В школе снова был «праздник»: с утра в раздевалке кто-то наклеил Мише на спину бумажку с надписью «Жиртрест», а после математики Толик Козлов громко сказал на весь класс:
— Миша, ты когда идёшь, в коридоре стены трясутся!
Все засмеялись. Даже девчонки.
Миша молчал. Он давно понял, что если начнёшь огрызаться, будет только хуже.
— Ты чего не ешь? — спросила Валентина Алексеевна, ставя перед сыном тарелку с оладьями.
— Не хочу.
— Что значит «не хочу»? Ты сегодня толком не поел!
Миша пожал плечами.
— Валюха, оставь его, — вмешался Пётр Степанович. — Хочет — пусть ест, не хочет — не надо. Взрослый, сам разберётся.
Но Валентина Алексеевна знала: если сын не доедает, значит, его опять дразнили в школе.
***
В этот день дождь начался неожиданно. Школьники ещё не успели добежать до дома, как их накрыло ливнем.
Саша, сосед Миши, стоял у двери, безуспешно дёргая ручку. Ключей не было — забыл на тумбочке. Родители на работе. Бабушка уехала на дачу.
Промокнув насквозь, он подумал, что можно добежать до Виталика, но ноги замёрзли, а дождь только усиливался.
Саша посмотрел на дверь соседней квартиры, где жила семья Миши.
Он вздохнул и позвонил.
Миша открыл сразу.
— Чего?
— Я… Короче, ключи забыл. Можно у тебя посижу?
— Ну… ладно.
Саша прошёл на кухню, с него капала вода.
— Ты чё, мокрый такой?
— А ты как думаешь? Дождь же.
Миша пожал плечами и полез в холодильник.
— Будешь котлету?
— А что, можно?
— Ну да.
Миша достал тарелку, положил две котлеты и ломоть хлеба.
— Чай хочешь?
— Давай.
Саша ел быстро, с аппетитом.
— Слушай, у вас тут всегда так вкусно пахнет?
— Ну… да. Мама в столовой работает, папа на мясокомбинате.
— Повезло тебе. У нас дома вечно макароны с сосисками.
***
На следующий день Саша снова пришёл.
— Опять ключи забыл?
— Нет. Просто решил зайти. Я у тебя приставку видел, давай поиграем?
— Давай.
Миша снова достал котлеты.
Саша жевал и играл.
А потом стал заходить каждый день.
Миша не возражал. Когда Саша был рядом, его не дразнили. К тому же, было даже приятно, что у него появился друг.
Но Валентина Алексеевна заметила изменения быстро.
— Миша, да у тебя появился аппетит?
— Ну… да.
— А куда уходит молоко так быстро? Я только вчера купила!
Пётр Степанович хмыкнул.
— Наш сын кого-то подкармливает?
Миша промолчал.
Вскоре к Мише начали ходить в гости и другие одноклассники.
***
Валентина Алексеевна открыла холодильник и застыла.
На верхней полке, где с утра стоял целый таз котлет, теперь красовалась пустая ёмкость с жирными разводами.
— Миша!
Сын выглянул из комнаты.
— Что?
— Где котлеты?
Миша пожал плечами.
— Не знаю.
— Как это не знаешь? Они же не испарились!
Пётр Степанович, уже готовый ко сну, выглянул из спальни.
— Чего орёшь?
— Котлеты пропали!
— Как пропали?
Пётр Степанович подошёл к холодильнику, заглянул внутрь.
— Ты их точно жарила?
— Ты смеёшься? Я весь вечер у плиты стояла! Таз был полный!
— Миша, — повернулся к сыну отец. — Ты ел котлеты?
— Ну… одну.
— Одну?!
Валентина Алексеевна грохнула крышкой.
— Тогда куда делись остальные?
Миша молчал.
— Ты меня слышишь?! Куда пропали котлеты?!
Миша ссутулился.
— Парни заходили…
— Какие парни?
— Саша… Виталик… Толик…
— Толик?! — глаза Валентины Алексеевны округлились. — Этот, который тебя дразнил?!
Миша кивнул.
— Так… — голос Валентины Алексеевны стал опасно ровным. — То есть теперь у нас тут столовая бесплатного питания?
— Они просто заходят…
— Они заходят и лопают, как саранча!
— Ма…
— Не "макай" мне тут!
