Статья, наверно подошла бы как восьмимартовская, ну и ладно, по календарю Имладриса ещё вообще февраль. Мы сегодня поговорим про жену Толкина, Эдит Брэтт. Наверно, любой человек, который знаком если хотя бы с "Сильмариллионом" или слышал имя Толкина, знает и имя его жены - Эдит Брэтт. И обычно мы, обитатели интернета, смотрим на неё таким, очень романтизированным взглядом - встретила любовь всей своей жизни, стала прообразом Лутиэн Тинувиэль для "Истории Берена и Лутиэн" (и, соответственно, Арвен Ундомиэль для "Властелина Колец"), прекраснейшей из всех, кто когда-либо жил, умерла на пару лет раньше мужа, и вообще, всё у неё было хорошо.
Но на самом деле, судьба этой женщины была довольно непростой, начиная с того, что она была незаконнорождённой - её отцом был Альфред Уаррилоу, торговец бумагой, у которой Фрэнсес Брэтт, мать Эдит работала гувернанткой для его дочери. Эдит рано осиротела, и хотя от матери ей достались какие-то небольшие сбережения (да и отец, чьего имени она так и не узнала, тоже передал Фрэнсес часть своего имущества в завещании), жизнь у неё была не сахар. Её опекун, Чарльз Джессоп, заметил у девушки любовь и талант к музыке и отдал её обучаться музыке - планировалось, что она либо станет учительницей музыки, либо начнёт давать концерты. Но что дальше с ней делать - он понятия не имел, и ограничился тем, что снял ей комнату в интернате. В здании имелось пианино, но хозяйка, миссис Фолкнер, не особо жаловала занятия (и строго следила за выполнением правил), так что Эдит приходилось коротать время за швейной машинкой.
И вот в этом же доме снимают ещё одну квартиру два брата - Рональд и Хилари Толкины. Они тоже сироты, а Рональд ещё умный, обаятельный и общительный. Между ней и Роналдом завязался тайный роман (тайный - просто потому что ни один человек из сколько-нибудь близких ни с её, ни с его стороны, его бы не одобрил). Но об этом романе узнал Фрэнсис Морган - опекун Толкина. После смерти его родителей, священник Бирмингемского Оратория заменил мальчику отца и содержал их с братом на собственные деньги. Отец Фрэнсис не бедствовал, но оплатить учёбу Толкина не мог - так что требовал от него сдать экзамены "на бюджет", то есть, получить оксфордскую стипендию. Он приказывает Толкину бросить крутить шашни с Эдит (тем более, та на три года старше). Тот трактует это послание весьма вольно - мол, хорошо, мы бросим наш роман, но видеться-то он нам не запретил! И продолжает тайком бегать на свидания. И, естественно, проваливает экзамены.
Их с Эдит видят, и доносят об этом отцу Фрэнсису. Тот просто в ярости и запрещает Толкину поддерживать любые связи вплоть до совершеннолетия (то есть, на три года - до 21, возраста совершеннолетия в Англии) и переселяет их в другой дом. Толкин, скрепя сердце, соглашается, объясняет ситуацию Эдит и перестаёт её видеть, разговаривать с ней даже при случайных встречах и даже писать.
Эдит решает уехать в Челтнем, к семье своих опекунов - выросшая в сплетнях о своём отце, она прекрасно понимает, что на старом месте после всей этой истории, ей тоже житья не дадут. И тут для неё начинается вполне неплохая жизнь - да, "дядя Джессоп" человек авторитарный, да, из сверстников рядом старая подруга по школе, но всё равно - в доме есть пианино, в местной церкви её зовут играть на органе и в целом заниматься всякими делами, она вступила в "лигу подснежника" (партия консерваторов), начала участвовать в партийных собраниях, и потом даже согласилась выйти замуж за брата той самой школьной подруги (не будем забывать - она три года вообще не получала ни единой весточки от Толкина, так что думала, что он просто про неё забыл). В общем, жизнь у неё кипела, и свою старую комнату в интернате она вспоминала без особого удовольствия.
Но в полночь своего дня рождения Толкин пишет ей письмо. Она честно признаётся ему о помолвке, но он приезжает и уговаривает её вернуть кольцо. А ещё - практически заставляет перейти в католичество. Сама Эдит была англиканкой (то есть, протестанткой), но не прямо сильно рьяной и к католичеству относилась нормально, но вот только её родня этого мнения не разделяла. И как только она им сообщила о смене веры, её опекун выгнал её из дома. Реакции отца Фрэнсиса молодые люди тоже опасались, но зря - он вполне добродушно отнёсся к этому факту, благо, Рональд со второй попытки в университет всё-таки поступил.
Эдит поселилась в Уорике, а Толкин учился в Оксфорде. И пока он вёл достаточно весёлую жизнь - участвовал во всех вечеринках, угонял омнибусы, ходил по театрам и кино, Эдит вела гораздо более грустное существование - без поддержки семьи на любимый ею театр денег не было, друзей в этом городе тоже, местная церковь была ей не настолько интересна, и даже смысл занятий музыкой пропал - она прекрасно понимала, что у замужней женщины не будет возможности исполнить мечту и стать пианисткой. На дворе тем временем разразилась Первая мировая, и Толкин поступил в военный корпус и какое-то время мотался туда-сюда по лагерям военной подготовки. Перед отправкой во Францию Эдит переехала в Грейт-Хейвуд, поближе к лагерю Толкина, но видеться они почти не могли - Толкин был отправлен на фронт. И Эдит вновь осталась без мужа (они поженились незадолго до этого), да ещё на неё свалился ещё один источник переживаний - внезапно она оказалась самым близким родственником Хилари Толкина, и когда тот получал ранение, ей приходила телеграмма, заставляя немало понервничать за судьбу Рональда.
