Разве? А для чего тогда? Вот один очень молодой человек, ставивший тысячи, всё выигрывал да выигрывал, всё загребал да загребал. Или молодая дама, она приходила каждый день на час, всегда выигрывала одну, две, много три тысячи франков и тотчас уходила. Ведь здесь можно разбогатеть вдруг, в два часа, не трудясь!
Да и сам главный герой, которого Полина послала в воксал с семьюстами флоринами, выиграл сто шестьдесят фридрихсдоров - то есть получил более чем еще столько же! В два часа, не трудясь! А на следующий день, вновь отправившись на рулетку по заданию девушки, всё проиграл!
В третий раз Алексей уже сопровождал в игорный зал бабушку - семидесятипятилетнюю Антониду Васильевну. На все она смотрела с диким любопытством. Особенно ей понравилась рулетка и что катается шарик. Дитя с новой игрушкой! Ведь никогда за всю свою долгую и наверняка непростую жизнь ничего подобного ей видеть не приходилось! Поэтому сейчас словно открылась новая страница, с чистого листа, с нуля - с zero.
- Тридцать шесть шансов против, бабушка.
- Вот вздор! (...) Знаю, что делаю, - даже затряслась в исступлении бабушка.
Пожилая женщина, глава и оплот семьи проиграла в два дня почти сто тысяч рублей и принуждена была занять на дорогу под вексель у Астлея. Не взыщи на мне, старой дуре. Теперь уж не буду молодых обвинять в легкомыслии, - повинилась перед Алексеем.
Ей точно деньги были не нужны. Почему же не могла оторваться от рулетки? А вот ощущение полноты бытия, когда каждый нерв напряжен, каждая жилка в теле дрожит, мир сужается до размеров игорного стола и расширяется до немыслимых пределов...
Ежедневное наше существование - труд и ответственность перед близкими. Но теперь жизнь совсем кончается, каждый вдох может стать последним. Обязательства выполнены, порядок наведен. Что остается? Да САМОЙ пожить, наконец! Даже если так! Дать волю страстям и желаниям! Ведь эта героиня - яркий, незаурядный, сильный человек. Она долгие десятилетия держала на своих хрупких женских плечах дом, семью, преумножала капитал. Сама была ли свободна? Многое повидала и изведала, а ТАКОГО еще никогда. Поэтому пусть! Имеет право! Оставим моралистам судить и укорять, а человек живет ради эмоций, и ТАКИЕ тоже стОит испытать!
У Алексея Ивановича иначе. Может ли человек так пылать - и не сгореть дотла? Меня много раз непреодолимо тянуло прибить вас, изуродовать, задушить. (...) я вас с каждым днем люблю больше, а ведь это почти невозможно. (...) я здесь помешаюсь и что-нибудь сделаю. Видеть рядом - и не сметь прикоснуться, нестерпимо желать - и говорить "вы", стремиться отдать всё - и встречать холодный взгляд... Ведь есть предел человеческому страданию! Вот почему иногда хочется задушить своего мучителя: чтобы, наконец, прекратить невыносимую пытку!
Но тут кое-что еще. Вы, пожалуй, и убьете по приказу, а потом и меня придете убить за то, что я смела вас посылать, - говорит Полина. Это уж перешло черту рабства и ничтожества. После такого взгляда человека возносят до себя. И как ни нелеп, как ни невероятен был весь наш разговор, но сердце у меня дрогнуло.
Герой романа Стендаля "Красное и черное" видит, как в кружке Матильды де Ла-Моль над одним из его членов постоянно насмехаются, в то время как с ним обходятся подчеркнуто корректно. Жюльен жалеет беднягу, пока, наконец, до него не доходит: тот им равный, поэтому с ним можно себе позволить так себя вести. Но обращаться неподобающе со слугой - верх неприличия!
Зато вот мистер Астлей застенчив, великодушен и не по годам мудр.
- Я ее люблю, мистер Астлей! Вы знаете сами.
- Неужели? Я убежден, что нет.
Полно людей, точно представляющих, как кому кого следует любить, что такое любовь, все ли на нее способны... И мистер Астлей из таковых: дает смелые определения, ставит диагнозы...
Вот тогда герой и поехал в Париж с м-ль Бланш, где регулярно напивался, а в остальное время валялся на кушетке, неподвижно смотря в потолок.
А потом отправился в Гомбург. Зигмунд Фрейд еще только поступил в гимназию и не придумал понятия вытеснения, но русская пословица: клин клином вышибают - давно была.
Я проиграл тогда всё, всё... Выхожу из воксала, смотрю - в жилетном кармане шевелится у меня еще один гульден. "А стало быть, будет на что пообедать!" - подумал я, но пройдя шагов сто, я передумал и воротился. Я поставил этот гульден... самый, самый последний! Я выиграл и через двадцать минут вышел из воксала, имея сто семьдесят гульденов в кармане.
Вот оно: сразиться - и победить, рискнуть - и пить шампанское, вступить в схватку с судьбой - и одолеть! "Есть упоение в бою, И бездны мрачной на краю..."
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья —
Бессмертья, может быть, залог!
Это самое: "Хоть мгновенье еще постою на краю" - и влечет человека вновь и вновь делать ставки, чтобы взлетать к вершинам и низвергаться в адские бездны. Превозмочь свою биологическую ограниченность, разорвать телесные тенета - и схватиться за ось колеса Фортуны!
Мне только хотелось, чтоб... эти великолепные баденские дамы... говорили обо мне, рассказывали мою историю, удивлялись мне, хвалили меня и преклонялись пред моим новым выигрышем.
Оставим и перечислим одни глаголы. Что получится? "Человеку нужен человек"! Отзывчивость и признание, теплый взгляд и восхищенная улыбка, поддержка и способность простить слабости...
Может быть, я повстречался бы и с Полиной, я бы ей рассказал, и она бы увидела, что я выше всех этих нелепых толчков судьбы... О, не деньги мне дороги!
Человек не может быть брошенным лишь на самого себя! А Алексей Иванович остался один...