Начало здесь
Первые месяцы семейной жизни пролетели для Вики и Олега как в сказке. Просторный дом в Зелёных холмах дарил им ощущение уюта и покоя. По выходным они занимались садом — подрезали деревья, высаживали цветы, планировали небольшой огород на следующий сезон. Дом, который так любила мама Вики, словно обрёл второе дыхание с появлением молодой пары.
— Тебе не кажется, что здесь стало теплее? — спросила как-то Вика, развалившись на диване после насыщенного дня садовых работ.
— Думаю, дело не в доме, а в нас, — улыбнулся Олег, наливая им обоим вино. — Ты сделала этот дом живым.
— Мы сделали, — поправила его Вика, нежно касаясь его руки. — Знаешь, мама бы одобрила. Она всегда говорила, что дом должен дышать, а не быть музеем.
Олег ласково поцеловал жену в лоб:
— Я так рад, что ты не поддалась на уговоры моей матери продать его.
— А как у вас с ней отношения сейчас? — осторожно спросила Вика. После свадьбы Римма Вениаминовна звонила сыну регулярно, но с невесткой общалась сухо и формально.
Олег вздохнул:
— Она... пытается. По-своему. Спрашивает, как у меня дела на работе, предлагает финансовые советы.
— Которые ты не просил? — уточнила Вика.
— Ага, — кивнул Олег. — Но я научился просто говорить "спасибо, мама, я подумаю" и менять тему.
Вика задумчиво покрутила бокал с вином:
— Может, пригласим её на ужин? Всё-таки, как бы там ни было, она твоя мать. И... мне кажется, ей одиноко.
Олег с удивлением посмотрел на жену:
— Ты серьёзно? После всего, что она пыталась устроить с твоим домом?
— Серьёзно, — кивнула Вика. — Я не говорю, что мы станем лучшими подругами. Но она часть нашей семьи. К тому же, — добавила она с лёгкой улыбкой, — мне кажется, ей будет полезно увидеть, что мы сделали с домом. Чтобы поняла: это не просто недвижимость, а наш дом. Наше гнездо.
Поразмыслив, Олег согласился, и на следующий день позвонил матери с приглашением на ужин в следующую субботу. Римма Вениаминовна сначала замялась, придумывая отговорки, но потом всё же согласилась.
В день визита свекрови Вика с утра хлопотала на кухне, готовя особенный ужин. Не то чтобы она хотела произвести впечатление на Римму Вениаминовну — скорее, это был способ показать, что дом не просто "хоромы за городом", а место, где действительно живут и создают уют.
— Не перестарайся, — предупредил Олег, наблюдая за приготовлениями. — Ты же знаешь маму — чем больше стараешься ей угодить, тем больше она требует.
— Я не пытаюсь угодить, — покачала головой Вика. — Я просто хочу, чтобы она увидела нашу жизнь такой, какая она есть. Может, тогда перестанет фантазировать о продаже дома и миллионах, которые "уходят впустую".
Римма Вениаминовна прибыла ровно в шесть, с коробкой дорогих конфет и бутылкой вина. Выглядела она немного постаревшей и уставшей, но держалась с обычной прямотой и достоинством.
— Какая красота, — прокомментировала она, оглядывая ухоженный сад, когда Вика встретила её у ворот. — Вы, я смотрю, не бездельничаете.
— Стараемся, — просто ответила Вика, проводя свекровь в дом.
Внутри Римма Вениаминовна с любопытством осматривалась, подмечая каждую деталь. Вика и Олег успели многое сделать за эти месяцы: отремонтировали крышу, обновили кухню, перекрасили стены в гостиной.
— Впечатляет, — признала свекровь, проводя пальцем по безупречно чистой поверхности обеденного стола. — Не ожидала, что вы так... обживётесь.
— А чего ты ожидала? — спросил Олег, обнимая мать в знак приветствия.
— Ну, знаешь, — Римма Вениаминовна сделала неопределённый жест рукой, — думала, что для вас это будет слишком хлопотно. Всё-таки большой дом, участок... не каждый справится.
— Мы справляемся, — с улыбкой ответила Вика. — Присаживайтесь, ужин почти готов.
За ужином разговор поначалу не клеился. Римма Вениаминовна говорила мало, в основном отвечая на вопросы сына о её здоровье и делах. Но после второго бокала вина немного расслабилась.
— А ты хорошо готовишь, — сказала она Вике, отправляя в рот последний кусочек запеканки. — Где научилась?
— От мамы, — ответила Вика. — Она любила готовить. Особенно для близких.
— Она была хорошей женщиной? — неожиданно спросила Римма Вениаминовна. — Твоя мама?
