Курууппа ойуун — Никита Петрович Яковлев — родился в 1907 году в Тарагайском наслеге старинного Мегинского улуса в бедной семье Яковлевых Петра Кузьмича и Марии Павловны — Тумус Маайа. Род по отцовской линии был известен потомственными шаманами, дед Тысагас (Тыһаҕас) был знатным шаманом Мегинского улуса, ставшим легендой среди народа.
С рождения мальчик имел слабое здоровье, в 2 года ослеп на один глаз из-за осложнений после перенесенной кори. Его отец был слаб здоровьем, поэтому шаманы часто приходили к ним в дом.
С малых лет он с живым интересом наблюдал за обрядами, проводимыми шаманами, и с 9 лет сам начал исцелять людей. В 10 лет умирает мать, и с этого момента мальчик, став совсем независимым, еще с большей самоотдачей и пристрастием увлекается шаманской практикой.
Никита Петрович обладал обширными знаниями в области фольклора, старинных верований, якутских обрядов и толкования снов. О некоторых запрещенных словах-табу из воззрений шамана мы писали в нашем проекте «Сиэр-туом».
В годы смены власти его лишили права голоса и земли. Умер шаман Курууппа достаточно молодым, в возрасте 35 лет.
Историю одного из великих шаманов в 1940 году записал фольклорист Х.И. Константинов, а в 1993 году Л.А. Афанасьев-Тэрис подготовил и опубликовал её под названием «Воззрения шамана Курууппа». Далее читайте воспоминания шамана Курууппа.
Камлания шамана Курууппа
Когда мне было одиннадцать лет, в одной семье тяжело заболела двухлетняя дочь. Люди шептались: «Девочка сильно хворает, словно их дух настиг». В ту семью позвали шамана. Он провел камлание, но не произнес имени духа Долоду Аана, о которой говорили люди. После его ухода я подумал: «Если бы тот, кто вызвал Долоду Аана, исцелил бы…» Мне страстно хотелось провести обряд для этой семьи. Я вскочил, схватил конскую гриву, призвал Долоду Аана и начал кликушествовать. В доме внимательно слушали мой тойук. Девочка выздоровела. Я скрыл этот случай от своих родных, но позже обо мне всё же узнали.
До двенадцати лет я тайно лечил страждущих. Люди, для которых я камлал, выздоравливали. Однажды меня позвали к больному. После обряда человек поправился. В благодарность он велел сделать для меня бубен, сказав: «Продолжай исцелять втайне». Так я стал камлать с бубном, пряча его в снег. Меня это не смущало. В те времена завистливые люди твердили: «Он ещё не настоящий шаман. Пусть покажет своего духа-помощника!». Один из них, Мэхээс, сын Былахы, даже напал на меня. Откуда взяться духу? Я лишь плакал. Мне было очень обидно.
***
Аҥхаллыбыт Дьөгүөр (Көстөкүүн Ыстаарыһын) в двадцать лет сошёл с ума и попал в барак умалишенных, но его выписали как безнадёжного. Он долго жил в местности Сис күөл. Говорили, что его пытались лечить шаманы, в том числе Тэҥкэ, но Аҥхаллыбыт однажды пытался толкнуть того в огонь. Он был невероятно силён — несколько человек едва могли его удержать.
Когда его родные попросили меня помочь, я отказался проводить обряд с запертым и привязанным больным. Вывел Аҥхаллыбыт из помещения (сибииккэ), усадил перед очагом. Он попытался убежать, но я остановил его:
— Ты меня знаешь?
— Да, ты сын Куруҥ, — ответил он.
— Тогда слушай. Я пришёл как шаман. Что болит?
Сначала он отнекивался, но после моего грозного: «Говори!» — признался:
— Левый глаз.
— Исцелю его. Согласен?
Он кивнул. Я обратился к духам Верхнего мира — Хоптолоох Куоҕай Хотун и Ытыктаах Ырыа Чуораайы. После обряда сказал: «Через семь дней настигнет горячка». Ровно через неделю Аҥхаллыбыт впал в агонию. Родные снова отвезли его в барак, но работник лишь развел руками: «Человек здоров». С тех пор он избавился от безумия. Этот случай укрепил мою веру в силу шаманского дара.
***
Три года страдал от паралича Элэгэсдьийэ Сүөдэр, сын Кыһаҥа. Ноги его стали как плети. Многие шаманы пытались его исцелить, но безуспешно. Я видел, что их обряды неверны, и говорил людям: «Не смогли справиться, не выздоровеет». Позже, когда я сам начал камлать, меня позвали к нему. В местности Хотугу Буом Өлүү я принёс в жертву белую лошадь с темными полосами, пообещав: «Если встанешь за девять дней — отдай её». Вскоре он пошел на поправку. С тех пор люди поверили в меня окончательно.
***
Люди часто рассказывали о том, как я изгнал злого духа. Однажды ко мне пришёл человек из семьи, где появился Торбос (злой дух, приносящий несчастья и хворь). Я не помнил их родового имени. Он попросил: «Проведи обряд в хлеву». Мы выпили две емкости водки. Я опьянел. Ночью отправились в путь. По дороге заходили в дома и пили. Вдруг мне стало жарко, воздух словно застыл.
