В кабинете директора школы состоялся очень неприятный разговор. Классный руководитель 6-го "Б" класса, Галина Николаевна, пояснила, что Миша Кашкин был еще тем хитрецом. Он хорошо учился, всегда был готов к урокам, просто не хотел отвечать домашнее задание именно Ларисе Геннадьевне. Ну, не нравилась она ему. Отчасти, оттого, что она легко выходила из себя, поддавалась на провокации, начинала нервничать, превращалась из строгой учительницы в обычную девчонку-старшеклассницу, которую "нечаянно толкнули на перемене", и не особо выбирала выражения. Это веселило одноклассников Михаила и его самого. Миша был в классе, как говорят, лидером, и, по-совместительству, старостой класса. Любил находиться в центре внимания.
- А почему Лариса Геннадьевна все время на меня кричит? Обзывается бестолочью. Моя сестра рассказывала, что Лариса Геннадьевна сама была "настоящей оторвой", пока школу не закончила. И училась плохо. Но учителя боялись ей ставить двойки из-за ее наглых родителей!
- Миша ! Так нельзя разговаривать со старшими!- выслушав слова сына, сделал ему замечание отец.
- Папа, ты сам меня учил всегда говорить правду! Вот я и говорю! Ты видел школьные фотографии Ларисы Геннадьевны у нашей Ленки, и сказал, что она похожа на безмозглую курицу, разве не так?
- Так, сынок! Там она действительно не похожа на ученицу нашей школы! Но, посмотри, она изменилась, поумнела, вроде бы... Теперь сама детей учит! Не знаю, кто ей это доверил... Но она осталась такой же грубиянкой, как и была. Может быть, в следующий раз, если она кому-то вцепится в волосы, ей дадут сдачи, и она поймет, что так поступать нельзя!
Может, это было и не педагогично, но все остальные участники разговора молча слушали, как высказывают претензии к Ларисе и ее учителям сын и отец Кашкины, потому что понимали: все присутствующие в кабинете педагоги их заслужили.
Ларисе, наверное, впервые в жизни было так стыдно. Никто из коллег не сказал ни слова в ее защиту. Это было очень обидно. Она понимала, что отчасти, сама виновата в этом. Ведь она ни с кем не пыталась подружиться, не просила о помощи, не задавала никаких вопросов, вела себя очень обособленно. Если и было какое-то общение, то разговоры шли четко по делу. Учителя в школе считали, что Лариса по-прежнему задирает нос.
Лариса вспомнила, как ее приняли в школе 1 сентября. Она пришла в нарядном платье, в приподнятом настроении. Ее представили ученикам, и дети подарили лично ей несколько букетов, как и другим педагогам школы. Но классный руководитель сгребла потом все букеты в одну кучу и забрала с собой. Ларисе не осталось ни единого цветочка. Ей подумалось, что ее тогда лишили чего-то очень важного, будто обездолили. И провели границу: мы тут, а ты - там. Все праздничное настроение тогда улетучилось, как рукой сняло.
Сейчас, в кабинете директора, она была одна против всех, и была вынуждена очень эмоционально оправдываться. Она даже расплакалась от обиды, и по ее пухлым щекам побежали черные ручейки. Лариса призналась, что не нашла правильного подхода к Мише, потом попросила прощения у его отца, за то, что оттаскала его за волосы. Забегая вперед, скажу, что Лариса так и не смогла забыть то унижение, с которым она столкнулась в тот самый день, и то, как она расплакалась перед теми людьми, которых не уважала. Потом она, прокручивая в голове эту ситуацию снова и снова, утешала себя:
" И зачем я так унижалась? Я все равно не хотела в школе работать!"
Но именно в тот момент она опасалась, что ей в характеристике могут написать о ее профессиональной непригодности. Это был бы сильный удар по ее самолюбию, и это могло бы ограничить ее выбор в будущем. Ей казалось тогда просто необходимым закончить институт, получить диплом. Эта была гарантия того, что хотя бы какую-нибудь достойную работу она потом найдет, и кусок хлеба у нее всегда будет. В садик, под мамино крылышко, ей идти не хотелось: там ее могли взять на постоянную работу только нянечкой, иных мест не было. Уборщицей можно было куда-нибудь устроиться, но это - ниже ее достоинства, тряпкой махать. А педагогом быть престижно, как ни крути. Надо только вести себя ... не так эмоционально, как она привыкла.
- Мы не может вернуть что-то назад, действительно, мы тоже в свое время допускали ошибки, но давайте дадим друг другу еще шанс, если уж нам предстоит дальше работать вместе, - сказала директор, когда Мишу отправили в класс, а его отец ушел, - надо, чтобы этот инцидент был последним. А вам, Лариса Геннадьевна, стоит подумать, может быть, не следует возвращаться туда, где вас слишком хорошо знают? Безусловно, педагоги нам нужны, но, боюсь, здесь вам предстоит пройти нелегкий путь, чтобы заслужить уважение со стороны ваших коллег и учащихся школы. Впрочем, решать только вам. Можно преодолеть все, если только захотеть.
- Вы и сами знаете, Клавдия Борисовна, что мне не хотелось возвращаться сюда. Я своим поведением в прошлом и сейчас не горжусь. Но у меня пока нет другого выхода. Обещаю, что больше ничего подобного не повторится!
