Исканян Жорж
Трап медленно отъехал от самолета. Все! Можно закрываться. Привычным движением сдвигаю массивную дверь по направляющим в левую сторону, толкаю ее от себя до конца, затем поворачиваю длинную ручку по часовой стрелке до упора. Сразу становится тихо. Пассажиры в салоне обмахиваются кто чем может: газетами, журналами, шляпами... В самолете жарко и душно. Лето. Прохожу в кухню - буфет, к девчонкам и застаю их за любимым занятием перед взлетом - перекусом. Боксы с курицей уже открыты и мои "морковки" с удовольствием и наслаждением уплетают за обе щеки холодную курицу.
Вы же только что из дома, - возмущаюсь я, - и уже голодные!
Да ладно тебе, Апполоныч, не ворчи! Вкуснее бортовой курочки ничего на свете нет! - провораовала Галка.
Вот отобъют рейс, тогда посмотрим, как вы будете недостачу компенсировать, - говорю, не обращавшим внимание на мои замечания и продолжавшим с азартом жевать, "морковкам". В это время экипаж начинает запускать первый двигатель. Привычный за много лет, нарастающий, пронзительный звук, вращающейся, все быстрее, турбины. Тамарка, бригадир, прожевав кусок курицы и вытерев руки салфеткой, берет микрофон и привычно объявляет: Добрый день, уважаемые пассажиры! Командир корабля и экипаж приветствуют вас на борту нашего самолета, Ил-62, выполняющего рейс по маршруту ... и т. д. Запущены второй и третий двигатели, осталось запустить четвертый и можно выруливать, но тут, что то пошло не так. Стоим, молотим вхолостую. Четвертый не запускается, не хочет, несмотря на несколько попыток.
Девчонки испуганно смотрят на меня, складывая недоеденную курицу, обратно в сотейник.
Ну что, ненасытные вы мои, доигрались? Поели рябчиков? Все, теперь вам писец! Теперь не расплатитесь с цехом питания до конца жизни! Курочка то отпускается на самолет по ресторанной цене!
Морковки мои молчали, глядя испуганными глазами на один пустой сотейник и второй, с полуобъеденными костями. С испачканными жиром от курицы, губами, щеками и даже носами, они выглядели весьма уморительно. Мне их стало жалко: Ладно, черт с вами, выручу, если что! Под курицу положу рис, он тяжелый и по весу компенсирует недостачу курицы. А за нехватку риса пущай высчитывают - не страшно!
Девочки мои повеселели, но в это время, на кухню вбежал борт инженер, явно чем то озабоченный и прокричал: Открывайте люк, стремянка нужна, срочно!
Открыв люк в полу буфета, я достал складную стремянку, после чего, по его команде, открыл нашу входную дверь. Оглушительный визг трех работающих двигателей ворвался в самолет. Мы с инженером опустили вниз разложенную стремянку, закрепив ее в специальных пазах в полу. Он мухой спустился вниз и побежал к двигателям, куда техники уже подтащили специальную стремянку с высоко расположенной горизонтальной площадкой, регулируемой по высоте. Они открыли створки мотогандолы четвертого двигателя и стали тщательно осматривать что то внутри. Пассажиры второго салона с большим интересом наблюдали за происходящим в иллюминаторы. Они надеялись, что эти умные и умелые люди, укрощающие гигантские, сложнейшие летательные машины, ловко справятся с возникшей проблемой. Судя по умным и уверенным выражением лиц техников, они четко знали свою работу. И когда пассажиры решили, что проблема решена, потому что техники быстро спустились на землю, на сцену, под двигателем, взобрался главный герой представления, борт инженер. Постелив куртку одного из технарей на площадку, строго под движком, он улегся на спину, согнул в колене правую ногу и вдруг резко, со всей дури, долбанул каблуком в нижнюю его часть. Самолет вздрогнул, как будто с перепугу, от неожиданности, но наш герой не давал ему очухаться и посылал вдогонку удар за ударом, словно сумасшедший каратист. Мне даже послышалось, что он что то там кричал по японски. Бедный лайнер содрогался всем своим железным телом от ударов не на шутку разбушевавшегося инженера. Пассажиры уже начали выдвигать свои версии происходящего. Очевидно, борт инженер от бесплодных попыток устранить неполадки, тронулся рассудком и теперь вымещал накопившуюся злобу на нещастном двигателе. Некоторые предполагали, что он таким образом пытается вставить обратно ось вала турбины, которая почему то выскочила из своего законного места. Я своим девчонкам высказал свою версию: у инженера плохие взаимоотношения с тещей и, вспомнив ее напутствие перед полетом: Чтоб у тебя двигатель отвалился! - он, лежа на спине, представляет, что прямо перед ним она, габариты то одинаковые...
Наш буйный инженер внезапно успокоился, быстро слетел со стремянки, как пингвин запрыгнул в самолет и помчался в пилотскую кабину, крикнув на ходу: Следи за запуском четвертого! Если запустится, убирай стремянку и закрывай дверь!
И случилось чудо! Движок радостно завизжал, увеличивая обороты (очевидно ему больше не хотелось связываться с малохольным летуном), технари шустро убрали свою конструкцию, а я втащил стремянку и закрыл дверь. Самолет порулил к полосе. Пассажиры оживленно обсуждали увиденное, пытаясь понять, что именно, таким оригинальным способом, отремонтировал летный специалист и никто так и не смог дать вразумительный ответ. Скажу вам честно, я тоже.
Много позже, летая на Ил-76, у которого двигатели одинаковые с Ил-62, нам пришлось столкнуться с такой же проблемой в Певеке. К своему удовлетворению я узнал, что все дело в электромагнитном реле, которое иногда залипает и поэтому его приходится реанимировать, постучав чем нибудь по корпусу (обычно молотком), но в Домодедовском случае молотка, очевидно, не было под рукой, и борт инженер использовал другой способ, который оказался весьма успешным.
И не беда, что после этого, пассажиры летели напуганные таким методом обслуживания самолета, на котором они летели. Главное, что все таки летели! А если, вдруг, лайнер собьется с курса, не беда! Два, три удара ногой по автопилоту (в крайнем случае кулаком) и все будет в ажуре. Я был уверен, что теперь они так себе и представляют специфику работы экипажа после всего, что случилось.
И когда, снизившись для захода на посадку, наш самолет, с грохотом и стуком, стал выпускать шасси, многие явно испугались. Наверное они представляли себе, как члены экипажа, в полном составе, открыв аварийный люк в полу, дружно пинали ногами по стойке шасси, пока она не вывалилась наружу и не встала на замки.
В Хабаровске пассажиры выходили явно довольные, очевидно тем, что долетели.
Ну и работенка у вас, скажу я вам! - сказал один из них, обращаясь ко мне, выходя на трап и показывая на свою ногу.
А этому тоже учат в летном училище?
Нет, - ответил я, - этому учит жизнь. Хочешь, возьмем тебя в экипаж на пол ставки, ударником? Уж больно нога у тебя большая, для нашей работы то, что надо!
Нет уж, спасибо, у вас своих ударников хватает, - ответил мужик и заторопился к автобусу, стоявшему недалеко от трапа.
Предыдущая часть:
Продолжение: