Речь о восстании в Киеве в 1068-ом году.
На первый взгляд всё, вроде как, понятно.
Нехорошие, в глазах тогдашнего оседлого населения, половцы, воспользовавшись тем, что бравые князья Ярославичи и примкнувший к ним Всеслав Чародей освободили приднепровские степи от предыдущих нехороших торков, решили не только эти места занять, но и преступить, так сказать, священные границы территории, занимаемой вышеперечисленными товарищами. Делали они это от хорошей жизни. Да, да, я не ошибся, от хорошей. Дело в том, что каждый уважающий себя половец стремился своё благосостояние увеличить, а благосостояние его состояло в основном из скота, которому нужно гулять и кушать. Чем больше у хорошего половца скотины, тем больше места ему нужно.
Экстенсивный метод хозяйствования. Если просто, круглогодичный выпас скота на естественных пастбищах, без стойлового его содержания и без заготовки кормов. Так ещё бонусом у соседних оседлых всегда можно что-то отжать, и ускакать вдаль на быстроногой лошадке.
Тов. князья же, стояли на позициях хозяйствования интенсивного. Вот это противоречие и привело к столкновению на реке Альте Рюриковичей и Шарукана, дедушки, известного по "Слову о полке Игореве", Кончака. В то время дедушка Шарукан был ещё молод, дерзок, резок, и князей разогнал. Получилась такая себе тренировочная битва на Калке, только без праздничного обеда на побежденных. Побежденные тоже оказались не лыком щиты, и под праздничный стол, категорически не желая попасть, рванули по домам. Только Всеволод Ярославич решил не домой поехать, а в гости к старшему брату в Киев. Подозреваю, из-за опасений, что гр. Шарукан будет безобразничать аккурат вокруг Переяславля, его "столицы".
Далее летописец отмечает желание киевлян повторить, в надежде на более благоприятный для себя результат. Для этого, собрав не санкционированный митинг, именуемый вече, они вынесли решение запросить у администрации в лице князя Изяслава разрешение на раздачу оружия и лошадей силам территориальной обороны. Князь, естественно, отказывает. Тогда восставшие захватывают телефон, телеграф и Коснячков двор, в надежде, что воевода окажется сговорчивее князя. Не найдя того дома, киевляне возвращаются поспорить с князем, приятно ощущая себя вровень с власть имущими. Самые креативные вспоминают, что в порубе просиживает без дела ещё один подготовленный в чародеи и оборотни князь, двоюродный племянник правящего. (Вспомнился мне тут почему-то господин Атос, весело сидевший с Гримо, окороками и вином в подвале, в первой части трилогии). Самые умные из окружения Изяслава* советуют сторожить Всеслава активнее, можно даже и до самой смерти.
*-сохранилось имя умника, Тукы, брат Чудина. Немного этимологии. С одной стороны, Тукы стоит в одном ряду с Буды, Бруны, Слуды, Кары, Карлы, Моны, как бы имена германские. С другой, Чудин - это же прямо из чуди, финн, одним словом. А если посмотреть на перевод с финского, Tuki - опора, поддержка, подкрепление, нормальный смысл для имени.
Но, Изяслав Ярославич для такого ранга правителя мягкотел и отдать какой-либо приказ не решается или не успевает. Киевляне Всеслава из поруба достают и вручают ему мандат с полномочиями. У Изяслава тут же находятся дела в Польше, у своего двоюродного брата Болеслава. А к Всеволоду приходит мысль навестить Святослава.
В отсутствие Ярославичей, на стол садится Всеслав Брячиславич.
Вот, вроде бы, и всё. Но, если присмотреться к событиям и вчитаться в летопись внимательно, возникают вопросы.
Если все три князя успели собрать свои дружины и схлестнулись с половцами, то почему тогда результат столь неважный? Ведь через пару месяцев** только один Святослав с тремя тысячами, куда входила своя дружина и черниговское ополчение, явно подготовленное хуже дружины, вдребезги разнёс Шарукана с его двенадцатью тысячами.
**- Святослав князя ихъ (самого Шарукана?) руками яша вь 1 день ноября, а Всеслава высѣкоша ис поруба вь 15 день сентября. Можно сделать вывод, что на Альте повстречались с половцами где-то в начале сентября.
