Я замерла. Сердце заколотилось как сумасшедшее. День до свадьбы. Всего один день, а Андрей решил преподнести такой "сюрприз".
– Что? – мой голос предательски дрогнул. – Какой еще договор?
Андрей небрежно достал из портфеля папку с документами.
– Ничего особенного, милая. Просто формальность. – Он пожал плечами. – Мама настояла, чтобы мы всё правильно оформили. Ты же понимаешь, у нас семейный бизнес...
Конечно, я понимала. Семейный бизнес семьи Коваленко был притчей во языцех в нашем городе. Сеть элитных ресторанов, несколько торговых центров, своя строительная компания... И теперь я, простая девчонка из провинции, должна была стать частью этой империи.
– А почему именно сейчас? За день до свадьбы? – я старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.
– Ну... – Андрей замялся. – Просто юристы только сегодня подготовили документы. Ничего страшного, правда. Обычная процедура.
Я взяла папку. Руки дрожали. Начала читать:
"В случае расторжения брака... Не имеет права претендовать... Обязуется покинуть жилплощадь в течение месяца... Отказывается от прав на бизнес-активы..."
– Андрей, – я подняла глаза, – это не похоже на "обычную процедуру". Это больше похоже на... – я запнулась, подбирая слова.
– На что? – его голос стал жестче. – На защиту семейных интересов? Да, именно так. Мама права – нужно все делать правильно.
Мама, мама, мама... Сколько раз за последний год я слышала это слово из его уст? Елена Викторовна, его мать, всегда незримо присутствовала, между нами. В каждом решении, в каждом выборе...
– А ты сам хоть читал, что здесь написано? – я начала листать страницы. – Здесь даже есть пункт о том, сколько раз в неделю я должна участвовать в семейных ужинах! И что все крупные покупки должны согласовываться с твоей матерью!
Андрей поморщился:
– Ну же, Алиса, не драматизируй. Это всё для нашего общего блага.
Я встала и подошла к окну. За стеклом суетился вечерний город, люди спешили по своим делам, не подозревая, что в эту минуту в квартире на двенадцатом этаже рушится чья-то мечта о счастливом браке.
– Знаешь, – медленно произнесла я, – а ведь это даже хорошо, что ты показал мне договор сегодня.
– Правда? – в его голосе послышалось облегчение.
– Да. – Я повернулась к нему. – Потому что теперь я точно знаю, что не могу выйти за тебя замуж.
– Что?! – Андрей вскочил. – Ты с ума сошла? Завтра свадьба! Все готово, гости приглашены...
– И пусть. – Я почувствовала удивительное спокойствие. – Лучше объяснить всё сейчас, чем жить в золотой клетке, где каждый мой шаг будет контролироваться твоей мамой.
– Алиса, подумай хорошенько... – его голос стал вкрадчивым. – Ты же любишь меня, я знаю.
– Любила. – Я сняла с пальца помолвочное кольцо. – Но, кажется, не тебя настоящего, а того, кем я тебя считала.
Я положила кольцо на стол рядом с злополучной папкой. Андрей смотрел на меня так, будто видел впервые.
– Ты пожалеешь об этом, – процедил он сквозь зубы.
– Может быть. – Я пожала плечами. – Но точно не так сильно, как пожалела бы о подписании этого договора.
Он схватил папку и кольцо и выскочил из квартиры. Хлопнула входная дверь. Я осталась одна.
Телефон взорвался звонками и сообщениями. Елена Викторовна, организатор свадьбы... Я выключила его.
Села на диван и впервые за весь вечер позволила себе заплакать. Но это были не слёзы отчаяния – скорее, облегчения. Я только что избежала самой большой ошибки в своей жизни.
За окном начался дождь. Крупные капли барабанили по стеклу, словно аплодируя моему решению. Завтра будет новый день.
Утро началось с настойчивого стука в дверь. Я не спала всю ночь. Сидела на кухне, обхватив колени руками, и смотрела, как за окном медленно светлеет небо.
– Алиса! Немедленно открой! – голос Елены Викторовны прорезал тишину квартиры.
Я вздрогнула. Меньше всего мне хотелось сейчас встречаться с несостоявшейся свекровью. Но она продолжала стучать.