Толкин заболел "окопной лихорадкой" и вернулся на лечение. Пожив немного времени с женой, он был отправлен в военный лагерь в Йоркшире. Эдит переехала за ним в город поблизости, но он снова слёг и попал в госпиталь. Эдит, которая была к тому времени беременной, уже не могла навещать его - слишком далеко было. И она решила на время беременности и родов вернуться в Челтнем, единственный город за всю прошедшую жизнь, где ей нравилось. После рождения сына (с очень тяжёлыми родами) Рональда опять отправили в лагерь, и Эдит опять переехала вслед за ним, но и на этом их скитания не закончились - в 1918 году его ещё раз перевели в Стаффордшир (Эдит опять поехала за ним), а затем в Халл - и на этот раз Эдит отказалась. С маленьким ребёнком на руках, она ещё переживала последствия родов, и вся эта жизнь жены офицера и бесконечные переезды, случившиеся всего-то за два года, её уже достали. После окончания войны они пару лет прожили в Оксфорде, но потом снова были вынуждены переехать - Толкину предложили работу в университете Лидса. А ещё через несколько лет свершился ещё один переезд назад в Оксфорд, опять связанный с должностью Толкина.
И семейная жизнь Эдит была не то чтобы сильно радостна или наполнена событиями (ирончино, что даже её биография - "Доблестная Эдит Брэтт" заканчивается в 1917). Нет, они с Рональдом друг друга любили, но... Он был увлечённым учёным, одним из центров внимания университета, до поздней ночи пропадал на заседаниях литературных клубов, преподавал на дому, писал свои истории. А она - скромная и тихая, без образования (то есть, музыке-то она научилась, но какого-то высшего образования у неё не было), просто сидела дома с детьми (которых у них в итоге был аж четверо). Рональд всю жизнь прожил в мужском коллективе - и в школе, и в университете, и в армии, и теперь на работе, и особо не мог представить, что ему надо как-то изменить свою жизнь ради супруги, да ещё к тому же и привык, что жизнь можно жить, как-то не особо о ней распространяясь. Вот она есть, вот она сидит дома - ну и хорошо, а я пойду почитаю с друзьями "Сагу о Вёльсунгах" под чашку пива или кружку чая. Ей саги неинтересны, знакомить с друзьями её не надо (в своё время они вообще узнали о её существовании только по факту свадьбы) - ну и всё, что тут обсуждать-то. Усугублялось это тем, что она была жаворонком и вставала рано утром, а Толкин мог заработаться до рассвета, и отсыпаться днём. Даже спали они в разных комнатах. И так - год за годом. Работать ей было не положено по местным традициям (как так, значит, муж плохо зарабатывает!), друзей среди оксфордской профессуры она заводила с трудом, религиозное рвение мужа, который сам себе установил чуть ли не по-средневековому строгие правила посещения церкви и выполнения там причастий, исповедей и прочих обрядов, она тоже не разделяла и не понимала (она ведь не К.С. Льюис, с ней теологические беседы он не вёл), ну и четыре ребёнка - это тоже не хухры-мухры. Рональд видел, что ей тяжело (и к его чести, всегда осознавал, какую смелость она проявила, выйдя замуж за безработного студента-сироту), но считал, что ничего с этим поделать нельзя - мол, таков вот наш падший мир, у мужчин своё место, у женщин своё.
Что-то изменилось для Эдит только в последнее десятилетие её жизни, когда ей было уже за семьдесят - после выхода Толкина на пенсию, они переехали в Борнмут, и это был первый переезд, который он сделал для неё, а не наоборот. Самому Толкину не хватало учёной тусовки Оксфорда и друзей-интеллектуалов, но на морском воздухе Эдит не так доставал артрит, взрослые дети уже жили сами по себе, а хорошо провести время можно было на местных светских вечеринках, да и внимание мужа, наконец-то, принадлежало ей, а не его бесконечным скандинавским сагам, экзаменам и эльфийской мифологии. Так что Толкин вполне осознанно решил пожертвовать своими интересами ради жены (после её смерти он вернётся обратно в свой любимый Оксфорд).
Была ли Эдит прямо совсем уж несчастной? Ну, вряд ли. Она действительно любила мужа и детей, и любовь эта была взаимной. Пришлось ли отказаться от собственных талантов и целей, ради мужа? Несомненно. И что я хочу сказать, так это то, что эта любовь, на которую мы смотрим сквозь розовые очки, в реальности не была настолько уж однозначно безоблачной, и на самом деле, стала возможной только благодаря огромному количеству труда и самопожертвования, которые она вложила в этот брак. И отнюдь не потому что её муж о ней не заботился или ещё что-то (и даже наоборот - ей с Толкином ещё относительно повезло, мало какие семьи могли и могут похвастать таким уровнем заботы друг о друге), а просто потому что вот времена такие были, и даже в самых хороших семьях вопрос хоть какой-то самореализации женщины вообще обычно не мог даже подниматься. И это то, о чём нам не стоит забывать, когда мы берёмся говорить о женщинах и об их достижениях (и особенно - о женщинах прошлого).
