— Я просто хочу поговорить, Марина, — его голос, такой знакомый, обволакивал, как патока, липкий и удушающий. — Наш разговор закончился три месяца назад, Виктор. Вместе с нашим браком.
Дверь подъезда захлопнулась за спиной. Быстрее, быстрее на пятый. Лифт застрял где-то наверху, и она бросилась к лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Ключи уже наготове, пальцы дрожат. С улицы донёсся рёв его машины — уехал или просто перепарковался? Замок щёлкнул, дверь закрылась на все замки, и только тогда Марина позволила себе выдохнуть. Сползла по стенке, обхватив колени. Глаза обожгло горячим. Плакать нельзя. Не сейчас.
Она просидела так минут двадцать, прислушиваясь к звукам на лестничной клетке. Каждый скрип половиц, каждый далёкий голос заставлял её вздрагивать. Телефон завибрировал в кармане. Снова он.
«Ты всё равно моя. Я не отпущу тебя. Навсегда».
Это был уже пятнадцатый номер с новой SIM-карты. Она блокировала один за другим, но Виктор доставал новые с упорством маньяка. Им не нужно было называть себя — она узнавала его по первому слову.
Марина меняла адреса, удалила все социальные сети, попросила в кофейне, где работала бариста, не ставить её в смены по выходным — тогда он мог весь день дежурить у входа. Но каким-то звериным чутьём Виктор находил её снова и снова. Словно у неё под кожей был вживлён маячок, по которому он отслеживал каждый шаг.
Сегодня она заметила его у входа в супермаркет. Просто стоял, привалившись к колонне, и смотрел. Не подходил, ничего не говорил. Просто смотрел с той же полуулыбкой, с которой говорил когда-то: «Куда ты денешься от меня, Мариночка?»
Три года она прожила в клетке, где каждый её шаг, каждый вздох контролировался. «Кому звонила? С кем встречалась? Почему задержалась?» А потом были крики. Попытки закрыть её в квартире. И наконец — тот удар, после которого губа не заживала неделю. «Я не хотел, прости, это никогда не повторится».
Но она знала — повторится.
Поэтому, дождавшись, когда он уедет в командировку, собрала один чемодан и исчезла из его жизни. Вернее, попыталась.
В полиции её выслушали с вежливым равнодушием.
— Пока не будет прямого нападения, мы не можем ничего сделать, — пожала плечами усталая женщина-сержант. — Постоять возле вашего дома не запрещено законом.
Марина вышла, чувствуя, как внутри растёт что-то незнакомое, злое. Значит, ждать, пока он перейдёт от слежки к действиям? Пока не выломает дверь? Пока не...
Телефон в кармане снова ожил.
«Я видел тебя сегодня. Красивая. Скучаю».
И тогда Марина поняла — надо перестать быть добычей.
Она начала фиксировать всё. Поставила на телефон приложение для записи звонков, сохраняла все сообщения, фотографировала его машину у своего дома. Однажды, заметив его у кофейни, она не отвернулась, а направила камеру прямо на него, записывая видео. Впервые за долгое время она увидела в его глазах растерянность.
Через неделю папка с доказательствами стала внушительной. Марина вернулась в участок. Тот же офицер просмотрела материалы с чуть большим интересом, но развела руками:
— Это пока только преследование. Запугивание. Для реальных мер нужно что-то большее.
— Что именно? — в голосе Марины прорезалась сталь. — Синяки? Переломы? Может, вам сразу меня подать?
— Послушайте, я понимаю ваши чувства...
— Нет, не понимаете.
Марина вышла из участка, уже зная, что будет делать дальше.
«Ты выиграл. Хватит меня пугать. Давай поговорим. Сегодня поздно вернусь домой. Одна».
Сообщение ушло. Ответ пришёл мгновенно:
«Адрес?»
Она улыбнулась краешком губ и отправила ему адрес — пустынная улица на окраине, рядом с парком. Идеальное место для засады. Только не для той, о которой думал Виктор.
***
Вечерело. Марина шла по улице, чувствуя, как рассыпаются мурашки по спине. Шаги за спиной — не близко, но неумолимо следующие за ней. Он думает, что она не знает о его присутствии. Думает, что контролирует ситуацию.
Сейчас.
Шаги ускорились. Марина почувствовала его дыхание почти у своего затылка. Рука уже поднялась, чтобы схватить её за плечо...
И в этот момент тьму разрезали голубые проблесковые маячки.
— Полиция! Стоять на месте!
Двое полицейских как будто материализовались из темноты. Виктор дёрнулся было в сторону, но прежде чем он успел сделать шаг, его заломили и уложили на асфальт.
— Что за... Она сама меня позвала! Это ловушка! — он извивался, пытаясь вырваться, но с щелчком на запястьях сомкнулись наручники.
Один из офицеров повернулся к ней:
— Вы в порядке?
Марина смотрела на Виктора, распластанного на асфальте. Человека, которого когда-то любила. Человека, который превратил её жизнь в ад. Горло перехватило. Она смогла только кивнуть.
— Да. Теперь — да.
Утром ей позвонили из полиции.
— Он задержан. Угрозы, преследование, попытка нападения. Ваши доказательства очень помогли. Будет суд.
Марина положила трубку и подошла к окну. Впервые за долгие месяцы она распахнула шторы полностью, впуская солнечный свет. Впервые за долгие месяцы она не вздрогнула от звонка. Впервые за долгие месяцы она поймала себя на мысли, что улыбается. Часть видео она сделала специально, нанесла себе ушибы сама, но она больше не могла терпеть.
Вечером она медленно шла домой с работы, не оглядываясь и не сжимаясь внутренне от каждой проезжающей машины. В телефоне больше не было сообщений от Виктора. И не будет.
Он сидел в камере, ошеломлённый тем, что его «добыча» оказалась охотником. Но Марина знала — дело не в силе. Дело в решимости. В том, что она наконец-то перестала быть жертвой.
Бегство не всегда спасает. Иногда нужно повернуться лицом к своему страху.
И смотреть ему прямо в глаза.
Читайте от меня:
Что вы думаете об этой истории? Если вам понравилось, то подпишитесь на канал и поставьте лайк, впереди еще много интересного!