Вика на мгновение замерла, удивлённая искренним интересом в голосе свекрови.
— Да, — тихо ответила она. — Очень хорошей. Заботливой, умной, терпеливой. После смерти отца ей пришлось нелегко, но она никогда не жаловалась.
— И дом оставила тебе хороший, — кивнула Римма Вениаминовна. — Это редкость в наше время — чтобы родители могли такое наследство детям оставить.
— Для неё этот дом был не просто имуществом, — покачала головой Вика. — Это была часть её жизни. Она вложила в него душу.
Римма Вениаминовна на секунду задумалась, а потом неожиданно сказала:
— Я понимаю. Мои родители ничего мне не оставили. Всё, что у меня было, я заработала сама. И всегда мечтала... о таком вот доме, с садом. Чтобы было что передать сыну.
Олег удивлённо посмотрел на мать. Она никогда раньше не говорила о своих мечтах.
— Но не сложилось, — продолжила Римма Вениаминовна, делая глоток вина. — Бизнес рухнул, пришлось продать дачу, еле квартиру сохранила... — Она вдруг осеклась, словно поняла, что сказала слишком много. — Впрочем, это не ваши проблемы.
— Мама, — осторожно начал Олег, — если тебе нужна помощь...
— Не нужна, — отрезала Римма Вениаминовна. — Я справлюсь. Всегда справлялась.
После ужина, когда они перешли в гостиную с чаем и десертом, Римма Вениаминовна неожиданно попросила:
— Покажите мне весь дом? Раз уж я здесь.
Вика и Олег переглянулись, а потом Вика кивнула:
— Конечно.
Они провели свекровь по всем комнатам, показывая, что уже сделали и что ещё планируют. Римма Вениаминовна внимательно слушала, иногда задавая вопросы, иногда делая замечания. Но без обычной резкости — скорее, с профессиональным интересом человека, разбирающегося в недвижимости.
— А это была мамина комната, — сказала Вика, открывая дверь в небольшую светлую спальню на втором этаже. — Мы пока не трогаем её. Хотим когда-нибудь... ну, если появятся дети, сделать здесь детскую.
Римма Вениаминовна кивнула, осматриваясь. На прикроватном столике стояла фотография — женщина средних лет с тёплой улыбкой, очень похожая на Вику.
— Это она? — спросила свекровь, указывая на снимок.
— Да, — кивнула Вика. — За год до болезни.
Римма Вениаминовна долго смотрела на фотографию, а потом неожиданно сказала:
— У неё добрые глаза. Она бы одобрила ваш брак, я думаю.
Вика почувствовала, как к горлу подступает ком:
— Спасибо. Я тоже так думаю.
Когда экскурсия закончилась, и они вернулись в гостиную, Римма Вениаминовна выглядела задумчивой.
— Знаете, — сказала она наконец, — я была неправа.
Олег и Вика удивлённо переглянулись.
— Насчёт чего, мама? — спросил Олег.
— Насчёт всего, — вздохнула Римма Вениаминовна. — Я... думала только о деньгах. О том, что можно было бы выручить за этот дом. А теперь я вижу, что это не просто дом. Это... наследие. Память. История.
Она повернулась к Вике:
— Прости меня за то, что я говорила раньше. Я была слишком... меркантильной.
Вика не знала, что ответить. Эта перемена в Римме Вениаминовне казалась слишком внезапной, чтобы быть искренней. Но что-то в глазах свекрови — усталость, смирение, может быть, даже раскаяние — заставляло поверить ей.
— Всё в порядке, — наконец сказала Вика. — Мы все иногда ошибаемся.
— Да, — кивнула Римма Вениаминовна. — Но не все признают свои ошибки.
Олег с облегчением выдохнул. Может быть, в их семье действительно наконец-то наступит мир.
Следующие два месяца отношения между Викой и свекровью заметно улучшились. Римма Вениаминовна больше не намекала на продажу дома, не предлагала "вложить деньги в дело", а иногда даже интересовалась, не нужна ли какая-нибудь помощь по хозяйству.
— Не понимаю, что с ней произошло, — говорил Олег, — но я рад этим переменам.
— Я тоже, — кивала Вика, хотя и не могла до конца избавиться от подозрений. Слишком уж резко изменилась свекровь.
Их опасения подтвердились в один из осенних дней, когда Римма Вениаминовна неожиданно заявилась к ним без предупреждения. Олег был на работе, и Вике пришлось встречать гостью одной.
— Чем обязана? — спросила она, впуская свекровь в дом.
— У меня к тебе серьёзный разговор, — сказала Римма Вениаминовна, проходя в гостиную. — Деловое предложение.
