Рассказ | Тепло взаймы | Часть 10 |
Дом встретил их тишиной и привычным уютом, всё было готово к появлению нового жильца. Кроватка застелена свежим бельём, на полках выстроились в ряд подгузники, кремы, присыпки, маленькие бутылочки с детскими шампунями и запасы смеси разных марок, которые посоветовал педиатр.
Алексей нёс переноску с Тимошей так осторожно, как величайшее сокровище в мире. Малыш спал, и они с Ириной говорили шёпотом, боясь его разбудить.
– Куда его лучше положить? – спросил Алексей. – В кроватку или пока оставить в переноске?
– Пусть спит, где спит, – посоветовала Ирина. – Главное, не тревожить.
Они поставили переноску на диван и некоторое время просто смотрели на спящего ребёнка. Их сына. Эта мысль всё ещё казалась нереальной, волшебной, как будто всё происходило с кем-то другим.
– Ты как? – тихо спросил Алексей, глядя на Ирину. – Не устала? Переживаешь?
– Всего понемногу, – она слабо улыбнулась. – Странное чувство. Я так долго мечтала, что у нас будет ребёнок, а теперь не знаю, как уместить всё, что чувствую.
Она осторожно коснулась пальцем щеки Тимоши, и тот причмокнул во сне.
– Чудо, – прошептала Ирина. – Настоящее чудо.
Они опасались, что ночь будет сложной, в школе родителей им подробно рассказывали, чего ожидать с младенцами, но Тимофей, оказался на редкость спокойным ребёнком.
Просыпался строго по расписанию – каждые три часа, позволял себя покормить, сменить подгузник и снова засыпал.
Алексей и Ирина, нервные, взвинченные, настроенные на бессонную ночь, под утро смотрели друг на друга с недоверием.
– Это подозрительно, – шёпотом говорила Ирина. – Так не бывает. Все книги пишут, что новорождённые не дают спать.
– Может, нам просто повезло? – Алексей был готов поверить в любое чудо, лишь бы Тимоша и дальше вёл себя так хорошо. – Он здоровый ребёнок, беременность была без проблем. Мама говорит, я тоже был спокойным, может, гены?
Первые дни дома прошли в смешанных чувствах: страх, радость, усталость и восторг. Алексей взял отпуск на работе – целый месяц, чтобы полностью адаптироваться к новой роли. Ирина тоже была дома, хотя поначалу держалась несколько отстранённо, позволяя мужу ухаживать за малышом.
– Я боюсь, – призналась она ночью, когда они лежали в кровати, прислушиваясь к дыханию ребёнка в радионяне. – Боюсь слишком привязаться и потом потерять.
– Ты не потеряешь его, – мягко сказал Алексей. – Он наш сын.
– Но... Вика, – Ирина замялась. – Что, если она передумает?
– Даже если передумает, – успокаивал Алексей, – Он наш официально, юридически, по всем законам.
– Она ведь когда-нибудь поймёт, что отдала часть себя…
Алексей долго молчал, затем тихо сказал:
– Тогда мы придумаем, как быть. Вместе.
Он взял её за руку.
– Я понимаю, почему ты боишься, – продолжил он. – После твоих выкидышей страшно потерять ребёнка опять, но Тимоша – он здесь, с нами. И мы должны дать ему всю любовь, которую можем, не оглядываясь на страхи.
Ирина кивнула, прижимаясь к нему.
– Я постараюсь, – прошептала она. – Просто дай мне немного времени.
Время шло, и постепенно она осваивалась. Задерживалась в детской подольше, напевала малышу колыбельные, расчёсывала тёмные волосики, которые отрастали всё гуще. Потом стала сама купать его, читать ему перед сном, хотя он ещё не понимал слов, брать на руки просто чтобы прижать к себе маленького, тёплого человека - её сына.
Вика приехала попрощаться через месяц после родов. Все юридические формальности были улажены, официально она отказалась от родительских прав в пользу Алексея. Ирина настояла, чтобы её имя тоже внесли в документы, как мачехи, усыновившей ребёнка.
– Я хочу, чтобы он был полностью нашим, – сказала она. И никто никогда не смог бы этого оспорить.
Алексей был благодарен ей за эту решимость, за готовность принять его ребёнка от другой женщины как своего, появление которого было связано с предательством.
Вика выглядела отдохнувшей, похудевшей после беременности, полной энергии и планов.
– Я возвращаюсь в Питер, – сказала она, когда они втроём сидели в гостиной. – Продолжу учёбу, потом, возможно, поеду по обмену в Европу. Всегда хотела увидеть Париж.
