-то безобидное и домашнее.
– И там была я, – прошептала Мария.
– Ты стояла у полки с классикой, – кивнул Егор. – В зелёном свитере, с этой твоей задумчивой улыбкой. И я... застыл. Впервые за много лет я почувствовал что-то настоящее.
Мария отвернулась к окну, пытаясь скрыть слёзы. Ей хотелось верить ему. Хотелось верить, что посреди всей лжи было хоть что-то настоящее.
– Я никогда не должен был влюбляться в тебя, – продолжил Егор. – Это было против всех правил. Но когда ты спросила, какую книгу я ищу, и улыбнулась... Я понял, что пропал.
– Так значит брак со мной не был частью какой-то операции? – спросила Мария, всё ещё глядя в окно.
– Нет, – твёрдо ответил он. – Это было самое настоящее, что я сделал за многие годы. Единственное настоящее.
Они пересекли границу рано утром, воспользовавшись одним из паспортов Егора. Теперь он был Антоном Верховским, а Мария – его женой Еленой.
– Сергей и Ирина, – вдруг сказала Мария, когда они остановились выпить кофе на заправке в белорусском городке. – Кто они на самом деле?
Егор медленно размешивал сахар в своём стаканчике.
– Я не знаю, – ответил он после паузы. – Но они не из спецслужб. Иначе они бы не дали тебе выбора. Скорее всего, они работают на "МедФарм" или их основного инвестора.
– Они сказали, что ты причинил вред многим людям, – Мария внимательно смотрела на его лицо.
– Возможно, – не стал отрицать Егор. – Из-за украденных мной формул некоторые компании разорились. Люди потеряли работу. Я знаю, что то, чем я занимаюсь, не делает мир лучше.
– Почему же ты не остановился?
Егор горько усмехнулся.
– В моём бизнесе не уходят на пенсию, Мария. Я слишком много знаю. Слишком многим перешёл дорогу.
– Но теперь мы убегаем, – заметила она. – Значит, всё-таки можно выйти из игры?
– Я собирался закончить это дело и уйти, – ответил Егор, глядя ей в глаза. – Последние полгода я готовил наш побег. Ячейка в банке – часть этого плана. Там не только паспорта, но и аккаунты в офшорах, контакты людей, которые помогут нам исчезнуть.
Мария хотела верить ему. Всем сердцем хотела. Но после всех откровений, сомнение глодало её изнутри.
– Если ты планировал уйти, почему не рассказал мне раньше? Почему ждал, пока эти люди придут ко мне?
Егор опустил глаза.
– Трусость, – тихо признался он. – Я боялся, что если расскажу тебе правду, ты возненавидишь меня. Что я потеряю тебя. И я всё откладывал разговор, говорил себе: ещё немного времени вместе, ещё несколько дней нормальной жизни.
Мария смотрела на этого человека, такого знакомого и такого чужого одновременно. На его опущенные плечи, на руки, обхватившие стаканчик с кофе – руки, которые она знала наизусть. Подушечки пальцев чуть грубоватые, ногти аккуратно подстрижены. Сколько раз эти руки ласкали её, готовили для неё, держали её, когда было плохо?
– Что теперь? – спросила она.
– Теперь мы едем в Минск, – ответил Егор, допивая кофе. – У меня там есть человек, который сделает нам новые документы. А потом...
– А потом мы исчезнем, – закончила за него Мария.
...
В маленькой квартире на окраине Минска они прожили почти две недели. Человек, которого Егор называл Мастером, готовил для них документы высшего качества. Настоящие паспорта с измененными данными, настоящие визы, полный комплект легенды.
Каждый вечер Егор рассказывал Марии ещё немного о своей жизни. О людях, которых он встречал, о странах, где бывал под разными именами. О том, как научился создавать и поддерживать маски.
– В этом есть особое мастерство, – говорил он, сидя в кресле у окна с видом на пустынный двор. – Ты должен верить в легенду сам, иначе не заставишь поверить других. Андрей Соловьёв был одной из лучших моих легенд. Возможно, потому что в какой-то момент я действительно захотел им стать.