Можно, конечно, списать всё на ночь.
И бывши нощи, поидоша противу собѣ.
И на отсутствие единоначалия. Всё ж целых три князя в начальниках. Дальше,
людье кыевьстии прибѣгоша Кыеву
убежали от половцев и стали просить у Изяслава оружие и лошадей. Стоп, стоп. Ну, мечи копья, допустим, растеряли, а как они от половцев без лошадей ускакали?
Что-то не вяжется. Получается, эти, обратившиеся к князю, ни с какой Альты не прибегали. Как сидели в Киеве, так и сидят. Хорошо. Князь отказал в вооружении и средствах повышенной мобильности. Тогда
начаша людье говорити на воеводу на Коснячька
В переводе, начали роптать(почему?) на воеводу. Может, предполагается, что Коснячко(?) Коснячок(?) этот, заведует княжеским арсеналом, и дробовики мечи зажал? Потому и злились? Получается, князь переложил ответственность на нижестоящее руководство? Нелепица какая-то, князь не разрешил, давайте у Коснячка спросим, вдруг он разрешит?
Пришли к нему на двор, но самого его не было, то ли в срочную командировку убыл, то ли ещё куда. Постояли немного в растерянности и удалились, а по дороге родили мысль - дворъ разъграбиша! А, нет, нет, двор остался в неприкосновенности, не для этого шли, а мысль была такой
Поидемь, высадимь дружину ис погреба
Какую такую дружину? Почему в погребе сидит, кто посадил? Молчит летописец. Идея высадить дружину из погреба пришла рядом с Брячиславовым двором. Исходя из того, что отчество у Всеслава Чародея Брячиславич, можно предположить, что это двор папы Всеслава, ну, и "дружина", соответственно, полоцкая. Половина народа стала вызволять эту самую "дружину", а вторая пришла к князю Изяславу на двор и вынула из поруба Всеслава. Обделавшаяся элита дёрнула из Киева подальше. И вот тут-то благодарные подданные
дворъ княжь разъграбиша, бещисленое множьство злата и сребра, и кунами и скорою.
Княжеский двор грабить не постеснялись, замечу.
Складывается впечатление, что тов. летописец немного не дописывает, или дописывает чуть, чуть не то.
Сразу после описания приезда князей Изяслава и Всеволода в Киев, он бросается в пространные осуждения междоусобиц, упоминает "нашествия" по грехам. И связывает все случающиеся неприятности с любовью обывателей к низкопробным шоу, которые дают залетные скоморохи и ансамбли песни и пляски имени Велеса Перуновича Даждьбога.
Но, потом спохватывается и ведёт повествование далее. Мы же тормознём и напомним, что через пару лет в Киеве появится волхв, предрекающий течь Днепру вспять и перенос Киева в Грецию, а её, соответственно, на место Киева. В Ростовской области волхвы мутят воду, ритуально, в конце истории, съедаемые медведем. А в Новгороде волхв бросается под топор местного князя. Чувствуете накал страстей? А что, если произошедшее в Киеве двумя годами ранее, является нечто подобным, но, усложненным половцами, Всеславом Чародеем и чем-нибудь ещё?
В общем, держите, улучшенную подробностями, версию произошедшего.
В Повести Временных Лет два события, война Всеслава Чародея с Ярославичами и нашествие половцев, разнесены в разные года. 1067 и 1068, соответственно. 3 марта 1067 года битва на Немиге, 10 июля Всеслава с сыновьями обманом хватают и везут в Киев. Пауза на год. В начале сентября следующего, 1068-го, года приходят половцы, и Ярославичи едут проигрывать битву к Альте. Всеслав сидит всё это время незнаемо зачем в порубе, и никому до него дела нет. А что если все эти события происходили в один год, без паузы? Как так? Например. Ошибся летописец, переписывая текст во времена Ивана III, тогда Новый год с 1 сентября считали. Вот и получилось у него битва и пленение Всеслава в одном году, а половцы и вызволение его в следующем. А на самом деле всё происходило достаточно сжато.