– Я знаю, что ты дома! Открывай, нам нужно поговорить!
Я медленно подошла к двери. Руки дрожали, когда я поворачивала ключ в замке.
Елена Викторовна ворвалась в квартиру как ураган. Безупречный макияж, строгий костюм, – она выглядела так, будто шла на важные переговоры. Впрочем, для нее это и были переговоры.
– Ты понимаешь, что натворила? – она сверлила меня взглядом. – Андрей в бешенстве, гости в недоумении, ресторан заказан... Ты хоть представляешь, сколько денег мы потеряем?
– Простите, но... – начала я.
– Молчи! – она подняла руку. – Я не закончила. Знаешь, я всегда чувствовала, что ты не подходишь нашей семье. Провинциальная девочка с амбициями выше крыши. Но Андрей почему-то выбрал тебя, и я смирилась. Даже пыталась помочь тебе стать достойной нашей фамилии.
Она достала из сумочки конверт и бросила его на журнальный столик.
– Здесь деньги. Сумма достаточная, чтобы компенсировать моральный ущерб и... твоё молчание.
– Молчание? – я непонимающе посмотрела на неё.
– Да, дорогая. – Она улыбнулась. – Ты же понимаешь, что история с несостоявшейся свадьбой может навредить репутации семьи Коваленко? Поэтому ты возьмешь деньги, соберёшь вещи и уедешь.
– А если я откажусь?
Елена Викторовна рассмеялась:
– О, милая. Ты правда думаешь, что у тебя есть выбор? Одно моё слово – и ты не найдешь работу ни в одной приличной компании города. А твоя маленькая кондитерская... – она сделала паузу. – Уверена, санэпидстанция давно не проводила там проверку.
Я похолодела. Маленькая кондитерская была моей мечтой, которую я воплощала последние два года. Все деньги, все силы были вложены в это дело.
– Вы... вы не посмеете.
– Посмею, девочка. Ещё как посмею. – Она направилась к выходу, но у двери остановилась. – У тебя есть три дня. Потом я начну действовать.
Дверь захлопнулась. Я осталась стоять посреди комнаты, глядя на конверт. В голове крутились слова Елены Викторовны, а в душе разрасталась чёрная пустота.
Телефон снова зазвонил. На экране высветилось имя Андрея. Я нажала "отклонить" и набрала другой номер.
– Катя? Привет... Мне нужна помощь.
Подруга ответила не сразу:
– Алиса? Господи, где ты пропадаешь? Что происходит? В городе только и разговоров, что о...
– Катя, послушай. Мне нужно срочно продать кондитерскую. Ты не знаешь покупателя?
– Что?! Ты с ума сошла? Это же твоя мечта!
– Уже нет. – Я выдохнула. – Теперь это кошмар, от которого нужно избавиться.
Я посмотрела в окно. Город, который ещё вчера казался таким родным, теперь превратился в клетку. Клетку, из которой меня выдворяли, как нашкодившую кошку.
В дверь снова постучали. Я вздрогнула...
Я медленно подошла к двери, стараясь ступать бесшумно. В глазок было видно знакомое лицо – Игорь, старший брат Андрея. Вот только этого не хватало.
– Алиса, открой. Я знаю, что ты дома.
Его голос звучал спокойно, даже устало. Не так, как у Елены Викторовны. Может быть...
Я открыла дверь, оставив цепочку.
– Чего ты хочешь?
– Поговорить. – Он поднял руки, показывая, что безоружен. – Без угроз и истерик. Просто поговорить.
Я колебалась. Игорь всегда был самым адекватным членом семьи Коваленко. Он держался в стороне от семейного бизнеса. Занимался своим делом – писал книги, путешествовал.
– Хорошо. – Я сняла цепочку.
Игорь прошел в комнату, сел в кресло. Окинул взглядом разбросанные вещи, открытый чемодан.
– Собираешься?
– А у меня есть выбор? – я криво усмехнулась. – Твоя мать четко обозначила условия.
– Знаю. – Он потёр переносицу. – Она уже всем рассказала, как "поставила выскочку на место".
Мы помолчали.
– Я могу помочь, – вдруг сказал Игорь.
– Чем? Деньгами? – я кивнула на конверт, все еще лежащий на столике. – Спасибо, но твоя мать уже позаботилась об этом.