– Захотел стать скучным бухгалтером? – слабо улыбнулась Мария, сидя на подоконнике.
– Захотел стать человеком, который может любить тебя, не оглядываясь постоянно через плечо, – ответил Егор.
Однажды, когда они легли спать в узкой кровати съёмной квартиры, Мария положила голову ему на грудь и услышала, как размеренно бьётся его сердце.
– Кем мы будем? – спросила она шёпотом.
– Кем захочешь, – ответил он, гладя её по волосам. – Мы можем быть кем угодно.
Мария подняла голову, всматриваясь в его лицо.
– Я хочу, чтобы мы были собой, – тихо сказала она. – Просто собой. Без масок.
Он улыбнулся – по-настоящему, впервые за долгое время.
– Я могу попробовать, – сказал он. – Хотя, признаться, я уже и не помню, каково это – быть собой.
...
На рассвете седьмого дня их пребывания в Минске Мария проснулась от странного ощущения. Что-то изменилось. Она повернулась на бок, ожидая увидеть рядом Егора, но постель была пуста.
– Егор? – позвала она, привставая.
– Здесь, – раздался его голос из кухни.
Она нашла его сидящим за столом. Перед ним лежал ноутбук, который Мария никогда раньше не видела.
– Что-то случилось? – спросила она, ёжась от утреннего холода.
Егор поднял голову, и Мария с тревогой заметила, что выражение его лица изменилось. Чёрные круги под глазами, напряжённая линия рта.
– Нам нужно уезжать, – сказал он. – Сейчас.
– Почему? – Мария сразу почувствовала, как сердце начинает стучать быстрее. – Они нашли нас?
– Нет, – Егор закрыл ноутбук. – Но найдут. Скоро.
– Откуда ты знаешь?
Он потёр лицо руками.
– Я запустил поисковый алгоритм. Он отслеживает определённые запросы в сети. Кто-то очень настойчиво ищет нас. Комбинация запросов, способ шифрования... Это те же люди, Мария. Сергей и Ирина.
Она села напротив него, пытаясь успокоить дыхание.
– Но мы ведь воспользовались другими документами. Как они могут нас найти?
– У меня есть догадка, – Егор встал и начал мерить кухню шагами. – Устройство, которое они тебе дали. Кнопка. Если я прав, оно не просто передатчик – это маячок. Они отслеживали нас с самого начала.
– Но я оставила его в квартире, – возразила Мария.
– Да, но его сигнал дал им направление, – Егор остановился и посмотрел на неё. – Они узнали, куда мы направляемся. А дальше... это их работа. Проверять пограничные пункты, гостиницы, камеры на дорогах.
Мария почувствовала, как внутри всё холодеет.
– Что нам делать?
– Уходить. Прямо сейчас, – он начал быстро собираться. – Мы поедем на вокзал, возьмём билеты на ближайший поезд. Неважно куда.
Двадцать минут спустя они уже спускались по лестнице, когда Егор вдруг замер, прислушиваясь.
– Стой, – прошептал он, прижимая палец к губам.
Снизу доносились тихие голоса и звук шагов.
– Это они? – беззвучно спросила Мария одними губами.
Егор кивнул. Его лицо стало жёстким, сосредоточенным.
– Пожарная лестница, – шепнул он, указывая на дверь в конце коридора.
Они тихо двинулись в указанном направлении, но не успели сделать и пяти шагов, как снизу раздался голос:
– Егор Кравцов! Мы знаем, что вы здесь. Выходите без глупостей.
Егор выругался сквозь зубы и потянул Марию за собой.
– Бегом, – прошептал он.
Они выскочили на пожарную лестницу. Утренний воздух был холодным и влажным. Мария мгновенно промочила ноги в лужах на металлических ступенях.
– Спускаемся, – скомандовал Егор. – Быстро, но осторожно.
Они начали спуск, стараясь двигаться как можно тише. Лестница уходила вниз, вдоль глухой стены дома.
Когда они были уже на полпути, дверь наверху распахнулась. Егор оглянулся, увидел фигуру в дверном проёме и рванул Марию за собой.
– Бежим!
Они помчались вниз по мокрым ступеням. Сзади что-то крикнули, и Егор вдруг дёрнулся.
– Егор! – воскликнула Мария, увидев, как он хватается за плечо.
– Ничего, – процедил он сквозь зубы. – Продолжаем спускаться.
Они достигли земли и побежали через двор к стоянке автомобилей. Рука Егора висела безвольно, но он продолжал бежать, крепко держа Марию за руку.
– Садись, – приказал он, когда они добрались до машины.
Мария помогла ему сесть на пассажирское сиденье, а сама села за руль.
– Ты умеешь водить? – спросил Егор, бледнея от боли.
– Да, – кивнула Мария, поворачивая ключ в замке зажигания. – Куда?
– Направо, – он морщился. – Потом налево на главную дорогу. И гони как можно быстрее.
Мария выжала газ, и машина рванула с места. В зеркало заднего вида она увидела, как во двор выбегают люди.
– Кажется, тебя ранили, – сказала она, лавируя между другими автомобилями.
– Царапина, – Егор зажимал плечо рукой, но сквозь пальцы сочилась кровь. – Пуля только задела.
– Нам нужно в больницу, – Мария свернула на главную дорогу.
– Нет, – твёрдо сказал Егор. – Никаких больниц. Они сразу узнают. У меня есть контакт... Частный врач. Направо на следующем перекрёстке.
Мария подчинилась, слишком испуганная, чтобы спорить. Она вела машину по незнакомому городу, следуя указаниям Егора, время от времени бросая тревожные взгляды на его бледное лицо.
– Кто эти люди? – спросила она, когда они выехали на окраину города. – Те же самые? Сергей и Ирина?
– Не знаю, – Егор откинулся на сиденье, глаза его были полузакрыты. – Возможно. Они... очень настойчивы.
– Что им нужно от тебя?
Егор повернул голову, с трудом фокусируя взгляд.
– То, что я украл, – тихо ответил он. – Формула нового препарата. Это... не просто лекарство, Мария. Это прорыв. Вакцина, которая может предотвратить развитие болезни Альцгеймера.
Мария чуть не выпустила руль от удивления.
– Что? Такое возможно?
– Да, – кивнул Егор. – "МедФарм" работает над ней уже десять лет. И теперь они почти у цели. Я должен был украсть последний компонент формулы.
– И ты... украл его?
Егор слабо улыбнулся.
– Нет, – прошептал он. – Я не смог.
– Почему? – Мария бросила на него быстрый взгляд.
– Потому что... – он закашлялся, и на губах выступила кровь. – Потому что моя мать умерла от Альцгеймера пять лет назад. И я не мог украсть то, что могло бы спасти других от такой судьбы.
Мария почувствовала, как к горлу подступает комок. Всё это время она думала, что Егор – беспринципный шпион, готовый на всё ради денег. А он...
– Ты отказался от задания? – тихо спросила она.
– Да, – Егор поморщился от боли. – Но мой заказчик, конкурент "МедФарма", не принял отказ. Они хотят формулу. А "МедФарм" хочет убедиться, что формула не уйдёт на сторону. Вот почему нас ищут и те, и другие.
– И что теперь? – спросила Мария, чувствуя, как рушатся все их планы.
– Теперь... – Егор закрыл глаза, его лицо исказилось от боли. – Теперь мы должны добраться до Виктора. Он поможет...
Мария увидела, как голова Егора безвольно склонилась на бок.
– Егор! – крикнула она, тормозя на обочине. – Егор!
Но он не отвечал. Его лицо было бледным, как бумага, рубашка пропиталась кровью.
– Нет, нет, нет, – Мария трясла его за здоровое плечо. – Пожалуйста, не умирай. Не сейчас. Не тогда, когда я только начала тебя узнавать.
Продолжение следует…