Пётр Степанович хмыкнул.
— Ну ты даёшь, сын.
— Петя, не смешно! Это не просто один Саша, это уже стая! Они в холодильник без спроса лезут
— Ну ладно тебе, пацаны же…
— Пацаны?!! Это они твои котлеты сожрали, нет?
Пётр Степанович задумался.
— Ну да…
— И что, думаешь, они сами уйдут?
— А чего ты предлагаешь? Запереть холодильник на замок?
— А может, и запру!
Миша поник.
— Не надо…
Валентина Алексеевна стиснула зубы.
— С завтрашнего дня — никаких гостей. Услышал?!
— Но…
— Никаких! Это мой дом, моя еда! А ты у меня не директор столовой, чтобы всех кормить!
Миша молчал.
Но на следующий день, когда мать ушла на работу, к нему снова зашли парни.
— Ну чё, есть чё пожевать? — спросил Виталик. И молча открыл холодильник.
Там стояла одна кастрюля с супом и немного сыра.
— Котлет больше нет, — буркнул Миша.
— Родители заподозрили?
— Ага.
— Жадные… — фыркнул Толик. — Вроде еды много, а пацанов покормить жалко.
Миша ничего не сказал.
— Ладно, хоть хлеба отрежь.
Миша потянулся за хлебом.
И в этот момент дверь в квартиру открылась.
На пороге стояла Валентина Алексеевна.
В руках — пакет с продуктами.
Она увидела четырёх подростков, стоящих у холодильника, и замерла.
— Ну всё… — прошептал Миша.
Валентина Алексеевна медленно поставила пакет на пол.
— Это что тут у нас?
Парни застыли.
Толик сглотнул первым.
— Эээ… мы просто…
— Просто? — Валентина Алексеевна захлопнула холодильник так, что полки зазвенели. — Просто решили в чужом доме перекусить?
Виталик пожал плечами.
— Ну а что такого, у вас всегда еда есть…
— Правда? — она скрестила руки на груди. — А у вас её нет? Родители не кормят?
Парни молчали.
— Ну и как, вкусные были мои котлетки?
— Вкусные… — по инерции выдохнул Толик и тут же осёкся.
— Я рада, что вам понравилось, — Валентина Алексеевна прислонилась к дверному косяку. — А теперь идите домой. Живо.
— Да ладно вам, тётя Валя, — примирительно сказал Саша. — Мы же просто…
— Я сказала — домой!
Парни попятились.
Миша стоял в стороне и не знал, куда себя деть.
Когда дверь за мальчишками закрылась, мама повернулась к нему.
— Ну, Мишенька, рассказывай.
— Они просто заходили…
— Да ты что?
— Ну… сначала Саша, потом Виталик… Потом они ещё кого-то позвали…
— То есть поели, друзьям рассказали, привели компанию… А ты что, барин, угощал?
Миша почувствовал, как уши горят.
— Ну, я не хотел…
— Конечно, не хотел. Они сами взяли. Так?
Он кивнул.
— Миша, ты понимаешь, что тобой просто пользуются?
— Нет…
— Ах, нет? Они тебя обижают в школе?
— Ну… не знаю…
— Ага. Но зато в холодильник без спроса лезут. И ничего, что ты на это даже не согласен.
Миша молчал.
— С завтрашнего дня — никаких гостей. Понял?
— Но, мам…
— Никаких "но"!
***
На следующий день Миша сидел дома один.
Сначала было даже приятно. Тишина. Никто не шарится по шкафам.
Но через час в дверь постучали.
— Миш, открывай! — голос Виталика.
— Нельзя.
— Чё?
— Мне запретили.
— Да брось, — Виталик навалился на дверь. — Ну ты же нормальный, не как твоя мама!
— Мне нельзя.
— Жмот! — донеслось из-за двери.
— Да ну его, пошли! — сказал кто-то ещё.
Через минуту на лестничной площадке стихло.
Мише вдруг стало пусто и холодно.
Он вернулся к приставке, но играть не хотелось.
Раньше он думал, что парни с ним дружат… А теперь оказалось, что без еды дружба закончилась.
Вечером он сидел за столом, ковырял картошку.
— Мам…
— Что?
— Я всё понял.
Валентина Алексеевна взглянула на него и мягко улыбнулась.
— Ну вот и хорошо.