— Почему так душно? — спросил я.
— Торбос родился. Ты чувствуешь? — ответил сопровождающий.
Меня охватил страх. Я выпрыгнул из саней и валялся, крича: «Верни туда, откуда привез». Вдруг очнулся у коновязи, крича по кукушечьи-вороньи. Не помню, как зашел в дом. Очнулся уже в хлеву, держась за ногу злого духа. В ужасе я схватил его, и занес в дом. На вопрос: «Где окно?» — все молчали, перепуганные.
Позже, придя в себя, я увидел, как Торбос кричит. Схватил его, швырнул на землю. На столе стояла водка. Я пил сам и заставлял духа пить. Всю ночь камлал, изгоняя духа, затем бросил в огонь, отправив Торбос к духам — Үөһээ Кумааһа Хотун и Кутаччы Тойон. Люди потом с ужасом пересказывали эту историю.
* * *
Үрүҥ Харах Мэхээс, сын Былахы, напал на меня:
— У меня есть скот, двое сыновей, жена. Можешь все забрать, кроме моего коня Элэмээски. Покажи своего злого духа!
В гневе я обратился к Үрүҥ Айыы Тойон, Алам Дахсын Хотун и Буор Маҥалай оҕонньор.
Вскоре зимой умерли оба его сына, жена скончалась от болезни, а скот тоже вымер от разных причин, кроме вышеупомянутого коня Элэмээски. Сам Мэхээс тяжело заболел. Люди шептались: «Семь бед обрушились на него».
Божества шамана и олонхосута Курууппа
В своей монографии доктор педагогических наук Марина Гоголева отметила, что якутских сказителей, совмещавших сказительство и шаманство, было относительно мало.
«В Мегино-Кангаласском улусе в пору активного бытования олонхо олонхосутами-шаманами были: Апросимова Татьяна – удаган Татьяна, Макаров Василий – шаман Ньогорулла, Абрамов Петр – шаман Алаадьы, Аргунов Иннокентий – шаман Дьалкысыап, Окорокова (имя не сохранилось) – удаган Кыйыытыыр и Никита Петрович Яковлев – шаман Курууппа. Весьма любопытным материалом предстает текст олонхо шамана Н.П. Яковлева – Курууппа ойуун. По свидетельству составителей книги «Даадар Хара», в ней, особенно по части описания путешествия богатыря в Верхний и Нижний миры, присущи идиолекты, по которым можно предположить, что сказитель является еще и шаманом. Описание одного только священного дерева – Аал Луук Кудук Мас – занимает 836 строк, что не характерно для среднего объема эпического текста. При жизни шамана были записаны его воспоминания и мировоззренческие представления.
В камлании шаман Курууппа обращается к божествам, имена и функция которых отличаются от эпических небожителей – айыы. К примеру, при душевной болезни шаман обращается к Хоптолоох Куоҕай Хотун (Госпоже Куогай с Чайкой) и Ытыктаах Ырыа Чураайы (Поющей Чураайы Священной); при болезни суставов – Истоку Северной Гибельной Преграды, а в камлании по поводу рождения уродливого теленка – Госпоже Кумааһа и Господину Кутаччы из Верхнего мира. Упоминаемые персонажи относятся к существам, ниспосылающим разные бедствия и болезни, то есть, так же, как и злые существа-шаманские абаасы, они не имеют ничего общего с эпическими айыы и абаасы. По воспоминаниям самого шамана, он сказителем стал только в пожилом возрасте, тогда как камлать начал еще совсем ребенком. Тогда же и пережил шаманскую болезнь», — написала ученый.
Наследие шамана Курууппа
Жизнь и практика шамана Курууппа (Никиты Петровича Яковлева) представляют собой уникальный синтез шаманского дара и эпического сказительства, редкий даже для якутской культуры, где такие совмещения встречались нечасто.
Курууппа выделялся не только ранним началом шаманской практики, но и уникальным подходом к обрядам. Его обращения к специфическим божествам, таким как Хоптолоох Куоҕай Хотун или Ытыктаах Ырыа Чуораайы, демонстрируют глубокую связь с локальными культами и адаптацию ритуалов под конкретные нужды страждущих. При этом его практика, опирающаяся на жертвоприношения, взаимодействие с духами Верхнего и Нижнего миров, а также борьбу с злыми сущностями вроде Торбос, отражает сложную систему верований, отличную от канонических эпических традиций олонхо.
Особую ценность представляет сочетание в нём ролей шамана и олонхосута. Его эпические тексты, насыщенные шаманской символикой (например, детальное описание священного дерева Аал Луук Кудук Мас), служат мостом между миром духов и нарративным фольклором. Это подчеркивает, как личный мистический опыт влиял на его творчество.
Наследие Курууппа сохранилось благодаря записям фольклористов, став важным источником для изучения шаманизма и традиционной культуры.
Также по теме: «Шитые рожи» и последняя удаганка Олекмы: тайны якутских шаманов История великого шамана Константина Чиркова: его путь через гонения и реабилитацию