Она говорила легко, оживлённо, но Алексей замечал напряжение в её глазах, когда она бросала взгляды на детскую кроватку, где спал Тимоша.
– Хочешь подержать его? – неожиданно предложила Ирина. – Попрощаться?
Вика вздрогнула, сглотнула и опустила ресницы.
– Нет, – быстро сказала она. – Так будет легче. Для всех.
Она достала из сумки небольшую коробочку.
– Это ему, – протянула Алексею. – Когда подрастёт.
Внутри была маленькая мягкая игрушка – морская звезда с вышитыми глазами-бусинками и улыбающимся ртом.
– Чтобы помнил о море, – пояснила Вика осипшим голосом.
Алексей принял подарок, понимая скрытый смысл. Символ их короткой, но значимой встречи, которая изменила три жизни и стала причиной четвёртой.
– Спасибо, – сказал он. – Я передам, когда подрастёт...
– Я знаю, что вы позаботитесь о нём, – Вика перевела взгляд с него на Ирину.
– Мы сделаем всё, чтобы он вырос счастливым, – заверила Ирина, приложив ладонь к сердцу. – Обещаю тебе.
Вика кивнула, и связь между двумя женщинами словно стала осязаемой.
– Мне пора, – Вика поднялась. – Поезд через три часа, а ещё нужно забрать вещи.
У выхода она улыбнулась. Искренне с надрывом, но и с благодарностью.
– Берегите его, – сказала она. – И... спасибо. За всё.
Алексей понял, что благодарит она их не только за то, что они примут её сына как своего, но и за то, что позволили ей отпустить – без вины, упрёков и осуждения.
Когда дверь за ней закрылась, из кроватки раздался тонкий плач – Тимоша проснулся.
– Я схожу, – сказала Ирина.
Алексей с трепетом следил, как она склоняется над кроватью, берёт ребёнка на руки, прижимает к себе и что-то ласково шепчет на ушко. И ребёнок постепенно успокаивается, затихает в её руках, доверчиво прижимаясь к груди.
Тогда Алексей понял, что всё будет хорошо. Они справятся. Потому что настоящая любовь – глубокая, всепрощающая – сильнее любых испытаний.
Эпилог
Пять лет спустя
– Тимоша, не убегай далеко! – Ирина следила с террасы за темноволосым мальчиком, копией мужа, который носился по саду, размахивая игрушечным самолётиком.
– Не буду, мама! – крикнул он не останавливаясь. – Я только до забора и обратно!
Алексей, занятый установкой праздничного стола, улыбнулся, наблюдая за этой сценой. Тимофей рос энергичным, любознательным мальчишкой, с характером, в котором причудливо переплелись черты всех троих – его биологических родителей и женщины, которая воспитывала его как родного.
Он унаследовал от Алексея упрямство и аналитический склад ума, от Вики – рыжеватый оттенок волос и острый язык, а от Ирины он взял то, что может передаваться только через любовь – манеру говорить, жесты, пристрастие к музыке, которую она с раннего детства играла ему.
– Мама, Тимка снова убежал! – раздался звонкий голос, и на террасу выбежала девчушка. С длинными тёмными косами, отросшими почти до пояса.
– Они всё время ссорятся, – с улыбкой сказала мама Алексея, наблюдая за внуками. – Как настоящие брат и сестра.
– Они и есть настоящие, – кивнула Ирина.
Алину они удочерили три года назад, когда Тимоше исполнилось два. Малышка так запала в память Алексею и Ирине, что они снова посетили детский дом, когда сыну не было и года. Девочка всё ещё жила там: маленькая, серьёзная, так похожая на Ирину в детстве… Они посчитали это знаком судьбы.
В этот раз она молча сидела в углу игровой, не участвуя в шумных забавах других детей, и что-то рисовала в маленьком блокноте.
– Вы помните Алину, – сказала воспитательница. – Родители погибли в автокатастрофе. Она тихая, но очень умненькая, надо только подождать, когда раскроется.
Ирина присела рядом с девочкой, заглянула в её блокнот. Там был дом, река, и два родителя с ребёнком в пелёнках… На следующий день они вернулись с Тимошей, а через месяц начали оформлять документы. Вскоре Алина стала их дочерью.
Теперь, глядя на бегающих по саду детей, на праздничный стол, украшенный шарами и лентами и собравшихся вокруг родных и друзей, Алексей чувствовал, как внутри разливается тепло благодарности. За всё, что у него было. За всё, через что они прошли. За все испытания, которые сделали их сильнее.