10 июля Всеслав оказывается у Ярославичей в плену. К середине месяца его привозят с сыновьями в Киев, явно надеясь, пользуясь его тяжёлым положением, прижать непомерные земельные притязания. Почему Всеслав с детьми случайно не давятся тюремной баландой? Ведь, казалось бы, это решает все проблемы. Ан нет, у Всеслава не только эти два сына. Мужчина плодовит. А кроме детей, есть люди в Полоцком княжестве, могущие повредить великому князю киевскому, да и остальным. Ну и, может и правда Изяслав мягок и хочет дела решать без ненужных родственных смертей. Всё-таки, Всеслав приходится Ярославичам родичем.
Киевляне, и так не сильно довольные своей жизнью при феодализме, узнают, что элита клялась и божилась крестом, но, тут же, такого интересного своими паранормальными способностями, князя прокидывает через бедро. Несколько дней посадские несут к порубу ёмкости с водой для зарядки и с интересом ждут, когда Всеслав обернётся волком или учудит нечто, что поможет ему вырваться из плена. В это время полоцкие представители, сидящие на Брячиславовом дворе, начинают раздавать на торгу печенье и бесплатные советы по теории и практике революционного переворота. Некто Коснячко (воевода, боярин?) прилюдно сетует на падение нравов у правящего сословия, напирая на то, что не всё это сословие прогнило напрочь.
Ну, и волхвы, куда ж без них, объясняют, дескать, раньше и деревья были больше и вера прямее. Кончается июль.
Заметив эту возню, княжеская администрация все эти шатания разгоняет. Полоцких сажают под замок на ихнем же подворье. Коснячко временно прекращает предвыборную борьбу, предупреждённый, да хоть тем же братом Чудина, о неуместности своих действий, расшатывающих устои и скрепы. И вот, только только собирается открыться судебный процесс над возмутителями спокойствия и конституционного строя, как в княжеский терем приходит пренеприятнейшее известие.
Конец июля, начало августа. Уборочная в разгаре, народишко особо не соберёшь. Хорошо, что дружины Ярославичей после войны с Всеславом под рукой. Князья, предварительно проверив замки и охрану у поруба, где сидит Всеслав, едут на стрелку с Шаруканом. Часть дружины остаётся в Киеве для присмотром за порядком. В конце августа, самом начале сентября пчёлы и мёд Ярославичи и Шарукан находят друг друга. Происходит событие, известное нам только по названию. Битва на Альте. Никаких подробностей летописцы не оставили. Встретив непропорционально много половцев
побѣгоша русьскыя князи
по домам и весям. Всеволод поехал к Изяславу за Днепр, куда, кстати, половцы так и не добрались. Князья привезли в Киев страшные вести о приближающихся ордах большевиков половцев. Встревоженные горожане закономерно стали задаваться вопросом, а не являются ли эти события прямым следствием нарушения крестоцелования. Волхвы поддакивают.
Горожане снова собираются на торгу и посылают к Изяславу делегацию со словами
Се половци росулися по земли, да вдай, княже, оружья и кони, и еще бьемся с ними
Вкладывая в свои слова мысль, де ты, князь, нарушением клятвы себя дискредитировал перед военной удачей, давай уже мы без тебя попробуем. Изяслав, естественно, оружие и коней не отдал. Самому нужны.
Тогда вспомнили о многообещающем Коснячко. Но тот оказался десятка робкого, да и Тукы стоит перед глазами. Но буйный легитимный вожак был нужен. И он оказался под рукой, прямо у великого князя под боком. А чтобы пленника никто ненароком не обеспокоил мечом или копьем, вызволили из темницы полоцкую "дружину", для лучшего понимания князьями Ярославичами своего положения. Я так понимаю, если бы с Всеславом случилось бы чего, Ярославичам не поздоровилось бы. Пришлось им бежать под свист и улюлюканье посадских.
Вот так, 15 сентября, на волне народных возмущений, Всеслав Брячиславич становится Великим Киевским князем.
Ссылка на другие статьи в том же духе )))
можно в телеграмм
Буду рад комментариям ))) если было интересно ставьте лайк и не забывайте подписаться
Желающие могут посодействовать автору материально 😉
альфа банк 2200 1523 3511 6904 Алексей С