– Нет. – Он наклонился вперёд. – Информацией. Компроматом, если хочешь.
Я застыла:
– О чем ты?
– О том, что семейный бизнес Коваленко не такой уж чистый, как кажется. – Игорь говорил тихо, но твёрдо. – У меня есть документы. Доказательства. Знаешь, почему я отказался в нём участвовать?
Я молча покачала головой.
– Потому что не хотел марать руки. Уклонение от налогов, подставные фирмы, договоры с криминальными структурами... – он невесело усмехнулся. – Мама очень старается держать фасад, но за ним столько грязи...
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– Потому что ты заслуживаешь выбора. Настоящего выбора, а не того ультиматума, что тебе поставили.
Он достал из внутреннего кармана флешку:
– Здесь все документы. Используй их как страховку. Или как оружие – решать тебе.
Я смотрела на маленький чёрный прямоугольник. В нем была моя свобода. И моё проклятие.
– А как же... семейная верность?
Игорь встал:
– Знаешь, иногда предательство – это единственный способ остаться верным себе.
Он направился к выходу. У двери обернулся:
– Только помни: если решишь использовать эти документы, пути назад не будет. Ни для тебя, ни для меня.
Дверь тихо закрылась. Я осталась наедине с флешкой и решением, которое могло изменить всё.
Телефон звякнул – сообщение от Кати:
"Нашла потенциального покупателя для кондитерской. Готов встретиться сегодня".
Я посмотрела на флешку, потом на телефон. Что выбрать? Сдаться и уехать, сохранив хотя бы остатки доброго имени? Или начать битву, в которой не будет победителей?
В дверь снова постучали. На этот раз очень настойчиво. Я быстро спрятала флешку в карман домашних брюк и подошла к двери. На пороге стоял Андрей.
– Не ждала? – он протиснулся мимо меня в квартиру, даже не дожидаясь приглашения. От него пахло дорогим парфюмом. – А я вот решил навестить свою сбежавшую невесту.
– Андрей, уходи. – Я старалась говорить твёрдо, но голос предательски дрожал. – Нам больше нечего обсуждать.
– Неужели? – он прошел в гостиную, заметил чемодан. – Собираешься? Правильно. Беги, как ты это умеешь.
– Я не бегу. Я...
– Что ты? – он резко развернулся. – Защищаешь свою свободу? Или просто струсила? А может... – его глаза сузились, – может, у тебя появились другие планы? Мой брат, например?
Я похолодела. Неужели он видел, как уходил Игорь?
– Не говори глупостей.
– Глупостей? – Андрей рассмеялся, но в этом смехе не было ничего веселого. – Я видел его машину у твоего дома. Что он тебе наобещал? Защиту? Помощь? – он сделал шаг ко мне. – Или, может быть, что-то более... личное?
Флешка в кармане словно стала тяжелее. Я отступила:
– Уходи.
– Никуда я не уйду. – Он схватил меня за плечи. – Ты правда думаешь, что можешь вот так просто перечеркнуть два года? Опозорить меня перед всем городом?
– Отпусти! – я попыталась вырваться, но он держал крепко.
– А знаешь, что самое смешное? – его лицо исказилось. – Я ведь правда тебя любил. Несмотря на все мамины предупреждения о том, что ты охотишься за нашими деньгами.
– Любил? – я горько усмехнулась. – Если бы любил, не принес бы этот чёртов договор за день до свадьбы!
– Договор был для твоей же защиты!
– Нет, – я покачала головой, – он был для защиты твоей матери. От меня. От любых моих решений или желаний.
Он отпустил меня так резко, что я пошатнулась.
– Ты ничего не понимаешь, – процедил он сквозь зубы. – И никогда не понимала. Думаешь, легко быть Коваленко? Нести ответственность за бизнес, который строили столько лет?
– Бизнес? – я нащупала в кармане флешку. – Или может, карточный домик, построенный на лжи?
Он замер:
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего. – Я выпрямилась. – Просто ухожу. Как ты и хотел.
– Нет, – он покачал головой, – ты что-то знаешь. Что тебе наговорил Игорь?