Павел с Катей привезли своих троих – шумных, весёлых, неугомонных. Их старший, Саша, уже был подростком и снисходительно наблюдал за малышнёй. Приехали родители Алексея и Елена Петровна, мать Ирины. Несколько коллег с работы, соседи, друзья по музыкальной школе, куда она вышла преподавать, когда дети немного подросли.
Ирина подошла к нему сзади, обняла за плечи.
– Никогда не думала, что буду счастлива... вот так, – тихо сказала она. – После всего.
– Я тоже, – он накрыл её руку своей. – Но, наверное, в этом и суть. Жизнь редко идёт по прямой.
– Но оно того стоило, – Ирина смотрела на детей, которые сейчас о чём-то спорили, размахивая руками. – Каждой слезы, бессонной ночи, ссоры. Оно стоило всего.
Алексей обернулся, притянул её к себе и поцеловал.
– Не при детях же! – со смехом сказала Катя.
– Наши дети прекрасно знают, что мы любим друг друга, – парировала Ирина, продолжая обнимать Алексея. – И это самое важное, что они должны знать.
Павел привёз праздничный торт – огромный, с пятью свечками и надписью «С днём рождения, Тимоша!». Дети захлопали в ладоши, и именинник, гордый от всеобщего внимания, важно подошёл к столу.
– Загадывай желание, – сказал Алексей, помогая сыну задуть свечи.
– Я уже загадал, – серьёзно ответил Тимоша. – Но не скажу, а то не сбудется.
Все рассмеялись, и в этот момент Алексей заметил, что в почтовом ящике лежит письмо. Он извинился, отошёл к ограде. Достал конверт – без обратного адреса, но с иностранными марками.
Внутри была открытка с видом Парижа и короткая надпись: «Поздравляю его с днём рождения. Надеюсь, у вас всё хорошо. В.»
Алексей улыбнулся. Вика сдержала своё слово – она больше не появлялась в их жизни, но раз в год, присылала короткие весточки. По старинке, через почту. В день рождения сына. Не писала своего адреса, не спрашивала о Тимоше, не пыталась вторгнуться в их жизнь. Просто давала знать, что помнит. Что где-то там, далеко, она тоже думает о мальчике с рыжеватыми волосами и упрямым характером.
Он убрал открытку в карман. Когда-нибудь они расскажут сыну историю его появления, и эти открытки скажут ему о том, что его не выбросили, как балласт. Он будет знать, что для биологической мамы он тоже значим.
Алексей вернулся к столу, где Тимоша уже разрезал торт, неловко орудуя пластиковым ножом под бдительным присмотром Ирины.
– Папа, смотри, какой кусок я тебе отрезал! – воскликнул сын, протягивая ему тарелку с огромным куском. – Самый большой!
– Спасибо, дружище, – Алексей взъерошил его волосы. – Но такой кусочище я осилю только пополам с тобой.
Тимоша рассмеялся, и этот звонкий, счастливый смех был лучшим подтверждением того, что они всё сделали правильно.
Позже, когда гости разошлись, дети угомонились и уснули после насыщенного дня, Алексей и Ирина сидели на террасе, наслаждаясь тишиной летнего вечера.
– Господи, какое счастье, – выдохнула Ирина.
– Да, семейные праздники – это здорово, но утомительно, – согласился Алексей.
– Я не о том, – тихонько засмеялась Ирина, – а о жизни. “Тепло взаймы”, - помнишь, ты как-то сказал эту фразу? Что любовь – это тепло, которое мы берём взаймы друг у друга.
– Помню, – кивнул Алексей. – Это было давно, мы только начинали встречаться.
– Я тут подумала, это не совсем верно, – Ирина смотрела на звёздное небо. – Любовь – это не заём, а дар, который становится только больше, когда ты делишься им.
Она подняла своё лицо к нему:
– Люблю тебя, – просто сказала она. – Сильнее, чем когда-либо. Вопреки или благодаря всему, через что мы прошли.
– Я тоже люблю тебя, – Алексей взял её за руку. – И всегда буду любить. Что бы ни случилось.
Так они и сидели под звёздами, слушая тихое дыхание спящего дома, тепло которого они не взяли взаймы, а создали сами – своими сердцами и верой друг в друга.
Конец
Интересно читать? Сообщите об этом лайком и интересного станет больше! Подпишитесь и скиньте ссылку близким - вместе читать ещё интереснее!