Сердце Вики упало. Неужели всё начинается заново?
— Я слушаю, — сухо ответила она, усаживаясь напротив свекрови.
— Я нашла покупателя на твой дом, — без предисловий заявила Римма Вениаминовна. — Очень солидного. Готов заплатить на три миллиона больше рыночной цены. Восемнадцать миллионов! Подумай, какие это деньги!
Вика почувствовала, как внутри поднимается волна гнева:
— Мы уже обсуждали это, Римма Вениаминовна. Я не продаю дом.
— Но это же глупо! — воскликнула свекровь. — Восемнадцать миллионов! Вы могли бы купить отличную квартиру в центре, машину, ещё и на бизнес осталось бы!
— Мы не нуждаемся в деньгах, — твёрдо сказала Вика. — У нас есть этот дом, у нас есть работа. Нам хватает.
— Хватает сейчас! — всплеснула руками Римма Вениаминовна. — А что будет завтра? У Олега нестабильная работа, ты сама знаешь. А если его сократят? А если компания обанкротится? Чем вы будете платить за содержание этого дома?
— Мы справимся, — отрезала Вика. — И я прошу вас прекратить этот разговор. Раз и навсегда.
Римма Вениаминовна поджала губы:
— Ты упрямая. Как я в молодости. Но жизнь научит тебя, что принципы — это роскошь, которую не всегда можно себе позволить.
— Возможно, — согласилась Вика. — Но пока я могу себе позволить принципы. И главный из них — не продавать память о маме.
— Память о маме, — фыркнула Римма Вениаминовна. — А о будущем ты подумала? О детях, которые у вас будут? Что лучше для них — огромный дом, требующий постоянных вложений или финансовая стабильность?
— Мы уже вложили в дом все, что было необходимо, — спокойно возразила Вика. — Мы всё отремонтировали. И я уверена, что детям будет лучше расти в доме, где жила их бабушка, чем получить в наследство деньги без истории и смысла.
Римма Вениаминовна покачала головой:
— Ты живёшь в мире иллюзий, девочка. Но ладно, я вижу, что сегодня тебя не переубедить. Подумай хотя бы. Покупатель готов ждать неделю.
— Можете сразу сказать ему, что дом не продаётся, — ответила Вика, поднимаясь. — И ещё, Римма Вениаминовна... я была бы признательна, если бы вы не приходили сюда, когда Олега нет дома.
— Боишься, что я тебя переубежу? — усмехнулась свекровь.
— Нет, — покачала головой Вика. — Просто не хочу снова ссориться с вами. Ради Олега.
Когда Римма Вениаминовна ушла, Вика набрала номер мужа и рассказала о визите свекрови. Олег был в ярости:
— Я же просил её не лезть в наши дела! Обещала же, что поняла!
— Видимо, соблазн оказался слишком велик, — вздохнула Вика. — Восемнадцать миллионов — это немало.
— К чёрту эти миллионы! — взорвался Олег. — Я устал от её выходок! Сегодня же поговорю с ней.
Вечером, вернувшись с работы, Олег позвонил матери. Разговор был коротким и жёстким. Римма Вениаминовна сначала отрицала свои намерения, уверяя, что просто хотела помочь, потом перешла в наступление, обвиняя Вику в том, что та настраивает сына против матери. В конце концов Олег поставил ультиматум:
— Или ты прекращаешь вмешиваться в нашу жизнь, или мы прекращаем общение. Выбирай.
Римма Вениаминовна выбрала третий вариант — обиженное молчание. Несколько недель от неё не было никаких вестей.
В начале декабря у Вики и Олега случилось радостное событие — они узнали, что ждут ребёнка. Первым человеком, кому они решили сообщить новость после близких друзей, стала Римма Вениаминовна.
— Ты уверен? — спросила Вика, когда Олег предложил пригласить мать на ужин. — После всего, что было?
— Уверен, — кивнул Олег. — Несмотря ни на что, она моя мать. И будущая бабушка нашего ребёнка. Я хочу дать ей шанс быть частью его жизни.
Они позвонили Римме Вениаминовне и пригласили её в гости. Она согласилась, хотя и звучала настороженно.
В этот раз ужин получился на удивление тёплым. Римма Вениаминовна принесла торт собственного приготовления, расспрашивала Олега о работе, Вику — о саде. О доме и деньгах не было сказано ни слова.
После ужина, когда они пили чай, Олег взял Вику за руку и сказал:
— Мама, у нас для тебя новость. Мы ждём ребёнка.
Римма Вениаминовна замерла с чашкой у губ. На мгновение в её глазах мелькнуло что-то, похожее на расчёт — словно она прикидывала, как использовать эту ситуацию. Но потом выражение сменилось на искреннюю радость:
— Ребёнка? Я буду бабушкой?