- Хочу вам напомнить, что учащиеся нашей школы во время урока должны находиться в классе. Если вы выгнали кого-то, а ребенок вышел на улицу и случайно попал под машину, кто в этом будет виноват, скажите?
- Я не помню, чтобы во время моей учебы в школе выдвигались к учителям такие требования. Но теперь буду знать. Я уже пообещала, что подобного не повторится, могу я идти?
"Иди, иди, если ничего подобного не повторится, значит, может случиться что-то другое !" - подумала про себя встревоженная Клавдия Борисовна и отпустила всех.
После этого разговора в кабинете директора Миша Кашкин перестал задираться и игнорировать учительницу истории. Но и он, и Лариса не могли поручиться, что так теперь будет продолжаться всегда. Лариса по-прежнему входила в 6 "Б" класс с таким ощущением, что ей предстоит идти по минному полю. Успокаивала себя тем, что скоро ее практика закончится, и ей не придется больше встречаться с этим противным мальчишкой. По крайней мере, до следующего учебного года. А что будет дальше - неизвестно.
Но было еще кое-что, что сильно беспокоило Ларису: в одном из десятых классов, где она преподавала английский язык, в двадцатых числах сентября появилось два новых ученика.
Когда она пришла к старшеклассникам, у которых еще недавно преподавала историю, и заговорила с ними на английском языке, они были приятно удивлены. Из "скучной исторички" Лариса Геннадьевна скоро превратилась в "англичанку". И увидела, наконец, то, чего добивалась ранее : интерес в глазах ребят к своей персоне.
Два статных парня - десятиклассника, Андрей и Георгий Кругловы, двоюродные братья, серьезные и немногословные, которые выглядели старше своего возраста, приехали в райцентр из отдаленного поселка на трассе. Оба были темноволосые, кареглазые, с черными бровями вразлет. Но у Андрея мама была наполовину эвенка. Поэтому у него был особый, необычный разрез глаз. Однозначно, парень был очень симпатичный и знал себе цену.
Андрей также был чуть повыше ростом, чем его брат, и кость у него была пошире. Возможно, он был более сильным и физически развитым потому, что давно помогал на работе отцу, тот последние годы работал кочегаром. У отца была хорошая зарплата. Но по образованию он был маркшейдером, и много рассказывал об этой профессии Андрею. Поэтому юноша сам решил пойти по стопам отца.
Мать его не была против. Решили, что парень будет поступать в политехникум в областном центре, а потом пойдет в армию. Или, наоборот. Но Андрей был единственным ребенком в семье, и его мать панически боялась, что с ним может случиться что-то плохое. Были у нее какие неясные предчувствия, тревожные сны. В итоге, посоветовавшись с отцом, они и решились на переезд в райцентр. Ей казалось, что так они будут ближе к сыну, смогут навещать его в городе, помочь, в случае чего. Но, одновременно с их семьей решила перебраться в райцентр и семья родного брата Круглова-старшего. Родственники всю жизнь держались вместе, помогали друг другу. Брат Андрея, Георгий, хотел стать учителем физики и математики. В пединституте была военная кафедра, и ребята, которые там занимались, потом призывались в армию на год, а не на два. Кроме того, их чаще всего оставляли служить на Дальнем Востоке.
Девочки в классе сразу обратили внимание на новеньких, которые, в свою очередь, стали больше знаков внимания оказывать Ларисе Геннадьевне, чем своим одноклассницам, рьяно взялись за изучение иностранного языка. Оба видели в ней активную молодую женщину, симпатичную, независимую, умную, у которой можно многому научиться. Разумеется, братья скоро узнали от других ребят, что Лариса Геннадьевна не была примерной ученицей в школьные годы, что она курила, водилась с непонятной компанией и еще много чего делала такого, что скромные советские девушки-комсомолки обычно не делали. Но, возможно, именно поэтому братья Кругловы и стали пристально наблюдать за Ларисой, они предполагали: с этой девушкой особенно церемониться не придется. У них уже был опыт интимных отношений с женщинами постарше возрастом, на добровольных началах и по взаимному интересу. На сверстниц они внимания почти не обращали.
Некоторые девушки заметили этот интерес Кругловых к учительнице английского языка, то, как они оживлялись с ее появлением в классе, и стали считать, что Лариса Геннадьевна - воображуля, которая много на себя берет.
Саму Ларису Андрей Круглов поразил до глубины души. Ее, что называется, как током ударило, когда она увидела его:
" Какой красивый парень! Настоящий мужчина! Смотрит - прямо взглядом ласкает! Счастливой будет его девушка! Какие у него чудесные глаза и большие руки! Такой, наверное, как обнимет..." .
Скоро Лариса поняла, что влюбилась.
Продолжение следует…
Имена участников и некоторые обстоятельства событий изменены. Любое совпадение считать случайным.
Этот текст был впервые опубликован на моем канале "Лана Орловская. Солнце на парусах" на платформе "Яндекс Дзен" 08.03.2025 года. Копирование или иное использование текста, в том числе, его озвучка, без разрешения автора ЗАПРЕЩЕНО.
#рассказ#повесть#криминал#уголовное дело#мошенничество#преступление