В его глазах появился опасный блеск. Я впервые увидела в нём настоящего Коваленко – человека, готового на всё ради защиты семейных интересов.
– Убирайся, – мой голос стал ледяным. – Иначе я позвоню в полицию.
– Полицию? – он усмехнулся. – Серьезно? Ты же знаешь, что половина местного управления у нас в кармане.
Я достала телефон:
– А я могу позвонить не местным.
Мы смотрели друг на друга. Два человека, ещё вчера планировавшие общее будущее, а сегодня ставшие врагами.
– Ты об этом пожалеешь, – тихо сказал он.
– Уже жалею. О каждом дне, проведенном с тобой.
Он развернулся и вышел, хлопнув дверью так, что задрожали стекла.
Я сползла по стене на пол. Достала флешку. В эту минуту я приняла решение.
Дрожащими пальцами набрала номер:
– Катя? Отмени встречу с покупателем. Я не буду продавать кондитерскую.
– Что? Алиса, ты уверена? После всего, что...
– Более чем. – Я сжала флешку в руке. – И ещё. Мне нужен контакт того журналиста, о котором ты рассказывала. Который специализируется на расследованиях.
В трубке повисла тишина.
– Алиса... ты понимаешь, во что ввязываешься?
– Да. – Я подошла к окну. – Знаешь, я всю жизнь боялась не оправдать чьих-то ожиданий... А теперь я боюсь только одного – прожить всю жизнь на коленях.
Через час я сидела в маленьком кафе на окраине города. Напротив – Марк Левинов, журналист с цепким взглядом и блокнотом, готовым к записи. Флешка лежала, между нами, на столе.
– Это серьёзные обвинения, – сказал он, просмотрев документы. – Очень серьёзные. Вы понимаете, что после публикации вашей жизни в этом городе придёт конец?
– Моей жизни в этом городе уже пришёл конец, – я пожала плечами. – Вопрос только в том, уйду ли я, молча или громко хлопнув дверью.
– А вы не боитесь... последствий?
Я горько усмехнулась:
– Боюсь. Но знаете... иногда страх – это единственное, что говорит нам: мы делаем что-то правильное.
Статья вышла через неделю. "Империя лжи: теневая сторона бизнеса семьи Коваленко". Бомба разорвалась в медиапространстве города. Начались проверки, расследования, допросы...
Елена Викторовна пыталась замять скандал, но документы были слишком убедительными. Игорь исчез из города в неизвестном направлении. Андрей... Андрей пытался связаться со мной, но я не отвечала на звонки.
Мою кондитерскую действительно пытались закрыть – проверки шли одна за другой. Но я была готова. Каждый документ, каждая справка были в идеальном порядке. И, что удивительно, клиентов только прибавилось – людям нравится поддерживать тех, кто не побоялся встать против системы.
Через месяц ко мне пришло письмо от Игоря. Короткое: "Ты всё сделала правильно. Береги себя". Без обратного адреса.
А ещё через месяц в мою кондитерскую зашла женщина. Элегантная, седая, с глазами, полными усталости и боли.
– Здравствуй, Алиса, – сказала Елена Викторовна. – Можно мне чашку кофе?
Она выглядела постаревшей лет на десять. Империя Коваленко рушилась, унося с собой её репутацию, деньги и влияние.
Я молча налила ей кофе. Она сделала глоток:
– Знаешь... я ведь правда хотела как лучше. Для семьи. Для Андрея.
– Я знаю.
– Но в итоге потеряла всё. – Она поставила чашку. – Включая сына. Андрей улетел в другую страну. Сказал, что не может больше жить во лжи.
Я промолчала. Что тут скажешь?
– Ты победила, девочка. – Она встала. – Надеюсь, оно того стоило.
– Это была не победа, – тихо ответила я. – Это было освобождение.
Она кивнула и ушла. А я осталась – с моей кондитерской, с моей свободой и с пониманием того, что иногда самые важные сражения в нашей жизни – это сражения с собственными страхами.
Я не знаю, что будет дальше. Не знаю, простит ли меня когда-нибудь Андрей, увижу ли я снова Игоря, поднимется ли семья Коваленко из пепла скандала. Но я знаю точно – я больше не боюсь. И это дорогого стоит.
А брачный договор... Он так и остался лежать в той папке.
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