— Да, — улыбнулась Вика. — В июне.
— Господи, это же... — Римма Вениаминовна неожиданно расплакалась. — Это же чудесно!
Она встала и обняла сначала сына, потом невестку.
— Прости меня, девочка, — сказала она, вытирая слёзы. — Я вела себя как старая дура. Я просто... я так боялась потерять сына, что чуть не потеряла его совсем другим способом.
Вика растерянно похлопала свекровь по спине:
— Всё в порядке. Мы... мы хотим, чтобы вы были частью нашей семьи. Частью жизни нашего ребёнка.
— Правда? — Римма Вениаминовна с надеждой посмотрела на неё. — После всего, что я наговорила?
— Правда, — кивнула Вика. — Ребёнку нужна бабушка. А нам... возможно, понадобится помощь. Если вы готовы помогать, а не указывать, что нам делать.
— Готова, — твёрдо сказала Римма Вениаминовна. — Клянусь, я буду самой лучшей бабушкой. И больше никогда не заикнусь о продаже этого дома. Никогда.
Олег обнял обеих женщин:
— Вот и хорошо. Я всегда верил, что вы сможете найти общий язык.
В тот вечер что-то действительно изменилось. Может быть, новость о будущем ребёнке заставила Римму Вениаминовну пересмотреть свои приоритеты. А может, она наконец поняла, что дом для Вики — это не просто недвижимость, а хранилище памяти, которое она хочет передать своим детям, как когда-то мечтала сделать сама Римма Вениаминовна.
Весной, когда сад начал просыпаться, Римма Вениаминовна предложила свою помощь в обустройстве детской. К удивлению Вики, свекровь проявила отличный вкус и такт, предлагая идеи, но не настаивая на них.
— Знаешь, — сказала Вика Олегу, когда они вместе красили стены в бывшей комнате её мамы, превращая её в детскую, — я, кажется, начинаю понимать твою мать.
— В каком смысле? — удивился Олег.
— Она всю жизнь боролась, чтобы обеспечить себя и тебя. Привыкла рассчитывать только на деньги, потому что больше не на что было рассчитывать. И когда узнала про дом... наверное, увидела в нём решение всех проблем. Способ обеспечить твоё будущее — единственный способ, который она знала.
— Возможно, — кивнул Олег. — Но это не оправдывает то, как она себя вела.
— Не оправдывает, — согласилась Вика. — Но объясняет. И знаешь... я рада, что она меняется. Рада, что наш ребёнок будет знать свою бабушку.
В июне у них родился сын. Римма Вениаминовна, к удивлению невестки, оказалась заботливой и ненавязчивой бабушкой. Она приезжала дважды в неделю, помогала с малышом, готовила, возилась в саду. И ни разу не заговорила о продаже дома или вложении денег.
Однажды, когда они вместе сидели на веранде, наблюдая, как Олег качает коляску с уснувшим сыном, Римма Вениаминовна неожиданно сказала:
— Знаешь, Вика, я хочу извиниться ещё раз. За всё, что наговорила раньше.
— Мы уже обсуждали это, — мягко ответила Вика. — Всё в прошлом.
— Нет, я хочу объяснить, — настояла свекровь. — Я... я всегда мечтала о таком доме. О саде, о просторе, о возможности передать что-то сыну. Но не смогла. И когда узнала, что у тебя есть то, о чём я всегда мечтала... думаю, я просто позавидовала. И вместо того, чтобы радоваться за вас, попыталась забрать это себе.
Вика молча слушала, удивлённая этой внезапной откровенностью.
— Но теперь я понимаю, — продолжила Римма Вениаминовна. — Это твоё наследство. Часть твоей истории. И теперь... теперь это будет частью истории моего внука. Это важнее любых денег.
Она повернулась к Вике:
— Спасибо, что не сдалась. Спасибо, что сохранила этот дом. Для сына, для внука... для всех нас.
Вика неожиданно для себя обняла свекровь:
— А вам спасибо, что поняли. Лучше поздно, чем никогда, правда?
Римма Вениаминовна кивнула:
— Правда. Знаешь, я думаю... твоя мама была бы рада. Видеть, как ты защищаешь её наследие. Как бережёшь память о ней.
— Надеюсь, — тихо сказала Вика. — И знаете... я думаю, она была бы рада видеть, что её дом объединил нашу семью. В конце концов.
Они сидели на веранде, глядя на закат. Большой дом за их спинами хранил память прошлого и обещание будущего. Дом, который стал причиной конфликта, а теперь — местом примирения. Домом для трёх поколений одной семьи.